- Что произошло? - спросила она.
- Пойдемте. Я покажу.
- Где?
- В фургоне. На стоянке дальше по улице.
Пока они быстрым шагом шли по холодной улице, Амелия спросила его:
- Из какого вы отделения?
Позвонив, Койл представился полицейским. На улице стоял страшный шум от транспорта, и он не расслышал вопроса.
Она повторила его:
- Из какого вы округа? Из южного центрального?
Койл перевел на нее взгляд и заморгал.
- Да, - ответил неуверенно и высморкался.
- Я там тоже некоторое время работала, - сообщила ему Амелия.
- Гм… - пробормотал Койл. Он провел ее по обширной вест-сайдской стоянке. В дальнем конце Койл остановился рядом с фургоном "виндстар" с затемненными окнами и с включенным мотором.
Оглянулся по сторонам. Затем открыл дверь.
Проходя по квартирам и магазинам Гринич-Виллидж, расположенным неподалеку от квартиры Люси Рихтер, Кэтрин Дэнс размышляла о симбиотических взаимоотношениях кинезики и криминалистики.
Эксперту в кинезике необходим человек - свидетель или подозреваемый, - так же как криминалисту необходимы вещественные доказательства. Однако дело, которым они сейчас занимались, отличалось поразительным отсутствием и того и другого.
Кэтрин угнетала неопределенность. Ей никогда не приходилось сталкиваться с подобным расследованием. И как она ни старалась, ничего интересного ей так и не удалось найти.
"Извините, сэр (мадам, молодой человек), сегодня утром сюда вызывали полицию, вы слышали что-нибудь? А, хорошо. Не видели ли вы кого-нибудь, кто поспешно покидал вашу улицу? Или, может быть, вы видели что-нибудь подозрительное, что-нибудь из ряда вон выходящее? Взгляните на это изображение…"
Ни малейших результатов.
Кэтрин понимала, что в данном случае она имеет дело не с классическим хроническим заболеванием, которое она именовала "свидетелитом", когда люди явно знают что-то, но говорят, что им ничего не известно, из страха за себя и свои семьи. Нет, после сорока минут, проведенных на холодной улице, она пришла к выводу, что проблема заключалась исключительно в том, что никто ничего не видел.
"Извините, сэр, да, я из Калифорнии, но в данный момент работаю на полицейское управление Нью-Йорка. Вы можете позвонить по указанному здесь номеру, чтобы удостовериться в том, что я не лгу. А теперь к делу. Не видели ли вы?.."
Ноль…
Один раз Кэтрин пришла в замешательство, даже была немного потрясена, когда в какой-то квартире ей открыл мужчина. Она молча уставилась на него, застыв на месте не в состоянии произнести ни слова: он был как две капли воды похож на ее покойного мужа. Тем не менее ей удалось взять себя в руки и произнести все полагавшиеся вопросы. Мужчина почувствовал, что с ней что-то неладно, нахмурился и спросил, не нужна ли ей помощь.
"Насколько же непрофессионально мы можем себя вести!" - подумала Кэтрин с раздражением.
- Со мной все в порядке, - сказала она со стоической улыбкой.
Подобно всем остальным своим соседям, этот бизнесмен тоже не видел ничего необычного. И Кэтрин продолжила свой поиск, еще долго вспоминая странную встречу.
Ей очень хотелось найти хоть какую-нибудь нить, хотелось помочь поймать опасного преступника. Подобно любому полицейскому, она мечтала о том, чтобы поскорее освободить город от больного человека, который представлял реальную угрозу для очень многих. Но больше всего Кэтрин уповала на то, что ей удастся допросить его после поимки. Часовщик разительно отличался от всех преступников, с которыми ей когда-либо раньше приходилось сталкиваться. Она страшно хотела узнать, что же его "заводит", и сама рассмеялась случайной игре слов.
Кэтрин продолжала останавливать людей на улице и задавать им вопросы и так прошла еще целый квартал. И вновь безрезультатно.
Пока не встретила покупателя, вышедшего из магазина.
