Даша подтвердила, и друзья вспомнили еще пару случаев, когда Вера Лученко с каждым человеком могла поддержать разговор на его языке. Импровизированный ужин закончился, Романенко испросил разрешения удалиться покурить и был отпущен на балкон. Даша тоже рвалась покурить, но Вера попросила ее на минуту остаться.
- Успеешь еще отравиться. Погоди. Ты покуришь, потом захочешь показать мне свои новые фотки из путешествий, я знаю, а мне нужно успеть сказать тебе несколько слов.
- Я слушаю тебя, подруга.
Вера вздохнула и сказала:
- План у меня такой. Я почти знаю, что произошло и у кого находится кольцо… Не перебивай! Все равно пока не скажу, это лишь туманные ощущения, а не уверенность. Я собираюсь связаться с Чернобаевым и напроситься на встречу с ним.
- Он не захочет с тобой встречаться.
- Правильно, поэтому я, как твоя подруга, от твоего имени сообщу ему, что контракт с агентством расторгается, продвигать ты его не будешь, милиции не боишься - доказательств никаких у них нет.
- Вера, ты что, как же… - Даша испуганно уставилась на подругу.
Она верила ей и знала о ее удивительных способностях, но положиться на нее целиком и полностью мешал страх. Вот так же мы ничего не можем поделать с невольным страхом высоты, когда выглядываем из окна двадцать второго этажа. Да, мы знаем, что здание надежно, что кроме нас в нем еще тысяча человеческих существ. Но все равно страшно быть на такой высоте, это сильнее нашего осторожного подсознания. Оно никому не доверяет.
- Дашенька, я же его только припугну. Мне нужно встретиться с твоим грозным клиентом и поговорить. После этого разговора, обещаю, ты будешь свободна от него так или иначе. А чтобы он согласился встретиться, необходимо его удивить, навязать свой сценарий событий. Это элементарно, и не спорь со мной, пожалуйста. Я скажу ему это все, а потом добавлю, что мы вместе придем к нему для обсуждения новых условий. Таким образом, сперва он растеряется, затем должен будет проявить любопытство.
- И что?
- Весь разговор - моя забота. И выбрось из головы всякие глупости, отдохни как следует. Ты - рекламная леди, войны подобного рода от тебя далеки. Главное, твердо знай, что все будет хорошо. Если раньше ты плавала в лодочке по бурному морю, то сейчас ты уже на берегу, твердо стоишь на ногах. И еще. Я прошу тебя, постарайся быть на людях побольше, попроси Сашу, чтобы встречал тебя и провожал. Или ребят из агентства попроси, если твоего Романенко опять супруга детьми к дому прикует.
- Да уж, за ней не заржавеет. А зачем провожать?
- Так надо. Тебя могут снова начать пугать…
- О господи!
- Да прекрати ты трусить, это же элементарное манипулирование. Сопротивляться надо! Не в его интересах, чтобы с тобой что-то случилось. Учти, если что - мгновенно звонишь мне.
- Спасибо, Веруня.
- Ну все, я пошла.
Даша провожала Веру взглядом зайца, которого дед Мазай схватил за уши и вытащил из воды. Заяц уже вне опасности, но еще этого не понимает. И на душе у Даши было тревожно.
7 НЕНАВИДЕТЬ РАЗРЕШАЮ
За две с половиной недели до убийства.
Строительство продолжалось и снаружи выглядело почти как обычно. Разве что рабочих было поменьше. Остались немногие: либо равнодушные к мистике и суевериям, либо желающие любой ценой заработать - деньги есть деньги. Да и охраны теперь стало много больше, стало быть - спокойнее.
Григорий и Федул работали наверху, почти на самой верхотуре. Эти двое были не просто из одного села, а добрые соседи, дружили семьями, ходили друг к другу в гости. Если у Федула закалывали кабанчика, то Гриша мог быть уверен - скоро друг занесет ему кровяночки. Они посидят под хороший самогон, поговорят неспешно, как и полагается серьезным мужчинам. А Гришина жена регулярно делилась с Федуловой супругой отборными яйцами от пестрых своих курочек.
