Глава 15
Узнав об исчезновении Берит, Йилл сперва подумала, что произошло недоразумение. Обычная здоровая шведка среднего возраста не может просто взять и пропасть. Спустя какое-то время она поняла, что это была шоковая реакция. Фаза оцепенения, или отрицания.
Спустя несколько дней в вечерних газетах появились сообщения о ее лучшей подруге. Крупный заголовок: "Дело Берит", под ним лицо подруги. Йилл нехотя признала, что произошло нечто непостижимое. Фаза реакции захватила ее с головокружительной силой.
Несколько раз она выбиралась на поиски, беспорядочные и бестолковые. В лесу Юдарскуген и в Гримста, на прогулочных дорожках у Окесхов, на пустынных улочках и в перелесках Хэссельбю. Она тратила на поиски все свое свободное время, рассудком понимая, что ни к чему они не приведут. Все мыслимые места уже были прочесаны. Йилл знала, что Тор побывал и дома у Жюстины, с которой Берит, очевидно, встречалась незадолго до исчезновения.
Йилл наведалась и в издательство, где работала Берит. "Издательство Лудинга". До этого Йилл была там всего однажды – заезжала за Берит. Они собирались на спектакль в театр "Стадстеатерн", Йилл уже не помнила какой. Анни Берг, коллега Берит, тоже тогда пошла с ними. Тем вечером Берит пребывала в хорошем настроении. Хихикая, точно проказливая девчонка, она достала бутылку "шерри", спрятанную на стеллаже за книгами.
– Это для Сони Карлберг, когда подписывается контракт. Без него она отказывается. Но сегодня мы и себе позволим капельку снадобья.
Йилл знала, как непросто Берит приходится со знаменитой писательницей. С ней следовало вести себя предельно учтиво – ее книги всегда среди самых продаваемых. А настроение у писательницы было переменчивое, вот и приходилось ее задабривать.
В этот же визит Йилл в издательстве царила совсем другая атмосфера. Повсюду угадывались признаки скорого отъезда. Йилл почти сразу столкнулась с начальником Берит, издателем Куртом Лудингом. Он стоял за дверью и раскладывал коробки для упаковки вещей. Лудинг и открыл Йилл дверь. Рукава белой рубашки неряшливо висели, на волосах осела пыль.
– Вы к кому?
– Берит! – выпалила она. – То есть… я ее подруга.
Он опустил коробку и опустился сам.
– Берит, да, – глухо повторил он. – Вы что-нибудь о ней слышали? Что-нибудь хорошее? Ну скажите – да!
– К сожалению, нет.
– Понять бы, что она такое затеяла. Может быть, это чтобы проучить меня?
Йилл покачала головой.
– Мы переезжаем, все издательство переезжает на север, в Лулео. Представляю, какой для многих сотрудников это шок. Берит рассердилась, когда я рассказал ей, просто вне себя была от злости. – Лудинг утер нос пальцем, наморщил лоб. Йилл заметила, что очки ему не мешало бы протереть.
– Я тут осмотрюсь, – выдавила она. – Может, что-нибудь найду, какой-нибудь намек на то, что с ней могло произойти.
– То есть вы ничего не знаете?
– Нет. И у меня нет сил просто сидеть и ждать.
– Да. Это тяжело. Но знаете, в воскресенье она собиралась поехать в Хэссельбю – навестить могилы родителей, как я понял.
– Да, я тоже слышала.
– Но потом? Та женщина, Жюстина Дальвик, – почему Берит пошла к ней?
– Не знаю. – Йилл ощутила внутри холодок. – Понятия не имею.
– Я думал, что она затевает какой-то книжный проект.
– О чем вы? Какой проект?
– Удивительная женская судьба. Дочь "Карамельного короля", подумать только. И вдобавок – та ужасная поездка в джунгли. Кажется, тогда два человека погибло? Девушка, как ее звали? – Мартина, вроде бы. Дочь Матса X. Андерссона, знаменитого пианиста. И руководитель группы, Натан, не помню фамилию. Он тоже. Невеселая история. В газетах писали – вы, наверное, видели. Может, Берит подумывала сделать книгу об этой Дальвик. С ней такое бывает – ходит, что-то выдумывает, никому не говорит. Вся такая загадочная. И потом выдает. И еще обижается, скажу я вам, если ты отказываешься сразу поверить в успех.
