– Да. Он не знает, что Слуп меня бьет. Но даже если бы и знал, по его представлениям, я должна все терпеть и не имею права ничего предпринимать.
Ричер задумался над ее словами, и они проехали еще двадцать, потом тридцать ярдов, медленно покачиваясь в седлах.
– Вы должны уехать, – сказал он. – Сколько раз это нужно повторять?
– Я не стану убегать, – ответила она.
Они добрались до вершины холма. Кармен прищелкнула языком, и ее лошадь остановилась. Мерин Ричера тоже, рядом с ней. Они находились примерно в пятидесяти футах над равниной. Впереди, к западу, столовая гора полого уходила вниз, покрытая, точно оспинами, ущельями размером с небольшой стадион. У них за спиной примерно в миле на восток виднелось поместье Гриров – красный дом со всеми строениями, – стоящее на пропеченной плоской земле. Выглядело очень похоже на игрушечную модель фермы. Дорога серой лентой убегала на север и на юг. За крошечным гаражом начиналась другая дорога, которая вела на юг и восток через пустыню, будто шрам, выжженный на теле земли. Воздух был сухим и неестественно прозрачным до самого горизонта, где он превращался в призрачную дымку. Жара стояла кошмарная. Солнце нещадно палило, и Ричер чувствовал, как обгорает его кожа.
– Когда мы будем спускаться, поосторожнее, – предупредила его Кармен. – Старайтесь держать равновесие.
Она сдвинулась с места, показывая дорогу и позволяя лошади самой выбрать наиболее удобное место для спуска. Ричер ударил своего коня пятками и последовал за ней. Он потерял ритм, когда лошадь стала делать более короткие шаги и его начало неприятно трясти в седле.
– Следуйте за мной, – крикнула Кармен.
Она свернула вправо, в сторону сухого ущелья с плоским дном из песка и камня. Ричер попытался решить, как следует натянуть поводья, но его лошадь, похоже, сама знала, что нужно делать. Она время от времени спотыкалась и поскальзывалась, но вскоре вышла в ущелье, и Ричера отчаянно дернуло сначала вперед, а потом назад. Впереди него Кармен соскочила на землю и потянулась, дожидаясь его. Мерин остановился рядом с ее кобылой. Ричер вынул ногу из правого стремени и выбрался из седла, проделав в обратном порядке действия, которые помогли ему сесть в седло полчаса назад.
– И как вам? – спросила Кармен.
– Ну, теперь я знаю, почему Джон Уэйн так странно ходил.
Она слабо улыбнулась, отвела обеих лошадей к краю ущелья и придавила их поводья тяжелым камнем. Ричера окутала звенящая тишина, которую нарушали лишь шорох и мерцание жары. Кармен открыла седельную сумку и достала свою крошечную сумочку, раскрыла молнию, сунула внутрь руку и вытащила маленький хромированный пистолет.
– Вы обещали меня научить, – сказала она.
– Подождите, – проговорил Ричер.
– Что такое?
Ричер ей не ответил. Он сделал шаг влево, потом вправо, присел на корточки, затем выпрямился. Принялся внимательно разглядывать землю, двигаясь по кругу, используя тень от солнца, чтобы лучше видеть то, что его заинтересовало.
– Что такое? – снова спросила Кармен.
– Кто-то здесь был, – сказал Ричер. – Тут следы. Три человека и машина, которая приехала с запада.
– Следы? – удивилась Кармен. – Где?
Ричер показал.
– Следы шин. Какой-то грузовик. Остановился здесь. Три человека проползли на коленях к краю.
Он остановился там, где следы заканчивались у края уступа, лег в горячую пыль и пополз вперед, опираясь на локти. Потом поднял голову.
– Кто-то наблюдал за домом, – сказал он.
– С чего вы взяли?
– А отсюда больше не на что смотреть.
Кармен опустилась на колени рядом с ним, не выпуская из руки пистолета.
– Слишком далеко, – сказала она.
– У них, наверное, были полевые бинокли. Или подзорные трубы.
– Вы уверены?
– Вы видели блики? Отражение солнца от стекла? По утрам, когда солнце еще на востоке?
– Нет, – ответила она, и ее передернуло. – Ни разу.
– Следы свежие, – сказал Ричер. – Не больше дня или двух.
– Слуп, – сказала Кармен. – Он думает, что я собираюсь забрать Элли. Теперь я точно знаю, что он выходит из тюрьмы. Он организовал за мной слежку.
Ричер встал и направился к центру большой чаши.
– Посмотрите на следы шин, – сказал он. – Они побывали здесь четыре или пять раз.
Он показал на землю, на сложное пересечение следов, наезжающих друг на друга. По меньшей мере, четыре или пять раз. Следы шин четко отпечатались на поверхности, засыпанной мелким песком, и Ричер сумел увидеть много интересного. Например, резина на правой передней шине сбоку почти облысела.
– Но сегодня их здесь нет, – заметила Кармен. – Почему?
– Я не знаю, – ответил Ричер.
Кармен отвернулась, а потом протянула ему пистолет.
– Пожалуйста, покажите мне, как нужно им пользоваться.
Ричер отвел глаза от следов на песке и посмотрел на пистолет. "Лорсин L-22", автоматический, дуло два с половиной дюйма, хромированный корпус, с пластмассовыми розовыми с жемчужным отливом пластинами на рукояти. Сделан в Мира-Лома, Калифорния, не так давно, и, возможно, им ни разу не пользовались с тех пор, как он покинул завод.
– Хороший? – спросила Кармен.
– Сколько вы за него заплатили?
– Чуть больше восьмидесяти долларов.
– Где?
– В магазине оружия в Пекосе.
– Разрешение есть?
Кармен кивнула.
– Я заполнила все бумаги. Так он хороший? – еще раз спросила она.
– Наверное. Для восьмидесяти баксов.
– Продавец в магазине сказал, что он подходит идеально.
– Для чего?
– Для леди. Я не сказала ему, зачем он мне нужен.
Ричер взвесил пистолет в руке. Он был крошечным, но вполне надежным. Не легкий, но и не тяжелый. Во всяком случае, недостаточно тяжелый, чтобы быть заряженным.
– А где пули? – спросил он.
Кармен подошла к лошади, достала из сумки маленькую коробочку и протянула Ричеру. Он открыл ее и обнаружил аккуратно сложенные пули двадцать второго калибра. Около пятидесяти штук.
– Покажите мне, как его заряжать, – попросила Кармен.
Ричер покачал головой.
– Вы должны оставить его прямо здесь, – сказал он. – Просто выбросить и забыть.
– Почему?
– Потому что это настоящее безумие. Пистолеты – опасная штука, Кармен. И вам не следует держать его там, где Элли может до него добраться. Вдруг произойдет несчастный случай?
– Я буду очень осторожна. Кроме того, в нашем доме полно ружей.
– Ружья – это другое. Элли слишком мала, чтобы одновременно дотянуться до спускового крючка и наставить дуло на себя.
– Я его прячу. До сих пор она его не нашла.
– Дело времени.
Кармен тряхнула головой.
– Это мое решение, а Элли моя дочь, – сказала она.
Ричер промолчал.
– Она его не найдет, – повторила Кармен. – Я держу его около кровати, а она туда не заходит.
– А что произойдет с ней, если вы решите воспользоваться пистолетом?
– Да, конечно. Я все время об этом думаю. Но она еще слишком мала, чтобы осознать значение того, что случится. А со временем, став взрослее, возможно, она поймет, что это меньшее из двух зол.
– Нет, что произойдет с ней? Потом, когда вы окажетесь в тюрьме?
– За самооборону в тюрьму не сажают.
– А кто скажет, что это самооборона?
– Вы это знаете.
– Что я знаю, не имеет ни малейшего значения. Я не шериф, не окружной прокурор, я не судья и не присяжные.
Кармен притихла.
– Подумайте об этом, Кармен, – сказал Ричер. – Вас арестуют и предъявят обвинение в убийстве первой степени. У вас нет денег, чтобы выйти под залог. На адвоката у вас тоже денег нет, значит, вам выделят общественного защитника. Вас привлекут к суду и будут судить. Это будет тянуться месяцев шесть или девять, может, год. Предположим, что все пойдет так, как вы задумали, и защитник сумеет доказать, что это была самооборона, присяжные с ним согласятся, судья принесет вам свои извинения и выразит сожаления по поводу того, что женщине, которая и без того страдала, пришлось пройти через суд. Но к тому моменту пройдет целый год. Что будет делать Элли все это время?
Кармен молчала.
– Она проведет целый год с Расти, – сказал он. – Одна, без поддержки с вашей стороны. Потому что суд примет именно такое решение. Ведь Расти ей бабушка. Это же идеально.
– Но лишь до тех пор, пока они не поймут, что представляют собой Гриры.
– Отлично. Где-нибудь в середине года к ним приедут представители органов опеки и отправят ее к каким-нибудь приемным родителям. Вы этого для нее хотите?
Кармен поморщилась.
– Расти в любом случае не станет держать ее у себя. Если Слупа больше не будет.
– В таком случае оставьте пистолет здесь, в пустыне. Это плохая идея.
Ричер протянул ей пистолет, она взяла его и обхватила обеими ладонями, словно ей в руки попала драгоценность, потом начала перекладывать из одной руки в другую, как будто играла в какую-то детскую игру. Фальшивый перламутр вспыхивал на солнце.
– Нет, – сказала она. – Я хочу научиться из него стрелять. Для того, чтобы защитить себя. И это мое решение. Вы не можете принять его за меня.
Ричер помолчал немного, затем пожал плечами.
– Хорошо, – сказал он. – Ваша жизнь, ваш ребенок, ваше решение. Но оружие – штука серьезная, поэтому будьте внимательны.
Она протянула ему пистолет, уместившийся на его левой ладони от основания большого пальца до среднего.
– Два предупреждения, – сказал Ричер. – У этого пистолета очень короткое дуло. Видите? – Он провел правым указательным пальцем от магазина до дульного среза. – Два с половиной дюйма. Вам об этом сказали в магазине?
– Продавец сказал, что он легко поместится в мою сумочку.
– Короткое дуло делает его очень неточным оружием, – сказал он. – Чем длиннее дуло, тем прямее стреляет пистолет. Вот почему длина ружья три фута. Если вы собираетесь воспользоваться этой штукой, вам придется подойти очень, очень близко. Понятно? Лучше всего, чтобы дуло находилось в нескольких дюймах от мишени. Если удастся, оно должно ее касаться. Если вы попытаетесь стрелять через всю комнату, пуля уйдет на несколько миль в сторону.
– Понятно, – сказала Кармен.
– Второе предупреждение. – Ричер достал из коробки пулю и показал ей. – Эта штука очень маленькая и медленная. Острый кончик – это пуля, остальное – порох в оболочке. Не слишком большая пуля, и довольно мало пороха. Таким образом, она не обязательно причинит серьезный вред. Хуже, конечно, чем укус пчелы, но одного выстрела недостаточно. Таким образом, вам придется подойти как можно ближе и нажимать на курок до тех пор, пока магазин не опустеет.
– Понятно, – повторила она.
– А теперь смотрите.
Ричер открыл магазин и засунул в него пули, снова закрыл его и отправил первую пулю в казенник. Снова открыл магазин и заполнил освободившееся место внизу. Вернул все в первоначальное состояние и защелкнул предохранитель.
– Готово, – сказал он. – Вам нужно сделать две вещи. Снять пистолет с предохранителя и нажать на курок десять раз. Одна пуля в стволе, и еще девять в магазине.
Он протянул ей пистолет.
– Не наставляйте его на меня, – сказал он. – Наводите заряженный пистолет только на то, во что вы твердо решили выстрелить.
Кармен осторожно взяла у него из рук пистолет и сдвинула дуло в сторону.
– Давайте, попробуйте, – сказал Ричер. – Предохранитель и курок.
Кармен левой рукой сняла пистолет с предохранителя, подняла его, закрыла глаза и нажала на курок.
Рука у нее дрожала, и дуло уставилось в землю. Выстрел прозвучал в окружающей их пустоте на удивление тихо. В десяти футах от них в воздух поднялись клубы пыли и во все стороны полетели осколки камней. Затем раздался металлический "бумс" рикошета и приглушенный звон, когда выскочил патрон. Лошади зашевелились, но тут же снова затихли.
– Работает, – сказала Кармен.
– Поставьте на предохранитель.
Она выполнила его указание, а Ричер повернулся, чтобы посмотреть на лошадей. Ему совсем не хотелось, чтобы они сбежали и ему пришлось гоняться за ними по жаре. Но они были совершенно счастливы, стояли спокойно и наблюдали за людьми. Ричер снова повернулся к Кармен, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и снял ее через голову. Затем прошел пятнадцать футов к югу и положил рубашку на край уступа так, что она стала похожа на торс мужчины. Вернувшись назад, он встал рядом с Кармен.
– А теперь стреляйте в мою рубашку, – велел он ей. – Целиться нужно в тело, потому что это самая большая мишень и самая уязвимая.
Кармен подняла пистолет, но в следующее мгновение опустила его.
– Я не могу, – сказала она. – Не хочу, чтобы в вашей рубашке были дырки.
– Думаю, я не слишком рискую, – проговорил Ричер. – Давайте.
Она забыла снять пистолет с предохранителя и несколько раз нажала на курок, не понимая, почему у нее ничего не получается. Затем вспомнила указания Ричера, навела пистолет на рубашку и закрыла глаза. По прикидкам Ричера, она промахнулась на двадцать футов, пуля ушла выше и в сторону от мишени.
– Не закрывайте глаза, – сказал он. – Представьте себе, что вы ненавидите мою рубашку и стоите, наставив на нее палец так, словно выкрикиваете в ее адрес возмущенные слова.
Кармен не стала закрывать глаза, расправила плечи и, подняв руку, выстрелила, но снова промахнулась. На этот раз пуля ушла на шесть футов влево и чуть ниже.
– Дайте мне, – попросил Ричер.
Она протянула ему пистолет, который казался крошечным в его руке, а курок был слишком маленьким для пальца. Ричер закрыл один глаз и прицелился.
– Я хочу попасть туда, где был карман.
Он выстрелил два раза подряд правой рукой, твердой, как скала. Первая пуля попала в область подмышки, противоположной оторванному карману. Вторая – по центральной линии рубашки, но ниже кармана. Ричер расслабился и вернул Кармен пистолет.
– Ваша очередь, – сказал он.
Она выстрелила еще три раза, но опять безнадежно промахнулась. Слишком высоко справа, слишком далеко влево. Последняя пуля ударила в землю примерно в семи футах от цели. Кармен посмотрела на рубашку и с расстроенным видом опустила пистолет.
– Итак, что вы узнали? – спросил Ричер.
– Я должна подойти ближе, – ответила она.
– Именно, – подтвердил он. – И тут не только ваша вина. Пистолет с коротким дулом – это оружие для стрельбы с близкого расстояния. Вы видели, что я сделал? Я промахнулся на двенадцать дюймов с пятнадцати футов. Одна пуля ушла влево, а другая – вниз. Иными словами, они летят в разные места. А я хорошо стреляю. В армии я выигрывал соревнования по стрельбе. И пару лет был самым лучшим.
– Я поняла, – сказала она.
Ричер взял у нее пистолет, присел на корточки и перезарядил его. Одну пулю отправил в казенник и девять в магазин. Закончив, он положил пистолет на землю.
– Оставьте его здесь, – сказал он. – Возьмите только в том случае, если вы очень, очень уверены в себе, уверены в том, что сможете это сделать. Вы сможете?
– Думаю, да, – ответила Кармен.
– Вы должны это знать наверняка. Должны быть готовы подойти очень близко, приставить пистолет к животу своего мужа и нажать на курок десять раз. Если вы этого не сделаете, если будете колебаться, он отберет у вас оружие, может направить его против вас, начнет в ярости стрелять и попадет в Элли, которая прибежит из своей комнаты.
– Последняя надежда на спасение, – тихо проговорила она.
– Поверьте мне, если вы достали оружие, с этого момента – все или ничего.
Она кивнула.
– Ваше решение, – повторил Ричер. – Но я предлагаю вам оставить пистолет здесь.
Кармен довольно долго стояла не шевелясь, потом наклонилась, подняла пистолет с земли и убрала в сумочку. Ричер забрал свою рубашку и натянул ее через голову. Дырок было не видно. Одна осталась под мышкой, другая – в самом низу, под поясом брюк. Затем он обошел ущелье и подобрал все восемь гильз. Старая добрая привычка. Он позвенел ими в руке, словно мелочью, и положил в карман брюк.
По дороге назад они говорили о страхе. Кармен замолчала, когда они начали подниматься по склону, и снова остановилась на вершине. Поместье "Красный дом" раскинулось внизу, окутанное дымкой, а она просто сидела и смотрела на него, ухватившись обеими руками за луку седла. Она ничего не говорила, но в глазах у нее застыло задумчивое выражение. Лошадь Ричера снова замерла чуть позади ее кобылы, поэтому он видел то же, что и Кармен, но в обрамлении ее шеи и плеча.
– Вам когда-нибудь бывает страшно? – спросила она.
– Нет, – ответил Ричер.
Она снова немного помолчала.
– Как такое может быть? – спросила она.
Ричер поднял голову и посмотрел на небо.
– Я научился этому в детстве.
– Как?
Он опустил глаза на землю.
– У меня был брат, старший. Поэтому он всегда был впереди меня. Но я хотел быть похожим на него, делать все, что делал он. Он обожал страшные мультики, и всюду, где у нас имелось американское телевидение, он их смотрел. Так что я смотрел те же мультики и те же передачи. Я запомнил один сериал – про космические приключения. Не помню, как он назывался. Мы видели его по черно-белому телевизору. Может, в Европе. У героев был корабль, похожий на подводную лодку с паучьими ногами. Они садились в самых разных местах и отправлялись их исследовать. Как-то раз за ними погналось жуткое существо – волосатое, вроде обезьяны или снежного человека. Длинные лохматые лапы и ужасная пасть. Это существо гнало их до самого корабля, но они успели забраться внутрь и захлопнуть крышку люка, когда оно уже почти их поймало.
– И вам было страшно?
Ричер кивнул, хотя стоял у нее за спиной.
– Думаю, тогда мне было года четыре. Той ночью я не сомневался, что страшилище спряталось у меня под кроватью. Я спал на такой старой высокой кровати и твердо знал, что мерзкая тварь поселилась под ней и что она выберется оттуда, чтобы меня схватить. Мне даже казалось, что я чувствую, как она держит меня своими лапами. Я не мог заснуть. Я думал, что, если усну, чудовище вылезет и сожрет меня. Поэтому я не засыпал несколько часов. Даже позвал отца, но, когда он пришел, постыдился признаться в своих страхах. Так продолжалось пару дней.
– И что случилось потом?
– Я разозлился. Не на себя за то, что боялся, потому что, по моим представлениям, чудовище было настоящим, а значит, мне следовало его бояться. Я разозлился на него за то, что оно заставило меня бояться. За то, что оно мне угрожало. И как-то ночью ярость достигла такой точки, что я чуть не лопнул от нее. Я заорал: "Ну давай, выходи и попытайся меня схватить! Давай, только попробуй! Я из тебя отбивную сделаю!"
– И что, помогло?
– С тех пор я никогда и ничего не боялся. Это привычка. Те космические исследователи не должны были спасаться бегством, Кармен. Им следовало остаться и встретиться с чудовищем лицом к лицу. И сразиться с ним. Если видишь что-то страшное, Кармен, нужно сделать шаг ему навстречу, а не бежать от него прочь. Это должно быть инстинктивно, подсознательно и в ярости.
– И вы так поступаете?
– Всегда.