- Возможно, - пожала плечами Эллен, - один из студентов был его большим поклонником и перепечатал роман слово в слово. Или каким-то другим образом книга попала к нему в компьютер. Разве они не предлагали потом купить электронную версию книги? Может, Бретт Стокуэлл скачал ее? Ты об этом не думал?
- Когда вышла книга Конрада? - спросил я. - Когда ее напечатали?
Эллен задумалась.
- Кажется, девять или десять лет назад. Подожди. - Она встала, вышла из комнаты и спустилась по лестнице. Я последовал за ней в гостиную. Жена остановилась напротив книжного шкафа и принялась изучать его содержимое. Он был буквально забит книгами. Эллен какое-то время изучала названия на корешках книг, пока не отыскала то, что было нужно: "Недостающую деталь".
Супруга раскрыла ее на титульном листе.
- Это было в 2000 году. Издание в твердой обложке. За год до этого книгу выпустили в мягкой обложке.
- Бретт Стокуэлл покончил с собой десять лет назад, - заметил я. - За два года до того, как книга была опубликована.
- Наверняка этому можно найти какое-то объяснение, - предположила Эллен.
- Разумеется. Возможно, ты права. Но как-то странно все это. К тому же компьютер исчез.
- Может, его кто-то украл?
Я пожал плечами:
- Дерек сказал, что в четверг он еще был в доме Лэнгли, а теперь его там нет.
- О том, что его украли после убийства Лэнгли, тебе сказал Барри?
- Нет, Дерек сам заметил пропажу, когда Дакуорт привел нас в дом.
Она отвернулась и пожала плечами:
- Это безумие. А что ответил детектив, когда Дерек заметил исчезновение компьютера?
- В том-то и дело, что Дерек ничего не сказал Барри. Он сообщил мне об этом, когда мы ушли из дома Лэнгли. Парень хотел сначала поговорить со мной, потому что стеснялся рассказывать тебе о книге с таким содержанием. Он не знал, что ее опубликовали. Сколько ему тогда было, лет девять? Наш сын тогда, наверное, читал "Мальчишек Харди", а у главных героев этой книги не пропадали пенисы. Дерек решил, что это просто порноистория какого-то студента, хотя он довольно высоко оценил это сочинение.
Слабая улыбка появилась на губах Эллен, но тут же исчезла.
- И что ты собираешься делать?
- Я думаю, нужно рассказать все Барри. А ты как считаешь? Возможно, в этом нет ничего особенного и пропажа компьютера вовсе не означает, что это имеет какое-то отношение к случившемуся с Лэнгли. Исчезновение произошло с четверга по пятницу - в последний раз Дерек видел его в комнате Адама за день до убийства соседей. Возможно, компьютер просто переставили в другую комнату, куда Барри нас не водил.
Эллен прошлась по комнате, а потом вдруг заявила:
- Ты должен сообщить об этом Конраду.
- Что?
- Ты должен сделать это прежде, чем рассказывать все Барри. Чейзу необходимо узнать о книге - возможно, всему есть простое объяснение. И если это так, то сначала мы должны обратиться к нему, а уж потом впутывать в это дело полицию.
- Мы?
Эллен пристально посмотрела на меня:
- Не надо так, хорошо?
- Послушай, у меня не было никакой задней мысли. Я просто хотел сказать, что если тебе хочется спасти Конрада от проблем и скандалов, то мне на него совершенно наплевать. - Я понимал, что, произнося эти слова, здорово кривлю душой. В конце концов, именно Чейз платил зарплату моей жене.
- Дело не в этом. Я просто хочу, чтобы все было по-честному. И нет смысла поднимать шум из-за, возможно, полной ерунды. - Она в растерянности покачала головой. - Думаю, будет лучше, если я сама с ним поговорю. Потому что если к нему обратишься ты, он может заподозрить недобрый умысел.
