Я едва сдержал спонтанный порыв прикарманить одну из бутылок. Кирику она все равно уже ни к чему. В тех местах, куда его отправил снайпер, таким, как он, наливают коктейли из расплавленной серы и смолы.
Впрочем, возможно, я ошибаюсь. Не исключено, что Кирилл Леонидович был кладезью добродетелей. Как тут не вспомнить жестокого и беспринципного сборщика налогов, который оставил свое гнусное ремесло под влиянием проповедей Иисуса Христа…
Дом был пуст. Ни единого трупа не наблюдалось. Когда мы с Платом в этом убедились, то оба дружно и с облегчением вздохнули.
Все-таки, жалко незнакомую нам Зинку…
Из всех комнат меня больше всего заинтересовала одна. Она находилась в башенке, на уровне третьего этажа, и ее окна были расположены как бойницы - вкруговую. Это была спаленка, похожая на монашескую келью, что совсем не вписывалось в козырную планировку жилища Кирика.
Одно из окон, выходившее на задворки, было распахнуто.
- Что ты на это скажешь? - спросил Плат, который своим ментовским нюхом тоже кое-что почуял.
- Нет комментариев, - ответил я сухой официальной фразой и встал на колени, чтобы заглянуть под кровать.
Это была самая настоящая солдатская койка с жестким матрацем, застеленная грубошерстным одеялом. Как она сюда попала? И кто здесь жил? Вернее, прятался.
Тайный вход в башенку мы обнаружили сразу, но только потому, что кто-то до нас нашел кнопку, запускающую электромотор, который сдвигал массивный шкаф, прикрывающий входную дверь. Вверх вела металлическая винтовая лестница.
- И что ты там нашел?
- М-м… - злобно промычал я в ответ сквозь стиснутые зубы, потому что как раз в этот момент исполнял цирковой этюд под названием "Человек-змея".
Часть кровати - противоположная изголовью - находилась в нише, и теперь я пытался заползти туда, что при моих габаритах было задачей архисложной. Когда я наконец дал задний ход и принял вертикальное положение, вид у меня был как у тряпки, которую жевала корова.
- Дай я тебя отряхну, - поморщился Плат.
- Потом, - отмахнулся я и показал ему то, из-за чего мне пришлось пожертвовать своим и так не очень обширным гардеробом.
Это был небольшой стальной штырек, заостренный с двух концов.
- Что это? - Брови Плата изогнулись вопросительными знаками.
- Не догадываешься?
Я снисходительно ухмыльнулся.
- Нет, - сердито ответил Серега.
- Между прочим, кто-то недавно проезжался насчет моих сыщицких талантов… Требую сатисфакции.
- Кончай выпендриваться! Говори.
- Это одна из разновидностей сюрикенов.
- То есть, ты хочешь сказать, что…
- Ага. Подтверждение моей версии, я думаю, мы найдем в туалетной комнате.
Туалетная комната - умывальник, душ и унитаз - была просто крохотной. Наверное, ее оборудовали для Дюймовочки. Над умывальником висело зеркало с полочкой, а на полочке стоял пластмассовый стаканчик с зубной щеткой и тюбиком пасты. Судя по внешнему виду тюбика, зубной пастой пользовались не более двух-трех раз.
- Вот! - сказал я торжествующе, поднимая с пола длинный женский волос. - Все сходится. Для полной уверенности можно отдать экспертам, пусть сравнят. Но я уверен, что здесь побывала наша клиентка.
- Она что, специально разбрасывает свои сюрикены где ни попадя?
- А что, это мысль. Но если в первом случае она, скорее всего, просто его обронила - случайно, то здесь сюрикен оставили, по-моему, с какой-то целью. Впрочем, почему с какой-то? Не исключено, что Дженнифер оставила этот знак тем, кто ее будет искать.
- Она что, провидица? Откуда эта американская невеста могла знать, что мы выйдем именно на этот след? И что мы "прочитаем" его, как должно?
- Откуда, откуда… От верблюда. Я все больше убеждаюсь, что эта девка далеко не дура. И что ее исчезновение может трактоваться совсем не так, как мы предполагаем. Похоже, она что-то спланировала и ведет какую-то опасную игру. Знаешь, Серега, мне все больше и больше хочется с ней пообщаться. Совершенно козырная баба.
