Помощник водрузил доклад на специальное приспособление, похожее на держатель для кулинарных книг, к которому была присоединена резиновая арматура, переворачивавшая страницы при малейшем прикосновении пальца Райма к сенсорному устройству. Он начал листать документ, стараясь сдержать нараставшее волнение.
- Люпонте? - спросила Амелия, подняв глаза от стола с материалами следствия.
Райм перевернул еще одну страницу.
- Вот.
Он читал абзац за абзацем стенограмму многословной дискуссии городского руководства.
"Ну же, ну, - думал он злобно, - переходите наконец к делу…"
И что он там найдет: то, что ответит на его вопросы, или то, что окончательно развеет его надежды?
- Что-то касающееся Часовщика? - спросила Амелия.
На данный момент никаких сведений о нем найти не удалось ни в Нью-Йорке, ни в Калифорнии, где Кэтрин Дэнс начала собственное расследование.
- Это не имеет к нему никакого отношения, - ответил Райм.
Амелия покачала головой:
- Тебе ведь потребовалось дело Люпонте для расследования преступлений Часовщика.
- Отнюдь. Ты сама сделала такой ни на чем не основанный вывод.
- Ну и чего оно в таком случае касается, какого из других твоих дел? - спросила Амелия и перевела взгляд на старые доски, на которых отмечался ход нескольких зашедших в тупик расследований.
- Не этих.
- А каких?
- Если ты меня не будешь перебивать, то скоро узнаешь.
Амелия разочарованно вздохнула.
Наконец Райм дошел до нужного раздела. Остановился, выглянул в окно на голые коричневые ветви деревьев Центрального парка. В душе его теплилась надежда, что в докладе найдет ответ на свои вопросы. Но Линкольн Райм прежде всего был ученым и не доверял нашептываниям своего сердца.
"Истина - единственная цель…"
И какую же истину откроют слова из лежавшего перед ним доклада?
Он вновь взглянул на пюпитр и быстро прочел нужный ему отрывок. Затем перечитал снова.
Мгновение спустя Райм обратился к Амелии со словами:
- Я хочу тебе кое-что прочитать.
- Хорошо. Я слушаю.
Райм коснулся правым пальцем сенсорного устройства, и страницы перелистались в обратном порядке.
- Вот, из самого начала документа. Слушаешь?
- Я ведь уже сказала.
- Отлично. "Данное судебное разбирательство осуществлялось в условиях строжайшей секретности. На процессе, проходившем с 18 июня по 29 июня 1974 г., несколько нью-йоркских полицейских были признаны виновными Большим жюри присяжных по обвинению в вымогательстве у владельцев магазинов и бизнесменов Манхэттена и Бруклина, а также в получении взяток за прекращение следствия по ряду уголовных дел. Дополнительно к упомянутому четверо полицейских признаны виновными в применении физического насилия к жертвам вымогательства. Упомянутые двенадцать сотрудников полиции являлись членами организации, получившей название "Клуб Шестнадцатой авеню". Это наименование стало символом самых отвратительных проявлений коррупции в полиции".
Райм почувствовал, что Амелия затаила дыхание. Он поднял глаза от отчета и обнаружил, что Амелия смотрит на страницы так, как дети смотрят на змею, которую они нашли на заднем дворе.
Райм продолжил чтение.
- "Не существует большего доверия, чем то, которое питают граждане Соединенных Штатов к сотрудникам правоохранительных органов, кому доверена защита законных интересов жителей страны. Полицейские из "Клуба Шестнадцатой авеню" своим поведением не только подорвали названное священное доверие и не только совершили ряд преступлений, которые призваны были предотвращать, но навлекли позор на своих мужественных товарищей, честно выполняющих свой долг перед страной и ее народом.
На основании всего выше сказанного я, мэр города Нью-Йорка, награждаю следующих офицеров, сотрудников полиции, медалью за мужество в знак признания их заслуг в том, что постыдным преступлениям был положен конец и виновные в них предстали перед судом: офицера патрульной службы Винсента Паццини, офицера патрульной службы Германа Сакса и детектива третьего класса Лоуренса Кёпеля".
