Дом на Четвертой северо-западной улице был зарегистрирован на имя Рамона Пуниты. Как он ухитрился сделать это в Майами, не знаю, но Рамон Пунита - шутливое кубинское прозвище - нечто вроде английского Джо Блау, что, как известно, означает "солдат". Но за дом уплачено, владелец не имел задолженности по налогам, что весьма разумно для человека, обожающего уединение, каким, по моему разумению, и был наш новый друг. За дом уплачено наличными по телеграфному переводу из какого-то гватемальского банка. Странно, поскольку след, начинаясь в Эль-Сальвадоре, вел в мрачные глубины какого-то ведомства в Вашингтоне. К чему этот левый поворот в Гватемалу? Но быстрый онлайн-анализ современной системы отмывания денег показал, что все прекрасно сходится. Швейцария и Каймановы острова, очевидно, перестали быть в моде, и, если кто-нибудь желал осуществлять тайные банковские операции в испаноговорящем мире, то Гватемала стала в этом деле последним ее писком.
Все это порождало любопытные вопросы, а именно: какими средствами располагает наш мистер Расчленитель и откуда он появился? Я имел полное право допустить, что у него хватило денег на второй дом, когда он расстался с первым. Второй дом должен находиться примерно в тех же ценовых рамках.
Хорошо, продолжим. Я вернулся в базу данных недвижимости округа Дейд и стал искать другие объекты недвижимости, приобретенные таким же образом и через тот же банк. Объектов оказалось семь. Четыре стоили свыше миллиона долларов, что, как мне казалось, было слишком много для недвижимости одноразового использования. Скорее всего эти дома прикупили типы не более зловещие, чем простые наркобароны, или пустившиеся в бега исполнительные директора корпораций из списка 500 крупнейших компаний журнала "Форчун".
Оставалось еще три объекта собственности. Один находился в преимущественно черном районе Майами, именуемом Либерти-Сити. При ближайшем рассмотрении этот объект оказался частью многоквартирного дома.
Один из двух оставшихся объектов располагался в Хоумстеде, вблизи гигантской городской свалки, известной как Мусорная Гора. Другой находился в южном конце города на съезде с Куайл-Руст-драйв.
Итак, два дома. Я был готов держать пари, что в один из них недавно въехал новый жилец, творящий дела, способные привести в изумление дам из благотворительных обществ. Я, конечно, не мог дать каких-либо гарантий, но моя версия выглядела правдоподобной, и, кроме того, наступило время ленча.
"Балин" - слишком дорогое заведение для того, чтобы я посещал его на свои скромные средства. Украшавшие стены ресторана элегантные дубовые панели вынуждали вспомнить о галстуке. Кроме того, из него вы можете любоваться великолепным видом на залив Бискейн, если, конечно, повезет, и сумеете захватить один из немногих имеющих подобное преимущество столиков.
Кайлу либо очень повезло, либо его заклинание оказало воздействие на мэтра. Он и Дебора ждали меня за одним из таких столиков, расправляясь с бутылкой минеральной и канапе с крабами. Не теряя времени, я схватил одно из них, надкусил и уселся напротив Кайла.
- Да… - восхитился я. - Это, судя по всему, место, куда приходят умирать самые лучшие крабы.
- Дебби сказала, что вы для нас кое-что имеете, - произнес Кайл, а я посмотрел на сестру, которая всегда была Деборой или Деб, но никогда - Дебби.
Сестра промолчала, оставив без внимания столь вопиющую вольность, и мне не осталось ничего иного, кроме как вновь обратить свое внимание на Кайла. Он снова был в дизайнерских солнцезащитных очках, и бриллиант на нелепом кольце так же ярко сверкал, когда он небрежным жестом отбрасывал волосы со лба.
- Надеюсь, у меня действительно кое-что есть, - кивнул я, - но мне следует быть чрезвычайно осторожным, чтобы не быть смытым в унитаз.
Кайл одарил меня долгим взглядом, покачал головой, приподнял уголки губ на четверть дюйма в неохотной Улыбке и промолвил:
- О'кей. Забыли об этом. Но вы очень удивились бы, узнав, насколько часто происходит подобное.
