Времени разбираться, откуда здесь неупокоенные, было некогда. Раньше Линдорин не сталкивался с ними, но слышал истории о магии, способной поднимать целые погосты и направлять их волей поднявшего.
- К обороне! - рявкнул Феодосий, и вперёд тут же выдвинулись ит’хор с широкими щитами. Остальной отряд укрылся за их спинами. Некоторые вампиры, к полному изумлению Линдорина, обратились к магии, превратившей их руки в сверхъестественные когти, осветившие мрак коридора фиолетовым свечением. Заметив его изумленный взгляд, Владыка склонил голову, словно говоря, что все расспросы потом и указал на место рядом с собой. Заняв своё место, эльф выбросил из головы все мысли, гнетущие его, сосредоточившись на предстоящей схватке. Он неожиданно для самого себя был спокоен, хотя видел, что стоящие рядом ит’хор нервничают. Эта нервозность изрядно его удивила, ведь он видел мощь и силу своих союзников. Знал, что немногие на Зидии сравнятся с ними в искусстве умерщвления себе подобных. И, тем не менее, они нервничали. Только Владыка и Феодосий оставались спокойными.
Сначала раздалось шарканье множества ног, словно их хозяева с трудом вспоминали, как ими пользоваться, к тому же бормотали нечто совсем безумное, пробираясь из темноты к свету. И вот, наконец, тьма исторгла на свет первые гротескные фигуры. Вопреки ожиданиям, основную массу мертвецов составляли отнюдь не четырёхрукие. Больше всего они напоминали танов, только со звериными чертами лица. К тому же подобных доспехов ни эльф, ни ит’хор не видели. Дальше Линдорин доразмышлять не успел, мертвецы покрыли разделяющее их расстояние и бросились в бой, что-то неразборчиво хрипя и пуская слюну от предвкушения страшной бойни.
После первых же мгновений схватки вампиры уяснили, что "забинтованные" мертвецы намного опаснее, чем остальные. Если простые мертвяки после двух-трёх ударов рассыпались на части, то эти словно не ощущали направленных ударов, а их когти оставляли зарубки даже на щитах. Но, несмотря ни на что, первая шеренга ит’хор справлялась неплохо, пока мрак не изрыгнул новую порцию мёртвой плоти в лице тяжеловооруженной пехоты. И тут эльф почувствовал предательский холодок страха. Эти мертвецы в руках держали оружие. Пускай они и не могли им владеть с тем же проворством, что и при жизни, но самого факта было предостаточно, чтобы впасть в уныние.
За несколько минут боя многие вампиры получили незначительные ранения и вмятины, но свою задачу по сдерживанию пока выполняли. Когда подоспела тяжёлая пехота, чья мёртвая плоть была скрыта под доспехами, ит’хор стали пятиться назад. Сначала один шаг, затем другой… Ситуацию смог переломить Феодосий. Вбросив сабли в ножны, он призвал Когти и, завывая не хуже тех же мертвецов, врубился в ряды противника. Силе призванного оружия мёртвые противостоять уже не смогли. Видя, что их командир буквально прогрызает центр атакующих, ит’хор последовали его примеру. По коридору промелькнула серия вспышек и волна вампиров сметает противника. На пол валятся дымящиеся части доспехов, из которых сыпется прах. Но мёртвые всё пребывали и пребывали, казалось, им не будет конца.
Можно убить достаточно врагов и устать, но, когда им нет числа, проще убежать, либо обойти это препятствие. А из узкого коридора дорога была лишь одна. Вперёд. А это значило, что этот урожай должен быть собран до конца. Не со всеми мёртвыми Когти ит’хор работали должным образом. Высокий воин в богатых, украшенных драгоценностями доспехах, бросил Феодосию вызов, направив на него свой меч. Феодосий бросился в атаку и едва не лишился головы, когда когти просто скользнули по броне знатного воина или вождя. Он же в свою очередь так ударил седоволосого закованной в сталь перчаткой, что тот отлетел в самую гущу ит’хор. Гребень на шлеме воина затрясся, словно тварь смеялась над неудачей противника. Феодосий, несмотря на всю свою сдержанность, яростно завывая, бросился вперёд.
В конце концов, очередь дошла и до эльфа. Он схватился с воином, чей шлем отличал поперечный гребень. Перехватив меч двумя руками, он нанёс несколько тяжёлых ударов в голову, а затем одним нисходящим ударом отрубил ногу в колене. Мёртвый рухнул как подкошенный, но Линдорин не успокоился, пока не расчленил его на несколько частей. Однако, увлёкшись кромсанием мертвечины, он забыл смотреть по сторонам, за что и поплатился. Неожиданно на него буквально свалилось двое "забинтованных". Их когти едва не вспороли ему живот и Линдорину пришлось приложить максимум усилий, чтобы избежать подобной участи. Падая на пол, он выпустил из рук меч, вцепившись в бинты мёртвой бестии и ощутил под ними сухое, как дерево, тело. Шипя, как гремучая змея, мертвец тут же нацелил свои когти ему в лицо, как внезапно лишился головы, а его не менее агрессивный собрат - правого плеча вместе с рукой. Сверкнула сталь и "забинтованные" превратились в груду лохмотьев.