На тротуаре примерно в квартале от дома Люси она остановила мужчину, катившего тележку с только что купленными товарами. Тот взглянул на фоторобот Часовщика и сразу произнес:
- О да, кажется, я видел кого-то очень на него похожего… - Потом немного заколебался. - Но, откровенно говоря, не обратил особого внимания. - И он уже толкнул свою тележку, собираясь отправиться дальше.
Кэтрин Дэнс поняла, что он видел нечто большее. "Свидетель!"
- Послушайте, это очень важно.
- Я только видел человека, бежавшего по улице. Вот и все.
- Знаете, у меня появилась идея. У вас там есть что-то скоропортящееся? - Она кивнула на тележку.
Мужчина ответил не сразу, пытаясь предугадать ее логику.
- Нет, вроде ничего.
- Давайте вместе выпьем кофе, и я задам вам несколько вопросов. Вы не против?
Она видела, что он вообще-то против, но тут сильный порыв ледяного ветра чуть не сбил их с ног, и свидетелю уже было все равно, где укрываться от страшного холода.
- Пожалуй, пойдемте. Хотя вряд ли я смогу вам сообщить что-то еще.
"Ну, мы посмотрим…"
Амелия Сакс сидела в кузове фургона.
С помощью Койла она пыталась поднять и усадить отставного детектива Арта Шнайдера. Тот пребывал в полубессознательном состоянии и бормотал какие-то слова, которые она не могла разобрать.
Когда Койл только открыл дверцу, Арт лежал, растянувшись на полу, запрокинув голову, без сознания, и, к своему ужасу, Амелия решила, что он покончил с собой. Но вскоре поняла, что он просто в стельку пьян. Она слегка потрясла его за плечо:
- Арт?
Детектив открыл глаза, нахмурился, не понимая, где находится.
Теперь они вдвоем с Койлом пытались взгромоздить его на сиденье.
- Нет, я просто хочу спать. Оставьте меня в покое. Хочу спать.
- Это его фургон?
- Да.
- Что случилось? Как вы его здесь нашли?
- Он был дальше по улице у "Гарри". Его уже не обслуживали, так как он был мертвецки пьян, и ему пришлось уйти. Вскоре я зашел туда за сигаретами. Бармен знает, что я полицейский, и рассказал мне об Арте. Он понимал, что Арт может сесть за руль в таком состоянии и разбиться или кого-нибудь задавить. Ну, в общем, я нашел его здесь. У него в кармане была ваша карточка.
Шнайдер зашевелился.
- Оставьте меня в покое. - И закрыл глаза.
Амелия посмотрела на Койла и решительно произнесла:
- Теперь я им займусь.
- Уверены, что вам это нужно?
- Уверена. Только, пожалуйста, найдите такси и попросите, чтобы оно подъехало сюда.
- Да, конечно.
Молодой полицейский вылез из фургона и ушел. Амелия присела на корточки и коснулась руки Шнайдера:
- Арт?
Он открыл глаза, прищурился и узнал ее.
- Вы…
- Арт, мы вас доставим домой.
- Оставьте меня в покое. Оставьте меня в покое, черт вас возьми!
На лбу у детектива виднелась большая кровоточащая царапина, рукав оторвался во время падения. Совсем недавно его вырвало.
- Вы думаете, что еще недостаточно сделали? - пробормотал он. - Вы еще не все сделали, по-вашему? - Его глаза налились кровью. - Убирайтесь. Я хочу остаться один. Оставьте меня в покое! - Он попытался приподняться, встать на колени и доползти до водительского места. - У-би-рай-тесь!
Амелия оттащила его. Шнайдер не был таким уж хилым, но из-за алкоголя сильно ослаб. Арт вытер губы тыльной стороной своей пораженной экземой руки, попытался встать на ноги и тут же рухнул на сиденье.
- Хорошо вы накачались. - Амелия кивнула на литровую бутылку виски, валявшуюся на полу. Она была пуста.
- Что вам нужно? Что вам, черт возьми, нужно?
- Что случилось? - спросила Амелия.
- Неужели вы не понимаете? Вы случились. Вы.
- Я?