- Что?! - прошептала Амелия.
Райм продолжал чтение:
- "Все перечисленные здесь офицеры много раз рисковали жизнью, собирая информацию о злоумышленниках и улики, которые впоследствии могли быть представлены на суде. Из-за особого характера выполнявшегося ими задания и опасности, которая все еще угрожает им и членам их семей, награды вручаются им сегодня в обстановке строжайшей секретности, а отчет о церемонии награждения будет храниться в специальном архиве. Но я хочу заверить всех трех мужественных героев, удостаиваемых сегодня высокой награды: несмотря на то что мы выражаем им свою глубочайшую признательность в столь узком кругу, это признательность от имени всех честных граждан нашего большого города".
Амелия Сакс не отрываясь широко раскрытыми глазами смотрела на Райма.
- Он?..
Райм кивнул на папку с документами:
- Твой отец был хорошим парнем, Амелия. Он был одним из тех трех, кому удалось "выйти сухими из воды". Вот только они не преступники. Они работали на службу внутренней безопасности полиции. Твой отец в такой же мере принадлежал к "клубу Шестнадцатой авеню", как ты группе из "Сент-Джеймса". Только в отличие от тебя он действовал как секретный агент.
- Откуда ты узнал?
- А я и не знал. Я кое-что помнил о докладе Люпонте и о процессах о коррупции, но не знал, что твой отец тоже был к ним причастен. Просто хотел проверить свои подозрения.
- Ах вот оно что, - пробормотал Селлитто с набитым ртом. Он жевал большой кусок пирожного, запивая его кофе.
- Не отвлекайся, Лон. Здесь есть кое-что еще.
Детектив пролистал документы, лежавшие в папке, и извлек оттуда сертификат и медаль на ленточке. Медаль за мужество Нью-йоркского департамента полиции, одна из самых высоких наград этого ведомства. Селлитто протянул ее Амелии. Глаза Амелии сверкали гордостью, когда она принимала у него из рук документ на дорогом пергаменте, на котором стояло имя ее отца. Медаль слегка покачивалась в ее дрожащих руках.
- Да, классно! - протянул Пуласки, кивнув на сертификат. - Посмотри-ка, какие тут завитки и виньетки.
Райм поворотом головы указал на папку на вращающемся пюпитре.
- Из бумаг, находящихся здесь, все становится ясно, Сакс. Его руководитель из отдела внутренней безопасности должен был удостовериться, что другие полицейские доверяют твоему отцу. Он давал ему по паре тысяч в месяц для распределения между участниками, и создавалось впечатление, что патрульный офицер Сакс тоже в деле. Все должно было выглядеть вполне правдоподобным, так как, если бы у кого-то возникли подозрения, что он доносчик, с ним, не задумываясь, расправились бы, ведь в этой истории был замешан сам Тони Галланте. Поэтому против твоего отца в отделе внутренней безопасности тоже начали расследование, чтобы никто ни к чему не смог подкопаться. То самое дело, которое потом пришлось закрыть якобы за недостаточностью улик. С ними сотрудничала группа экспертов по обследованию места преступления, поэтому в конце концов необходимые документы были либо утрачены, либо выписаны с грубыми ошибками.
Амелия опустила голову. А потом тихо рассмеялась.
- Папа всегда был потрясающе скромным. Это так на него похоже - самую свою высокую награду он получил тайно. Он никогда ни словом о ней не упомянул.
- Можешь прочесть все, что тебя здесь заинтересует… Твой отец согласился быть агентом и поклялся собрать необходимую информацию о Галланте и других капо, участвовавших в деле. Но естественно, он не давал показаний на открытом процессе. Он не мог подставить под удар тебя и твою мать.
Амелия не сводила глаз с медали, раскачивавшейся у нее в руке… Подобно маятнику часов, с иронией подумал Райм.
После немного затянувшейся паузы Лон Селлитто потер руки.
