– Я думаю не сложнее, чем в других вузах, – ответил юноша и, предупреждая новый вопрос, спросил: – Тебя это очень интересует?
– В какой-то мере, да…
– И в какой же?
– В седьмом классе я мечтала стать следователем, – улыбнулась Наталья.
– Так я и думал, еще одна жертва мистера Холмса. Ты, наверное, очень увлекалась Конан Дойлем?
– Не больше, чем Агатой Кристи.
– О, тогда с вами все понятно. Фрэнки, вооруженная дедукцией, – да, это страшная сила… И что же помешало осуществиться твоей мечте?
– Лучше спросить "кто же", – поправила Наташа. – Моя мама. Расписав ужасы милицейских будней, она вернула меня с небес на землю.
– И правильно сделала, – неожиданно сказал Шевелев и, поймав недоверчиво удивленный взгляд новой знакомой, пояснил: – Жизнь – это не захватывающие приключенческие книжки, которыми мы так зачитывались в детстве, где добро всегда побеждает зло. Надо быть реалистом. Бескорыстие и преданность идеалам справедливости остались лишь на пожелтевших от времени страницах. Подозреваю, что даже милейший доктор Ватсон, верный помощник и друг Шерлока, в жизни может оказаться коварным, безжалостным убийцей, рука которого вряд ли дрогнет, перед тем как нанести тонко рассчитанный смертельный удар в спину…
– Королева детективов предусмотрела и такой вариант, – перебив, отпарировала Наташа. – "Убийство Роджера Экройда", читал ведь?
– Согласен, но доктор Шеппард ушел из жизни один, а в действительности он бы попытался прихватить на тот свет и Эркюля Пуаро. Увы, время благородных разбойников безвозвратно кануло в прошлое, а может быть, его вовсе и не было, ведь людям свойственно фантазировать… Я не очень тебя обидел, развенчав идеалы? – вдруг поинтересовался Артур.
Климова отрицательно покачала головой:
– Разве можно развенчать настоящие идеалы?
– А ты, оказывается, опасная собеседница – кроешь меня моими же словами, – удивленно и, как показалось девушке, с некоторой долей восхищения протянул Шевелев. – Но мы немного отвлеклись, а вообще-то я хотел сказать, что трупы, подонки и симпатичная девчонка – понятия абсолютно не совместимые… Хотя, если честно, то представить тебя технарем мне пока тоже весьма трудновато. Это случайный выбор?
Наталья задумалась. Десятый класс, последний. Впереди целая жизнь, но это впереди, а что сейчас? Боязнь вступительных экзаменов, тревоги и бесконечные советы родителей, родственников, друзей, учителей, робость перед большим, открывшимся для тебя миром, в голове – карусель, под ногами – множество дорог, и из них только одна твоя, не ошибиться бы…
– Наверное, – кивнула она, – но теперь уже поздно что-либо исправить, да я и сама не хочу, привыкла, у нас сильные преподаватели, знающие, а главное, увлеченные своим предметом, неплохая группа…
– Стас, – как бы между прочим вставил Артур.
– И он тоже, – не задумываясь, с лету, подхватила девушка, но вдруг осеклась, наткнувшись на долгий пристальный взгляд. – Почему ты так на меня смотришь? – смутившись, поинтересовалась она.
Артур улыбнулся, слегка пожимая плечами:
– Похоже, я впервые позавидовал Али… Кстати, мой друг детства все еще спит?
– По-моему, здесь нет ничего удивительного. После того как ты ушел, Стас закатил настоящее представление. Мы узнали свое будущее, прослушали с десяток серенад в авторском исполнении, благо, Борька захватил гитару, увидели, а некоторые и почувствовали на себе воздействие НЛО – неопознанных летающих одеял, простыней, подушек, слава богу, до матрацев дело не дошло. С замиранием сердца проследили за акробатическими трюками под куполом нашего скромного купе и, наконец, едва не стали свидетелями настоящей трагедии. При подготовке очередного смертельного номера Али, опираясь руками о верхние полки, а ногами ища точку опоры, умудрился случайно зацепить рюкзак, который едва не обрушился на голову Марго, точно горная лавина… Чаша нашего терпения окончательно переполнилась, и только чистосердечное раскаяние спасло твоего друга от жестокой кары доведенных до отчаяния мстителей. Присмирев, Стас объявил по лагерю отбой и первым добросовестно выполнил свой приказ, несмотря на выразительные чертыханья Бориса. Время, если не ошибаюсь, было без пяти четыре.
