- Папиного наследства? - Зои покачала головой. - Дорогая, я просто не могу поверить…
- Мам, ты никогда ничему не веришь, ты об этом знаешь? - Марти встала, размахивая руками. - Ты никогда не верила, что я делала что-то плохое, когда я творила черт знает что направо и налево. Ты никогда не верила, что папа мог сделать что-то плохое, когда половина Голливуда знала, что он изменял тебе. Ты даже не веришь, что маленький ребенок там, в спальне, скоро умрет.
Она указала на дверь в спальню.
Зои закрыла глаза. Все, что она могла видеть сейчас, были мягкие, вьющиеся волосы на затылке Макса.
- Мам, просто у меня не было выбора, - продолжала Марти. - Она собиралась, так или иначе, сделать тебе больно. Я ненавидела ее за это, за то, как она планировала заставить тебя пройти через все это, особенно сразу после смерти папы. Она либо собиралась пойти прямо к тебе и рассказать о себе и об отце, и тебе пришлось бы дать ей денег - а она хотела много денег, - чтобы она молчала. Либо она собиралась раструбить эту новость по всему миру. Так она мне сказала. В любом случае тебе было бы больно, а я просто… - Марти покачала головой и опять села на диван. - Она вешала тогда картины, - сказала она. - И у нее на журнальном столике лежал молоток. Я…
- Я уверена, ты на самом деле не хотела этого делать, - сказала Зои. - Ты, вероятно, просто импульсивно схватила молоток и…
- О нет, я хотела это сделать, мам, - поправила ее Марти. - Я хотела стереть эту самодовольную улыбку с ее лица. Я схватила молоток и… о Боже, я просто сурово покарала ее.
Зои молчала. Долгое время никто из них не говорил. Затем наконец Зои осмелилась задать еще один, преследовавший ее вопрос.
- Ты… ты хоть чуть-чуть раскаялась в этом, Марти? - спросила она. - Я хочу сказать, тебя не волновало то, что ты убила ее? То, что ты забрала чью-то жизнь?
- Если бы она была порядочным человеком, то я бы жалела об этом, - ответила Марти. - Так же, как я жалела бы Анжело, если бы он не был таким подонком. Тара тоже была мерзавкой. Она заслуживала именно то, что получила.
Что могла сказать Зои? Как ты ответишь своему ребенку, когда он позволяет увидеть зло в себе? Дополнительные обвинения не помогут, в этом она была уверена. И в любом случае она была не менее Марти виновата в том, что произошло.
Она наклонилась к своей дочери.
- Марти, - начала она, - во-первых, спасибо за то, что рассказала мне это.
Марти отвернулась от нее, рассматривая пол в углу гостиной.
- Во-вторых, дорогая, тебе нужна помощь, - продолжала Зои, ее голос был спокойным, хотя внутри все бурлило от противоречивых чувств. - Ты это понимаешь? Ты всегда была… проблемной. В этом моя вина, я знаю. И ты права - я не хотела этого замечать. Я никогда не оказывала тебе помощи, когда ты в ней нуждалась. Но я хочу помочь тебе сейчас.
- Не думай ни о чем таком, мам, - сказала Марти. - Я не собираюсь сдаваться властям. Они посадят меня опять в тюрьму. Ты ведь знаешь.
- Этого я хочу меньше всего, - сказала Зои. - Я не позволила бы им посадить тебя снова в тюрьму. Я знаю, что тебе не это нужно, дорогая.
- Но именно это и произойдет, мам. Если ты меня сдашь, они навеки упрячут меня туда.
Из спальни донесся резкий звук, а потом снова наступила тишина. Зои, испугавшись, прислушалась, но затем вновь услышала дыхание Софи.
- Софи так больна, Марти, - сказала она. - Я думаю, мы должны…
- Мам, если ты опять думаешь о том, чтобы достать где-то помощь для нее, то просто забудь об этом, - сказала Марти. - Я убила двоих людей.
Она намеренно говорила медленно, как будто боялась, что ее мать потеряла способность понимать ее.
- Еще одно убийство уже ничего не изменит. Тем более человека, который уже наполовину мертв.
Марти встала, и сердце Зои наполнилось страхом.
- Не смей прикасаться к этой девочке, - предупредила она дочь.
- Не волнуйся, - сказала Марти, выходя на улицу. - Я и не думала причинять вред твоей драгоценной малышке.
Софи встала в этот день позже обычного. Прихрамывая, она пошла в гостиную, и Зои, лежа на диване, проследила за ней взглядом.
- Как ты себя чувствуешь, малышка? - спросила она.
У нее пересохло в горле, и слова давались ей с трудом.
- Не очень хорошо.
