- Надо бы отнести его обратно в третий класс. Вот ведь нажрутся, как свиньи… - раздраженно сказал Севандер.
Медсестра Аннели Вяхя-Руоттила пощупала у Фагерстрёма пульс и констатировала самое страшное. Перед ними был не просто отключившийся пьяница, хоть от него и разило спиртным, а настоящий покойник.
Лесничий Эрик Севандер сообразил, что попал в очень неприятную ситуацию. Умерший при невыясненных обстоятельствах человек - это означает пристальное полицейское расследование и, как следствие, допросы свидетелей. Под подозрение может попасть и сам Севандер. А ему хотелось избежать скандала в фирме "Раума-Репола". И дело было не только в трупе, но еще и в том, что там была замешана медсестра Вяхя-Руоттила. Раскройся ее присутствие на судне, и семейного скандала не избежать: свободным мужчиной Севандер был только во время таких носящих особый характер поездок, как эта. Его жена и трое взрослых детей - все глубоко верующие - поднимут такой шум, если узнают, что верный муж и любящий отец оказался замешан в смерти при невыясненных обстоятельствах, да еще перед этим занимался распутством без всяких угрызений совести.
Еще будучи молодым практикантом, Севандер был на сплаве на реке Кеми, там он научился совершать смелые поступки и разрешать самые трудные проблемы. Если случился затор, его нужно было взорвать и обеспечить движение, иначе река разнесет бревна по лугам. А такого решительный сплавщик ни за что не допустит.
Севандер спросил у медсестры Вяхя-Руоттилы, действительно ли мужчина мертв. Женщина обследовала тело Яри Фагерстрёма более основательно и вскоре сказала, что нет никакой надежды, даже искусственное дыхание не поможет. Мертвецки мертв. Вскрытие может прояснить причину смерти.
- Ну, вскрытие в сложившейся ситуации бьшо бы лишним, - решительно произнес Севандер, поднял труп и перекинул через перила в пустоту. Земные останки грешного Яри Фагерстрёма плюхнулись в темное море. Раздался всплеск, на месте падения образовалась воронка, где-то в небе шлепала крыльями одинокая чайка.
Лесничий Севандер вместе с Аннели Вяхя-Руот-тила какое-то время постояли у перил, глядя на волны. Потом парочка удалилась с палубы: Севандер придерживал одной рукой свою спутницу, которую немного пошатывало.
Полковница Линнеа Раваска была единственным человеком, ставшим свидетелем этого неприятного происшествия. Когда все уже закончилось, Линнеа вышла из-за спасательной шлюпки, тоже посмотрела на ночное бушующее море и отправилась обратно в свою каюту. Бесшумно она разделась и забралась под одеяло. Линнеа была настолько потрясена, что не могла осознать, что же именно произошло на палубе.
Ближе к осени замысловатые морские течения принесли труп умершего от яда Яри Фагерстрёма к Аландам, где он оказался в акватории к югу от Эккере и застрял на мелководье. А в это время огромный угорь, возвращавшийся в Балтику после нереста в Саргассовом море, застал труп Фагерстрёма в достаточно разложившемся виде, с радостью воспользовался случаем и раздобрел несказанно на таких кормах. Заодно угорь подхватил и опасную ВИЧ-инфекцию. Однако угорь не погиб от этой опасной заразы, которой так страшится человечество. Жирный и беззаботный, этот обжора заплыл в мережу девяностотрехлетнего рыбака Альбина Васберга.
- Черт побери, какой огромный угорь, - обрадовался Альбин, вытаскивая из мережи зараженного СПИДом морского проныру. И хотя угорь сопротивлялся, он не смог обмануть судьбу: Альбин Васберг прибил его за хвост к стене сарая, в котором держал лодку, помял, снял кожу, разрезал на куски и положил в казан. Затем он сварил и закоптил угря и смаковал, нарезая кусками и кладя на местный хлеб, смазанный растопленным сливочным маслом.
Вирус, приобретенный турецкой проституткой, выдержал богатое приключениями путешествие из Стокгольма до самых Аландских островов, но, оказавшись в луженом желудке Альбина, скончался, не оставив после себя и следа.