– Выходит, ты вообще не спала?! – ужаснулся Шевелев.
– Выходит, – согласилась девушка. – И что самое интересное, мне совсем не хочется спать. Как будто в новогоднюю ночь.
– Новогодняя ночь? Летом? Хотя в этом что-то есть. Забавно… Новый год, говорят, приносит новое счастье. Что бы ты хотела себе пожелать?
– Но ты уже сам ответил на этот вопрос – того, что желает себе каждый, – счастья. И еще, – Наталья озорно блеснула темными глазами, – найти клад атамана Карецкого.
– Ты серьезно веришь в подобные небылицы? – в голосе Артура послышались легкие нотки разочарования.
– А почему бы и нет, – словно поддразнивая его, ответила девушка, – легенды не возникают на пустом месте.
– Допустим, а что же дальше: видик, машина, дача?
– Нет, белоснежная яхта и путешествие вокруг света.
– Натали, ты разыгрываешь меня!
– Конечно, – рассмеялась Климова, отметив про себя то обстоятельство, что Артур, впервые за время их непродолжительного знакомства, назвал ее по имени, и не Наташкой или Нат, как обычно обращались к ней друзья, а красиво и мило – Натали.
– В нашу авантюру я верю не больше, чем ты или Стас, но мне нравится игра, придуманная Али, и я с огромным удовольствием принимаю ее правила… Хотя, если честно, от яхты я бы не отказалась… А что бы ты пожелал себе?
– Возьмешь меня к себе капитаном?
– Обязательно, но…
– Никаких "но", – отрезал Артур и тут же продолжил: – Так ты спрашиваешь, чего бы я хотел себе пожелать? Сказать "счастья" – все равно что ничего не сказать. Здоровья? Но думать об этом в мои-то годы? Успехов в работе? Вот уж что я никогда не понимал и, наверное, не пойму никогда. Карьеру и деньги надо делать, а не мечтать о них…
– Значит, пожелать практически нечего?
– Ну почему же, я желаю любви, чистой и красивой, как в старинных, потрепанных книжках, любви с первого взгляда…
– И до конца, – подсказала Наталья.
– И до конца, – согласился Артур. – Ты удивлена?
Климова слегка пожала плечами:
– Немного… По-моему, сейчас ты противоречишь сам себе, ведь, следуя твоей логике, выходит, что человек делает свою судьбу сам. Так как же ты можешь желать любви, если все в твоих руках?
– По древнегреческой мифологии фортуна – богиня удачи, иначе говоря, выгодное стечение обстоятельств, зависящее от нас только в материальной области. Что же касается области духовной, а красивая настоящая любовь относится именно к ней, то здесь уже царство человеческого разума кончается, и начинаются безграничные владения Его Величества Случая, одна улыбка которого, пусть даже мимолетная, брошенная вскользь, способна полностью перевернуть всю дальнейшую нашу жизнь.
– И часто он тебе улыбался?
– До вчерашнего дня Его Величество предпочитало лишь усмешки, правда, довольно безобидные.
– А что же произошло вчера? – с чисто женским любопытством поинтересовалась Наталья и вдруг осеклась, встретившись глазами с Артуром.
– Так что же произошло вчера? – на пороге купе сладко потягивался взлохмаченный Стас.
– Я встретил вас, – по-прежнему выразительно глядя на собеседницу, ответил Шевелев, и в его голосе послышались едва заметные нотки вполне объяснимой досады.
– Я встретил вас, и все былое… – нараспев протянул Албанов, стряхивая последние остатки сна. – Ты эти свои сказки про любовь брось, нечего мне девчонку портить, – с нарочитой серьезностью добавил он, полушутя привлекая к себе девушку.
"Только этого еще не хватало, нашелся заступничек", – подумала Наталья. Вырываясь из дружеских объятий, она едва не налетела на проводницу, и вагон сотрясли зычные раскаты:
– Вот молодежь пошла, а! Ты что это на людей бросаешься?
