- Думаю, была еще одна причина, - сказал он. - Ты обожаешь быть в центре всеобщего внимания. По-моему, тебя интересуют не столько новости, сколько то, как ты выглядишь, рассказывая их с экрана. Для тебя важно одно - стать звездой. Не важно в какой области. Сойдет и журналистика.
В другой ситуации и с другим собеседником Крис бы оскорбилась и стала возражать. Но теперь не было никакой необходимости лгать. Он угадал верно. Единственное, к чему она стремилась, - быть первой. Но ее откровенное желание власти, похоже, не отталкивало Мака.
- Может, ты и прав, - сказала Крис. - В журналистику я пошла, чтобы дать волю своему любопытству. Но желание прославиться оказалось сильнее всех прочих желаний. - Она протянула Маку пустой бокал: - Меня мучает жажда.
Мак усмехнулся:
- Могу принести воды. Разорительно утолять жажду шампанским за пятьдесят долларов.
Ее позабавило, что он разбирается в марках дорогого шампанского. Последние пятнадцать часов Крис работала так интенсивно и до того устала, что алкоголь сразу же подействовал на нее. Ближайшие семь-восемь часов она будет отдыхать. Здесь, в спальне этого детектива, который упустил случай стать знаменитым прокурором.
Она шаловливо погладила Мака по руке.
- Извини, что меня в тот вечер сорвали на работу. Я так жалела…
Мак понимал, к чему дело клонится. И был не против.
- Я жалел больше твоего, - сказал он.
Крис кокетливо прищурилась:
- Но теперь я свободна до самого утра.
Мак решительно запустил ладонь в копну ее золотых волос и притянул Крис к себе. Они поцеловались. Раз. И еще раз. И еще раз…
Глава тридцать девятая
Ночью, если собаки принимались лаять, Берт Кринкель иногда вставал успокоить их. Брехали они всегда без причины, и не было никакого резона проверять, что их там взбудоражило. Но семидесятипятилетнего Берта донимала бессонница, и он обнаружил, что короткая прогулка по двору в неурочный час помогает ему заснуть. Всю жизнь он привык вставать до рассвета - работал на железной дороге. Семь лет назад вышел на пенсию, однако по-прежнему просыпался в половине пятого и уже не смыкал глаз.
Его жене, Аде, никогда не приходилось вставать с первыми петухами. Правда, пока росли их четверо детей, она просыпалась рано - готовила им завтрак и собирала в школу. Но последнее чадо покинуло дом четверть века назад, и Ада без всяких проблем перешла на более спокойный и размеренный образ жизни. Ложилась в десять тридцать, просыпалась ровнехонько в семь. И никакой тебе бессонницы! Берт тайком завидовал.
Этой ночью собаки всполошились во втором часу. Берт ворочался в постели без сна и вскочил на лай почти с радостью. "Ну-ка проверю, - подумал он. - Нынче они прямо-таки заходятся". Он сунул ноги в шлепанцы, накинул пальто поверх пижамы и пошел к задней двери. Видать, снова опоссумы шуруют в мусоре. Не успел он дойти до двери, как собаки разом умолкли. Он повернул в кухню и выпил стакан молока - говорят, помогает от бессонницы. Потом решил все-таки выйти во двор - раз уж встал.
Во дворе было холодно. Стоял легкий туман. Ночь была безлунная, но свой двор Берт знал наизусть и даже не стал доставать из кармана фонарик.
На подходе к сараю, где ночевали собаки, Берт тихонько позвал их:
- Зои! Софи! Саймон!
В ответ - полная тишина. Берт слегка изумился. Но, открыв дверь сарая, он удивился по-настоящему.
Собак он нашел только с фонариком. Они сгрудились в дальнем конце сарая и испуганно таращились на хозяина.
- Что за черт…
Берту стало не по себе. Было ощущение, что кто-то стоит за его спиной. Но в этом случае собаки непременно бы лаяли. Он знал их отчаянный характер…
- Чего это вы… - сердито начал он. Но фразу закончить не успел. Гигантский кулак опустился на его макушку, почти вбив голову в плечи. Берт был мертв раньше, чем фонарик, выпавший из его руки, долетел до земли.