Я медленно кивнул:
- У меня другое предложение. Почему бы не поговорить с Агнесс? Я не буду ей все рассказывать, но вдруг удастся узнать, как та книга оказалась в компьютере ее сына. - Впрочем, я хотел расспросить Стокуэлл не только об этом. - И если смогу найти объяснение, то скажу Дереку, чтобы тот просто сообщил Барри об исчезновении компьютера, не вдаваясь особенно в детали.
- Хорошо. Давай так и сделаем. Поговори с ней, - согласилась Эллен.
С минуту мы молчали. Мысли, посетившие меня еще в гараже, пока я ждал возвращения Дерека, снова стали донимать.
Эллен отвернулась и посмотрела в окно, откуда открывался вид на дом Лэнгли.
- Я ведь совсем мало с ними общалась. Даже видела их редко.
- Я тоже.
- Помню, как в последний раз видела Донну. Она пришла к нам домой.
- Когда это было? - спросил я, поскольку совершенно забыл об этом визите соседки.
- Ждала сигнальные экземпляры книг писателей, которых собиралась пригласить на предстоящий фестиваль. Мне должен был прислать их нью-йоркский издатель. Но они по ошибке попали к Лэнгли.
- А как такое могло случиться?
- Курьер привез посылку к ним домой.
Она некоторое время молча смотрела в окно, потом повернулась ко мне и вдруг побледнела.
- Донна сказала, что рассыльный ошибся домом. Увидел почтовый ящике нашей фамилией рядом с их домом и решил, что пришел в нужное место.
Глава двенадцатая
В предыдущий день мы с Дереком не успели закончить работу в доме Стокуэлл. Нам пришлось прерваться, когда Эллен позвонила мне по сотовому и сказала, что в доме Лэнгли что-то случилось.
Поэтому у меня появился хороший предлог вернуться. Я не стал брать прицеп - траву во дворе мы почти полностью скосили и в садовом тракторе не было необходимости. Я бросил в багажник газонокосилку. Оставалось только немного подровнять газоны.
- Куда ты едешь? - спросил Дерек. Все время, что мы разговаривали с Эллен, он оставался на улице и валял дурака - перепрыгивал с одной стороны дорожки на другую, стараясь не задеть при этом гравий.
- Присмотри за мамой, - велел я ему. - Скоро вернусь.
Мой пикап медленно потащился по дороге. Я кивком поприветствовал полицейского, который все еще дежурил у дома Лэнгли, потом свернул на шоссе и поехал в сторону Промис-Фоллс. Припарковавшись на обочине у дома Агнесс, поднялся на широкое старомодное крыльцо и тихо постучал в дверь. Было уже около полудня, но в воскресный день хозяйка могла еще спать.
Агнесс открыла дверь и улыбнулась.
- Что вы сегодня здесь делаете? - спросила она. Кошка проскользнула между ее ног, чтобы проверить, кто пришел. Без сомнения, это была самая уродливая кошка, которую я только встречал. Она выглядела так, словно всю жизнь провела в свинарнике и валялась не на мягкой кушетке, а в грязной луже.
Когда-то она, наверное, была привлекательной женщиной, но горе от утраты мужа и сына сильно состарило ее. Я даже не знаю, можно ли до конца оправиться после таких потрясений. Мне кажется, что нет. Она продолжала жить в этом доме, забота о котором стала, насколько я знаю, ее единственным занятием. Когда погода позволяла, работала в саду, но делала это в основном для себя.
- Вчера нам пришлось рано уехать, - объяснил я. - Но мы не закончили работу.
- Ой, а я и не заметила, - улыбнулась миссис Стокуэлл. На самом деле она была слишком вежливой, чтобы сказать правду. - Ваш сын сегодня с вами?
- Нет. Мне осталось совсем немного, я и один справлюсь. Пусть отдохнет немного. - Хотел добавить: "Вы же знаете этих подростков, как они любят поспать", - но вовремя осекся.
- Когда закончите, угощу вас лимонадом.
Я рассчитывал, что она предложит мне нечто подобное.