Софи села на край дивана, и Зои подвинула ноги, чтобы освободить для нее место. Она лежала там весь день, со времени ее разговора с Марти, который перевернул весь ее внутренний мир. Все в ее мире изменилось. Марти была не той дочерью, которую она представляла публике с гордостью, а ее брак был не лучше всех остальных в Голливуде. Конечно, все эти годы до нее доходили слухи о похождениях Макса, но она игнорировала их. Такое всегда говорили о людях при власти, о прославившихся людях. Если не игнорировать слухи, они съедят тебя. Но она так много всего игнорировала. Гораздо проще было отрицать, что что-то было не так.
- Мне так страшно, Софи, - сказала Зои, ее взгляд остановился на оплывшем личике малышки.
- Чего ты боишься? - спросила Софи.
Зои покачала головой:
- Я боюсь за тебя и за Марти. Я немного боюсь Марти, на самом деле. Она… она просто…
- Она сумасшедшая, я думаю, - закончила предложение за нее Софи, и Зои оставалось только кивнуть в знак согласия.
- И я хочу достать где-то помощь для тебя, дорогая. Я действительно хочу. Если бы я только могла. Но, если я это сделаю, я отправлю собственную дочь в… - Она покачала головой. - Они упрячут ее на всю оставшуюся жизнь. Может быть, даже хуже. Они не увидят того, что вижу я… проблемную маленькую девочку внутри нее. Они увидят просто кого-то, кто совершил кое-что ужасное. Так всегда бывает. Они сажают людей в тюрьму, вместо того чтобы попытаться помочь им.
Софи выглянула в окно.
- Мне нужно сходить в туалет, - сказала она, вставая.
Она и слова не слышала из того, что я сказала, подумала Зои про себя, наблюдая, как Софи хромая вышла из хижины. Впрочем, эти слова, по правде говоря, предназначались не для детских ушей.
Она, должно быть, задремала, поскольку следующее, что она помнила, была стоящая над ней Марти.
- Где Софи? - спросила Марти. - Ее нет в спальне.
Зои села на диване, в голове у нее был туман.
- Она… - Зои попыталась вспомнить. - Она пошла в туалет, но это было довольно давно, я думаю.
Она быстро встала и направилась к двери.
- Я надеюсь, с ней там все в порядке.
Они поспешили за угол дома, к туалету. Он был пуст. Признаков Софи нигде не было.
- Эта маленькая сучка наверняка пытается удрать, - сказала Марти.
Она побежала к хижине, и к тому времени, когда Зои ее догнала, она вышла из хижины со своим пистолетом в руке.
- Куда ты собираешься? - со страхом в голосе спросила Зои.
- Я собираюсь ее найти, - сказала Марти.
- Тебе не нужно брать с собой пистолет.
Зои потянулась к оружию, но Марти быстро от нее отвернулась и направилась к лесу.
- Я просто собираюсь припугнуть ее! - прокричала она через плечо.
Зои побежала за ней, но Марти резко развернулась и нацелила на нее пистолет.
- Оставь меня в покое, мама, - сказала она. - Я серьезно.
Испуганная, Зои отправилась в противоположном направлении, надеясь, что первая наткнется на Софи. Малышка не могла уйти слишком далеко, по крайней мере, не в том состоянии, в котором она была.
Она искала приблизительно час, нервы ее были на пределе; она прислушивалась, не выстрелит ли пистолет Марти. Но не было ни выстрелов, ни Софи.
Она вернулась в хижину раньше Марти, и когда заглянула в спальню, то увидела, что Софи крепко спит на своем убогом ложе. Ее дыхание было громким и шумным, но она, по крайней мере, была все еще жива.
Лежа на своем соломенном ложе с его бугристым матрасом из полотенец и одежды, Зои поклялась, что не будет спать всю ночь. Она не позволит Марти причинить вред этому ребенку.
ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ
Жаннин развернулась. Даже с ДжиПиС она не была уверена, где находится, хотя пыталась следить за своим продвижением по карте. Если эти заросли станут более плотными, она не сможет сквозь них пробираться. Она уже по-другому понимала хождение по тропам - и людей, которые срезают путь. Однако она не боялась быть одна в лесу, удивляя этим даже саму себя. Она знала - это из-за того, что она чувствовала очень крепкую связь с Софи в этих лесах. Она чувствовала Софи здесь, также как чувствовала ее в лагере.