Престарелый двуножка был явно тощим. Им одним, безмясым, не наешься. Он взглянул на одуревших от страха неподвижных собак. Время от времени нужда заставляла, и он ел собак. Но двуножки вкуснее. Да и кости покрупнее. Собачьи обгладывать замучишься.
Он повернулся в сторону деревянной пещеры. Есть надежда, что там найдется еще один двуножка. Он бросил мертвого старика на землю и направился к деревянной пещере.
За одной из дыр, закрытых теплым льдом, он разглядел спящую двуножку. Тоже старая. Только не самец, а самка. И похоже, мясистая. Он по-прежнему удивлялся странности этих двуножек! Остальные животные сразу чувствовали его приближение - даже во сне. И пускались наутек. А двуножки совершенно глухие. Вот и эта преспокойно спит, хотя он в одном шаге от нее.
Он коснулся пальцем теплого льда. Тот оказался менее твердым, чем теплый лед твердошкура, который он перевернул. Прикинув расстояние от теплого льда до двуножки, он решил действовать быстро. Хотелось есть и было не до забав. Эту двуножку он мучить не станет.
Его лапа с легкостью прошла через теплый лед, и двуножка проснулась от треска и звона. В первый момент она не испугалась, а просто удивилась. Когда он ощутил ее страх, его лапа была уже на ее горле. Вытащив двуножку наружу, он мгновение-другое наслаждался ее ужасом, потом сжал ей горло, и она тут же сдохла. Он вернулся к самцу, подхватил его с земли и - с двумя трупами под мышкой - зашагал прочь.
Глава сороковая
Крис сидела в изголовье кровати, подпихнув под спину большую подушку. Она еще не отдышалась от девятибалльного оргазма. Ее грудь была в поту - своем или чужом.
Мак - приятный сюрприз - оказался нежным и неэгоистичным любовником.
Сейчас он, вконец обессиленный, лежал рядом.
- Ну что, по новой? - пошутил он.
Крис изъявила серьезную готовность.
Мак понял свою ошибку и смущенно рассмеялся.
- Сперва закурю! - сказала Крис, чтобы спасти его от неловкого положения. Она вскочила, чтобы достать сигареты из сумочки.
Мак проводил взглядом ее роскошное голое тело и вздохнул про себя: "Отчего именно нехорошие женщины так хороши в постели?"
Крис возвращалась. Ее груди были истинным произведением… то ли природы, то ли хирургического искусства. Так или иначе, они были чудесны и подпрыгивали восхитительно.
Словно угадав немой вопрос в его глазах, Крис сказала, ложась обратно:
- Будь уверен - настоящие.
Мак не мог не улыбнуться.
Закуривая, Крис спросила:
- Встречаешься с кем-нибудь?
Перед ответом Мак задумался: зачем она этим интересуется - из чистого любопытства или намерена заявить свои права?
- Нет. В последнее время - один. Конечно, бывают приключения, но ничего интересного.
- Ты однажды сказал, что я сильная. А как насчет интересности? - спросила она и затянулась.
Мак привстал, чтобы поцеловать ее и дать себе время взвесить последствия предстоящего ответа. Крис отвела сигарету, позволила чмокнуть себя в губы и тут же вернулась к вдыханию канцерогенов.
- Да, ты интересная, - сказал Мак.
- Приятно слышать. Быть среди неинтересных совсем не по мне.
- Помимо этого ты красивая и… опасная.
- Опасная?
Крис сползла с подушки и курила теперь в горизонтальном положении, пуская облачка дыма в потолок. Мак легонько поводил пальцем по ее пупку, и Крис стала смеяться и ерзать.
- Прекрати! Щекотно!
Мак подчинился. Нежно поглаживая ее плоский живот, он прошептал:
- Да, ты опасная: самовлюбленная и эгоистичная, чтобы не сказать эгоцентричная. Именно поэтому имеешь успех на телевидении.