Кроме Гриши и Федула опалубочными и арматурными работами сейчас занимались несколько человек, но эти двое считались самыми лучшими, поэтому всегда могли ставить условия: хотим в одну смену, хотим на один участок. И им всегда разрешали - они были опытными строителями. У них никогда не случалось брака, бетон, налитый в опалубку, ни разу не приходилось разбивать из-за вздутия досок. Федул только посмотрит мельком - и сразу покажет пальцем: вон там, сбоку, есть щель, значит, бетон просочится. Или вот эта доска с сучками, убрать ее и дать другую. А у Гриши был наметан глаз на плотность бетона: нужно ли его уплотнять специальным прибором, который создает вибрацию, или так наливать.
Никогда друзья не запутывались в маркировке опалубки, у инженеров не было с ними проблем: дашь чертеж - и можно идти покурить. Они никогда не забывали смазывать доски специальной эмульсией, не экономили - самим же придется потом отдирать присохшее.
Оба крупные и плотные, друг на друга они почти не смотрели, работали молча, не кричали надсадно, не матерились. Вот почему, когда Григорий закричал, словно раненый зверь, все рабочие внизу и на перекрытиях вздрогнули от неожиданности и посмотрели вверх. А смотреть надо было вниз, потому что это Федул сорвался с высоты, свалился на землю и лежал теперь беспомощной изломанной куклой, а не живым человеком…
Григорий не просто кричал - он выл и стонал, держась за голову и раскачиваясь из стороны в сторону, в то время как отовсюду к фундаменту, где ударился оземь его друг, сбегались рабочие. И пока остальные поднимались наверх по пролетам, чтобы успокоить Гришку, узнать, что же произошло…
- Не може быть… Не може… - Он бормотал и раскачивался, как ненормальный.
- Да что тут произошло? Почему он сорвался?!
- Не знаю… Працювалы, як ото завжды… У меня за спиною вин був, отам… Не знаю!!! - заорал вдруг Гриша.
Его схватили и повели вниз, завели в бытовку, накапали чего-то успокоительного. Вызвали "скорую" и, увы, милицию. Позвонили директору, Лозенко примчался как на пожар, почерневший от досады. Опять!.. Бесовская стройка, позор на весь Киев!
- Мы уезжаем, - сказал врач, когда Лозенко приоткрыл дверь "скорой". - Отойдите…
- Секундочку, - попросил подошедший милиционер. - Мне нужна причина смерти.
- Смерти? - удивился доктор. - Так он еще жив. Он же упал у вас на мешки с цементом, и это, видимо, его спасло…
- Когда с ним можно будет поговорить? - требовательно спросил мент, оттирая плечом директора стройки.
Доктор пожал плечами.
- Может, и никогда. Не знаю, выживет ли. Он в коме, изломан весь… И челюсть тоже, так что насчет разговоров - это вы не надейтесь. Короче, звоните в больницу, в реанимацию.
"Скорая" уехала. Грицьку сказали, что его друг жив. Он заморгал, долго молчал, потом вскочил и хотел бежать. Да куда там… Милиционеры его заставили подняться наверх, на место происшествия, показать, кто как и где стоял, что делали. Там он снова впал в истерику и больше ничего сказать не мог.
Не сговариваясь, все свою работу оставили. Краны остановились, сварочные огни погасли, недоваренную арматуру побросали как попало. Мастер и старший смены суетились, просили, трогали за рукав: "Бетон же застынет! Как можно!" - их никто не слушал. Рабочие расселись по своим жестким кроватям и ждали, сами не зная чего. Потом начали совещаться. Несколько человек сидели рядом с Гришей, слушали его рассказ о падении Федула по третьему кругу, успокаивали как могли. Звонили в больницу, справиться о состоянии пациента Довгалюка. Ответы были одни и те же: состояние тяжелое.
- Надо позвонить Насте, жене Федула… - сказал Григорий.
Он вытащил телефон, но мастер его отобрал.
- В таком состоянии ты ей лучше не звони, хуже будет и ей, и тебе. Я сам.
Ноябрьский день потемнел, зажглись фонари на улице. На стройке, наоборот, выключили все, что могли выключить. Как будто в знак траура.