Глава 21
Сразу по возвращении Линнеи из круиза до Стокгольма Яакко Кивистё заметил, что с давней его подругой не все в порядке. Линнеа держалась напряженно, замкнуто, совершенно ничего не хотела рассказывать о своей поездке. Казалось, что вдова боится чего-то ужасного, но рассказать о своих страхах не осмеливается.
Если бы Линнеа была помоложе, Яакко мог бы понять ее угнетенное состояние и беспокойство: климакс со всеми вытекающими из этого последствиями негативно действует на женскую психику. Однако Линнеа уже давным-давно прошла через все эти климактерические беды, поэтому ее симптомы тревожили доктора.
Поскольку настроение Линнеи не улучшалось, Яакко решил спросить напрямую, что ее беспокоит. Что произошло на пароме? Отчего подруга все время такая грустная? Яакко клялся, что она может довериться ему и что он с пониманием отнесется к любой правде.
У Линнеи не оставалось иного выхода, как довериться своему другу. Она начала свой драматический рассказ с появления Пертти Лахтела в квартире, потом рассказала о его смерти и похоронах и о том, что случилось на обратном пути из Стокгольма. От этой истории у Яакко помутнело глазах. Бедная Линнеа два раза оказывалась перед лицом смерти, и оба раза ей удалось остаться в живых.
Яакко Кивистё выписал Линнее успокоительные таблетки. Старики решили, начиная с этого момента, держаться вместе, будь что будет. Яакко поклялся, что будет защищать Линнею, если понадобится - даже ценой своей собственной жизни. Единодушно они решили скрыть оба смертельных случая от полиции.
Смерть двух молодых мужчин была фактом, с которым нельзя было ничего поделать. Рассуждая логически, фактом было так же то, что оба стали жертвой приготовленного Линнеей яда. Яакко решил, что самым разумным будет конфисковать снадобье у Линнеи и запереть в свой шкафчик, чтобы при случае отвезти на станцию переработки химических отходов. Упомянутый в рассказе пистолет Райнера Яакко тоже изъял, мотивировав тем, что небезопасно носить его с собой.
Двое негодяев были мертвы, но оставался еще третий член банды, гнусный Кауко Нююссёнен. Старики знали, что теперь разъяренный Кауко представляет для жизни Линнеи еще более серьезную опасность.
Про себя Яакко Кивистё решил что-нибудь предпринять. Он был мужчиной и считал своим долгом защищать старую слабую женщину, жизнь которой была в опасности.
Последний член банды, Кауко Нююссёнен пришел встречать Яри Фагерстрёма в порт. Он предвкушал хорошие новости: как приятно будет услышать, что Линнеа, наконец, утонула. Еще приятнее будет увидеть друга и услышать все подробности поездки. Но самое замечательное - укол дозы привезенной наркоты, скрашивающий серые будни.
Однако Фагерстрёма нигде не было видно. Где там приятель задерживается? Каке думал, что Яри воодушевленно рванулся бы в числе первых к трапу, чтобы увидеть своего кореша.
Удивлению Нююссёнена не было границ, когда он увидел, что вместо Фагерстрёма по трапу спускается полковница Линнеа Раваска. Что это значит? Фа-герстрёму не удалось прикончить Линнею! Старушка встала в очередь на такси живехонькая, как и прежде, только на лице ее было еще более решительное выражение. Нююссёнен тяжело вздохнул. Эта бабка живучая, как кошка, но где же Яри, черт его побери?
Кауко Нююссёнен прождал в порту больше часа, пока лайнер не опустел. Яри так и не появился. Не остался ли он покутить в Стокгольме? В глубоком раздумье Нююссёнен ушел из пассажирского порта. Он купил вечернюю газету и внимательно прочитал ее. Но там новостей о смерти Яри не было. Но почему-то Каке подозревал самое страшное. Линнеа становилась опасной для жизни.