- Как мне вообще могло прийти в голову, что все будет сохранено в тайне? В нашем ведомстве в принципе не может существовать секретов. Я задал несколько вопросов по вашей просьбе: где это чертово дело, что с ним произошло?.. И знаете, что было потом? Мой товарищ, с которым мы постоянно играли на бильярде и о котором я вам рассказывал… Он перестает приходить. И не отвечает на мои звонки. - Шнайдер снова вытер губы рукавом. - И потом мне звонят и говорят: тот парень, который был моим партнером на бильярде три года, мы вместе с моей и с его женой ездили в круиз… Он не желает со мной общаться. И все потому, что я задавал вопросы. Отставной полицейский, задающий вопросы… Мне следовало выставить вас за дверь в ту же минуту, как вы вошли ко мне в дом.
- Арт, я…
- О, не беспокойтесь, мадам. Вашего имени я не назвал. Вообще ни о ком и ни о чем не сказал. - Он нащупал бутылку. Увидел, что она пуста, и швырнул ее на пол.
- Послушайте, я знаю одного очень хорошего врача-психотерапевта. Вы сможете…
- И от чего он будет меня лечить? От сломанной жизни?
Амелия бросила взгляд на бутылку.
- Вы просто оступились. Каждый может оступиться.
- Да ерунда! Я облажался от начала и до конца.
- Что вы имеете в виду, Арт?
- То, что я был полицейским. Я все профукал. Жизнь потратил напрасно.
Холодок пробежал по ее телу - его слова отозвались в душе Амелии жутковатым эхом ее собственных мыслей. Он озвучивал ту причину, по которой она сама собиралась уйти из полиции.
- Арт, давайте доставим вас домой, - предложила она.
- Я бы мог заниматься множеством разных других дел. Мой брат - слесарь-водопроводчик. Сестра закончила университет и работает в рекламном агентстве. Именно она придумала ту знаменитую рекламу с бабочкой для женских вещей. Ее все знают. Я тоже мог бы чего-то достичь в жизни.
- Вы просто чувствуете…
- Хватит! - рявкнул он, указывая на нее пальцем. - Вы меня не настолько хорошо знаете, чтобы так со мной разговаривать. Вы не имеете права.
Амелия замолчала. Верно. Никакого права у нее не было.
- Если что-то случится из-за того, что вы суете нос куда не следует, на мне крест! Плохо или хорошо - мне крышка!
Ее сердце сжималось - она видела, как он страдает. Амелия положила руку ему на плечо и произнесла:
- Арт, послушайте…
- Уберите от меня руки! - Его голова качнулась и ударилась об окно.
Мгновение спустя появился Койл, за ним ехало желтое такси. Койл и Амелия провели Шнайдера до такси и усадили в машину. Амелия дала водителю адрес Шнайдера, затем опустошила свой кошелек и отдала шоферу примерно пятьдесят долларов и ключи от машины детектива.
- Я позвоню его жене, сообщу, что он едет, - сказала она водителю, тот кивнул ей, закрыл дверцу, и вскоре его автомобиль слился с широким потоком движения на шоссе.
- Спасибо, - пробормотала она Койлу, он кивнул и ушел. Амелия была благодарна ему, что он не стал задавать никаких вопросов.
После того как он ушел, Амелия сунула руку в карман и достала оттуда пистолет Шнайдера, который незаметно вытащила из кобуры в тот момент, когда положила руку ему на плечо. Возможно, у него дома есть еще один, но по крайней мере этим он уже не сумеет воспользоваться, чтобы покончить с собой. Амелия разрядила его, патроны оставила себе, а оружие спрятала среди пружин под передним сиденьем. Затем заперла дверцу и вернулась в свою машину.