Из своего кабинета вышла Анни в старомодной белой юбке и цветастом переднике. В руках – стопка книг.
– Эти берете с собой? – устало спросила она, сунув книги Людингу под нос.
– Анни, я… – произнес он с умоляющим жестом, – выброси все это. Давно уже никому не нужно. Или подарить кому-нибудь? Хотя больничные библиотеки везде позакрывали… Нет, не знаю. Делай что хочешь.
Тут Анни заметила Йилл и переменилась в лице.
– Привет, – прошептала она. – Ты? Ты ведь не…
– Нет, нет.
– Слава богу. Я так испугалась, что ты расскажешь что-нибудь ужасное.
– Я хотела бы поговорить с тобой. Если у тебя есть время. Я просто хожу и смотрю. Никак не могу успокоиться.
Они сели в комнате Анни, где также царил беспорядок.
– Тут все вверх дном, как видишь, – бесцветным голосом произнесла Анни. – Не знаю, успею ли довести до ума книги, которыми сейчас занимаюсь, до отъезда.
– Вы уже сейчас переезжаете? Берит говорила что-то насчет конца лета.
– Он, – Анни кивнула в сторону коридора, – хочет, чтобы мы освободили помещение. Сам собирается уехать как можно скорее. Мы подтянемся, как только найдем жилье в лопарских болотах. Если решим ехать с ним, конечно. Так трудно, черт возьми. Никто не хочет уезжать – у всех тут жизнь, все обустроены. Но придется, наверное. Издательский мир – дело особенное, знаешь, тут все статично. Почти никогда нет новых вакансий. Здесь все решает работодатель.
Она стиснула зубы, и стал заметен дряблый второй подбородок.
– А ты? Ты уже решила, что будешь делать? – осторожно спросила Йилл.
– Нет еще. У меня два сына, ходят в школу. Надо и себя кормить, и их. Но просто взять и выдернуть их из привычной среды – друзья и так далее…
Она умолкла. Вдалеке зазвонил телефон.
– Насчет Берит… – произнесла Йилл.
– Да.
– Куда она, черт возьми, могла деться?
– Необъяснимо. Просто исчезла – и все, и не возвращается. Я так беспокоюсь.
– Как ты думаешь, это… из-за работы? Людинг сказал что-то такое. Что она могла нарочно спрятаться.
Анни посмотрела в глаза Йилл, прямо и серьезно.
– Нет, не думаю. Я боюсь, Йилл. Я боюсь, что с ней случилось что-то страшное.
Спустя несколько дней с Йилл связалась полиция. Позвонили ей на работу, где она была новенькой, поэтому Йилл насторожилась, когда Фред протянул ей трубку.
– Мы хотели бы побеседовать с вами. – Это прозвучало не как просьба, а как приказ.
Йилл переехала в Сёдертэлье, сняв квартиру в одном из красных многоквартирных домов у залива Бергвик. Квартира располагалась на первом этаже, так что Йилл не видела устья канала, но это ее не расстраивало: воды ей хватало и на работе, на шлюзовой вышке. Зато по ночам она часто слушала звуки проходящих мимо больших торговых судов, направляющихся к Сальтшён или Мэларен. Йилл пыталась узнать их по звучанию, и нередко это ей удавалось. "Марина" из Кингстоуна шумела сильнее всех, даже стекла дребезжали.
Йилл только что рассталась с Пелле, с которым эпизодически жила последние девять лет. Это были сложные отношения. Они никогда не жили вместе по-настоящему, иначе бы поубивали друг друга. Так обычно думала Йилл. У нее была квартира в Ракета, у него в Альвике. Оба работали на предприятии "Хаглундс Рёр", где Йилл была единственной женщиной. Она сидела в офисе, принимала телефонные звонки, высылала счета и выплачивала зарплату дюжине других сотрудников, а также варила кофе и всячески заботилась о коллегах, пока в один прекрасный день не поняла, что все это ей смертельно надоело. Тогда она уволилась, представления не имея, чем займется дальше, а потом выбрала совершенно новый путь. Смотритель шлюза. Или "оператор СДС", как это называлось официально. Служба Движения Судов.