О судьбе Яри Фагерстрёма Кауко Нююссёнену стало известно через несколько дней, когда лиценциат медицинских наук Яакко Кивистё нанес визит в его пещеру. Кивистё раздобыл адрес у Линнеи и решил сам взяться за дело. Вооружившись военным пистолетом Райнера Раваски и изображая крутого, доктор ворвался в подвал Каке.
Нююссёнен опешил от выходки чокнутого старикана. Кивистё вел себя настолько непрофессионально: угрожая оружием, которым вряд ли умел пользоваться, требовал, чтобы Нююссёнен оставил Линнею в покое, иначе он наймет профессионального киллера, который уберет Каке. Кивистё изображал из себя мафиози, сурово сводил брови и язвительно посмеивался, как в дурацком кино. Но актер из него был никудышный, угрозы не произвели на закоренелого преступника должного впечатления. Напротив, своей речью он выдал Каке, каким образом скончались Лах-тела и Фагерстрем. Страхи Каке оправдались. Линнеа убрала обоих его лучших приятелей. А теперь этот старый дурак приперся и угрожает Каке, наивно думая, что такой профессионал, как Кауко Нююссёнен, воспримет серьезно эти нелепые киношные угрозы. Черт побери, не пора ли старику заканчивать? Кауко Нююссёнен напустил на себя испуганный вид и поклялся Кивистё, что навсегда уберется за границу, если только доктор его пощадит. Это удовлетворило Кивистё. Бросая на Кауко злобные взгляды, он удалился из подвала. На улице он облегченно вздохнул и поздравил себя с удачной вылазкой. Теперь Яакко Кивистё был уверен, что Кауко Нююссёнен больше не посмеет вредить Линнее.
Яакко Кивистё был так воодушевлен своим представлением в подвале, что зашел в отель "Марски" пропустить пару стаканчиков. Спокойный мужчина редко выходит из себя, но если он это делает, тогда держитесь все! Его крепкая мужская рука уверенно обхватила рюмку коньяка. Кивистё подумал, что ему уже давно нужно было вмешаться в то, что творят эти преступники. Может быть, тогда удалось бы спасти от смерти двух несчастных уголовников, определив их в исправительные учреждения. А то бедной Линнее пришлось одной бороться с закоренелыми преступниками. Но теперь все изменится. В таких делах не обойтись без твердой руки настоящего мужчины.
Довольный лиценциат медицинских наук Яакко Кивистё вернулся домой к Линнее, но, разумеется, не стал рассказывать о встрече с Нююссёненом. Пожилая дама достаточно уже настрадалась из-за своего воспитанника, с этого момента Кивистё позаботится о ее безопасности, полагаясь на свои руки, свои силы и ум.
Выпроводив Яакко Кивистё из своего подвала, Кауко Нююссёнен принялся раздумывать: неужели эти старые калоши совсем спятили, что старик, что старуха? Линнеа и в самом деле стала опасной, и Кауко решил убрать ее со своей дороги прежде, чем она доберется и до него тоже. После этого, как знать, может, он прибьет и старикана тоже, это ему раз плюнуть. Да этот придурок чуть в штаны не наложил со страху, пока изображал крутого бандюгана перед Кауко. Нююссёнен хмыкнул: как можно быть таким наивным, чтобы верить, что какой-то идиотский любительский спектакль может сбить с толку настоящего профессионала? Он, что забыл, какую взбучку ему устроили в Хармисто?
Но сейчас не было времени думать о чокнутом старикане, были дела поважнее. Сперва надо было заняться Линнеей. Перебрав несколько способов убийства, Кауко Нююссёнен все-таки решил утопить старушку. Для этого надо было только раздобыть приличную лодку и в туманный день выйти в море. С собой ему понадобятся ящик пива, топор, мешок с камнями и старуха.
Глава 22
Арматурщик Ойва Сярьессало, сорока четырех лет от роду, рассорился со своей дражайшей половиной. Жена стала постоянно укорять Ойву за выпивку, причем в непозволительной манере и угрожающим тоном. Вступившие в переломный возраст дети встали на сторону матери. Но были ли у семьи в действительности причины жаловаться на Ойву? Ойва Сярьессало построил в Пакила приличный дом, купил катер и машину, одел и обул неблагодарную бабу и ненасытную ребятню. И если такой мужик иногда, а может и часто, опрокинет стопку, ну и что с того? Это, черт побери, еще не повод устраивать скандал.