- Козырная, но чужая.
- Господи, какие условности? Живем в двадцать первом веке, осмелюсь тебе напомнить. Вдруг мы с Дженнифер понравимся друг другу с первого взгляда. Хочется мне в Америке пожить… А Рыжий заарканит себе другую.
- Кобелино… - с осуждением буркнул Плат, переходя на итальянский.
- Чья бы корова мычала…
- Выходит, ее захватили с собой те, что замочили Кирика? Постель не застелена, смята, значит, если следовать твоей версии, она была здесь во время нападения.
- Была. Но захватить ее не так просто, дружище. Дженн ушла через окно.
- Она что, летать умеет? Посмотри, какая высота. И окно очень узкое.
- Советую тебе прочитать про японских ниндзя. Просветись. Они могли пробраться куда угодно. И выбраться хоть из преисподней. А девку, похоже, обучали японцы. Если ты забыл, на том сюрикене, что мы нашли под окном ее спальни, вытравлен иероглиф. Смотри сюда…
Я подвел Плата к окну и показал несколько темных пятнышек на выкрашенном в белый цвет оконном проеме.
- Это кровь. Выбираясь наружу, она сильно оцарапалась. Ты прав, даже для нее окошко узковато, - сказал я и не без труда просунул голову наружу. - Опа! А что это у нас там?
- Где?
- За забором, под кустиком.
Из окна башенки хорошо просматривалась опушка леса, который подходил почти к самому забору. Метрах в десяти от забора, в гуще молодой древесной поросли, темнело бесформенное нечто, отдаленно напоминающее лежащего на земле человека. Неужто это Дженн?
Мысль была настолько неприятной, что я невольно выразил ее длинным непечатным выражением.
- Думаешь?… - Плат нахмурился.
- Ничего я не думаю! Пойдем, посмотрим…
На зады мы вышли через вмурованную в забор металлическую калитку. Она закрывалась на засов, но в данный момент была не заперта. Похоже, именно через нее и сбежала Дженнифер. Да, кажись, не очень далеко…
Я не ошибся. В кустарнике лежал еще один мертвец. Но, к большому нашему облегчению, это был молодой парень.
- Узнаешь? - спросил я Плата, указав на металлическую стрелку, которая торчала из горла парня; именно она и оборвала его жизнь.
- Сюрикен…
- Точно. У нашей подружки не оставалось выбора… - Носком ботинка я подковырнул - "узи", который валялся рядом с телом неизвестного. - Он не успел. Она не дала ему ни малейшего шанса. Да-а, девка - супер… С такой бы я пошел не только в постель, но и в разведку.
- Извращенец…
- У каждого человека есть свои недостатки. Я, например, большой любитель стиля "милитари", даже в сексе. Наверное, это у меня в крови.
Плат промолчал, лишь досадливо поморщился. Иногда мой треп был для него как соль на свежую рану. Все зависло от настроения, которое менялось у него через каждые полчаса.
Серега сначала сфотографировал мертвеца несколько раз (с фотоаппаратом он никогда не расставался), а затем опустился возле него на корточки и с профессиональной сноровкой обыскал с головы до ног.
"Улов" оказался более чем скромным: носовой платок, расческа, перочинный нож, немного денег в потертом кошельке, запасной магазин к "узи" - и никаких документов. Из бумажек Плат нашел лишь изрядно потертую и мятую квитанцию, которую он выудил из внутреннего кармана куртки.
Но что на ней было написано, разобрать мы не смогли.
- Ничего, это дело поправимое, - утешил меня Серега, пряча квитанцию в полиэтиленовый пакетик. - Попрошу знакомого эксперта, он "проявит" ее в два счета.
У Плата был бзик - он постоянно таскал с собой эти пакетики, чтобы хранить в них вероятные вещдоки. Даже если мы шли на какой-нибудь междусобойчик, вполне дружескую пьянку (даже без мордобития), можно было не сомневаться, что в карманах его выходного костюма обязательно найдутся два-три пакетика - на всякий случай.