Мне понадобилось около пятнадцати минут, чтобы со всем управиться. Я надел защитные очки, достал косилку и обстриг траву по краям пешеходной и подъездной дорог, а также подровнял траву у цветочных клумб, следя за тем, чтобы к цветам не прилипли срезанные травинки. Мне нравилась эта часть работы: я редко испытывал подобное ощущение удовлетворенности от какого-нибудь дела, разве что за исключением тех моментов, когда брался за краски.
Я убирал инструменты в машину, когда услышал, как хлопнула дверь дома, и увидел Агнесс с высоким запотевшим стаканом лимонада. Я подошел к ней и взял стакан.
- Вы не возражаете, если я присяду?
Во дворе перед ее домом стояли два плетеных стула.
- Конечно, мистер Каттер.
Хотел предложить ей тоже сесть, но она оказалась на стуле прежде, чем я успел произнести хотя бы слово. Наверное, если живешь один, очень важно бывает найти собеседника, даже если это человек, который пришел подстричь твои газоны.
- Зовите меня Джим.
- Джим, - тихо повторила она.
- Спасибо за лимонад, он пришелся как нельзя кстати, - искренне поблагодарил я миссис Стокуэлл. Ее кошка подошла к нам и стала тереться о мою ногу. - А как его… ее… зовут?
- Бутс.
- Удивительно, никогда не видел таких кошек.
- Да, она страшненькая, - призналась Агнес, - но я люблю ее.
Я сделал еще одни большой глоток лимонада и допил почти весь стакан. Вытерев губы тыльной стороной ладони, посмотрел на хозяйку. Если я сейчас и выглядел как потный мужлан, то ее это совсем не смущало.
- Вы слышали про адвоката? - спросила меня она. - Которого убили? Вместе с женой и сыном?
- Да, - признался я.
- Это ведь случилось совсем недалеко от вас, не так ли?
- Они были нашими соседями. Ужасное событие.
Агнес покачала головой:
- Да, такой кошмар. Я после этого столько всего передумала. Понимаете, здесь отроду такого не случалось.
Я кивнул:
- Редкий случай. И вы правы, он заставляет задуматься. - Мы оба на мгновение замолчали. Потом я нарушил тишину: - Мой сын передает вам благодарность за компьютер.
- Ой, я была рада сделать ему приятное. Хорошо, что этот компьютер смог еще кому-нибудь пригодиться. Я думала, что он уже никому не понадобится, такая древность. И меня удивило, что ваш сын захотел его взять.
- Чем старее, тем лучше, - усмехнулся я. - Дерек собирает подобные раритеты. Ему повезло, что вы никому не отдали компьютер. Но к вам могут сбежаться все местные ребята, чтобы узнать, не завалялось ли у вас еще старых компьютеров, с которыми было бы не жаль расстаться.
- Я больше не знаю никого, кто увлекался бы подобными вещами. Но я рада, что у меня его забрали.
- Вы ведь никому не говорили, что отдали Дереку компьютер?
Похоже, этот вопрос удивил Агнесс.
- Нет. Не думаю. А что?
Ответ пришлось придумывать на ходу.
- Просто подумал, что если бы вы сообщили об этом, то вами могли заинтересоваться и другие коллекционеры старого хлама. Подумали бы, что вы можете поделиться с ними еще чем-нибудь интересным.
Она кивнула. Мои доводы показались ей убедительными.
- Нет. Меня никто не беспокоил. Может, как-нибудь попозже я и устрою небольшую распродажу старых вещей. Я каждое лето думаю об этом, но все никак не соберусь. А как, вы сказали, зовут сына?
- Дерек.
- Производит впечатление хорошего мальчика.
- Так и есть. Иногда он, конечно, выкидывает всякие фокусы, но все же парень замечательный.
- Они все иногда ведут себя странно, - согласилась Агнесс. - Так было и с Бреттом. Иногда я чувствую вину из-за того, что отдала его компьютер, но что я могу поделать? Нельзя вечно держаться за старые вещи. У него был еще один компьютер, такой маленький, складной, но я, наверное, давно от него избавилась. Даже не помню, что с ним случилось. Одежду я тоже не сохранила - раздала бедным. Думаю, именно этого он и хотел.