- Не сомневаюсь, что, узнав это, испытал бы подлинное потрясение, - усмехнулся я и передал распечатку со своего компьютера. - Пока я буду с облегчением вздыхать, вы могли бы на это взглянуть.
- Что это? - спросил Кайл, разворачивая сложенный вчетверо листок.
Дебора потянулась вперед, сразу став похожей на юную полицейскую собаку-ищейку, которой она, собственно, и являлась.
- Ты все-таки нашел что-то! - воскликнула она. - Я так и знала!
- Здесь только пара адресов, - заметил Кайл.
- Один из них может служить убежищем для не очень обычного медика с южноамериканским прошлым, - объяснил я и поведал, как отыскал адреса.
Надо отдать Кайлу должное, он выглядел потрясенным даже в темных очках.
- Мне следовало бы самому об этом подумать, - сказал он. - Очень хорошо. - Кайл одобрительно кивнул, щелкнул по листку пальцем и добавил: - Идти по следу денег. Работает безотказно.
- Но я не могу быть до конца уверенным, - скромно потупился я.
- Готов держать пари, что это именно так, - возразил он. - Полагаю, вы нашли доктора Данко.
Я взглянул на Дебору. Та покачала головой, и я снова посмотрел прямо в солнцезащитные очки Кайла.
- Любопытное имя. Наверное, польское?
Чатски откашлялся и произнес:
- Наверное, это было еще до вас. В то время крутили рекламный ролик. "Данко представляет машинку для автоматической резки овощей. Она режет, она пилит…" - Он обратил на меня темные очки и закончил: - Поэтому мы и назвали его мистер Данко. Это шутка, которая может нравиться тем, кто находится вдали от дома и постоянно видит ужасные вещи.
- Но теперь мы видим их вблизи дома, - заметил я. - Почему он оказался тут?
- Долгая история.
- Это означает, что он не хочет тебе говорить, - вмешалась Дебора.
- В таком случае я возьму еще одно крабовое канапе. - Я протянул руку и снял с блюда последний маленький сандвич. Крабы действительно превосходные.
- Послушай, Чатски, - продолжила Дебора. - Мы знаем, где находится парень. Что ты намерен предпринять?
Он положил ладонь на ее руку и улыбнулся.
- Я намерен закончить ленч, - ответил Кайл и взял свободной рукой меню.
Дебора молча изучала его профиль, затем высвободила руку и пробормотала:
- Что за дерьмо…
Еда была отличной, а Чатски вел себя дружелюбно и старался казаться приятным, словно решил - коль не можешь сказать правду, то будь хотя бы очаровательным. По правде говоря, мне не на что жаловаться, поскольку сам постоянно прибегал к аналогичному трюку, однако Дебора не выглядела счастливой. Она с мрачным видом ковыряла вилкой в тарелке, а Кайл сыпал анекдотами и интересовался моим мнением о судьбе футбольной команды "Майами долфинз". Мне было решительно плевать, получат ли "Долфинз" Нобелевскую премию по литературе, но как хорошо спроектированный эрзац-человек я воспроизвел несколько заранее подготовленных и аутентично звучавших замечаний на эту тему, которые вполне удовлетворили Чатски, и он продолжил пустую болтовню в максимально приятельской тональности.
У нас даже был десерт, и мне показалось, что трюк Чатски на тему "отвлекай-их-яствами" зашел слишком далеко, учитывая то, что ни Дебора, ни я не отвлеклись. Но десерт был действительно хорош, и жалобы с моей стороны выглядели бы сущим варварством.
Однако Дебора всю жизнь трудилась изо всех сил, чтобы превратиться в варвара, поэтому, когда официант поставил перед Чатски шоколадный объект громадных размеров, а Кайл с двумя вилками в руках повернулся к Деборе и произнес: "Итак…" - она, воспользовавшись моментом, швырнула свою вилку на стол и заявила:
- Нет! Я не желаю еще одной чашки этого сраного кофе и этого сраного шоколадного фу-фу. Я желаю получить прямой ответ. Когда мы прихватим этого парня?
