- Не спеши. Ты знаешь еще далеко не всё. Боюсь, последняя новость тебя не обрадует. - Наумов взял паузу. В душе Шувалова нарастала тревога. Прошла целая вечность, прежде чем телефонная трубка с усмешкой выплюнула: - Ты уже начал искать Сашу?
71
По крайней степени беспокойства, которое отобразилось на лице Антона, Ольга поняла, что речь идет чем-то очень неприятном. Она подошла и опустила руку на его плечо. Шувалов благодарно накрыл ее пальцы.
- Что ты о нем знаешь? - спросил он Наумова.
- Позволь маленькую предысторию.
- Говори быстрее.
- У нас с Алисой дочка, - заторопился Ник. - Ей всего шесть лет, как и твоему Саше. Несколько месяцев назад она получила тяжелую травму головы. Мы взяли в банке большие деньги на ее лечение. Сейчас деньги надо отдавать, а результата почти нет. Наша девочка до сих пор между жизнью и смертью.
- Я понимаю, это ужасно и тяжело. Но чем вам помешал я?
- Ты крупный ученый и мой знакомый. Мне сказали, что если я переманю тебя работать в Штаты, то наш долг спишут, а лечение дочки продолжится. У нас не было выбора, Антон. Мы разделились. Алиса полетела в Москву, а я остался в Бостоне. Мы с двух сторон тебя обрабатывали. Я сулил золотые горы, а Алиса делала твою жизнь невыносимой.
- Она преуспела. Но теперь я раскусил ее методы.
- Ты еще не всё знаешь, Антон. Я же сказал, что речь пойдет о твоем сыне. Ведь рядом с тобой его сейчас нет?
Ольга почувствовала, как у мужа окаменели мышцы спины. Она расслышала часть разговора, и материнский инстинкт бил в набат.
- Он про Сашу? Где он? - залепетала перепуганная женщина.
- Где мой сын? - стараясь оставаться спокойным, потребовал Антон.
- О, да вас там двое. Голубок с голубкой снова вместе.
- Говори! - не сдержался Шувалов.
- Саша сейчас у Алисы. Она услышала, что ты отказываешься от поездки, и пошла на крайние меры. Она захватила твоего сына в заложники.
- Это подло. Мы не должны впутывать в свои отношения детей!
- Если бы ты видел нашу бедную девочку… Алиса без ума от нее, и ради ее здоровья она пойдет на всё. Ты уже успел убедиться в этом. Сейчас она в отчаянии, и требует, чтобы ты выполнил наши условия.
- Где Саша? Где он?
- Он у Алисы. А где она, я не знаю. Она отключила телефон, чтобы ее не нашли, и не будет выходить на связь с тобой. Она поручила продиктовать условия мне.
- Отпустите моего сына!
- Шувалов, слушай внимательно, я скоро отключусь. Она отпустит Сашу, когда ты прилетишь в Бостон и подпишешь пятилетний контракт. Тебе предлагают шоколадные условия. Глупо отказываться. Ты будешь заниматься любимым делом. И у тебя будет здоровый сын.
- Сначала отпустите ребенка!
- Вот видишь, как ты за него переживаешь. А мать переживает за свое дитя гораздо сильнее любого мужика. Ради нашей бедной девочки Алиса пойдет до конца! Я ее знаю.
- Что она делает с Сашей?
- Пока ничего. А если откажешься… Лучше не думать об этом. Итак, у тебя на руках открытая виза. А ближайший самолет в Штаты через четыре часа. Ты успеешь, Шувалов. Торопись. Мы ждем.
Связь отключилась. Ольга, в надежде, что она не расслышала чего-то доброго, с болью смотрела на мужа.
- Что тебе сказали про Сашу?
- С ним всё в порядке.
- Он у Петровской?
- Да.
- Саша у сумасшедшей, которая подожгла школу? И ты называешь это "в порядке"?!
- Я должен улететь в Штаты. И Сашу вернут.
Ольга обреченно покачала головой. Ее глаза, еще двадцать минут назад излучавшие счастье, были полны невыразимого страха.