- Хозяину звонить, как думаешь? - растерянно спросил Лозенко у выходящего из ворот инженера.
Тот задумчиво закурил, застегнул молнию куртки под самый подбородок.
- Не знаю, Михаил Петрович. Он тебя же виноватым и сделает. Подумай… Может, до завтра они успокоятся?
- Ну, тогда до завтра, бывай.
Директор сел в машину и уехал. Прохожих почти не было на улице в этот час. Только вдоль забора возвышались палатки лагеря сопротивления, из которых вился жиденький дым - там грелись активисты. И еще у служебного входа в театр заметно было движение, люди входили и выходили. Долго никого не было видно, потом из ворот стройки вышли двое рабочих с большой сумкой.
- Куда это вы? - спросил охранник для порядка. Он их всех знал в лицо.
- А шо, нельзя? Погулять, може, - ответил один.
- За лекарством, - пробасил второй. - Болеют тут… некоторые.
- Ага. Тогда и мне купите лекарства.
Охранник протянул им несколько купюр.
- А тебе хиба можно?
- Давай-давай, возвращайтесь скорее. Мне все можно.
Вскоре "лекарство" получили все и перепились, как сапожники. Потому что сегодня было можно что угодно - так они чувствовали. Один охранник уснул прямо на посту, второй ушел спать к рабочим. Ворота закрыли. Свет в некоторых вагончиках еще горел, там пили самые стойкие. Слышались бубнящие голоса: под водочку языки постепенно развязались. Вспоминали село, кляли работу, ругали жизнь, проклинали строительство - правда, потихонечку, чтобы черти не услышали.
Ночь наступила так незаметно и естественно, словно всегда была здесь хозяйкой. А день, свет, солнце - это вам, дорогие мои, всего лишь приснилось. Кто знает, вдруг она права и все это нам снится, как утверждают некоторые философы? Поэтому на тихий звук никто внимания не обратил. Тихий потому что - это раз, да и слушать мало кто мог - это два. Низкий звук постепенно переходил в высокий и обрывался на визге. Потом сначала. Из бытовки, шатаясь, вышел рабочий в бушлате, но с голыми ногами, и сделал несколько шагов в сторону кабинок с биотуалетами. Зашел внутрь, долго там возился, чертыхаясь, что темно и лампочку никому вкрутить недосуг, потом вышел. И наконец обратил внимание на звук. Поднял голову…
В высоте, в черном небе плыло тускло освещенное пятно со смутно знакомыми чертами. Открыв рот, смотрел рабочий на это пятно, а когда узнал - заревел басом.
- Хлопци! Хлопци! Сюда! Мать моя… То есть, спаси Богородица и помилуй!!!
Не сразу из вагончиков вывалились хлопцы. После "лекарства" они с трудом стояли на ногах. Рабочий одной рукой тыкал вверх, другой испуганно крестился. Тогда хлопцы тоже посмотрели вверх. Раздался отборный мат и тут же испуганно смолк.
- Стойте, - хрипло произнес кто-то. - Стойте, стойте, это же…
- Не может быть! Нет!!!
- Бежим отсюда!
- Это же Федул! А-а-а-а-!!!
Высоко в воздухе плавал прямоугольник, очень похожий на гроб. Из него выглядывал Довгалюк, похожий на себя и непохожий, черный какой-то. Он улыбался… И бьющий по нервам, совершенно непонятный и от этого страшный звук все повторялся и повторялся.
Началась натуральная паника, застучали двери, закричали самые напуганные и суеверные. "Надо в церковь! К священнику, прямо сейчас!" - кричал кто-то. Никто головы вверх уже не поднимал, в окно не выглядывал. Разбудили мертвецки пьяных охранников, выволокли наружу. В небе уже ничего не было.
- Вы все алкоголики, - с трудом выговорил один охранник, держась за второго, который вообще не мог ничего произнести. - Это у вас белочка началась. Идите, проспитесь… - И он сел, почти упал на землю у ступеней, ведущих в вагончик.