- Уверен, Бретт был хорошим сыном.
Стокуэлл снова грустно улыбнулась:
- Да. Не проходит и дня, чтобы…
Она сделала паузу.
- Дня, чтобы… - повторил я.
Агнесс вздохнула:
- Не проходит и дня, чтобы я не задала себе вопроса: почему он это сделал? Вы ведь знаете, что случилось с Бреттом, мистер… Джим?
- Я слышал. Он покончил с собой.
Она кивнула:
- Я теперь даже не могу ездить в центр города. Не могу приближаться к водопаду. Даже квитанцию об оплате налогов не отвожу, а высылаю по почте. Не только не могу видеть водопад, но и слышать его не хочу.
- Конечно, я вас понимаю.
- Я старалась не винить себя в случившемся. Но даже теперь мне трудно это сделать. Я должна была почувствовать неладное, но не замечала, что с ним происходит. Даже в последние дни перед тем, как Бретт убил себя, он казался совершенно нормальным, и только накануне выглядел каким-то обеспокоенным, расстроенным, но так и не захотел рассказать почему. Поэтому мне так сложно было простить себя. Я не поняла, каким он тогда был несчастным. Сын ведь стал смыслом всей моей жизни, с тех пор как умер муж. Наверняка были какие-то признаки, что с ним не все в порядке, еще за несколько недель до того, как все случилось. Но я их не заметила. Как мать может не понять, что ее сын в беде, пока не произойдет что-то ужасное?
Я покачал головой, выражая сочувствие:
- Мы не можем знать о наших детях все. Они всегда что-нибудь да скроют. Уверен, что Дерек не исключение. - Я попытался улыбнуться. - Есть вещи, которые хочется скрыть ото всех.
Агнесс молча рассматривала свой двор.
- Расскажите мне о Бретте, - попросил я. - Что его интересовало? Чем он любил заниматься?
- Он не был похож на других мальчишек. Он был… - Стокуэлл вдруг замолчала. - Хотите посмотреть на его фотографию?
- Конечно.
Агнесс извинилась, ушла, но быстро вернулась, держа в руках школьную фотографию сына в рамке.
- Выпускной класс. За четыре года до того, как он… именно таким я его и запомнила.
Бретт Стокуэлл был красивым юношей. Светлые волосы, зачесанные за уши, карие глаза, довольно чистая для парня его лет кожа. Утонченная, артистическая внешность. Такого человека никак не назовешь атлетом.
- Он был таким привлекательным, - прошептала хозяйка.
Агнесс забрала у меня фотографию и долго смотрела на нее, словно видела в первый раз.
- И так похож на своего отца. Весь в него. Борден был невысоким мужчиной, ростом, наверное, пять футов пять дюймов. И Бретт был таким же.
- Вы сказали, что ваш сын отличался от других мальчиков.
- Его мало интересовал спорт. Он никогда не играл в футбол и другие игры. Ему нравилось читать. И он любил кино. Но не такое, какое любят другие ребята. Ему нравились фильмы с подписями внизу.
- С субтитрами?
- Точно. Фильмы на иностранных языках. Он любил их смотреть. Его интересовали вещи, к которым другие ребята оставались равнодушны.
- Так это же хорошо. Нельзя, чтобы все были одинаковыми. Иначе как будет выглядеть наш мир? - Я отхлебнул лимонада.
- И он любил писать, - продолжала Агнесс Стокуэлл. - Он постоянно что-то сочинял.
- А что писал? - спросил я.
- Ой, даже не знаю, как сказать. Когда был маленький, сын придумывал истории о других планетах. О людях, путешествующих во времени. А еще писал стихи. Сотни стихотворений. Почти без рифмы. Они небыли похожи на те стихи, которые сочиняли во времена моего детства. В стихах Бретта вообще не было рифмы. Просто набор предложений.
- Я плохо разбираюсь в поэзии. А вот Эллен любит иногда почитать стихи.
- Это ваша жена?
- Да.