- Послушайте, ребята, - проворчал он, - хорошие новости - это, конечно, прекрасно. Но как насчет того, чтобы убраться из здешней холодины и пойти к "Мэнни"? Я не прочь чего-нибудь перекусить. И могу поклясться, они там исправно платят за отопление, Линк.
- Я, в общем, не возражаю, - отозвался Райм с несколько наигранной искренностью, которая, как ему казалось, скрывала его абсолютное нежелание выбираться из дома и катить по холодным и обледенелым улицам в инвалидной коляске. - Но я тут собрался написать заметку для "Таймс". - Он кивнул на компьютер. - Кроме того, мне надо дождаться слесаря. А он, как вы все слышали, соблаговолит явиться где-то между часом и пятью.
Том начал было что-то говорить, пытаясь убедить Райма, что ему необходимо выехать на прогулку, но его прервала Амелия:
- Извините. Боюсь, у меня другие планы.
На что Райм тут же возразил:
- Если твои планы тоже включают снег и лед, то, к сожалению, я должен их отклонить.
Он решил, что она намерена отправиться на прогулку с Пэмми и теперь уже принадлежащим девочке Джексоном.
Но у Амелии на уме было нечто совсем другое.
- Включают, включают и снег, и лед, - сказала она с усмешкой и поцеловала его. - Вот только тебя они не включают.
- Слава Богу! - воскликнул Райм, выдохнув облако пара в потолок и поворачиваясь к компьютеру.
* * *
- Вы?
- Привет, детектив, как поживаете? - спросила Амелия Сакс.
Арт Шнайдер пристально всматривался в нее с порога своего бунгало. Сегодня он выглядел немного лучше, чем в ту последнюю их встречу, когда лежал на заднем сиденье фургона. Но был так же зол. Арт не сводил с Амелии своих красных глаз закоренелого пьяницы.
Впрочем, если у вас такая профессия, что вам почти постоянно угрожает опасность получить пулю из-за угла, несколько злобных взглядов для вас ничего не значат. Сакс улыбнулась старику:
- Я пришла вас поблагодарить.
- Вот как? И за что же?
В руках он держал пустой кофейник. Амелия издалека заметила, что на барной полке появилось несколько новых бутылок. Бросалось в глаза и то, что проекты по обновлению интерьера бунгало не продвинулись ни на шаг.
- Мы закрыли дело "Сент-Джеймс".
- Да, я слышал.
- Здесь у вас на пороге холодновато, детектив.
- Милый? - позвала из кухни коренастая женщина с коротко остриженными каштановыми волосами и жизнерадостным выражением на моложавом лице.
- Да тут ко мне пришли с бывшей работы.
- Ну так пригласи девушку в гостиную. Я сварю кофе.
- Она очень занятая дама, - желчно откликнулся Шнайдер. - Ездит по всему городу, делает сразу десять дел, всех обо всем расспрашивает. У нее, наверное, нет времени.
- Я тут у вас задницу отморожу.
- Арт! Пусть она войдет.
Он тяжело вздохнул и молча вошел в дом. Амелия проследовала за ним и закрыла за собой дверь. Сняла пальто и бросила его на стул.
К ним подошла жена Шнайдера. Женщины обменялись рукопожатием.
- Пригласи девушку сесть, Арт, - с укором в голосе произнесла она.
Амелия уселась в потертое кресло, а Шнайдер - на диван, тяжело вздохнувший под ним. Он не стал уменьшать звук телевизора, на экране которого шло напряженное баскетбольное сражение.
Его жена принесла две чашки кофе и сделала звук меньше.
- Мне не надо, - пробурчал Шнайдер.
- Я уже налила. Хочешь, чтоб я его вылила? Такой хороший кофе? - Она оставила его на столе и отправилась на кухню, откуда шел сильный аромат жарящегося чеснока.
Сакс в полном молчании пила свой очень крепкий кофе, а Шнайдер не отрывал глаз от телеэкрана. Он следил взглядом за движением мяча, и кулаки его нервно сжимались всякий раз, когда тот подлетал к корзине.