К этому моменту она уже привыкла жить одна. Йилл могла вдоволь налюбоваться за тем, что творит с людьми брак. Или, точнее, что люди могут сотворить с браком. Берит и Тор. Ее лучшие друзья.
В начале расследования Тор значился в списке подозреваемых. Йилл знала, что говорит статистика. В случае насильственной смерти преступником часто оказывается кто-то из близких. Поэтому она и насторожилась, когда полиция вызвала ее на допрос. И все же рассказала все как есть. Тор и Берит переросли друг друга.
– Вы давно знакомы, так? – Вопросы задавала женщина-полицейский. Молодая девушка с косичками и веснушками.
– Я знаю Берит с детства, мы учились в одном классе до конца школы.
– И жили обе в Хэссельбю?
– Да.
– А Тор? Ее муж?
– Он появился намного позднее.
– Ясно. Вы знаете, как они познакомились?
– У него была лодка, моторка с парусом. Берит подрабатывала в кафе, летом. И он заглянул туда выпить кофе. Так они и познакомились.
– Чем она занялась, окончив школу? Стала учиться дальше?
– Да, изучала языки.
– Вот как?
– Да. Она не знала, чем хочет заняться. Ну а языки всегда пригодятся.
– Конечно. Потом она познакомилась с Тором Ассарсоном и они стали парой.
– Да.
– Сколько они уже женаты?
Йилл задумалась.
– С семьдесят пятого года. Они обвенчались в Копенгагене. В церкви Святого Густава. Я и друг Тора были свидетелями.
– Ага. И как бы вы описали их брак?
Йилл ответила не сразу.
– Что сказать… это довольно обычный брак.
– А что это значит?
– Hy, не знаю.
– Много ссор?
– Нет, не больше среднего. Но я помню, что в самом начале было непросто. Когда родились дети, они жили тесно. Мальчики у них – погодки. Они жили в маленькой однокомнатной квартире Тора. Я смотрела на них и думала, что с детьми можно было подождать, пока не найдут что-нибудь побольше. А сейчас у них свой дом, и они остались вдвоем. Надо было наоборот. – Йилл нервно засмеялась.
– Да уж, правда.
– Мне кажется, им неплохо вместе, – добавила Йилл.
– Неплохо?
– Ну, люди перерастают друг друга, а когда дети уезжают из дома насовсем, бывает, что уже и поговорить не о чем. И ты стоишь и думаешь: ну вот, приехали.
– Вы так думаете?
– Да. Становится спокойно и как бы… скучновато. Риск такой есть.
– А вы замужем?
– Нет. Потому и не замужем. – Йилл пыталась шутить, но девушка-полицейский даже не улыбнулась.
– Ладно. А как со спиртным?
– То есть?
– Тор и Берит. Как они пьют?
– Очень умеренно. Самое большое – бутылка вина субботним вечером, не больше.
– Вы уверены?
– Конечно. А кто-то говорил иначе?
– Нет, нет. Просто я должна была спросить.
– Да, конечно.
– Вам когда-нибудь казалось, что Берит боится мужа?
– Тора? Нет, никогда. Ни за что.
– Ясно.
– Тор не такой, он добрый и мягкий человек, он бы ни за что! – Йилл повысила голос.
– Я вас прекрасно слышу. А лодка у них, кстати, осталась?
– Нет, они ее продали и купили летний домик. На Вэтё. Но это вы, наверное, знаете. Кажется, Берит лодка особо не радовала.
– Не радовала?
– Сначала родились дети. Йорген и Йене. С маленькими детьми на лодке непросто. А потом, она понимала… что ничего не умеет. На лодке она чувствовала себя беспомощной. А это было не в ее стиле.
– Ясно. Вот мы и подобрались к следующему вопросу: как бы вы охарактеризовали Берит Ассарсон? Вы ведь знаете ее всю жизнь.
Йилл задумалась.