- Вы должны как-нибудь привести ее сюда. Я бы с удовольствием с ней познакомилась.
- Обязательно. Думаю, она тоже захочет с вами встретиться. Супруга знает вас как хозяйку дома, где нас всегда угощают лимонадом.
Агнесс улыбнулась:
- Иногда Бретт посвящал мне стихотворения надень рождения. Он старался рифмовать их, так как знал, что я не понимаю его поэзию. Но эти стихи получались у него не такими интересными и больше напоминали те глупые вирши, которые обычно пишут на поздравительных открытках.
- А сын показывал вам все, что писал?
- Иногда - да, а иногда - нет. Он предпочитал сначала все довести до ума и лишь потом давал мне почитать. Но когда подрос, то решил, что некоторые его произведения слишком личные. Вы же знаете, что мальчики не все готовы показать матерям. - Она подмигнула, и мне показалось, что ее глаза заблестели.
- Да, я понимаю, о чем вы. Думаете, этим он и хотел заниматься? Стать писателем?
- Несомненно. Бретт мечтал стать автором знаменитых романов. Он говорил со мной о писателях, которых любил, - Трумэне Капоте, Джеймсе Кирквуде и других. И я верю, что если бы он не… если бы поступил иначе, у него все получилось бы. Понимаете, он был способным. Очень талантливым. И я говорю это вовсе не потому, что я его мать… - Стокуэлл сделала паузу. - Была его матерью.
- Есть и другие доказательства его таланта? - поинтересовался я.
Она кивнула:
- Учителя говорили, что мальчик был очень способным. Некоторые даже называли его талантливым.
- Правда?
- В старших классах у него был учитель. Как же его звали? - Она закрыла глаза, пытаясь вспомнить фамилию. - Мистер Бюргесс. Да, точно. Я помню, что он написал по поводу одного из рассказов Бретта. "Джон Ирвинг, берегись!" Что вы на это скажете?
- Здорово.
- Вы знаете, кто такой Джон Ирвинг?
- Да, знаю.
- Однажды в старших классах у него возникли неприятности. Он написал нечто, что расстроило преподавателей. Тема оказалась немного… взрослой. Вы понимаете, о чем я? И язык был явно неподходящим для ученика школы.
- О чем был этот рассказ?
- О других школьниках. Даже не о школьниках, а о мальчиках и девочках его возраста и о том, чем они занимаются втайне от родителей. Что-то вроде истории о пробуждении сексуальности. - Стокуэлл произнесла эти слова так, словно они были чьей-то цитатой. - Для средней школы нашего городка это было слишком смелым поступком.
- У Бретта появились проблемы?
- Были бы, если бы не мистер Бюргесс. Он вступился за Бретта перед администрацией школы, заявив, что пусть рассказ и содержит спорные моменты, но весьма достоверно показывает действительность. Мистер Бюргесс сказал, что Бретта не нужно отчислять из школы или наказывать, поскольку все прекрасно знают, что происходит в стенах школы, просто никто не может набраться смелости рассказать об этом.
- Да, похоже, у него был действительно хороший учитель.
- Бретт так и не дал мне почитать рассказ. Он прекрасно знал, что я попыталась бы отговорить его показывать подобное творчество кому бы то ни было.
- Довольно редкое качество в наши дни, - заметил я. - А когда Бретт поступил в колледж Теккерей, у него там были наставники? Или профессора, которые поощряли его увлечение писательским ремеслом?
- О да. Хотя в колледже у него было уже меньше времени для свободного творчества, которое так любил Бретт. А все эти академические дисциплины, похоже, не особенно интересовали его. Но он писал хорошие эссе и очень много читал. У него было столько книг. Я до сих пор не решила, что с ними делать. Как вы думаете, библиотека захочет их взять?
- Возможно. Значит, после поступления в колледж он перестал писать стихи и рассказы?
- Нет, он продолжал писать и постоянно этим занимался. И показывал свои рассказы профессорам колледжа. Одним это было интересно, другим - нет.
- Это понятно.