Что касается меня, то я, в отличие от Сереги, всегда брал с собой только плоскую фляжку с коньяком. Даже после самой крутой попойки как-то так получается, что до полной кондиции не хватает именно этих двести пятидесяти грамм огненной жидкости. В особенности если тебе на хвост упадет какая-нибудь краля.
Не побежишь же в два часа ночи искать дежурный магазин, когда у тебя под бочком млеет от избытка чувств кладезь райских наслаждений…
- Спецы поработали, - сказал я, когда Плат управился с квитанцией. - Профи. Обложили Кирика по всем правилам. Этот клиент сидел вон на том дереве. Видишь, там сломана ветка. Заметив, как Дженнифер дает деру, он решил ее перехватить и спустился вниз. Наверное, крикнул, наставив автомат: "Стоять! Руки вверх!". Думал, что она напустит от страху в штаны. И получил… Что ж, и на старуху бывает проруха, как говорили классики литературы. Но девка быстрая. Реакция - будь здоров. Не хотелось бы мне нечаянно оказаться у нее на пути…
- Неужели дрейфишь? Это что-то новое…
- Я потому и выжил в Чечне, что боялся. Всего на свете. И никому не верил. Даже нашим отцам-командирам. Это я сам для себя личность, большая ценность, а для них безликая боевая единица, пешка, которой запросто можно пожертвовать.
- Ой, врешь… Знаю я тебя. Прешь буром, как бык.
- Это я рисуюсь. Подавляю таким образом инстинкт самосохранения, который запросто может трансформироваться в трусость. Иначе меня просто перестали бы уважать. И кстати, ты первый.
- Ладно, поговорили на отвлеченные темы - и будя. Возвращаемся. По-моему, соколики на подлете…
Оперативников возглавлял наш давний знакомый майор Жердин (очередное звание ему присвоили полгода назад), бывший сослуживец Плата. Он почему-то не питал к нам добрых чувств; скорее, наоборот. Жердин считал, что наша "О.С.А." - нарыв на здоровом теле государственного сыска.
Будь его воля, он уже давно отправили бы нас в те места, где даже Макар телят не пасет.
- Опять вы!? - с трагическими нотками в голосе воскликнул он, завидев наши постные - то есть, приличествующие моменту - физиономии.
- Здравствуйте, гражданин начальник, - сделал я реверанс. - Как я рад вас лицезреть, уж как рад… Давно не виделись
- Привет, Валера, - фамильярно поздоровался Плат. - Что тебя так удивило?
- Да, в общем, почти ничего такого. Но встреча с вами, да еще возле трупов, лично для меня дурная примета.
- Брось… - поморщился Плат. - В "убойном" отделе жмурики всплывают почти каждый день.
- Да, все это так. Но когда они каким-то образом связаны с вашей сыскной деятельностью, то можно с уверенностью сказать, что это только начало. Мертвецов будет так много, что, боюсь, придется просить подмогу.
- Ничего, ты справишься, - утешил его Плат. - Уверен. Опыта тебе не занимать. Говорят, на повышение идешь? - быстро сменил он тему.
- Думаю, что теперь повышение мне не светит, - угрюмо ответил Жердин и понуро пошел на зов эксперта.
- Сейчас он настроит свою нервную систему и начнет нас прокачивать, - прошептал Плат. - Вопьется, как клещ, хрен отцепишься. При всем том, спец он классный. Только не вздумай под дурика косить! Иначе запихнут нас в СИЗО, и будем мы торчать там до новых веников, пока не найдут убийц. Или какого-нибудь хмыря, который возьмет на себя всю эту "мокруху". Впридачу к другим своим "подвигам".
- Договорились. Буду изображать из себя возвышенно-интеллектуальную личность. Хочешь, начну стихами говорить? Например, гекзаметром.
- Только не проболтайся о деле, которым мы занимаемся! Рыжий предупредил, чтобы никаких контактов с ментами. Иначе наши денежки помашут нам крылышками.
- Да знаю, я знаю. Хозяин-барин…
- Лишний раз напомнить не помешает.