Демонстрация матча прервалась рекламным роликом. Шнайдер сразу же переключил канал.
Амелия вспомнила слова Кэтрин Дэнс о том, что полная тишина может заставить человека разговориться, и потому продолжала сидеть, маленькими глотками потягивая свой кофе и не произнося ни слова.
Наконец Шнайдер раздраженно спросил:
- Вы по поводу дела "Сент-Джеймс"?
- Угу.
- Я читал, что там за всем стоял Деннис Бейкер. И помощник мэра.
- Да.
- Я несколько раз встречал Бейкера. Он казался мне вполне нормальным парнем. И когда я узнал, что он занимался вымогательством, меня это очень удивило. - Лицо Шнайдера посуровело. - Убийства тоже их рук дело? Сарковски и того другого парня.
Амелия кивнула.
- И попытки убийства тоже. - Она не стала говорить Шнайдеру, что и сама была намечавшейся жертвой.
Он мрачно покачал головой:
- Деньги ладно. Но вот чтобы ни в чем не повинных людей кончать… Здесь уж совсем другая игра начинается.
Аминь…
- Значит, одним из преступников был тот парень, о котором я вам говорил? Тот, у которого была недвижимость в Мэриленде?
Амелия решила, что Шнайдер заслуживает некоторого поощрения.
- Это был Уоллес. И речь шла не о недвижимости, а как раз о "движимости". - И Амелия рассказала о яхте Уоллеса.
Шнайдер мрачно рассмеялся:
- Без шуток? "Мэриленд Монро"? Ну дает парень.
- Если бы не ваша помощь, возможно, мы бы не сдвинулись с места в расследовании, - заявила Амелия.
Шнайдер пережил миллисекунду удовлетворения. Но тут же вспомнил, что зол на Сакс. И потому подчеркнуто встал, вздохнув, и наполнил бокал виски. Затем снова сел. Его чашка с кофе оставалась нетронутой.
- Мне можно задать вам один вопрос? - спросила Амелия.
- А разве я могу вам запретить? - пробормотал он в ответ.
- Вы как-то говорили, что знали моего отца. Осталось совсем немного тех, кто его действительно знал. И мне просто захотелось расспросить вас о нем.
- О "Клубе Шестнадцатой авеню"?
- Нет. Это меня как раз совсем не интересует.
- Вашему папаше посчастливилось выйти сухим из воды, - заметил Шнайдер.
- Иногда удается увернуться и от пули, которая летит прямо в вас.
Шнайдер кивнул.
- По крайней мере он потом загладил вину. Слышал, что после он честно исполнял свой долг.
- Вы говорили, что служили с ним. Сам-то отец очень мало рассказывал о работе. И мне всегда было интересно, что значило служить в полиции в те годы. Мне хотелось даже что-нибудь написать на эту тему.
- Для внуков?
- Возможно.
Нехотя Шнайдер произнес:
- Вместе мы никогда не работали.
- Но вы ведь его знали.
После некоторого колебания:
- Да.
- Расскажите мне, пожалуйста, историю с тем командиром… Сумасшедшим. Мне давно хотелось ее услышать.
- С каким таким сумасшедшим? - хмыкнул Шнайдер. - У нас их хватало.
- Про того, который послал тактическую группу не туда, куда надо.
- А… Карузерс.
- Да, кажется. Отец был одним из тех, кто, пока не прибыло спецподразделение, принял на себя преступника, захватившего заложника.
- Да-да. Помню, помню. Что за придурок был этот Карузерс! Полный идиот… Слава Богу, никто не пострадал. О, и в тот же день он забыл вставить батарейки в свой мегафон… Про него можно много чего порассказать. Вот, к примеру, свои туфли он всегда заставлял чистить молодых ребят - новичков в полиции. И каждому давал за работу чаевые. Знаете, давать чаевые молодому копу само по себе мерзость. Да и что за чаевые? Какие-нибудь дерьмовые пять центов.
Арт уменьшил звук в телевизоре на несколько делений и рассмеялся.