Он посмотрел на нее не только с изумлением, но даже с определенной симпатией, словно при его роде деятельности швыряющие вилки женщины полезны и приятны. Однако решив, что Дебора поторопилась, Кайл сказал:
- Не мог бы я вначале закончить десерт?
ГЛАВА 12
Дебора везла нас на юг по Дикси-хайуэй. Да, я не оговорился, сказав "нас". К моему удивлению, я превратился в весьма ценного члена Лиги борьбы за справедливость, и мне выпала честь поставить свою незаменимую личность на пути зла. Хотя меня это вовсе не обрадовало, один небольшой инцидент сделал предприятие почти оправданным.
Мы находились у дверей ресторана, ожидая, когда служитель подгонит машину Деборы. Чатски вдруг пробормотал под нос "Что за черт…" и неторопливо зашагал по подъездной аллее. Выйдя из ворот, он подал знак рукой стоящему под пальмой коричневому "форду-таурусу". Деб обожгла меня взглядом, словно это была моя вина, и мы оба стали наблюдать за Чатски. Он опять помахал рукой, и стекло опустилось, явив нам вечно бдительного сержанта Доукса. Чатски сказал что-то сержанту, тот взглянул в мою сторону, покачал головой, поднял стекло и отбыл.
Воссоединившись с нами, Чатски ничего не объяснил, но прежде чем усесться на переднее пассажирское сиденье, посмотрел на меня как-то по-иному. Через двадцать минут мы оказались рядом с молом, в том месте, где Куайл-Руст-драйв тянется с востока на запад, пересекая Дикси-хайуэй. Несколько боковых улиц уходили в тихие кварталы, населенные в основном рабочим людом. Вдоль улиц располагались небольшие ухоженные домики, как правило, с двумя машинами на коротких подъездных аллеях и несколькими брошенными на лужайках велосипедами. Одна улица сворачивала налево и заканчивалась тупиком. Там мы и нашли нужный дом - покрытое желтой штукатуркой строение с чрезмерно большим двором. Перед домом стоял изрядно потрепанный серый микроавтобус, на борту которого красными буквами было начертано: "Химчистка братьев Круз".
Обогнув тупик и проехав еще примерно половину квартала, Дебора притормозила у дома, рядом с которым было припарковано с полдюжины машин. Из здания доносилась громкая музыка в стиле рэп. Дебора развернула автомобиль радиатором в сторону нашего объекта и встала под деревом.
- Что вы думаете? - спросила моя сестра.
- Давайте немного понаблюдаем.
Наша увлекательная беседа прекратилась примерно на полчаса. Поддерживать жизнь разума в течение этого времени было довольно сложно, поэтому я обнаружил, что мысленно дрейфую в сторону своей квартиры, а если быть более точным, в направлении расположенной там маленькой полки. На полке стояла небольшая палисандровая шкатулка, содержащая несколько предметных стекол, которые кладут под микроскоп. На каждом находилась одна капля крови, естественно, давно высохшей. В противном случае я не стал бы держать в своем доме эту отвратительную субстанцию. Сорок крошечных оконцев в мое другое, теневое я. Одна капля в память об очередном маленьком приключении. Там была медсестра, под предлогом обезболивания убивавшая пациентов с помощью передозировки лекарств. Она была первой, а следом за ней в шкатулке располагался школьный учитель труда, душивший медицинских сестер. Восхитительный контраст, а я люблю иронию, которой одаривает нас жизнь.
Там таилось множество воспоминаний, каждое обостряло мое стремление поместить в шкатулку сорок первое стеклышко. Желание росло, несмотря на то что слайд за сороковым номером - я имею в виду Макгрегора - вряд ли успел просохнуть. Но это дело нельзя считать завершенным, поскольку оно напрямую связано с моим очередным проектом. Я жаждал приступить к его реализации. Как только я буду убежден в его виновности и найду возможность…
Я выпрямился. Роскошный десерт, очевидно, закупорил мои мозги, но я на время забыл о взятке, которую сунула мне сестра.
- Дебора, - произнес я.
- Что? - спросила она с сосредоточенным видом.