- Если честно, я уже хочу спрыгнуть с телеги. Жаба, конечно, давит, но думаю, что нам вполне хватит тех бабок, которые мы уже получили от Рыжего. Еще немного поизображаем активные поиски, а потом скажем: "Извини, кореш, пропала твоя американская Маруся бесследно. Все что могли, мы сделали, обращайся в милицию". Не нравится мне вся эта трахимудень. Боюсь, что мент может оказаться провидцем: трупов будет - хоть отбавляй. Кирика с его парнями замочили, словно мороженое съели. Походя. А это значит, что им все по барабану. Чтобы добиться своего, город на хрен взорвут.
- Может, это чеченцы?
- Сомневаюсь. Не та выучка. Нюхом чую, что здесь работали такие козыри, что нам впору быстренько лечь рядом с Кириком и притвориться мертвыми - чтобы нас не искали.
- Это мы их ищем.
- Плат, до чего ты наивен… - Я скорбно ухмыльнулся. - Если убийцы и впрямь профи, то можешь не сомневаться - где-то неподалеку сидит их наблюдатель и все сечет через бинокль.
- Ты это серьезно?
- Вполне.
- Значит, они видели…
- Скорее всего. И срисовали наши физиономии. А затем у их старшого возникнут само собой разумеющиеся вопросы: что за люди? почему прибыли первыми они, а не милиция; что они искали в доме и что там нашли? И вообще - что им известно об этом деле?
- Нет, это все твои дурацкие фантазии! - Плат нервно закурил. - Если они такие ушлые, то почему не забрали своего товарища?
- Объясняю. Он - пешка из оцепления. Почему пешка? А потому, что у него не было даже средств индивидуальной связи. Выполни свою задачу, получи визуальную отмашку, садись на мотоцикл и уезжай. Так обычно поступают, чтобы участники операции не знали друг друга в лицо и не могли опознать по голосу, если кто-то расколется. Умно, ничего не скажешь. Кстати, я уверен, что его железный конь спрятан где-то неподалеку. Можно будет потом поискать. Если, конечно, его менты не найдут.
- Думаешь, они охотятся за Дженнифер?… - едва шевеля губами, очень тихо спросил Плат.
- Не уверен. Возможно, Кирик не так себя повел, а братва, сам знаешь, скора на расправу. Но если нас засекли, то нам от этого все равно не легче.
- Не легче… - эхом откликнулся Серега.
В это время нас позвали. Быстро переглянувшись, мы дружно вздохнули и поплелись к майору Жердину, который уже ждал нас с невозмутимым, каменным выражением лица; ну просто тебе египетский сфинкс.
Так и хотелось упасть перед ним на колени и жалобно, со слезой, заныть: "Дяденька, отпустите меня Христа ради-и! Я больше никогда не буду-у…"
Глава 6
Жердин поизгалялся над нами как насильник-садист над юной профурсеткой. Если бы не наказ Сереги держать себя в руках, я бы такое ему сказал… А после этого хоть трава не расти.
Но мне все же удалось взять себя в руки, и я, глупо хлопая ресницами, почти час лепил горбатого, притом настолько искусно, что Жердин, который был хорошо знаком с моими штучками, так и не смог укусить меня пусть даже за заднее место.
Когда наше рандеву было окончено, майор пыхтел от злости, словно паровоз, а на его лице выступил нездоровый румянец - предвестник апоплексического удара.
Он нутром чуял, что я вру безбожно, однако доказать, что это именно так, не мог. Та же история случилась и с Платом. За одной разницей - Серега, в отличие от меня, мог себе позволить во время общения с Жердиным фамильярный тон.
Если честно, то майор не запер нас в каталажку только по одной причине - он знал, что у нас есть хорошие покровители из высоких милицейских чинов, бывшие сослуживцы и ученики Серегиного отца. А ссориться с генералами простому оперу как-то не по масти.
Мы не стали дожидаться, когда закончатся все следственные действия. Впрочем, нас никто и не удерживал, даже элементарное любопытство, присущее роду человеческому. Мы и так уже узнали все, что нам было нужно. И даже немного больше.
Теперь следовало всю эту мешанину из фактов и домыслов переварить.