Рабочие поняли - это все. Если по небу гробы летают, то… Значит, никаких правил нет, а бояться начальства глупо: нечистая сила страшнее. Поэтому приехавшее наутро начальство застало на объекте полнейший бардак и абсолютное, беспробудное безделье. Нескольких рабочих не хватало, остальные делать ничего не хотели и только просили, чтобы их отпустили домой.
- Да что у вас случилось, можете толком объяснить?!
- Гроб летал. Отам, вверху. Ночью.
- Что за выдумки, какой еще фоб! С ума сошли?!
- А в нем Федулка, как живой… Нельзя тут больше оставаться, Михась. Если ты черта не боишься - оставайся, дело твое.
- Но Федул еще жив! Это кто-то вас хочет напугать! А вы как дети!
- Какое там жив, когда он в этом… В коме. То есть без сознания. Если ему отключить те провода, то дышать перестанет. Не, это не жизнь…
Михаил Петрович не на шутку разозлился: очень уж явственно от людей несло запахом вчерашних возлияний. Что с ними делать, с этими тупыми и трусливыми людьми?
* * *
Ангелина Вадимовна Чернобаева наслаждалась. Ее рыхлое немолодое тело было погружено в бирюзовую воду мини-бассейна, по форме напоминавшего жемчужную раковину. Сама себя она воображала огромной розовой жемчужиной. Лежа в приятном бурлящем потоке, она вспоминала, как еще совсем недавно на курортах нашей необъятной страны принимала "жемчужные", хвойные или эвкалиптовые ванны. И это ей тогда казалось верхом комфорта. Получив заряд лечебных процедур, Чернобаева возвращалась домой и восхищенно рассказывала о целебных ваннах всем знакомым. Теперь, заведя свой собственный гидромассажный бассейн, она получала те же самые ванны, не выходя из квартиры. Ангелина с удовольствием принимала все новшества цивилизации, но эта ей нравилась особенно: направленное давление, водоворотный эффект и прочие штучки. Так оживляет уставшую кожу!..
На углу бассейна, за спиной жены олигарха сидела ее подруга Элла Кристалл. Она работала на одной из FM-станций и попутно исполняла почетную обязанность личной, как в старину говорили, наперсницы Ангелины. Настоящая фамилия ее была Иванова, нарочитый псевдоним Кристалл, с ударением на букву "и", на английский манер, она присвоила именно в силу обыкновенности собственной фамилии. Сейчас она втирала в шею и плечи купальщицы душистый бальзам для тела. Велась неспешная, ленивая, пропитанная ароматной влагой беседа.
- Ангелиночка! Ну позвольте мне присутствовать при вашей встрече с докторшей. Я же умру от любопытства!
- Элла, ты иногда становишься навязчивой.
- Я? Никогда! Как говорят французы, жамэ. Просто вы сами раскочегарили мое любопытство. Не вы ли рассказывали о том, как всего за один визит к доктору Лученко избавились от лишнего веса? Это просто какое-то колдовство, чудо какое-то. Если мне не изменяет память, вы в ту пору весили килограмм сто?
- Сто восемь, - вздохнула Ангелина Вадимовна.
- Благодаря советам этой докторши вы в считаные месяцы сбросили вес. До какого?
- А ты, глядя на меня, как думаешь? Я ведь с тех пор не поправлялась.
Элла внимательно оглядела крупное тело своей покровительницы. Сказала не очень уверенно:
- Я могу ошибаться, но мне кажется, вы сейчас весите не больше семидесяти пяти.
- Восемьдесят.
- Елки-палки, вам удалось похудеть на двадцать восемь килограмм! И не набрать за эти годы лишнего жира? Да вас просто надо занести в Книгу рекордов Гиннесса.
- Элла, потри мне, пожалуйста, спину жесткой мочалкой.
- Нет, вы мне все-таки должны рассказать про эту докторшу! Чем она вас лечила? Гипнозом, да?
- Нет. Она просто поставила правильный диагноз. Вот и все.