Второй день она была одна в лесу. Она была тут днем раньше, тщетно пытаясь найти старую бревенчатую хижину, и вернулась в гостиницу уже в сумерках. Сегодня ей везло не больше, но она знала, что хижина должна быть где-то недалеко отсюда. Примерно час назад она наткнулась на одну хижину и сначала подумала, что достигла своей цели. Подходя к старой лачуге, она была полна тревоги и понимала причину своего беспокойства: если Софи в хижине не окажется, последняя надежда Жаннин будет разбита. Она почувствовала облегчение, увидев, что эта лачуга на самом деле просто развалюха, не более чем груда бревен, то есть это была не та хижина, которую они с Лукасом видели с воздуха. Это было хорошо. Чем больше времени у нее займут поиски той бревенчатой хижины, тем дольше она сможет цепляться за надежду. Она знала, что ее рассуждения были нелогичными, даже немного ненормальными, но так она чувствовала и ничего не могла с этим поделать. Вскоре после того как она наткнулась на развалившуюся лачугу, она оказалась у вершины небольшого холма и воспользовалась возможностью позвонить Лукасу. Находясь глубоко в лесу, достать его по мобильному телефону было невозможно, но на открытом пространстве, на вершине холма, она с легкостью дозвонилась до него. Он сказал, что все еще в больнице, получает выговор за то, что недостаточно хорошо заботится о себе. Впрочем, он, казалось, был довольно весел, и она вспомнила, сколько раз он говорил таким притворно-счастливым голосом, чтобы поднять настроение Софи. Сейчас он делал это ради нее, но ее не так легко было развеселить, как когда-то Софи. И как оказалось, он не мог долго продолжать эту игру.
- Жаннин, - сказал он, помолчав какое-то время, - я думаю, тебе следует приехать сюда.
- Я нужна тебе? - спросила она.
- Конечно, ты нужна мне, но не в этом дело. Просто… пришло время отступить, Жан.
Она почувствовала укол предательства.
- Но я не нашла ее еще, - сказала она.
- Прошло уже очень много времени, - напомнил он. - Я начинаю волноваться за тебя.
- Я близка к цели, - сказала она. - Я думаю, хижина должна быть где-то рядом.
Она услышала, как он вздохнул, сдаваясь.
- Береги себя, ладно?
- Хорошо, - пообещала она. - Ты тоже.
Она продолжила свой путь, идя в направлении, как она надеялась, бревенчатой хижины.
Сейчас она огляделась по сторонам и поняла, что свет в лесу начал угасать. Она посмотрела на часы: пять часов. Ей придется вернуться к дороге, если она хочет выбраться из леса до наступления темноты. Просто пройду еще чуть-чуть дальше, сказала она себе.
Она прошла еще приблизительно десять ярдов, когда услышала что-то справа, в молодом кустарнике, и остановилась.
Тишина. Ничего не шевелилось. Затем опять послышался треск. Она слышала до этого, как множество белок, птиц, кроликов и других маленьких животных скреблись в подлеске в течение всего дня, который она провела в лесу, но это было нечто другое.
- Софи? - позвала она, голос ее был тише, чем она хотела бы. - Софи? - повторила она, на этот раз громче.
Треск стих, а потом возобновился опять. Она медленно пошла в его направлении, но резко остановилась, увидев, откуда шел звук: собака яростно рыла землю, листья и сучья летели из-под ее передних лап. Широколобая, с мощной грудью и грязно-желтой шерстью, собака повернула к ней голову и оскалила зубы.
Жаннин замерла. Она отвернулась от дворняги, боясь вызвать у нее агрессию, и с облегчением вздохнула, когда собака вдруг развернулась и побежала в противоположном направлении. Ее взгляд был прикован к голой земле, туда, где рыла собака. Там что-то было, что-то бледного цвета, что-то, что не принадлежало природе.
Она на носочках подошла к разрытой земле, боясь того, что может там найти.
Жаннин села на корточки, разгребла землю и… онемела от изумления, узнав трусики в цветочек, которые носила Софи. Она вытащила их из земли. Они были сильно испачканы - у Софи было расстройство желудка. Она начала копать дальше, и руки быстро стали кровоточить от виноградных лоз, веток и почвы. Она искала еще какие-то предметы одежды Софи, еще улики.
Наконец, разочаровавшись, она прекратила поиски и посмотрела на свои грязные руки.
Ладно, с какой стати трусики Софи здесь? Она пыталась мыслить четко. Закопала бы их Софи сама? Мог кто-то, в конце концов, похитить ее, причинить ей вред, убить ее и закопать беспорядочно ее одежду в лесу?
Какой бы ни был ответ на эту загадку, ей нужно было снова привести сюда поисковиков. Она включила телефон, но сигнала не было. Она попыталась вспомнить местонахождение того холма, с которого она звонила Лукасу, но хотя она знала, что этот холм недалеко от нее, она уже не была уверена, в каком направлении его искать.
Она поднялась и начала передвигаться по лесу, проверяя телефонную связь в разных местах. С каждым шагом лес, казалось, становился темнее, и она знала, что ей надо либо уходить сейчас, либо придется провести ночь одной в лесу. Но она была так близка к Софи!.. Она чувствовала это. Так близко, как никогда раньше за все одиннадцать прошедших дней. Она не оставит ее сейчас.