Усевшись на нашего верного Росинанта "девятой" модели, рожденного в городе Тольятти, мы медленно покатили вдоль улицы престижного дачного поселка.
Это, конечно, был не Залив, здесь селились людишки поплоше, - то есть, победней - те, у кого все же не хватало до десяти миллионов "зеленью" нескольких центов. Этот дачный рай даже не имел нормального названия. Он так и назывался - Дачи.
- Добавь газу! - прикрикнул на меня Плат, который нервно курил и плевался через окно как верблюд. - Что ты ползешь, как навозный жук!?
- Хочешь сказать - скарабей? Я польщен. У древних египтян этот жучок был священным.
- Ты как моя бывшая, - сердито сказал Серега. - Скажешь ей одно слово, а она тебе в ответ десять. Нужно побыстрее сваливать отсюда, пока Жердин не передумал, и нас не догнали. Уж очень он тобою недоволен.
- У нас с ним взаимные чувства. Единственный мент (да и тот в отставке), которого я могу терпеть, это ты, Плат. Не дуйся, шучу… Ну не люблю я легавых и все тут. И не только их, но и всех начальников. У меня другой менталитет. Мое кредо - полная свобода личности.
- Ты анархист, - буркнул Плат. - Махновец.
- Возможно. Не спорю. А что касается медленной езды, то сейчас мы вообще остановимся. Вот здесь. Очень даже уютный уголок. И машина спрятана от любопытных глаз, и дача Кирика отсюда видна как на ладони.
- Зачем она тебе? Что ты там хочешь увидеть?
- Тех, кто грохнул Кирика.
- ?…
- Похоже, Жердин совсем тебя затупил. Кто мне недавно говорил, что тут кругом видеокамер, как грязи? То-то. У тебя бабки есть?
- Да.
- Сколько?
- Рублями примерно пару тыщ…
- Рубли оставь, - сказал я нетерпеливо. - Я имею ввиду "капусту".
- Долларов триста-четыреста…
- Давай их сюда. Надеюсь, хватит.
- Что ты задумал?
- Видишь, вон видеокамера торчит? Большая.
- Ну, вижу.
- Она нацелена прямо на дачу Клычкова. Там как раз поворот дороги и хорошо видны все проезжающие машины. Уверен, что эта камера не только подглядывает, но и записывает увиденное. И устройства для записи, скорее всего, находятся на пульте охраны этой виллы. - Я похлопал ладонью по кирпичному забору, возле которого припарковал свою "девятку".
- Намереваешься уболтать охранников? - сообразил Плат.
- Возьму их если не мытьем, то катаньем, - сказал я, зловеще ухмыляясь.
- И не думай! - подскочил, как ужаленный, Серега, хорошо знакомый с моими "методами" улаживания споров и конфликтов. - Иначе точно загремишь под фанфары.
- Да ладно тебе, я пошутил. Постараюсь обстряпать все в лучшем виде. А ты сиди здесь и бди. За рулем. Машину держи под парами, чтобы сразу с места в карьер, ежели что.
- Стас, я тебя очень прошу…
- Да понял я, понял. Согласен - нам лишний шум ни к чему. Все, отчаливаю…
С этими словами я покинул салон "девятки" и пошагал вдоль забора к воротам. В отличие от остальных, они были кованы - как в Зимнем дворце. Может, потому, что дача была расположена в глубине территории, и от нескромных глаз ее закрывал строй голубых елей.
Красота…
Я подошел к воротам и крикнул:
- Ау, люди! Впустите бедного пилигрима, который идет в Иерусалим поклониться гробу Господню.
- Чего? Какой такой пилигрим?
Детина возник передо мной по другую сторону толстенных кованых прутьев словно сказочная Вещая Каурка перед Иваном-дураком.
Мне был хорошо знаком такой тип людей. Они обладают бычьим упрямством - до поры, до времени, а когда припекает по-настоящему, то мгновенно становятся похожими на маленьких детей, готовых спрятаться от опасности под мамкину юбку. Их нельзя назвать дебилами, хотя многие из них отстают в развитии. Просто они НЕ ТАКИЕ, как все.
- Есть разговор, парниша,- сказал я, приветливо улыбаясь.