- Сколько раз она тебя обманывала? - Спросила она и сама ответила: - Всегда.
Шувалову трудно было возразить. Только сейчас перед ним раскрылась истинная цель Петровской. Она работала не из-за денег. И судьба русского ученого ей была глубоко безразлична. Ее фанатизм и коварство были направлены на то, чтобы вернуть здоровье любимой дочурке. Ради нее потерявшая надежду мать не остановится ни перед чем.
В лаборатории повисла мертвая тишина. Все ждали реакции Шувалова.
- Мы должны его найти, Антон, - запричитала Ольга. - Мы должны вернуть нашего сына. Не верь ей.
Шувалов с минуту колебался, пока не заметил в коридоре настырных оперативников, терзавших его вопросами. С последней надеждой он направился к ним.
- Вот квартира Петровской. - Антон Шувалов указал на дверь.
- Отойдите в сторону. - Курносый оперативник долго давил на кнопку звонка, потом кивнул слесарю: - Вскрывай.
Старая дверь в панельной девятиэтажке на окраине Москвы сдалась быстро. Оперативники с пистолетами наизготовку друг за другом проникли в квартиру. Вскоре один из них крикнул:
- Пусто. Заходите.
Антон вместе с настороженной работницей ЖЭКа вошел внутрь.
- Эту квартиру сдавали в аренду, - оправдывалась женщина.
- Где еще может быть Петровская? - спросил Шувалова оперативник.
- Не имею понятия. Она сама находила меня. Я знал только номер ее мобильного.
- Он отключен. Посмотрим бумаги.
Милиционер бесцеремонно копался в ящиках старого комода. Шувалов подобрал брошенную им толстую тетрадь с торчащими разноформатными листами. На обложке красовалась надпись "Lana Naumova. 6 years". Копия история болезни ее дочери, догадался Антон.
Он быстро пролистал страницы с рентгеновскими снимками, компьютерными томограммами, данными анализов и заключениями врачей. Шестилетняя девочка получила травму в лобно-височную область левого полушария и потеряла способность не только говорить, но и понимать речь. Врачи применяли интенсивное медикаментозное лечение и пичкали ребенка десятками препаратов. Но улучшения не наступало.
Из тетради вывалилась крупная фотография. Со снимка на Антона смотрела радостная черноволосая девочка в желтой футболке с Микки Маусом, уплетающая мороженое. Судя по всему, фотография была сделана незадолго до трагедии. Девочка так и не успела пойти в школу.
Антон еще раз просмотрел историю болезни. Его особое внимание привлекли многочисленные томограммы поврежденного участка мозга. Как ученого его порадовало техническое оснащение американских коллег.
Сзади подошел широкоплечий оперативник.
- Есть несколько чеков из магазинов и больше никаких зацепок, - констатировал он. - Мы, конечно, опросим соседей и в магазины эти заглянем, но… У вас есть фотография Петровской?
- Откуда?
- Придется составить фоторобот.
- Не поможет. Она ловко меняет свою внешность.
- Так положено. Проедете с нами.
- Мне некогда.
- Отказываетесь помочь следствию? - милиционер с профессиональным недоверием смотрел на потерпевшего. - А фотография сына у вас хотя бы имеется?
Антон извлек из внутреннего кармана снимок Саши, который планировал взять с собой в дорогу.
- Вот.
- Мы отправим его во все отделения, и будем ждать. Похитительница обязательно объявится. Ваша супруга дома на телефоне?
- Да. Но пока звонков не было. - Антон помялся, сжимая в ладони историю болезни. - Я поеду.
- В аэропорт?
- Мне надо обратно, в институт.
- Как хотите. Но самостоятельных поисков не предпринимайте. О любой информации немедленно сообщайте мне.
Шувалов вернулся в лабораторию. На угловом, расчищенном от оборудования, столе громоздились открытые бутылки с пивом, вокруг теснилось несколько молодых сотрудников.
- Что это? - на ходу бросил Шувалов.
- Мы отмечаем наш успех, - Сергей Задорин радостно икнул. - И ваше возвращение в институт.