- Мы на месте.
- Точно. Без всякого дерьма.
- Абсолютно. Полное отсутствие какого-либо дерьма. И лишь благодаря моим могучим умственным усилиям. Я ослышался, или ты действительно говорила, будто можешь кое-что рассказать мне?
Она покосилась на устремившего взгляд вдаль Чатски. На нем все еще были темные очки, они в ответ на немой вопрос моей сестры даже не мигнули.
- Да, верно, - кивнула Дебора. - Находясь в армии, Доукс служил в спецназе.
- Знаю. Это имеется в его личном досье.
- Ты не знаешь, приятель, - не меняя позы, промолвил Кайл, - что у спецназа есть довольно темные стороны, и Доукс служил в этих теневых структурах. - На его лице промелькнула улыбка - такая короткая и незаметная, что вполне могла быть и плодом моего воображения. - А если ты вступаешь во тьму, то это уже навсегда. Возврата оттуда нет.
Он сидел неподвижно, а затем посмотрел на Дебору. Та пожала плечами и добавила:
- Доукс убивал. Наша армия одалживала его парням из Эль-Сальвадора, и он для них занимался расстрелами.
- Имеешь ружье, можешь путешествовать, - заметил Чатски.
- Это объясняет характер его личности, - сказал я.
На самом деле это объясняет значительно больше, подумал я, и мысль прозвучала словно эхо слов, произнесенных Темным Пассажиром.
- Вы должны понять, как все происходило, - продолжил Чатски, и было жутковато слышать голос при абсолютно неподвижном лице. Казалось, говорит вмонтированный в тело магнитофон. - Мы верили, что спасаем мир. Считали, будто отдаем жизни ради чего-то нужного и достойного. Жертвуем собой ради святого дела. В действительности оказалось, что мы просто продавали свои души. Я, Доукс…
- И доктор Данко, - закончил я.
- И доктор Данко, - вздохнул Чатски, пошевелился, бросил взгляд на Дебору, а затем, снова уставившись перед собой, покачал головой. После многих минут, проведенных им в полной неподвижности, это движение показалось мне настолько театральным, что я едва не зааплодировал. - Доктор Данко начал как идеалист - так же, как и все мы. Еще в мединституте доктор догадался, что у него внутри отсутствует какая-то важная деталь: он мог творить с людьми что угодно, не испытывая никакого сочувствия или жалости. Абсолютно никакого. Подобное случается значительно реже, чем вы думаете.
- Не сомневаюсь, что это именно так, - сказал я, а Дебора покосилась в мою сторону.
- Данко любил свою страну и тоже перешел на темную сторону. Вполне сознательно. Чтобы найти применение своему таланту. И в Эль-Сальвадоре его дар… расцвел пышным цветом. Доктор принимал тех, кого мы ему приводили, и… - Кайл замолчал, вздохнул и медленно произнес: - В общем, полное дерьмо. Вы видели, на что он способен.
- Весьма оригинально, - усмехнулся я. - И очень креативно.
Чатски фыркнул, и в этом коротком смешке я не уловил веселья.
- Креативно? Да. Можно и так выразиться. - Медленно покрутив головой, он продолжил: - Я уже сказал, что подобные вещи его не трогали. Более того, он обожал это занятие. Данко присутствовал на допросах, задавая вопросы о личной жизни пленного. Когда же он переходил к операции, то обращался к человеку по имени, как дантист или иной персональный лекарь. "Попробуем номер пять" или "номер семь", так, словно это были разные варианты.
- Что за варианты?
Вопрос свидетельствовал о моем вежливом интересе и позволял поддерживать беседу. Но Чатски резко повернулся в мою сторону и посмотрел на меня так, точно я был объектом, требовавшим по меньшей мере бутылки жидкости для чистки унитаза.
- Вас это забавляет, - произнес он.
- Пока нет.
Он смотрел на меня, как мне показалось, вечность, затем снова заговорил:
- Никогда не знал, что за вариант, приятель. Не спрашивал. Простите. Вероятно, это имело отношение к тому, что отрезать первым. Чтобы лучше развлечься. И он непрерывно беседовал с жертвами. Называл их по имени, объяснял, что делает или сделает в ближайшее время. - Содрогнувшись всем телом, Чатски закончил: - От этого становилось еще страшнее.