Отпустив еще парочку сравнительных "комплиментов" в адрес "подрастающего поколения", проводница продолжила более миролюбиво:
– Это вы спрашивали разъезд Милорадово? Через полчаса подъезжаем, стоянка две минуты, так что поторапливайтесь и не забудьте сдать белье…
– Сильная женщина, – глядя вслед величественно удаляющейся фигуре, восторженно заметил Албанов. – По лагерю объявляется подъем!..
– Не буду вам мешать, – сказал Шевелев, собираясь уйти.
– Но ты нам совсем не мешаешь, – с плохо скрытым сожалением живо возразила Наташа. – Даже наоборот, – непроизвольно вырвалось у нее.
– Идем, идем, – рассмеялся Станислав и, подхватив загрустившую подружку, втолкнул ее в приоткрытое купе.
Выгрузились они быстро. Маленький, словно игрушечный, полустанок, утопающий в зелени садов, встретил путешественников оглушительной тишиной. Жизнь здесь, если не вымерла совсем, замерла давно и надолго. Сонно мигнул ядовито-красный глазок семафора, и поезд, последняя нить, связывающая их с цивилизованным миром, испустив короткий прощальный гудок, медленно тронулся в путь.
– А где же Артур? Почему он нас не проводил? – не обращаясь ни к кому или, наоборот, обращаясь сразу ко всем, разочарованно осведомилась Ритка, поеживаясь от утренней прохлады.
– Юриспруденция не в силах заглушить врожденную тягу ко всему английскому, он ушел не прощаясь, – съязвил Станислав, заботливо накидывая на плечи королевы свою потертую джинсовую куртку.
Наталья, вздохнув, промолчала. С затаенной надеждой Климова продолжала всматриваться в пустые окна проносящихся мимо вагонов. Чего она ждала? Легкого взмаха руки, улыбки? И правда, чего?
Стук колес становился все глуше и глуше, пока не затих совсем. Поезд ушел, увезя с собой незваного гостя.
"Нет, Марго тысячу раз права – этим ребятам нельзя доверять ни на грош…" – жгучий ком непонятной обиды подкатил к горлу.
– Выше голову, Нат, – приободрил Борис. – Ну что, в путь?
– Ты уже знаешь, куда идти?
– Пока я знаю только одно: подальше от вокзала и поближе к шоссе.
– Все правильно, – поддержал его Албанов. – Сейчас наша главная задача – поймать тачку и добраться до Залихватовки.
Короткий мальчишеский свист заставил всех непроизвольно обернуться. От будки обходчиков по вымощенному булыжником перрону, сменив элегантный костюм на джинсы и футболку, с сумкой через плечо к ним спешил…
– Артур?!!
– А как же путевка? Лагерь?.. Ничего не понимаю, – растерянно проронил Жаков и на всякий случай поближе придвинулся к Ритке, которая невозмутимо покусывала сорванный стебелек. Великолепную Марго трудно было чем-либо удивить, в ее жилах текла поистине царская кровь.
– Чего же тут непонятного, золотая лихорадка, – усмехнулся Стас, перехватив сияющий взгляд Наташкиных глаз.
Его Величество Случай
День давно уже перевалил за половину, а этому лесу, казалось, не будет конца. Седой неразговорчивый паромщик, за бутылку "беленькой" переправивший ребят на другой берег, на вопрос "как добраться до замка" неопределенно махнул рукой: "Идите прямо, не сворачивайте". Дорога медленно ползла вверх. Говорить не хотелось, смеяться тем более. Едва волоча от усталости ноги и согнувшись под тяжестью рюкзаков, путешественники упрямо продвигались вперед. Лямки больно врезались в плечи, ныла спина, но жаловаться на судьбу-злодейку и жизнь-жестянку было некому, да и некогда. Каждый хорошо понимал, что до замка, во избежание ночевки под кустом и прочих мелких неприятностей, надо обязательно добраться засветло, и чем раньше, тем лучше. Поэтому они торопились.
Замок вырос, словно из-под земли, – серая полуразвалившаяся громадина с шаткими потрескавшимися стенами, пустыми глазницами окон, алмазной россыпью искрившейся на солнце густой липкой паутиной и единственной, каким-то чудом уцелевшей среди всего этого хаоса пиль-башней.