По-прежнему проверяя связь каждые несколько минут, она продолжала искать, пока не стало слишком темно, чтобы передвигаться достаточно уверенно. Затем она опустилась на землю и приготовилась разделить ночь в лесу со своей дочерью.
ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯ
Рассвет только зарождался, когда Зои проснулась. Она не могла сказать зачем, но, переворачиваясь на своем соломенном ложе, она засунула руки под подушку и кончиками пальцев почувствовала что-то прохладное. Странное ощущение заставило ее подскочить. Что это было?
Садясь, она подняла подушку. Сначала она не могла понять, что это за предмет, - свет в комнате был очень тусклым. Но потом она присмотрелась и поняла, что это цветок с дерева мужества.
Так вот где Софи была прошлым вечером! У Зои защемило сердце, когда она осознала, что Софи надеялась таким образом придать ей мужества. Малышка не знала, насколько это трудное задание.
Несколькими днями раньше Софи сказала ей, что ее мама смогла бы придумать, как спасти их обеих - и ее, и Марти. По крайней мере, подумала Зои, мама Софи попыталась бы это сделать.
Взяв в руки цветок, она посмотрела на ребенка. Лицо Софи было по-прежнему очень оплывшим, и ее хриплое, затрудненное дыхание было единственным звуком в комнате. На третьем соломенном ложе крепко спала Марти, в руке она сжимала пистолет.
Зои положила цветок с дерева мужества на подушку и тихонько надела туфли. Затем она осторожно подошла к постели Софи и склонилась над малышкой.
- Софи, - прошептала она.
Софи вздрогнула, и Зои поднесла палец к ее губам.
- Тихонечко вставай, дорогая, - сказала она. - Мы уходим отсюда.
ГЛАВА СОРОК ЧЕТВЕРТАЯ
Это произойдет именно сегодня.
С этой мыслью Жаннин проснулась и поняла, что сидит на земле, прислонившись к березе. Она слегка потянулась и повертела головой из стороны в сторону. Лес был наполнен туманом и сильным утренним ароматом влажной зелени. Солнечный свет едва проникал сквозь густую крону деревьев.
Сегодня она непременно найдет Софи, и все дурное останется позади.
Жаннин поднялась на ноги, достала бутылку с водой и сделала большой глоток. Облегчившись в кустах, она снова проверила телефонную связь, но сигнала по-прежнему не было. Она не могла поговорить ни с шерифом, ни с Лукасом.
Нажав кнопку на ДжиПиС, она вычислила свое местоположение. Судя по карте, она находилась в середине леса, в пяти милях от дороги, и где-то неподалеку должен был быть ручей. Если бы ей пришлось строить хижину, она возводила бы ее, конечно же, поближе к воде. Стало быть, подумала Жаннин, логично будет двигаться в направлении к ручью.
Пройдя всего лишь несколько десятков ярдов, она остановилась, чтобы передохнуть. Ее ноги буквально горели от боли, и она могла себе только представить, каково было бродить по лесу Софи, да еще в одной кроссовке. Эта мысль заставила ее тронуться в дальнейший путь.
Согласно ДжиПиС, она уже приблизилась к ручью, когда вдруг услышала слева какой-то шелест и треск.
Пусть это будет олень, а не медведь, замерев, подумала она.
Но это было ни то, ни другое. Между деревьями Жаннин различила пару цветных пятен, а спустя мгновение с изумлением увидела, что это была женщина. Да, это была женщина, одетая в красную рубашку и желтоватые шорты. Она что-то несла на спине. Ребенка… Рыжеволосого ребенка!
- Софи!
Жаннин рванулась к ним, продираясь сквозь густой подлесок.
Женщина продолжала идти, не сбавляя темпа, хотя двигаться ей было явно нелегко.
- Софи! - позвала снова Жаннин, и женщина, обернувшись, взглянула на нее, впрочем, по всей видимости, так и не собираясь останавливаться. Жаннин отчетливо видела, что Софи безучастно лежит на спине незнакомки и одна ее чем-то перевязанная нога свешивается вдоль бедра женщины и колышется в такт ее движениям.
- Что вы делаете? Куда вы ее несете? - прокричала Жаннин, приближаясь к ним.
Женщина, казалось, лишь ускорила шаг. Жаннин старалась не отставать.
- Подождите! - выкрикнула она, и женщина наконец остановилась.
Жаннин догнала их и увидела, как Софи подняла голову со спины женщины. По желтизне ее кожи и отекшему лицу было видно, насколько она больна.
- О, детка! - воскликнула Жаннин.
- Мам… - произнесла Софи, протянув к ней свою оплывшую руку.
Она, кажется, совсем не боялась того, что эта женщина куда-то ее несет, или же была совершенно равнодушна ко всему происходящему.
Жаннин обхватила руками лицо своей дочурки, повторяя лишь ее имя: