И куда его понесло в такое ненастье?
79.
Невероятно!
Быть этого не могло!
Та самая блондинка, копия Рамоны!
Он узнал ее мотороллер. Желтую наклейку. Шлем.
Как она оказалась на улице в такую мокрядь?
Но это была она, и насквозь промокшая.
Перед глазами Четыресыра всплыла сцена, увиденная летним вечером в парке: она стоит и сжимает в руке...
"Вверх-вниз. Вверх..."
Зрелище девчонки, сжимающей в руках причиндал мотоциклиста, ослепило его и исторгло у него из груди стон. Дрожь наслаждения поднялась по спине, перескакивая с позвонка на позвонок, и Четыресыра внезапно ощутил, как руки и ноги обмякли, словно щупальца медузы; чтобы удержаться в седле, ему пришлось крепко вцепиться в руль.
"Рамона выходит из дома и с улыбкой говорит леснику: "Доставай-ка шершавого, порезвимся!"
"Вверх-вниз, вверх..."
Четыресыра почувствовал, как кровь закипает у него в ушах, во внутренностях, между ног.
Он принялся колотить себя по бедру, потом просунул руку под дождевик и впился ногтями в бок.
- Шлюха. Грязная шлюха, - промычал он под шлемом. - Почему? Почему тебе нравится вытворять такое? Почему ты не оставишь меня в покое?
Она делала это ему назло. Чтобы ему было плохо.
"Вперед! Останови ее. - Голос лесника Боба звучал властно и решительно. - Ну же, чего ты ждешь?"
"Я не могу"
"Второго раза не будет. Ты хоть понимаешь, как тебе подфартило? Она с радостью сделает это тебе".
"Неправда".
"Правда".
"Я не могу У меня не получится"
"Эх ты, жалкий придурок, кретин, идиот..."
Четыресыра закрыл глаза, стараясь не слушать Боба. Он дышал ртом, стекло забрала изнутри запотело.
"У нее будут холодные мокрые руки. И она улыбнется".
"Нет. Не могу... Вдруг она не захочет?"
"Еще как захочет. Давай сделаем так. Если она поедет по окружной, значит, она не хочет. А если свернет на дорогу, идущую лесом, тогда ты больше не сможешь отнекиваться..."
Резонно. Идущая лесом дорога была совсем пустынна. Если она не хочет, чтобы ее остановили, она ни за что по ней не поедет, а если вдруг она все же свернет, значит, что...
"Молодец! Наконец-то до тебя дошло"
... что она этого хочет, и тогда он ее остановит.
Он пока не знал как, но он ее остановит.
80.
Бомж катил следом за ней по встречной полосе с такой же скоростью, как у нее. Вдруг Фабиана Понтичелли увидела, как он бьет себя кулаком по ноге.
Лучше прибавить газу.
На этой развалюхе у него мало шансов за ней угнаться.
Фабиана повернула ручку газа и стала постепенно отрываться от него.
Надо быть осторожной, если на такой скорости встретится выбоина, не будет времени затормозить. Он глянула в зеркало заднего вида.
"Боксер" все еще маячил позади, но дистанция увеличилась.
Фабиана перевела дух и только тогда осознала, что с той минуты, как этот тип материализовался рядом с ней на дороге, она практически не дышала.
81.
В конце концов сон одолел всю семью Дзена.
Кристиано сдался после отчаянной борьбы с дремотой, пытаясь досидеть до прихода Данило и Четыресыра. Этажом ниже перед включенным телевизором храпел Рино.
82.
Беппе Трекка, с тремя таблетками ксанакса и полбутылкой дынной водки в желудке, тоже похрапывал, уткнувшись лбом в формочки из китайского ресторана.
83.
- Я кого хочешь мог позвать на это дело, дорогой мой Рино Дзена. Кем ты себя возомнил? Ты что, думаешь, на тебе свет клином сошелся? И что ты там сказал? "Нам надо поговорить!" О чем, чтоб тебя, мы должны говорить? Тебя кто-нибудь назначал главным? Покуда не будет доказано обратное, главный - я. Знаешь, сколько народу получше тебя я мог найти, если б хотел? - Данило Апреа вещал, почти крича и бурно жестикулируя. - Кто придумал план? И кто все подготовил? Кто месяц торчал перед банком, изучая все детали? Кто нашел трактор? Я! Я! И еще раз я! Все сделал я! Я сделаю вас богатыми. Я... - обращался он к дивану, словно там сидели Рино и Четыресыра. - Давайте уж говорить все, как есть! Начистоту! Мне должно было причитаться пятьдесят процентов, а вам по двадцать пять. Так было бы по справедливости. Но мое врожденное благородство, мое великодушие... - Он поглядел на стоявшую на столе бутылку граппы. Надо было еще отхлебнуть. Он поднял бутылку.
Пустая.
После телефонного разговора с Рино Данило сказал себе, что глоток-другой поможет ему отойти, и даже не заметил, как осушил целую бутылку.
"Я в порядке. Спокойно. Все нормально. - Он замотал головой, как кокер-спаниель после купания. - Сейчас пройдет".
Он неуверенно сделал три шага. По правде говоря, ноги не очень держали, но, как только приедет Четыресыра, он выйдет на улицу, а там от дождя и холода моментально придет в себя.
84.
"Она обернулась. Не видишь, она тебя зовет? Эх ты, дурень", - втолковывал ему Боб.
"Тогда почему она прибавила газу?"
Четыресыра еще немного сбавил скорость - настолько, чтобы не потерять из виду мотороллер.
"Потуши фары. Она подумает, что ты съехал на другую дорогу"
Он бы мог ее моментально нагнать, мотор "боксера" был переделан, вместо обычного стоял резонаторный глушитель, и когда Четыресыра пригибался, принимая аэродинамическую позицию, да еще под уклон, то запросто набирал до восьмидесяти километров в час.
Еще немного, и блондинка подъедет к развилке.
Выбор за ней. Если поедет лесом, он ее остановит.
"Умоляю тебя, поезжай по окружной. Умоляю"
"Идиот"
85.
Фабиана Понтичелли посмотрела в зеркало заднего вида.
Фары "боксера" было не видать. Бомж уехал куда-то в другую сторону.
Классическая марихуановая паранойя.
"Блин, аж мороз по коже".
Тем временем она добралась до места, где избитая дождем дорога расширялась перед развилкой.
Налево уходила узкая дорожка, ведущая через лес Сан-Рокко прямиком к дому, направо был выезд на окружную магистраль. Широкая и освещенная, она огибала холм кругом, но по ней было пилить и пилить.
Фабиана услышала отцовский голос, который, как мама Красной Шапочки, наставлял: "Фабиана, ради бога, никогда не езди ночью лесом".
"Да, наверное, лучше ехать по окружной. Все равно уже до трусов промокла"
Но в последний момент она передумала: "В такую погоду серый волк из логова носа не кажет", - и резко развернула в сторону теряющейся в лесных зарослях дороги.
86.
Когда Четыресыра увидел, что Рамона направляется в сторону окружной, его сердце преисполнилось разочарованием и радостью.
"Ты видел, она меня не хочет! Так что оставь меня в покое".
Но вдруг в последний момент девчонка, словно сам Всевышний ей повелел ехать лесом, развернула мотороллер.
"Больше никаких отговорок"
Хорошо, но как он ее остановит? Он же не может явиться перед ней и сказать: "Извини, ты не могла бы притормозить?"
"Я стесняюсь".
"Если не остановишь ее, ты полный лох. Всю жизнь будешь локти кусать. Она только и ждет, чтобы ты ей явился".
Верно, но действовать следует обдуманно. Надо напрячься и изобрести способ остановить ее и попросить сделать это.
"Живее, а то упустишь"
Четыресыра стал набирать скорость.
87.
Деревья, протягивая ветви, склонялись над дорогой, словно хотели схватить Фабиану Понтичелли.
Под укрытием древесных крон дождь был не такой частый, в воздухе стоял запах влажной земли и прелой травы.
Фара "скарабео" бросала слабый пучок света на усеянный мокрыми листьями и комьями грязи асфальт.
Девушка ехала посередине дороги, стараясь не сбиться с разделительной полосы. Это было как игра: не съезжать с белой полоски, потому что по обе стороны уходили вниз бездонные пропасти; выйдешь колесом за спасительную черту - и всю оставшуюся жизнь будешь падать в бесконечность.
Но в какой-то момент дорога, огибая холм, резко повернула, и Фабиане не удалось удержать колесо на белой линии.
"Считай, ты уже труп. Ладно, первый раз не считается, ты сорвешься в пропасть только после трех ошибок"
Она увлеклась игрой и не заметила, что в пятидесяти метрах позади нее едет "боксер"
88.
Теперь он знал, что делать.
Четыресыра напряг все извилины, и в конце концов лесник Боб ему помог. В голове, как по волшебству, родилась гениальная мысль.
Он включил фару и дал газу. Мотор всхлипнул, и "боксер" стал неуклонно набирать скорость.
С каждым поворотом красная точка заднего фонаря "скарабео" становилась все ближе. Примерно через двести метров, если он верно помнил дорогу, начинался спуск, и тут-то он и должен был ее обогнать.
89.
Фабиана Понтичелли, держась осевой и стараясь не сорваться в бездонную пропасть, чуть не свалилась с сиденья, когда из тьмы, нахохлившись, словно стервятник, вынырнул тот чокнутый на своем "боксере" Голова на уровне руля, локти разведены в стороны, как два крыла.
Девушка впилась в резину ручек и вся напряглась.
Не успела она подумать, ехать ей быстрее или сбавить газ, как этот тип ее обогнал, пустившись под уклон. Она увидела, как он заворачивает на повороте, изогнувшись всем телом и ни капли не притормозив.
Фабиана зажмурилась, уверенная, что сейчас услышит лязг металла, но, когда открыла глаза, впереди стояла только завеса белого дыма и слышалось удаляющееся тарахтенье глушителя.
"У этого типа точно не все дома".
Что же он вытворяет? Решил покончить с собой? И потом, кем он себя вообразил? Валентино Росси?
Одного Фабиана не могла уяснить: то ли он к ней привязался, то ли несчастный псих просто прикалывается, устраивая гонки в грозу.
90.
Обогнав ее, Четыресыра чуть не влетел в дорожное ограждение. Но удержался: почти упав, он успел выставить ногу и одним толчком выпрямить мотороллер. Однако после еще трех поворотов он решил больше не рисковать своей шеей и сбавить скорость. Еще один такой вираж на скользком асфальте - и он покалечится.
Четыресыра мягко выжал тормоза, не слишком доверяя барабанам, особенно сейчас, когда в них было полно воды. Передний амортизатор запрыгал похлеще пневматического молотка, а заднее колесо завиляло, как попавшаяся на крючок рыба.
Проехав еще пятьдесят метров, он остановился напротив стоящей в глубине парковочного кармана трансформаторной будки.
Четыресыра проворно слез с "боксера" и осторожно, не заглушая мотора, положил его плашмя на асфальт прямо посредине дороги. Затем снял перчатки и лег на асфальт. Животом вниз, широко раскинув руки и ноги.
91.
Фабиана Понтичелли сделала последний поворот и начала съезжать по прямому участку пути, который спускался к самому подножию холма. Она почти приехала. Оставалось добраться до заправки и потом свернуть на дорогу, которая шла между полей. Еще километр - и она дома. Мысленно она уже нежилась в постели под пуховым одеялом, приняв горячий душ и умяв кусок дожидавшегося ее в духовке штруделя. Дождь с ледяным ветром на пару смыли последние следы дурмана, так что, если вдруг выяснится, что предки еще не спят, она не станет хихикать, как идиотка.
"Можно будет сказать, что я задержалась, потому что забарахлил мотороллер и некого было попросить о помощи. Сотовый разрядился. Я могла..."
Она не закончила мысль, потому что неожиданно увидела впереди, посреди дороги, красный огонек. Проехав еще немного, она разглядела на асфальте пучок белого света. Сбросив скорость, она услышала глухое бурчание глушителя, и тотчас же поняла, что этот чокнутый навернулся на спуске.
92.
"Лежи.
Не шевелись.
Ты - морской ерш, затаившийся в ожидании рыбешки".
"Вот она. Я ее вижу"
"Лежи! Не шелохнувшись!
Жди.
Пусть она сама подойдет.
Если двинешься, пиши пропало.
Ты мертвый"
"Будет сделано, сэр. Наимертвейший. Мертвее самых мертвых мертвецов"
93.
Ни фига себе навернулся.
Бомж лежал, растянувшись на земле рядом с мотороллером, и не двигался. Фабиана Понтичелли проехала рядом и не остановилась.
"Наверняка насмерть. На такой скорости, да на этом допотопном мотороллере..."
Она не знала, что делать. Вернее, прекрасно знала, но делать ей этого нисколечко не хотелось. Она промокла, продрогла и почти доехала до дома.
"Настоящий человек всегда помогает тому, кто оказался в беде"
Так сказал бы отец.
"Эсмеральда на моем месте..."
Да, только она не Эсмеральда, хотя в последние месяцы и старалась быть ею. Она-то помогает другим, даже бомжам, которые вообразили себя Валентино Росси.
Фабиана вздохнула, развернула мотороллер и покатила назад.
94.
Данило Апреа набирал номер Четыресыра с интервалом в тридцать секунд и, как только отвечал ненавистный механический голос "Абонент не...", с проклятиями отключался.
Он уже не сомневался, что этот придурок просто забыл про налет.
- Очень может быть. Запросто. От него всего можно ожидать, - сказал Данило, прикладываясь к бутылке какой-то горькой настойки, которую откопал в глубине буфета.
Эту горькую истину он сформулировал в ходе многолетнего общения с Четыресыра, и в особенности после пресловутого "случая с Белладонной", из-за которого Данило с ним не общался три месяца.
Примерно год назад Данило перепала работенка на вилле адвоката Этторе Белладонны, но, чтобы сделать все чин по чину, ему нужен был помощник. Между Рино и Четыресыра он выбрал последнего, потому что Рино хотел пятьдесят процентов. Цифра, по скромному разумению Данило, абсурдная, учитывая, что работу нашел он. Четыресыра он предложил тридцать пять процентов от заработка, и тот, не торгуясь, согласился. Им предстояло залатать трещину в выгребной шахте виллы. За несколько дней до того хозяева вызвали для очистки колодца специальную службу, но, когда Данило спустился вниз, он чуть не лишился чувств от стоявшего там зловония.
Чтобы можно было хоть как-то работать, он смочил одеколоном носовой платок и повязал его на лицо. Замазав трещину раствором быстротвердеющего цемента, он, как договаривались, дернул два раза за веревку, но поднимать его никто и не думал, вместо этого верхний конец веревки соскользнул к его ногам. Надрывая горло, Данило принялся звать Четыресыра. Никакой реакции. Тот словно сгинул. Снизу в круглое окошко люка было видно только голубое небо и бегущие по нему, как глупые овечки, облака.
Данило не мог сесть, не оказавшись в вонючей жиже, в шахте было жарче, чем у черта в заднице, и пахло протухшим сыром.
Вдруг сверху нарисовалась детская физиономия. Десять-одиннадцать лет. Копна светлых волос и милая невинная улыбка. Видимо, это был Рене, сын адвоката Белладонны. Рене помахал ему рукой, после чего, невзирая на мольбы Данило, захлопнул крышку люка, похоронив его заживо.
Два часа спустя Четыресыра поднял ее и вытащил на поверхность бьющееся в истерике и измазанное экскрементами существо, которое отдаленно напоминало его напарника Данило Апреа.
И что этот идиот сказал в свое оправдание? "Я отошел на минутку, - да, да, так он и сказал, на минутку, - купить себе пиццы, потому что умирал с голоду. Я тебе тоже взял, твоей любимой, с картошкой и розмарином"
Данило вырвал у него из рук пиццу и растоптал ее своими заляпанными дерьмом ботинками.
- И с этими людьми мне приходится работать! - вздохнул он и глотнул настойки, скривив рот, как ребенок, которому дали выпить рыбьего жира.
95.
Через стекло шлема Четыресыра видел длинные ноги приближавшейся рыбки. "Плыви сюда, рыбка".
Она в нерешительности останавливалась после каждого шага. Но это была благовоспитанная рыбка, она никогда бы не бросила на дороге раненого и даже мертвого человека.
- Синьор? Синьор? Вы ушиблись?
"Ты мертвый"
- Синьор, вы меня слышите?
Еще три шага. Их разделяло меньше трех метров.
"Если я вскочу..."
"Погоди!"
Он никогда не оказывался так близко к этой девчонке. Кровь стучала в висках. Мускулы заряжены электрической энергией, которой хватило бы на то, чтобы согнуть пополам шлагбаум. И как по волшебству пропала дрожь и тики.
Рыбка присела на корточки и неуверенно на него посмотрела:
- Синьор, вам вызвать "скорую помощь"?
Губы Четыресыра под шлемом растянулись в мечтательной улыбке, обнажив большие желтые зубы.
96.
- Вы меня слышите? Если не можете говорить, пошевелите чем-нибудь... рукой, например... - попросила Фабиана Понтичелли.
"Блин, он и вправду мертвый..."
Мотороллер лежал опрокинутый посреди дороги, колесо еще крутилось, а свет фар, застилаемый выходящим из выхлопной трубы белым дымом, выхватывал из темноты очертания неподвижного тела.
В голове мелькнула тень сомнения: как он умудрился упасть именно в этом месте, где не было никаких поворотов? Наверное, поскользнулся в луже или проколол шину и ударился головой.
"Но он же в шлеме..."
Она сделала еще один неуверенный шаг и остановилась. Что-то было не так. Она не могла сказать, что именно, но что-то внутри нее кричало: не приближаться! Не прикасаться к нему. Словно перед ней был не попавший в аварию несчастный бомж, а скорпион.
"Лучше я вызову "скорую"
97.
"Останови ее! Она звонит по телефону".