Крис самодовольно усмехнулась. Его слова она воспринимала как похвалу. Она не стеснялась названных качеств. Да, они отпугивают заурядных мужчин… но на что ей заурядные мужчины? Безмерный эгоизм давал Крис власть над людьми "тонких чувств", которые мялись и деликатничали вместо того, чтобы ломить вперед, ни на что и ни на кого не обращая внимания. Ей нравилось, что он верно угадал природу ее могущества и, несмотря на это, лежит рядом, смело лаская ее правую грудь.
- Да, спорить не буду - я самовлюбленная эгоистка, - заметила Крис с гордой улыбкой.
- Но ведь это означает одиночество, - сказал он. - Тебе не горько быть одной?
Крис задумалась. Этот простой вопрос она себе никогда не задавала. Одинока ли она? Строго говоря, в Сиэтле у Крис не было друзей, и она даже не пыталась сблизиться с кем-нибудь из сотрудников "Седьмого канала", даром что жила и работала на новом месте уже несколько месяцев.
- С чего ты взял, что я одинока? Никакого особенного одиночества я не ощущаю… - Дальнейший разговор на эту тему мог оказаться для нее болезненным, и Крис вывернулась простейшим способом: - Давай лучше про тебя поговорим. Неужели тебе нравится быть винтиком в полицейской машине?
Мак перевернулся на спину и уставился в потолок.
- Ну, в общем и целом я доволен своей работой. И я не идентифицирую себя со своей должностью. Иная работа подминает человека под себя - заставляет соответствовать во всех отношениях. Моя - позволяет трудиться с полной отдачей и в то же время не ломать себя как личность. Я не обязан всех любить и перед всеми лебезить. Меня ценят и уважают за реальные заслуги. Я доказал, что мне можно доверять.
- Кстати, о доверии, - со смешком сказала Крис. - Проверим-ка, насколько ты доверяешь мне.
Крис перекатилась на живот и встала на колени. Потом наклонилась над Маком, взяла его член двумя пальцами левой руки и отодвинула крайнюю плоть. В ее глазах плясали чертики, и он с опаской спросил:
- Что ты имеешь в виду?
Крис медленно приближала правую руку с горящей сигаретой к его головке. Ближе, ближе…
- Подобный тест входит в программу обучения журналистов? - спросил Мак не столько шутливо, сколько нервно.
Она молча улыбалась. Красный кончик сигареты продолжал приближаться к обнаженной головке члена.
Когда до цели оставалось не более половины дюйма, Мак не выдержал и резко отбросил правую руку Крис.
- Трусишка! - рассмеялась надменная красавица. - Ну, убедился? Ты мне не доверяешь.
Спорить он не стал. Что он ей не доверяет, Мак знал без всяких доказательств.
Крис положила сигарету на край ночного столика, придвинулась к Маку еще ближе и лизнула головку его члена, затем взяла его глубоко в рот - почти до самого корня. И шутливо сжала зубы. Мак весь напрягся.
Выпустив вдруг оживший член, Крис насмешливо заглянула Маку в глаза и сказала:
- А ведь могла бы, как эта Боббитт…
- Она - ножом.
- Да, помню. Но суть в том, что ты вынужден мне доверять - до определенной степени. Согласен?
С членом на изготовку Маку было не до прекословий. Да и пример был вполне убедителен.
- Конечно, я тебе доверяю. Как ты и сказала - до определенной степени.
Желание несколько туманило его мозги, и он не вполне отвечал за свои слова. Но он действительно хотел доверять Крис - отлично понимая, что с ней любая опрометчивость может стоить… ну, не головки, а головы. Что, собственно, тоже не очень желательно.
Между тем член Мака упрямо стоял. Крис посмотрела на него игривым взглядом, устроилась поудобнее и припала к нему губами. Немного подразнила языком, потом взялась за дело всерьез…
Десять минут спустя, ублажив Мака до оргазма и проглотив его сперму, Крис довольно выпрямилась, дотянулась до своей сумочки на ночном столике и вынула коробочку "Тик-Така". Сунула одно драже себе в рот, другое протянула Маку.