- Очень мило - "вот и все". Вы, конечно, уникальная женщина в смысле силы воли, и все такое. Но я никогда не поверю, что правильный диагноз может спасти от ожирения. Нужно ведь что-то еще? Какой-то комплекс, диеты, массаж, тренажеры там всякие. А вы секретничаете. Ну что вам стоит поделиться! Я бы тоже сбросила лишний вес.
Чернобаева критически окинула взглядом тщедушную фигурку своей собеседницы.
- Ты в уме? Что тебе сбрасывать, кроме трусов? Ты ж даже тени не отбрасываешь.
- Ангелина Вадимовна, ну зачем же вы так? - обиженно, со слезой в голосе прошептала Кристалл.
- Ну, прости, прости! Я не со зла. Ты же знаешь, я иногда могу грубо ляпнуть, но ведь это любя. Вот, возьми.
Она протянула руку и достала из зеркальной ниши флакон с розовой жидкостью.
- Что это? - внутренне ликуя, но со страдальческим выражением лица спросила приживалка.
- Франция в упаковке из матового стекла. Молочко для твоего маленького худенького тельца. Самая сейчас трендовая штучка, - тоном ведущей телепередачи о моде произнесла Чернобаева, а про себя подумала: "Вот алчная сучка, за французский флакон душу продаст. Это же можно самой купить, пусть задорого, но на шару ей милее". Настроение у нее после того, как она "оторвалась" на Кристалл, улучшилось. Поэтому вслух сказала:
- Ладно уж, расскажу тебе про врачиху. Даже не столько про нее, сколько про то, как мы, женщины, можем, если захотим, полностью управлять своим весом. Подай халат.
И она действительно рассказала, как, обойдя десяток врачебных кабинетов, потратив кучу денег, нервов и сил и в результате не получив ничего, кроме разочарования, думала уже, что ее вес - это Божье наказание и от него нет способа избавиться. Но в один прекрасный день кто-то посоветовал ей обратиться к психотерапевту Лученко. Вначале она переступила порог кабинета с огромным недоверием. Затем как-то само собой так вышло, что кроме анализов, собранных в целую толстую папку, Ангелина показала доктору всю свою жизнь. Доктор внимательно ее выслушала. И поставила абсолютно неожиданный диагноз. Вера Алексеевна сказала, что все предыдущие диагнозы, вроде неправильного обмена веществ, неверны, потому что лишний вес ее пациентка набрала вовсе не из-за функциональных нарушений, а из-за причин психологического свойства.
В эту часть повествования Элла Кристалл не могла не вмешаться:
- Подождите, Ангелиночка! Я ничего не понимаю. Эта докторша сказала, что лишний вес из-за психики, что ли? - Она сделала выразительный жест у виска. - Я первый раз в жизни слышу подобное. Разве такое бывает?
- Оказывается, бывает. И я тому прямое доказательство. Если ты хочешь все узнать, то не перебивай своими глупыми вопросами.
- Не буду. Мне так интересно, что аж мурашки бегают по коже.
- Так вот. Лученко сказала, я потому поправляюсь, что не получаю в жизни других положительных эмоций, кроме как от еды. Она словно увидела меня изнутри. Описала мою жизнь так, словно жила со мной под одной крышей. Представляешь?
- Как это?!
- А вот как. Говорит, вы, уважаемая Ангелина Вадимовна, утром встаете и первым делом что-нибудь вкусненькое в рот забрасываете. А уж потом в ванную идете. Потом завтрак. После завтрака так, суета всякая, любимый сериальчик. Во время него, ясное дело, опять конфетки, шоколадки, фрукты-ягодки, печенье. Затем ланч. После ланча поездка к парикмахерше или в косметический салон. Там встретишь знакомых, с ними чашечка кофе с пирожным. Созвонишься с мужем, предлагаешь вместе пообедать, он тебе говорит: не могу, купи лучше себе новую цацку… И так далее, и тому подобное. И заметь, это не я ей, а она мне весь мой день описала.
- С ума сойти! И это при первой встрече?! Может, она о вас справки наводила?
- Дура ты, Элла! Все мои справки на моем лице да на фигуре были во-о-т такими буквами написаны. Просто она опытный доктор.
Элле настолько было интересно слушать, что она даже забыла очередной раз обидеться на нее.