Шувалов прошел мимо и сел за свое прежнее рабочее место. На Задорина зашикали. Зазвенели убираемые бутылки. Шувалов раскрыл историю болезни Ланы Наумовой. За его спиной расположилась Елена Репина.
- Что с Сашей? Его нашли?
- Нет. - Антон включил компьютер и несколько приборов.
- Что ты будешь делать? Может, лучше не рисковать и полететь в Бостон? А потом, когда Сашу вернется…
- Как ты не понимаешь, что причина не в нем, а вот в этом! - грубо оборвал Антон и ткнул в историю болезни. - Петровская не успокоится, пока не спасут ее дочь.
- Что это? - Репина просматривала листы, пока не наткнулась на крупный снимок травмы головы девочки. - Какой ужас.
- Это данные ее дочери. Часть мозга, отвечающая за речь, повреждена. Врачи пытались его восстановить, но сделали только хуже. Теперь девочка не только не говорит, но и не понимает речь. Они затронули соседний участок. Вот, посмотри.
- Я понимаю… Это был единственный способ. Травма очень тяжелая, они рискнули и…
- Нет, не единственный! Они пошли самым очевидным, но тупиковым путем. - В процессе разговора Антон успел отсканировать некоторые из томограмм и уже обрабатывал их на экране компьютера.
- Почему ты так уверен?
- Мы доказали, что нейроны мозга полифункциональны. Пораженные участки можно заменить другими. Да, каждая часть мозга выполняет свою определенную функцию: зрение, движение, слух, память и так далее. Но в целом, миллиарды нейронов - это единая команда! Как на корабле есть капитан, радист, штурман, моторист, кок, матросы. Если кто-то из них не сможет выполнять свою работу, корабль не должен затонуть. Так и мозг. Если часть нейронов вышла из строя, их функции нужно поручить другим. А, если потребуется, обучить!
- Легко сказать.
- Мы уже делали подобное. С фигуристкой.
- Коллеги, я могу помочь? - осторожно поинтересовался подошедший Сергей Задорин.
- Иди уж. Какой из тебя помощник.
- Я только пиво. Ведь рабочий день закончился.
- Это хорошо - Шувалов не отрываясь работал за компьютером.
- Почему? - не понял Задорин.
- Потому что в Бостоне он только начинается.
- Что ты задумал? - спросила Репина, видя особый настрой Шувалова.
Антон молчал, сосредоточенно рассматривая трехмерную проекцию поврежденного мозга девочки под разными углами. В лабораторию вошла его жена.
- Оля? - Шувалов оторвался от монитора и тревожно смотрел на супругу. - Петровская звонила?
- Я не могу сидеть дома. Не могу! Телефон молчит. Ничего не происходит. Я не хочу оставаться одна. Я сойду с ума!
- Побудь здесь. Садись.
- Что ты делаешь?
- Я работаю.
- Как можно работать, когда похищен наш ребенок? - Антон потупил глаза, а раздосадованная женщина продолжила выплескивать горькие обвинения. - Ты всё время думаешь только о работе. Семьи для тебя не существует. Даже сейчас, когда неизвестно что происходит с нашим мальчиком, ты уткнулся в компьютер! Да отец ты или нет?!
- Оля, успокойся. Я делаю всё, чтобы спасти Сашу.
- Не обманывай! Я вижу, чем ты занимаешься. О, господи! Ну, как же так можно. Как можно быть таким черствым и бездушным эгоистом!
- Оля, у меня мало времени. Мне надо сосредоточиться. - Антон умоляюще посмотрел на Репину.
Та обняла плачущую женщину за плечи и повела за собой.
- Пойдемте в другую комнату. Там есть диван.
- Диван? У вас тут всё приспособлено для разврата! Думаешь, я не знаю, чем ты занималась с моим мужем? - Шувалова пожирала глазами оторопевшую Репину. - Он сам признался. Сучка!
У Репиной опустились руки. Она склонила голову и отошла. На помощь поспешила опытная лаборантка со стаканом воды и какими-то таблетками.
- Выпейте, это поможет, - обратилась она к Ольге. - Давайте вместе позвоним в милицию. Я тоже не могу уйти домой, пока такое творится. Сама столько таблеток выпила. Пройдемте сюда, здесь телефон хороший. Работает безо всяких помех. Я только по нему разговариваю.
Ольга отошла, напоследок кинув Антону обидное:
- Я думала, ты с ног сбился в поисках нашего Саши. А ты…
72
- Если ты ответил на мой звонок, значит ты не в самолете. - Тихий голос Наумова был обесцвечен разочарованием.
- Я в институте, на рабочем месте, - контролируя внешнее спокойствие, произнес Шувалов.
- И ты не собираешься лететь в Штаты?
- Когда-нибудь потом. Сейчас не до этого.
- Ты не представляешь, как Алиса расстроится, - угрожающе зашипел Наумов. - После того, что произошло с Ланой, она не может без боли смотреть на здоровых детей.
- Вот о Лане я и хотел поговорить.
- Разговор неуместен. Тебя ждут в Бостоне. Ты должен подписать контракт! Мне нужны деньги на лечение дочери!
- Николай, тебе нужны деньги или здоровье дочери?
- Деньги! Нет, здоровье… Да как ты не можешь понять, что в Америке это одно и тоже!
- Я так не думаю. Сколько ты уже истратил?
- Тебя это не касается!
- У меня на руках история болезни Ланы. Я знаю, как ей помочь.
- Так прилетай и помоги!
- Еще я хочу спасти своего сына. Ты можешь объяснить Алисе, что она должна немедленно его отпустить.
- Я понял, ты заговариваешь мне зубы. Ты тянешь время. Да-да, просто тянешь время, а полиция сейчас ищет мальчика. - Наумов говорил тихо, затем истошно выкрикнул: - Это не пройдет! Ты нас не обманешь! Ты не найдешь Алису!
- Очнись, Николай. Мне требовалось время, чтобы понять, как спасти твою дочь! Я изучил ее мозг. Все данные у меня в компьютере, и я знаю, как поступить.
- Как ты можешь что-то сделать, сидя в Москве?!
- Могу. Я всё продумал. Я буду руководить операцией, которую проведут американские врачи.
- Это нереально. Лучшие нейрохирурги уже всё перепробовали.
- У меня другой метод. Мы не будем восстанавливать поврежденный участок. Наоборот, мы его изолируем. А недостающие функции возьмут на себя другие нейроны.
- Разве это возможно?
- Конечно! Иначе бы я не предлагал.
- Это бредовая идея.
- Николай, мне некогда тебя убеждать. Ты просто вспомни, меня же приглашают к вам не за красивые глаза?
- У тебя имя. Ты - Шувалов.
- Решайся!
- Допустим, я согласен… Что делать?
- Для начала разыщи Бориса Вербицкого. Он в Бостоне на конференции. Я ему позвоню и предупрежу. У нас был подобный опыт, он лучше меня поймет. Я перешлю на его почту план операции и все необходимые данные.
- Хорошо, я найду его.
- Потом договорись с клиникой, где лежит Лана. Я прямо сейчас высылаю тебе список необходимого оборудования. Оно у вас, наверняка, имеется. Поэтому операцию проведем сегодня.
- Ты… ты уверен, Антон.
- Даже не сомневайся. Через пару дней ты будешь разговаривать с Ланой.
- Ее зовут Светлана. А Лана - это на американский манер.
- Я видел ее на фотографии. Света красавица.
Шувалов положил трубку. Из него словно выпустили воздух.
- Кажется, я его убедил, - пробормотал он.
Елена Репина, присутствовавшая во время разговора, с сомнением спросила:
- Ты уверен, что Вербицкий согласится участвовать?
- Не знаю.
- Будешь уговаривать?
- У меня нет выбора. Американские специалисты меня могут не понять, важны малейшие нюансы.
- Но ты с Борисом…
- Я забыл про наши отношения.
- А он?.. Мне кажется, если попросит Ольга, Борис быстрее согласится.
- Не трогай ее, - встрепенулся Антон. - Я сам.
- Хочешь, с ним попробую поговорить я?
Шувалов сжал губы, опустил глаза и кивнул. Репина отошла, но через несколько минут вернулась, протягивая мобильник.