Отношения накаляло также и заявление жены о том, что она могла бы принять культурное потребление спиртного в цивилизованных дозах в спокойной семейной обстановке, но эти бессмысленные и шумные пьянки она больше терпеть не намерена.
Перебранка перешла в настоящую ссору, которая завершилась тем, что Ойва Сярьессало кинулся на жену и нещадно избил ее до синяков. Дети убежали на улицу, а вскоре за ними последовала и истерично всхлипывающая жена. И почему все всегда кончается одним и тем же?
В пьяном виде Ойва Сярьессало прыгнул в машину и погнал на бешеной скорости к лодочной пристани в Кайвопуйсто, где спокойно покачивался на воде "Лохту-3" - его десятиметровый семейный катер с двумя каютами, изготовленный в Инко и отделанный сосной.
С налившимися кровью глазами Сярьессало открыл последнюю свою бутылку с водкой и вылакал всю ее в каюте. Под вечер он дополз до самого дальнего уголка передней каюты возле якорного бокса и по привычке там отключился. Свернувшись в клубок и засунув большой палец в рот как соску, он мирно посапывал, временами оглушая каюту громким храпом и смачными причмокиваниями.
Ночью на лодочную пристань пробрался Кауко Нююссёнен с целью отобрать подходящее суденышко, на котором можно было бы смело совершить поездку в открытое море, чтобы утопить старуху. Он прошелся по причалу из конца в конец и решил украсть большой деревянный катер, которым и оказался "Лохту-3" Ойвы Сярьессало. Пару лет назад Кауко Нююссёнен был на таком же катере на прогулке по хельсинкским шхерам; судно тогда угнал покойный Пера Лахтела. Каке позволили управлять катером и следить за дизелем, и он был уверен, что и это судно без особых проблем будет слушаться руля нового капитана.
Нююссёнен заметил, что дверь каюты незаперта. Он вошел внутрь и попытался завести мотор. Проходящие под приборной доской провода оказалось очень легко соединить, и двигатель мигом завелся. Каке проверил уровень топлива: похоже, что бак заправлен почти полностью. Штурвал ходил свободно. Довольный, Каке перерубил швартовые канаты и включил задний ход.
Катер послушно отошел от причала и гордо развернулся в сторону открытого моря. Нююссёнен прибавил скорости. В море был ночной штиль, и вскоре Каке уже попыхивал сигареткой в открытом море севернее острова Пихлаясаари. Он открыл люк рубки и высунул голову. Приятное дуновение морского ветерка ласкало лицо.
У Кауко Нююссёнена был четкий план. Этой ночью нужно было привыкнуть к катеру, обкатать судно где-нибудь в спокойных водах. Утром нужно было вернуться к берегу: Каке нашел для катера подходящее гостевое место на лодочном причале в бухте Тай-валлахти в Тёёлё. В прошлые дни он тайно следил за Линнеей Раваска и отметил, что у нее была привычка выходить на прогулку в первой половине дня, как раз к вышеозначенному причалу. Там Линнеа кормила уток и бормотала себе под нос, что она никогда больше не будет убивать невинных птичек… ни голубей… ни уток. Неудивительно, подумал Каке, двинутая старуха предпочитала убивать людей. Даже собственного приемного сына она не пожалела бы. Ну да ладно, если все пойдет по плану, он уже на следующее утро затащит бабку в лодку и избавится навсегда от этого чудовища.
Через полчаса с лишним управляемый Нююссё-неном "Лохту-3" подошел к острову Эспоо. Морское движение в это время суток незначительное, на ходу был всего один экипаж. Обгоняя этих ночных любителей парусного спорта, Каке заметил, что его по-товарищески поприветствовали поднятием руки. Было просто трогательно чувствовать, что здесь, на просторах открытого моря, и у него были настоящие друзья.
На северном фарватере острова Лехтисаари Каке неожиданно увидел, что со стороны Порккалы навстречу идет сторожевой катер пограничной морской охраны: оранжевые опознавательные знаки на баке видны были за несколько километров. Каке разволновался: какие дела могут быть у сторожевого катера посреди ночи? Наверное, какой-нибудь придурок все-таки заметил угон катера с причала в Кайвопуйсто и оповестил полицию о происшествии. Каке быстро принял решение и повернул штурвал так, что катер стал уходить, минуя остров Лехтисаари, в открытое море. Нююссёнен надеялся, что на полных оборотах он успеет добраться до дальних скалистых островков еще до того, как морская охрана решит идти на захват. Однако тяжелый деревянный катер с глубокой осадкой был безнадежно медленным для такой попытки бегства. Экипаж патрульного катера заметил странно ведущее себя судно, которое внезапно сошло с фарватера. Они решили выяснить причину странного поведения штурвального. Двигатель пограничного катера без особых усилий разогнал судно до нужной скорости и начал настигать деревянное судно, изменившее курс.
Задергавшись, Кауко Нююссёнен попытался проскочить между Твихъяльпом и Альшяром и скрыться за видневшимися в сумраке за ними лудами, но судно с глубокой осадкой тут же налетело на отмель; винт разлетелся на куски; двигатель взвыл на повышенных оборотах. Нююссёнену не оставалось ничего другого, как остановить движок и бросить катер. Он прыгнул в воду и поплыл к ближайшей скале. К счастью, было еще темно, и Нююссёнен верил, что у него есть надежда на побег. Проплыв с полсотни метров, он вскарабкался на скользкие камни и спрятался за скалами. На берег накатывались спокойные волны, ноздри щекотал запах сине-зеленых морских водорослей. Катер морской охраны с шумом подошел к "Лох-ту-3", до Каке доносились усиленные громкоговорителем слова команды. По спине Нююссёнена пробежал холодок, должностные лица любят из таких ситуаций устроить шумный спектакль. Пусть себе шумят, лишь бы не нашли спрятавшегося среди скал Каке. Спустя некоторое время пограничный катер удалился, взяв на буксир потерпевшее аварию деревянное судно. Кауко Нююссёнен облегченно вздохнул. По крайней мере, на этот раз он одержал победу над властями.
Он ощутил себя значимым. Он, Кауко Нююссёнен, сам одержал победу в поединке с морскими профессионалами, несмотря на то, что он в открытом море всего второй раз в жизни. Каких высот Каке достиг бы, выбери он флот делом своей жизни. В этой полицейской Финляндии столько пропадает талантов просто потому, что одаренных людей преследуют за то, что они отказываются ограничивать себя нелепыми и бессмысленными законами.
Радость победы оказалась кратковременной. Кауко Нююссёнен вынужден был мерзнуть в насквозь промокшей одежде на холодной скале почти целые сутки. Мимо проходили катера с отдыхающими в течение всего следующего дня, но пассажиры либо не видели, как он махал руками, либо не обращали на это никакого внимания. Некоторые экипажи неправильно понимали Каке и радостно махали ему в ответ. И только к вечеру отчаявшегося морского героя подобрал проходивший мимо речной трамвай "Эс-поо-1". Огромное судно не смогло из-за мели подойти к берегу, и Каке пришлось брести по горло в воде, пока его не подняли на борт.
Обратный путь привел его в замешательство. Нююссёнен обнаружил, что его спасителями была группа крепких шведских девушек. Они учились на последнем курсе лыжной гимназии Ялливаары и приехали всем классом на экскурсию в родной город Марьо Матикайнен, королевы лыжного спорта Северных стран, и теперь эта веселящаяся ватага во главе со своим идолом, исполнявшей обязанности гида, совершенно случайно проходила мимо скалистого островка, оккупированного Кауко Нююссёненом.
Нююссёнен сочинил для буйной девичьей оравы легенду о своих приключениях на островке: как ему пришлось километр за километром плыть в открытом море, оказавшись из-за затонувшего катера на милости природы. Вместе с катером он потерял также сеть с значительным уловом лосося.