Ноготь указательного пальца вонзился в мякоть большого пальца. Кожа жутко чесалась. Амелия вся кипела от гнева и возмущения, думая о том, что, помимо вымогательства и сокрытия улик, было и гораздо более тяжкое преступление, которое совершили ее отец и другие продажные копы. Вполне обычная попытка Амелии добраться до истины имела столь тяжелые и даже опасные последствия, затронув ни в чем не повинных людей. Мечта о спокойной жизни на пенсии, которую Шнайдер лелеял много лет, рассыпалась на глазах. И все из-за того, что произошло в 118-м отделении полиции. Жизнь семей осужденных копов из "клуба Шестнадцатой авеню" тоже никогда уже не могла быть прежней, счастливой и полной надежд после того, что совершили отец и его приятели. Их жен и детей вынудили уйти из домов, в которых они прожили много лет, детям пришлось бросить школу и устраиваться на работу. Общество с презрением отвернулось от них, и пятно того скандала навеки осталось на их репутации.
У нее все еще есть время и возможность уйти, бросить работу в полиции. Поступить в "Арджайл", вылезти из дерьма и интриг и начать новую жизнь. У нее пока есть время. Но для Арта Шнайдера было уже слишком поздно.
"Почему, отец? Почему ты это сделал?"
Амелии Сакс не суждено было никогда получить ответ на свой вопрос.
Подобно "луноликим" часам убийцы, отмерявшим мгновения до наступления смерти несчастной жертвы, время шло и уносило с собой шансы получения ответа.
Единственное, что ей оставалось, - размышлять, а от размышлений возникала постоянно ноющая рана в душе.
Нужно повернуть часы назад - вот ответ, напрашивавшийся сам собой. Но разве это ответ?
Тони Парсонс сидел напротив Кэтрин Дэнс в кафе, рядом стояла его тележка с покупками.
Он прищурился и, покачав головой, сказал:
- Пытаюсь вспомнить, но ничего как-то не приходит в голову. - Он улыбнулся. - Наверное, вы все-таки напрасно потратили деньги. - Он кивнул на свою чашку кофе.
- Что ж, попробуем еще раз. - Кэтрин прекрасно понимала, что он владеет еще какой-то информацией. Она исходила из предположения, что он признался в том, что видел Часовщика, не подумав - о, как следователи любят импульсивных свидетелей! - а потом осознал, что тот человек, которого он видел, - убийца и, возможно, именно тот самый, который совершил вчерашние жуткие убийства на пирсе и в переулке. Кэтрин прекрасно знала, что люди, которые с удовольствием дают показания по поводу обмана соседей и воровства в супермаркетах, внезапно становятся невероятно забывчивыми и рассеянными, как только речь заходит о тяжких преступлениях.
Да, похоже, крепкий орешек, подумала Кэтрин. Впрочем, это ее не особенно беспокоило. Она любила решать сложные проблемы. Восторг, который она ощущала, когда допрашиваемый в конце концов раскалывался, портила только мысль о том, что подпись на его показаниях знаменовала завершение еще одной словесной битвы.
Она подлила молока в свой кофе и с тоской посмотрела на кусок яблочного пирога на витрине. Четыреста пятьдесят калорий. "А, ладно, обойдусь". И перевела взгляд на Парсонса.
Мужчина добавил еще сахара в кофе и стал медленно его размешивать.
- Знаете, если бы мы сейчас просто побеседовали об этом, возможно, я вспомнил бы что-нибудь еще.
- Прекрасная идея.
Он кивнул:
- Ну что ж, тогда давайте побеседуем по душам, - и широко ей улыбнулся.
Глава 26
13.18
Она была его утешительным призом.
Она была подарком ему от Джеральда Дункана.
Она была выражением искреннего сожаления убийцы по поводу того, что он так долго обманывал ожидания Винсента, искренним, а не лицемерным, как у матери Винсента.
Кроме того, это был хороший способ задержать и так уж слишком разошедшуюся полицию - изнасиловать и убить одного из них. Дункан упомянул рыжеволосую девицу из полиции, работавшую на месте второго убийства, и предложил Винсенту ее ("О да, пожалуйста… рыжие волосы, как у Салли Энн"). Однако, наблюдая из "бьюика" за полицией в квартире Люси Рихтер в Гринич-Виллидж, они поняли, что заполучить рыжеволосую им не удастся. Она ни на минуту не оставалась одна. Зато вторая, по-видимому, детектив в штатском, отправилась по улице в поисках свидетелей.