– "Замок временем срыт и укутан, укрыт в нежный плед из зеленых побегов", – вспомнила Высоцкого Наталья.
– "Но развяжет язык молчаливый гранит – и холодное прошлое заговорит о турнирах, боях и победах", – бодро подхватил Стас. Сложив руки рупором, он закричал: – Э-ге-гей, атаман Карецкий, э-ге-гей!
– Э-ге-гей! – тут же откликнулся лес, захохотав на разные голоса. И в этом призрачном многоголосье Наташка – она готова была поклясться – успела различить сильный, если не сказать слегка грубоватый, с приятной хрипотцой, баритон, так не похожий на переливчато-бархатистое мурлыканье Али.
– Э-ге-гей! – где-то совсем рядом, многозначительно усмехнулся он.
А Стас уже несся к замку, напролом, сквозь заросли густого цепкого кустарника, на ходу уклоняясь от больно хлеставших веток и волоча за собой отчаянно сопротивляющийся подобному обращению туго набитый рюкзак.
– Бежим? – полувопросительно предложил Артур, сжимая ладошку Натали. Не дожидаясь ее согласия, он решительно потянул девушку за собой.
– За ними? – кивнул Жаков Марго.
– За мной! – сухо поправила она и раздраженно пнула ни в чем не повинный сучок, так некстати попавшийся под ноги.
Поджав губы, парень пошел вперед, проклиная в душе Стаса, Карецкого и конечно же свалившегося как снег на голову Артура. Черт бы их всех побрал, вместе с несметными сокровищами.
Неожиданно затормозив, Албанов странно крутанулся и удивленно присвистнул.
– Ты что? – вскрикнула Наталья, едва не налетев на него. Вовремя подхватив потерявшую равновесие девчонку, Артур вопросительно посмотрел на друга.
– По-моему, это место уже занято.
Стас кивнул в сторону. В каких-то десяти метрах от высохшего до небольшой грязноватой лужицы озерца медленно догорал костер. Разбросанные наспех угольки еще не успели остыть и тлели, заговорщицки перемигиваясь друг с другом. Между двумя полузасохшими березами была натянута бельевая веревка, на которой висела вылинявшая штормовка желтовато-болотного цвета. Неподалеку стояла брезентовая палатка. Даже человек, совершено не знакомый с прославленным методом дедукции, мог бы сразу отметить: здесь кто-то был. А натасканный тренированный взгляд профессионала успел бы выхватить массу мельчайших подробностей, начиная от примятой в некоторых местах травы и кончая сигаретными бычками, белеющими в ней, вперемешку с рыбьей чешуей. Все это подтверждало первые робкие предположения: замок был обитаем.
– Ну что, облом? – угрюмо осведомился подошедший Жаков.
– Ты потрясающе догадлив.
– Тащиться почти за тысячу километров, и ради чего?!
– А где же люди? – напомнила, перебивая, Марго.
– А люди здесь, – неожиданно прозвучало сзади. Трое здоровых, шоколадных от загара парней выжидательно и недобро смотрели на ребят. В руках одного из них, чернявого бородача, предостерегающе блеснуло дуло обреза.
Наташка, скорей инстинктивно, нежели осознанно, прижалась к Артуру.
– А у вас классные девчонки, – вместо приветствия с вызовом усмехнулся белобрысый Робинзон. – Мне нравятся.
– Мне тоже, – жестко отпарировал Шевелев.
– Вот и отлично, единство мнений поможет быстрей договориться о цене, – вмешался бородач. – Вы ведь, кажется, искали ночлег?
– Ребята, давайте начистоту, – предложил Жаков, выступая вперед. – Мы не ожидали вас увидеть, вы нас тоже не ждали, лес большой, разбежимся в разные стороны, и все.
– Это ты правильно заметил – лес большой, места глухие, – подал голос невысокий кряжистый парнишка, густо облепленный веснушками. Настоящий Антошка, рыжий, рыжий, конопатый, убил дедушку лопатой…
– Ну что ж, можно и разбежаться, – перебил белобрысый, оглаживая девочек скользим раздевающим взглядом. – Полюбовно.