– Красивая, уверенная, умная, – произнесла она наконец. – Типичный лидер. Знает, чего хочет, не позволяет собой управлять. Заботливая. Мила с друзьями и семьей. Всегда отправляет открытки или маленькие подарки на день рождения. Забавные книги…
Девушка-полицейский сделала пометку в своем блокноте.
– Последнее время вы замечали какие-то изменения?
– Она была чем-то удручена. Беспокоилась насчет работы. Издательство переезжает на север, а она не хотела. Да, она была почти подавлена. Иногда она бывает такой, перед месячными, ну вы знаете. Жизнь такая штука – то вверх, то вниз. Такое дело.
– А враги у нее есть, как вы думаете? Кто-то, кто ее не любит.
– Может быть, и есть, но мне она ничего такого не говорила. Думаю, она мне сказала бы, я даже уверена в этом.
– Вы часто встречаетесь?
– Когда не встречаемся, то все равно поддерживаем связь. Звоним друг другу. Я переехала недавно, в Сёдертэлье. Географически расстояние увеличилось. Но это ничего не значит для друзей.
Девушка-полицейский теребила косички.
– Может быть, это странный вопрос, но насколько вы близки? Можете описать?
– Мы как сестры. Да, как сестры. Мы обе единственные дети у своих родителей, мы нашли друг друга в самый первый школьный день. И с тех пор дружим.
Глава 16
Какое-то время он так и стоял, обнимая Йилл. Она была почти одного роста с Берит, но в объятиях казалась совсем другой. Суровее. Как ствол дерева. Прямой и твердый. Волосы и лицо у нее были мокрыми.
– Если бы я увидел тебя впервые… – пробормотал он.
Йилл стояла, отвернувшись.
– Дождь идет, – хрипло произнесла она.
Тор кивнул. Ее волосы были мягкими на ощупь.
– Мы ведь сейчас в тех краях, где рождается циклон.
Они стояли так неподвижно, что Тор почувствовал слабую, почти незаметную дрожь, пробежавшую по телу Йилл.
– Ты замерзла, – произнес он, чувствуя, будто растет, будто внутрь, в те пустоты и впадины, где уже давно жила скорбь, вливается какая-то сила.
Тор медленно снял с Йилл куртку, опустился на колени и принялся расшнуровывать ее ботинки. Стопы у нее были длинными и ровными, без изъянов. Холодные, как две ледышки. Взяв Йилл за руку, Тор повел ее в ванную. Тепло пола заструилось от ступней вверх по ногами – его и ее. Он держал ее руки в своих, тер; у нее были круглые, коротко остриженные ногти, некрашеные. Так непохожа на Берит, совершенно непохожа.
– О чем ты спросила, когда вошла? – напомнил он. – О чем ты думала?
– Не знаю. Просто иногда я чувствую себя такой…
– Какой?..
– Неприметной.
Они сели в машину. Дождь перестал. Безветренная, но холодная погода. Воздух острее, чем вчера, заметил Тор.
– Куда отправимся, прекрасная дева?
Йилл не ответила, и в этом было что-то новое и загадочное. Он хлопнул в ладоши:
– Знаю! Просто поедем. На запад, как можно дальше. Расписания у нас нет, планов тоже. Можем делать что хотим!
Робкая, радостная улыбка.
Пейзаж беспрестанно менялся. Впечатляюще крутые и высокие горы и скалы сменялись овечьими пастбищами и белыми песчаными берегами заливов – уже пустынными, без единого человека. Короткое лето закончилось. Тор и Йилл проезжали мимо деревень и отдельно стоящих домов, под облезлой красной краской которых проглядывала серая древесина. Несколько заброшенных домов: пустые безжизненные окна. Дорога была новой – десятки километров идеального черного асфальта. Через несколько часов она прервалась. Внезапно, без предупреждения.
– Вот мы и оказались как можно дальше, – констатировал Тор. – На восток от солнца, на запад от луны.
Эта фраза просто всплыла в голове – выражение, которое он слышал когда-то давным-давно. Перед глазами тут же возникли белобрысые челки сыновей, причмокивающих сосками, слюнявых. Как легко было с ними управляться в те времена. Малейшее колебание голоса – и: "Папа, ты же не сердишься, папа?"
Они вышли из машины и заперли ее. Шагая по упругим бугоркам мха и вереска, они спустились к воде. Издалека доносилось бряцанье овечьего ботала. Солнце опускалось в медные полоски воды.
– Я бы с ума сошла с такой штукой на шее, – сказала Йилл. – Никуда не спрячешься от звона. Ты представь себе, как боль в виске, только снаружи, которую на тебя навесил какой-то недоброжелатель. Не исключено, что это вполне подпадает под статью об истязании животных.
– Они, наверное, реагируют не так, как мы, – отозвался Тор. – Не зря ж возникло выражение "тупой как баран".
– Хм. – Йилл очистила банан и откусила.
Среди камней у воды стайка трясогузок занималась летными учениями. Йилл наблюдала за ними.
– Скоро осень, – заметила она. – Станет темно и пустынно. Ты хотел бы жить здесь всю долгую зиму?
– Нет, конечно! А ты?
Йилл засмеялась:
– Нет. Наверное, надо быть очень сильным и с природой на "ты", чтобы жить здесь круглый год. А я не такая. Видимо, и ты тоже.
– Нет, нет!
– Каким ты видишь свое будущее? – спросила Йилл, и в налетевшем ветре она вдруг показалась почти уродливой: слезящиеся глаза, выступающий подбородок.
Он не любил говорить об этом. Во всяком случае, прежде. Все ждали от него смирения. Ждали, что он скажет: "Да, черт возьми, продам дом, соберусь с силами, начну новую жизнь".
У него была маленькая аудиторская фирма, но он уже давно не брал заказов. Денег, унаследованных от родителей, хватило на несколько лет, но потом пришлось продать летний домик. Жил он экономно, из излишеств позволял себе только сигареты.
Сыновья тоже намекали. Старший, Йорген, пошел и дальше: устроил настоящую сцену с сыновне-отцовской разборкой. Драматург Ларе Нурен отдыхает!
– Посмотри правде в глаза! Мама не вернется. Это ужасно и грустно, но, к сожалению, ты должен отпустить ее и двигаться дальше. Иначе тебе не выжить, пап, говорю тебе. Сам не можешь – иди к психологу. Это, кстати, давно пора сделать. Научился бы разговаривать, пап, а то ваше поколение…
Он был так похож на мать: ее глаза, ее рот. Широкоплечий, атлетичный – он уже был не маленький мальчик, их с Берит первенец, старший брат Йенса. Нет, теперь перед Тором стоял циничный незнакомец.
– Ты о чем? – воскликнул Тор, обескураженный внезапной атакой сына. Он успел привыкнуть ко всеобщей деликатности: никто не смел кричать на того, кто столь трагически потерял близкого человека. С ним все были предельно осторожны, не спорили, не критиковали.
Йорген сглотнул, издав сухое причмокивание.
– Мы же тебя вообще не видели, – произнес он, и голос его дал петуха, выплескивая все то, что накопилось внутри. – Мы тебя не видели! Тебя не было с нами. Мы с тобой хоть раз говорили по-настоящему, ты и я? Мы тебя когда-нибудь вообще интересовали? Мы с Йенсом тебе больше мешали. Ты вообще хотел детей? Нет, нет, это была мамина затея, точно. Но ты мог отказаться, это было бы более честно по отношению к ней и к нам.
– Что ты говоришь такое! Хватит нести чушь, когда ни хера не знаешь. – Тор стеснялся брани, но на этот раз он был загнан в угол. Собственным сыном.
Иорген продолжал – косящий взгляд, завиток челки на лбу:
– Или ты такой похотливый козел, что не мог оставить ее в покое! Хотя нет, в это поверить сложно. Вы вообще любили друг друга? Знаешь, что я помню из детства? Тишина! Эта атмосфера за обеденным столом – тишина. Вы не касались друг друга, не обнимали, не ласкали. Вам бы разойтись давно, всем было бы лучше. Нам бы это не повредило, поверь, нам было бы в сто раз полезнее вырасти с разведенными родителями, чем брать пример с вас, – вы могли нам навредить, вы могли заразить своей холодностью меня и Иенса. Но мы, слава богу, оказались сильнее и выросли нормальными…