Дункан с Винсентом пошли в магазин, торговавший со скидками, купили там тележку, новую зимнюю куртку, мыла на пятьдесят долларов, дешевой еды и содовой, лишь бы заполнить тележку. Мужчина, прохаживающийся по магазинам с тележкой, не может вызвать ни малейшего подозрения. План заключался в том, что Винсент станет разгуливать по улицам Гринич-Виллидж со своей тележкой до тех пор, пока не встретит эту женщину-детектива или она не наткнется на него, после чего он отведет ее в заброшенное здание на расстоянии квартала от дома Люси Рихтер.
Винсент затащит ее в подвал и будет наслаждаться ею, сколько ему заблагорассудится, тем временем Дункан позаботится об их следующей жертве.
Дункан оглядел Винсента с ног до головы.
- Тебе не будет сложно ее убить? Ты уверен?
Боясь разочаровать своего друга, который оказывал ему такую любезность, Винсент не задумываясь ответил:
- Конечно, нет.
Дункан не сомневался, что он лжет.
- В общем, сделаешь так. Оставишь ее в подвале. Свяжешь. А я, как только закончу с другим делом, вернусь сюда и позабочусь о ней.
Винсент, услышав его слова, почувствовал облегчение.
И вот теперь, когда он сидел напротив Кэтрин Дэнс и то и дело похотливо рассматривал ее, голод накатывал на него с новой невиданной силой. Ее косы, гладкая кожа на шее, зеленые глаза. Она не была слишком полной, имела неплохую фигуру, но совсем не такую, как у тех тощих "моделей", которыми набит весь город. Кому такие нужны?
Взгляд на ее фигуру делал его голод нестерпимым.
Так же как и на ее зеленые глаза.
И даже ее имя - Кэтрин - усиливало его голод. По какой-то непонятной причине оно попадало для него в ту же категорию, что и имя "Салли Энн". Возможно, потому, что было таким старомодным. Кроме того, Винсенту нравился жадный взгляд, с которым она смотрела на выставленные здесь десерты. Она такая же, как он! Он никак не мог дождаться того мгновения, когда завалит ее лицом вниз в подвале заброшенного здания.
Он сделал глоток из своей чашки.
- Значит, вы говорите, что приехали из Калифорнии? - спросил Винсент, точнее, его новый дружок Тони Парсонс.
- Да, из Калифорнии.
- Могу поспорить, там хорошо.
- Да уж неплохо. В отдельных районах. А теперь все-таки постарайтесь вспомнить, что вы видели. Тот человек бежал? Опишите мне его.
Винсент понимал, что должен быть предельно сосредоточен, по крайней мере до того момента, когда они окажутся наедине в подвале. "Будь максимально осторожен, - наставлял его Дункан. - Не слишком выставляйся. Сделай вид, что ты что-то обо мне знаешь, но не хочешь говорить. Чаще демонстрируй колебания и нерешительность. Так ведут себя настоящие свидетели".
И вот теперь он рассказывал ей - демонстрируя колебания и нерешительность - о том, как какой-то человек бежал по улице. После нескольких вопросов сделал вид, что вспомнил что-то еще и добавил несколько деталей к расплывчатому описанию Джеральда Дункана, хотя в полиции все они были уже давно известны, так как они располагали его фотороботом. Женщина сделала еще несколько заметок.
- Какие-либо необычные особенности?
- Гм… Не припомню. Я ведь вам уже говорил, я был далеко.
- Какое-нибудь оружие?
- Вроде нет. А что он такое сделал?
- Попытка нападения.
- О Боже! И что, кто-нибудь пострадал?
- Нет, к счастью, никто.
К несчастью, хотел поправить ее Умница Винсент-Тони.
- У него было что-нибудь в руках? - спросила агент Дэнс.
"Не усложняй, - напомнил он себе, - не дай ей подставить тебе подножку". Винсент задумчиво нахмурился и неуверенно ответил:
- Знаете, может быть. Что-то у него в руках действительно было. Сумка, как мне кажется. Но толком я не разглядел. Он так быстро бежал… - Винсент замолчал.
Кэтрин наклонила голову:
- Вы что-то еще хотели сказать?