Когда она снова закурила. Мак привстал, взял сигарету из ее руки и сделал долгую затяжку.
- Ты разве куришь? - удивленно спросила она.
- Бросил много лет назад. Но сейчас вдруг потянуло.
Он затянулся еще раз и вернул сигарету Крис.
Четверть четвертого, а на работе ему нужно быть не позже восьми. Плевать. Он наслаждался обществом чудесной женщины.
И вдруг его голову посетила сумасшедшая мысль: "А почему бы не признаться ей? Если она не раскроет мое инкогнито, то это единственный безопасный способ обойти и Баркли, и Риса, и Карильо и дать знать общественности, что пресловутый серийный убийца вовсе не человек!"
Мак прикрыл глаза, чтобы лучше обмозговать внезапную идею.
Окружное полицейское управление велико. К доверительной информации имеет доступ немало людей. В этом конкретном случае в курсе были не только Мак с Карильо и шериф со своим заместителем, но и Сьюзи Чанг. Плюс почти наверняка ее начальник.
Если подумать, список можно расширять и дальше.
К примеру, этот молоденький помощник шерифа - Билл Александер. У Мака сложилось впечатление, что он знает куда больше, чем кажется, - просто умеет держать рот на замке.
Мак не хотел подставить Сьюзи или кого еще. Но игра стоила свеч: пока шериф Баркли будет искать "предателя", Мак получит возможность открыто расследовать "абсурдную" версию. Его скорее всего даже обяжут расследовать "абсурдную" версию - дабы побыстрее ее опровергнуть.
Самым важным в этой затее было желание успокоить свою совесть - Мак устал помалкивать и скрывать правду. Это унижало и мучило его. Он не привык гнуться перед начальством. И собственная осмотрительная трусость раздражала.
С другой стороны, Баркли мог весьма быстро выйти на подлинный источник утечки информации…
Словом, риск был, и большой.
Но тяга доискаться до правды перевесила все сомнения…
- А ты знаешь - я полностью доверяю тебе, - сказал он, словно давая запоздалый ответ на ее давний вопрос.
- О, польщена! Один минет - и ты как шелковый! Возьму на заметку.
Мак рассмеялся: это было сказано практически всерьез.
- Нет, я не такой простой, - заявил он. - Но тебе действительно доверяю.
Тут Крис поневоле насторожилась. Доверие - это, конечно, хорошо. Только отчего Маку ни с того ни с сего вздумалось толковать об этом?
- Это не пустые слова, - продолжал Мак. - Могу поделиться зацепочкой по делу о пропавших людях. Интересуешься?
Крис едва не выронила сигарету. В кои-то веки она приехала только потрахаться, почти без всякой задней мысли - и вдруг такой приятный сюрприз!
- Ты имеешь в виду людей, убитых в горах? - уточнила она нарочито безразличным тоном.
Мак опять заколебался.
Три часа в постели - достаточный ли это повод для безоглядного доверия?
Но, что ни говори, эта женщина имеет доступ к прямому эфиру…
- Если ты обещаешь не выдать меня, я готов поделиться с тобой довольно важной конфиденциальной информацией, - сказал Мак, заглядывая Крис в глаза. - Подведешь - все управление полиции навалится на меня. Выйдет очень поганая история. И мой карьере скорее всего хана. Короче, обещай, что будешь держать язык за зубами и ни при каких обстоятельствах не выболтаешь моего имени. Я даю тебе информацию, а ты распоряжаешься ею по своему усмотрению. Условие тебе понятно? По рукам?
Крис зажала сигарету зубами и протянула Маку правую руку.
- По рукам. Голая леди торжественно клянется помалкивать.
Мак сделал глубокий вдох - и как в холодную воду кинулся:
- Я уверен, что пропавшие убиты. Но убийца… очень особенный.
Вторую фразу она пропустила мимо ушей - вцепилась в первую.
- Черт возьми, две недели я твержу об убийствах и трясусь от страха опростоволоситься и вылететь с телевидения, а ты все это время скрывал от меня правду? Ну, ты хорош!
Теперь он проигнорировал ее воинственный сарказм.
- Я процентов на девяносто убежден, что все пропавшие убиты.
- У вас уже есть подозреваемый?
- И да, и нет.
- Как это понимать?
- По мнению Карильо, это дело рук бывшего известного программиста. Его зовут Тайлер Гринвуд.
- Тайлер Гринвуд?
- Да. Но штука в том… короче, по-моему, Гринвуд тут вообще ни при чем. Настоящий убийца… Слушай, как ты используешь мои слова - дело твое. Только, ради Бога, не выдавай меня!.. Если в ближайшее время покатят бочки на Тайлера Гринвуда, ничему не верь. Я знаю - он ни в чем не виноват. А если вздумаешь публично упомянуть его имя в неправильном контексте, он засудит и тебя, и телекомпанию. Достанется на орехи и мне, и управлению полиции. У него хватит денег всех нас похоронить. Поэтому просто забудь, что я его упомянул. Я его зря упомянул…
Крис не спускала глаз с Мака, который упрямо избегал ее взгляда.
- Занятно, - сказала она. - Ладно, забуду Тайлера Гринвуда. При условии, что ты назовешь подлинного подозреваемого. Кто, по-твоему, убивает людей в горах?
Мак прокашлялся, помолчал и наконец решился:
- Собственно говоря, вопрос должен звучать иначе: не кто, а что убивает людей в горах?
Крис озадаченно сдвинула брови.
- Это что за каламбур?
- Полиция имеет вещдоки с двух мест происшествия. И скрывает их. На то есть резон. Уж очень необычные эти вещественные доказательства. Начальство в мою версию не верит - и было решено помалкивать о наших находках.
- Что за версия? - деловито спросила Крис. - И какие вещдоки?
- Это не похоже на обычное похищение силой.
Крис затаила дыхание. "Не похоже на обычное похищение силой"! Как это понимать?
- Думаю, эти люди были похищены и убиты зверем неизвестного вида.
- Что-о-о? Какой такой зверь?
- Очень похожий на человека. Гоминид.
- Гоминид? Никогда не слышала.
- Гоминиды - семейство отряда приматов, к которому принадлежит и человек. Считается, что остальные гоминиды вымерли. Гоминид, о котором я говорю, двуногий и прямоходящий, только много крупнее человека.
Крис недоверчиво прищурилась.
- По-твоему, убийца не человек?
- Вот именно. И у нас в качестве доказательства имеется слепок следа его двадцатидюймовой ступни.
Крис молчала. Затянулась сигаретой, медленно выдохнула дым - почти в лицо Маку.
- Этот гоминид… ведь ты про снежного человека говоришь - да? - наконец сказала она. - Ты веришь, что этих людей похитил… йети? Ну, ты меня порадовал. Вот так хохма! - Она поджала губы, потом добавила с откровенным раздражением: - А может, ты все-таки ошибаешься и тут замешаны зеленые человечки из космоса?
- Я тебя не разыгрываю, - мрачно сказал Мак. - Мне сейчас не до шуток. Я исследовал этот вопрос. Прочитал массу книг. Побеседовал с солидным экспертом. И постепенно пришел к убеждению, что этот зверь не сказка. Он существует.
Крис внимательно вглядывалась в его лицо. Заливает или действительно верит в свой бред?
- Ты его видел? - спросила она осторожно.
- Нет. Но в горах, на месте одного из происшествий, было чувство, что он где-то рядом…
Поскольку Крис не смеялась, а всего лишь недоверчиво молчала, Мак решил довести дело до конца.
- Погоди, я сейчас принесу…
Он вскочил с кровати, метнулся в свой кабинет и вернулся со слепком гигантского следа.
Крис внимательно осмотрела диковину.
- Да, всем лапам лапа, - сказала она. - Итак, по-твоему, в горах слоняется нечто на двадцатидюймовых ступнях и лущит встречных-поперечных? Понятно, какая у него нога. А сам он какого роста?