- И это повлияло на остальных, не так ли?
- Да, так. Через некоторое время наша политика изменилась. В Пентагоне соответственно тоже. В Сальвадоре установился новый режим. Новая власть не захотела иметь дело со всем тем, что мы там творили, и очень скоро до нас дошла весть, что доктор Данко сумеет обеспечить нам политическое прощение, если мы выдадим его противной стороне.
- И вы отдали своего парня на верную смерть?
Мне казалось, что это несправедливо. Должен признать, моральная сторона дела никогда меня не трогала, но я всегда играл по правилам.
- Я же сказал, приятель, что мы продали свои души, - после продолжительной паузы ответил Кайл. Он улыбнулся. - Да, мы устроили доктору Данко ловушку, и они схватили его.
- Но он жив, - заметила, как всегда, практичная Дебора.
- Нас обманули. Его получили кубинцы.
- Какие кубинцы? Ты же говорил об Эль-Сальвадоре.
- В те далекие времена за всеми сварами в Латинской Америке стояли кубинцы. Они подпирали одну сторону так же, как мы - другую. И им был нужен наш доктор. Я же сказал, этот человек был уникумом. Итак, захватив доктора Данко, они попытались обратить его в свою веру. Кубинцы поместили доктора на острове Пиний.
- Это убежище? - уточнил я.
- Скорее всего этому месту подходит название Последнее Убежище, - фыркнул Чатски. - Остров Пиний - одна из самых строгих тюрем в мире. Наш доктор Данко славно провел там время. Кубинцы намекнули ему, что его сдали мы, и он сломался. Несколько лет спустя к ним попал один из наших парней. Когда он снова объявился, у него не было ни рук, ни ног. Ничего. Просто кусок мяса. Доктор отлично потрудился. И вот теперь… - Кайл пожал плечами. - Либо они его отпустили, либо он сумел бежать. Не имеет значения. Он знает, кто его подставил, и у него имеется список.
- В нем и твоя фамилия? - спросила Дебора.
- Вполне вероятно.
- А Доукс? - поинтересовался я - ведь я как-никак был тоже существом практичным.
- Не исключено, - ответил он, что, согласитесь, не очень мне помогло. Все эти сведения о Доуксе, конечно, были любопытны, но я здесь находился по иной причине. - Одним словом, вот против кого мы выступаем, - закончил Чатски.
Никому из нас, включая меня, нечего было на это сказать. Я прокрутил услышанное и так и сяк в надежде обнаружить нечто такое, что можно было бы обратить против Доукса. Должен признаться, ничего такого я пока не обнаружил, что унизительно. Однако нашего дорогого доктора Данко я стал понимать лучше. Итак, он опустошен изнутри. Хищник в овечьей шкуре. Тоже нашел способ употребить свой талант на большое, хорошее дело. Совсем, как наш старый, добрый Декстер. Но теперь он сошел с рельсов и стал просто еще одним хищником.
Странно, но наряду с этим прозрением в кипящий котел темной подкорки Декстера сунула нос еще одна мысль. Легкая фантазия стала обретать более четкие очертания и казаться хорошей идеей. Почему бы не отыскать доктора Данко и не провести с ним Темный Танец? Он, подобно остальным в моем списке, был просто слетевшим с катушек хищником. Никто, даже Доукс, скорее всего не будет ничего иметь против его кончины. Если я раньше лишь мимоходом размышлял о возможности отыскать доктора, то теперь задача обрела неотложный характер, уменьшив мое огорчение в связи с невозможностью закончить дело Рейкера. Итак, он походил на меня. Посмотрим, что можно будет сделать. По моей спине прокатилась волна холода, и я вдруг ощутил, что горю желанием встретиться с доктором и детально обсудить его работу.
Вдали раздались первые раскаты грома - приближалась послеполуденная гроза.
- Вот черт! - воскликнул Чатски. - Неужели будет дождь?
- Каждый день в это время, - утешил его я.