- А не хотите послушать одну интересную историю?
- Конечно, хочу.
- Ну, в общем, ваш отец, я и еще несколько ребят пошли после службы в Бруклинский ботанический сад. Там проводились какие-то соревнования. И тут появляется парень с "зипом". Знаете, что такое "зип"?
Амелия знала, но солгала и сказала, что не знает.
- Ну, в общем, такой самодельный пистолет. В него можно вставить один патрон двадцать второго калибра. И вот представляете, этот бедняга нападает на нас. Прямо посередине Тридцать четвертой улицы. Мы протягиваем ему бумажники. И тут ваш отец роняет деньги на мостовую, ну, как бы случайно, вы понимаете. И парень наклоняется, чтобы поднять их. А когда выпрямляется, видит, что на него направлены дула четырех "смитти", готовых в любое мгновение изрыгнуть в него свое содержимое. Естественно, он от страху в штаны наделал. А вы бы посмотрели на выражение его физиономии… И знаете, что он нам выдал? "Верно, не мой сегодня день". Ну как вам такое? Ведь классика, правда? "Верно, не мой сегодня день". Мы весь вечер потом просмеялись, животы надорвали. - Арт улыбнулся. - А вот вам еще одна история…
Пока он говорил, Амелия кивала и делала заметки. На самом деле многое из того, что он сейчас вспоминал, было ей уже давно знакомо. Герман Сакс любил рассказывать дочке о работе. Они часами проводили в гараже, копаясь в коробке передач или ремонтируя топливный насос, а Герман Сакс тем временем разворачивал перед Амелией яркую картину жизни полицейского, неведомо для себя закладывая основы ее профессионального будущего.
Впрочем, к Шнайдеру Амелия, конечно, пришла не затем, чтобы узнать историю своей семьи. Нет, она пришла к нему, подчиняясь зову долга, чувствуя необходимость помочь коллеге. Амелия твердо решила для себя, что не позволит бывшему детективу Арту Шнайдеру опуститься. Если его так называемые друзья не желали встречаться с ним потому, что он помог в раскрытии дела "Сент-Джеймс", она найдет Арту других, настоящих, друзей. Ими для него станут Селлитто, Райм, Рон Пуласки, Фред Дельрей, Роланд Белл, Нэнси Симпсон, Фрэнк Реттиг и еще десятки честных полицейских, ну и, конечно, она сама.
Она задавала Шнайдеру очень много вопросов, и он отвечал, иногда с удовольствием, иногда с раздражением, порой равнодушно, но всегда сообщал что-то интересное. Пару раз Шнайдер поднимался и наполнял стакан виски, посматривая на часы, как бы намекая: а разве вы, девушка, сегодня никуда не торопитесь?
Она еще удобнее устроилась в кресло, задала еще несколько вопросов и даже рассказала несколько историй из собственного опыта. Амелия Сакс уже никуда не торопилась. У нее впереди было очень много времени.
Примечания
1
Нью-йоркское управление полиции.
2
34 кг. (Прим. ред. FB2)
3
Человек, разрабатывающий текст рекламы.
4
По-видимому, имеется в виду ручная коробка передач (Прим. ред. FB2)
5
По-видимому, имеется в виду один из самых громких скандалов XXI века - финансовый крах американского энергетического гиганта "Энрон" (Enron). (Прим. ред. FB2)
6
По Фаренгейту. ≈ 23 °C
7
В штате Калифорния.
8
Без (фр.).
9
Члены мафии (ит.)
10
Комедийный телесериал о нью-йоркской семье.
11
Коктейль с водкой.
12
Говядина, приготовленная в красном винном соусе из бургундского с добавлением грибов и мелких целых луковиц.
13
Да (исп.).
14
Разновидность макарон.
15
Креветки в чесночном соусе с лимоном.
16
По Фаренгейту. ≈ -7 °C
17
Хорология - отрасль биологии, рассматривающая разные биологические явления в пространственной перспективе.
18
По Фаренгейту. 100°F ≈ 38 °C