– Вас никто и не держит, бегите. – Черный зрачок смертоносной игрушки как бы невзначай взметнулся вверх, прицеливаясь.
Ситуация складывалась не из лучших. "Просто так не уйти, это ясно как божий день, – не дадут, в крайнем случае, потом нагрянут, если где место удастся найти. Расклад почти на равных, девчонки не в счет, одно плохо – обрез. Сдуру в свалке могут и пальнуть, а после разбирайся, кто прав, кто виноват. Придется действовать быстро, ствол в сторону, пальцами в горло, ногой в голень… Главное отвлечь, но как?" – в унисон подумали Стас, Борька и Артур.
– Разбежаться? – неожиданно, словно взвешивая, переспросила Ритка и вдруг взорвалась: – Да я устала как собака! Я ужасно хочу есть, пить и спать. И рыскать по вашему лесу в поисках приюта больше не собираюсь, с меня хватит… Ну чего ты уставился? – обрушилась она на Бориса. – Я ни капельки не шучу, можешь идти, не забудь прихватить с собой своих друзей, а лично я остаюсь здесь… – И тут же, не сбавляя гонора и не давая никому опомниться, требовательно обратилась к белобрысому: – Эй ты, ну что стоишь как истукан, помоги снять рюкзак!
"Семейная драма" в расчет не входила. Беспомощность, напополам с наглостью тоже. Растерянно моргнув, белобрысый на секунду опешил, и эта секунда решила все. Проглотив вертевшееся на языке ругательство, он неуверенно посмотрел на притихших товарищей и, невольно распрямившись под властно-капризным взглядом Марго, покорно шагнул к ней, принимая "бесценную" ношу. Грозный тигр обернулся ручным котенком.
– Благодарю, – невозмутимо, словно происходящее было в порядке вещей, бросила Озерцова и вдруг, протянув руку, мило и нежно улыбнулась, как умела улыбаться только она:
– Маргарита.
– Андрей.
Ритка посмотрела на бородатого.
– Влад, то есть Владислав, – смешался тот. – Сошинский.
Рыжий обречено вздохнул. Нет, правы, тысячу раз правы классики, утверждавшие, что женское коварство всесильно и не знает границ, он помнил это по урокам литературы. Так обработать отличнейших ребят, за считаные секунды превратив гранит в податливую глину. А дальше что? Лепка послушных баранов? Не выйдет! Спасать надо, немедленно спасать друзей… Но как? Разве можно тягаться с красивой ведьмой? Красивая ведьма – ведьма вдвойне.
– Сашка, – хмуро представился он, – Быстров.
Влад молча опустил обрез. Тропа войны, вильнув маленькой змейкой, исчезла в траве.
– Марго – ужасная сумасбродка, но толку от нее иногда бывает больше, чем от всех нас вместе взятых, – незаметно толкнув Артура, вполголоса признал Стас. И он был прав.
Борис неторопливо поправил выкатившееся сучковатое полено. Оранжевые язычки взметнулись вверх, рассыпавшись целым роем золотистых искр. Костер вновь весело затрещал, обдавая жаром сидящих. Али потянулся к гитаре.
– Карецкий? – прикуривая от уголька, переспросил Андрей. – Да, был, наверное. Не он, так кто-нибудь другой. Раньше в этих местах, пока плотину не построили, между лесом и деревней, говорят, усадьбы графские стояли. Утром охота, вечером балы, гостей – тьма, и у всех пряжки золотые, подвески алмазные, а дорога-то одна, через лес.
– Не ограбить просто грех, – кивнула Марго, забираясь под тулуп к Владиславу. – А эти развалины тоже графские?
– Да вроде нет, хотя… Черт их знает. Если верить старикам, они уже во времена их молодости развалинами считались. Самое гиблое место, гнездо атамана.
– Малина, значит? – уточнил Албанов под аккомпанемент жалостливо-надрывной "Мурки". – "Шляпки и жакеты, кольца и браслеты…" Кстати, где они?
– Кто? – не понял рыжий.
– Не кто, а что, – поправил Стас. – Кольца да браслеты?
Сашка незлобиво усмехнулся:
– А это ты у атамана спроси.