- У меня не получается. Он отказывается. Требует тебя.
Антон взял трубку и сразу услышал сарказм:
- Гениальному ученому требуется помощь подмастерья?
- Помощь требуется маленькой девочке. И если бы речь шла о подмастерье, то я к тебе бы не обратился.
- А с собственной гениальностью ты согласен? Это для тебя очевидная истина?
- Борис. Мы знаем друг о друге всё. Сейчас я прошу тебя…
- Просишь?
- Я… очень прошу тебя помочь спасти девочку, которая…
- Чужую девочку? А может собственного сына?
- Сашу… тоже, - сглатывая подкативший к горлу ком, согласился Антон.
- Правильный Шувалов просит подлеца Вербицкого?
- Борис, мне без тебя не справиться.
- Повтори!
- Без тебя я могу потерять Сашу. Я прошу тебя мне помочь!
- Приятно быть незаменимым. Тут в Бостоне все косятся на мой бейдж, а спрашивают только о тебе. Будто я пресс-секретарь какой-то.
- Так ты поможешь?
- Если я правильно понял: от моих действий будет зависеть здоровье девочки и жизнь Саши?
- От наших совместных действий.
- Классно! Я с Шуваловым в одной команде.
- Борис, время поджимает.
- Ну, ладно. Только это - ответственность на тебе, а успех делим пополам.
- Мне нужен только Саша.
Электронные часы в лаборатории отсчитывали последние минуты до полуночи. Руки Антона мягко легли на окаменевшую спину Ольги, сгорбившуюся в неудобном кресле с низкой спинкой. Под легкими ласкающими движениями мужских пальцев женщина чуть-чуть расслабилась, шмыгнула носом, красные от слез глаза повернулись к Антону.
- Сейчас он должен спать. Ему дали постель? А зубы? У него же нет зубной щетки.
- Всё будет хорошо, - в очередной раз попытался успокоить жену Антон. - Я позвоню в милицию. Может, есть новости.
По тому, как долго оперативник брал трубку и как неохотно отвечал, Шувалов понял, что он его разбудил.
- Надо звонить дежурному, - виновато сообщил Антон Ольге. Однако новый звонок на продиктованный оперативником номер тоже ничего не дал. - Они обошли соседей Петровской. Никто ничего не знает.
- Я не вынесу этого. - Ольга уткнула лицо в грудь мужа и тонко заголосила: - Не вынесу…
Хлопнула дверь. В лабораторию бодро вошла Валентина Федоровна Рашникова. Она сняла верхнюю одежду, окинула немногочисленных присутствующих оценивающим взглядом и прошла к столу с остатками недопитого пива.
- Так, Задорин, быстро всё прибрать.
Валентина Федоровна словно принесла с собой дуновение свежего ветра. Все засуетились. Ей хотелось подчиняться. На мигом очищенном столе из необъятной сумки ассистентки директора стала появляться домашняя еда и одноразовая посуда. Пластиковые корытца ныряли в СВЧ, дзинькал электронный звонок, и пышущая жаром пища возвращалась. Хозяйственная женщина открывала крышки и приговаривала:
- Когда мозг работает хорошо? Когда организм обеспечен своевременным питанием. Вам ли это не знать, господа ученые. Быстро всем подойти к столу и поесть. Тебе, Шувалов, в первую очередь. Это приказ.
Антон невольно потянулся к запаху горячего мяса и овощей. Желудок сжался в предвкушении приятного. Только сейчас Антон вспомнил, что с утра ничего не ел.
- Когда в Бостоне начнется операция? - деловито спросила Валентина Федоровна, дождавшись, пока Шувалов удовлетворит первое чувство голода.
- Вы и это знаете?
- Мне положено. Так во сколько?
- С минуты на минуту.
- Ты будешь контролировать процесс?
- Там Вербицкий. Я переслал ему материалы и отдал все необходимые инструкции.
Валентина Федоровна покачала головой.
- Этого недостаточно. Мало ли что может случиться. Ты должен видеть всё своими глазами. Буквально! Догадываешься, как?
Шувалова осенило.