- Двигайся быстрей, эльф! - рявкнул Моргенз, который до этого смотрел совсем в другую сторону и вёл собственный бой. Его слова подстегнули советника и, подобрав меч, он вновь вступил в схватку, так как бой кипел с неослабевающей яростью. Ит’хор спасало лишь то, что коридор был узок и мертвецы не могли навалиться все разом. Постепенно вампиры стали выдавливать мертвяков в коридор, из которого они лились, подобно реке. Недобитки хрипели и рвались в бой, пока вампиры не сомкнули свои ряды прямо перед тёмным провалом, ведущим вглубь какого-то ответвления. Напор мертвецов внезапно иссяк.
- Не преследовать! - тяжело дыша, произнёс Моргенз. Ворча, ит’хор отодвинулись от коридора. Неожиданно Владыка положил свой меч на пол и, запустив руку в свой поистине бездонный мешок, извлёк еще одну клепсидру. Только на этот раз светло-жёлтого, даже слегка, казалось, золотистого цвета. Прижав её к груди, он внезапно сорвался с места, в мгновение ока растворившись во мраке. Из уст вампиров раздался слитный вздох, но едва первые дёрнулись в ту же сторону, Моргенз выскочил обратно. Его одежда была порвана в нескольких местах:
- В стороны! - кричал он. - К стенам!
Еще через мгновение подземелье сотряс небесный гром. Из прохода ударил столб пламени, оставив след копоти на противоположной стене. Повалившие следом клубы дыма ясно дали понять, что это только начало! Сквозь шум огня явственно были слышны рёв и крики, которые, на счастье, быстро стихли. Через несколько минут отсветы пламени стали тускнеть, и тьма стала вновь безраздельно править в своих владениях.
- В следующий раз предупреждай заранее, когда соберёшься испытывать свои игрушки, - недовольно морщась, произнёс Феодосий, приводя в порядок одежду.
- Обязательно! - улыбнулся Моргенз.
Линдорин, оглушённый и дезориентированный, придя в себя, первым делом нашёл взглядом Рицию, она проверяла ремни на мешке. Лицо её было перемазано сажей, и одежда слегка еще дымилась, но по лицу блуждала рассеянная улыбка.
- Хашер! Мишрам! В авангарде. Остальные разбились по парам. Прикрываем друг друга. Вперёд!
Эльф "совсем случайно" оказался в паре, следующей за Рицией, поймав на себе кривую усмешку Зигер Транна. Отвернувшись, он со вздохом сделал вывод, что только что приобрёл себе в друзья не самого спокойного и доброжелательного из ит’хор. Вампир, в паре с которым Линдорин оказался, был молчалив и хмур. Он только что спрятал Когти и одним плавным движением извлёк тьяги:
- Ты неплохо себя показал, эльф, - глубоким низким голосом произнёс он. - Но мне кажется, ты неверно выбираешь себе соперников. Транн, при всей своей склочности, всё равно остаётся одним из нас, и второй раз такой номер с ним не пройдёт.
- Значит, я достану из рукава еще один, - спокойно парировал советник. На что вампир лишь широко улыбнулся и неожиданно хлопнул его по плечу.
- Теперь я понимаю, почему Владыка носится с тобой. Ты также легко заводишь друзей, советник?
- Всё зависит от обстоятельств и от того, с кем предстоит завести дружбу.
- Определённо! - хохотнул его напарник. - Меня зовут Ив, - неожиданно закончил он.
Риция никак не отреагировала на разговор, звучавший за её спиной, продолжая вглядываться в погружающийся во мрак коридор. В отсветах затухающего пламени стали видны останки оживших мертвецов. Их были десятки. Что, соответственно, повлекло бы неминуемые жертвы среди ит‘хор. К тому же, оказалось, что дальше коридор имеет несколько ответвлений, всё так же уводящих во мглу. Осторожно ступая, двое разведчиков скрылись в одном из коридоров, оставив Владыку решать, в какой из них следует вести отряд.
Прошло не более пары минут, а один из разведчиков, Хашер, уже вернулся с докладом.
- Там небольшой коридор, а за ним начинается какое-то помещение. И оно огромно. По крайней мере, стен я не заметил, но, если честно, то и не приглядывался. Там остался Мишрам, он сможет рассказать больше.
Владыка ненадолго погрузился в размышления.
- Феодосий, возьми еще трёх воинов и обследуйте это место. Если обнаружите мертвецов или еще кого, в бой не вступаете. Сразу назад.
- Владыка Моргенз, - неожиданно вперёд вышел эльф. - Разрешите и мне пойти в разведку. Думаю, не буду лишним.
- Хорошо. - Неожиданно легко согласился тот. - Возможно, Вы свежим взглядом заметите то, что недоступно нашему зрению.
Как и сказал разведчик, коридор был короток, а помещение по-своему огромно. Первое, что бросилось в глаза эльфу - груды мусора вдоль стен, что точно также терялись в темноте. В свете факела было видно, что это кувшины, горшки и еще какая-то посуда. Дальше стояли сундуки и вещи, назначения которых Линдорин не понимал. В центре зала высился громоздкий постамент. Феодосий выпустил Когти, и помещение озарилось мягким фиолетовым свечением. На постаменте сидела закутанная в плащ с капюшоном фигура, напоминающая четырёхрукого. Осторожно ступая, разведчики приблизились к статуе. Неведомый художник с болезненной точностью изваял своего бога, кумира, покровителя. Кого-то.
Нижняя пара рук сжимала по мечу странной формы, напоминающих надломленные ветки. Верхние были сложены на груди. Нижняя часть лица, не скрытая капюшоном, являла презрительно поджатые губы и квадратный подбородок. На самом пьедестале были выбиты письмена, но прочитать их никому из ныне живущих было, видимо, не под силу.
В нескольких шагах за статуей находилась гробница. Каменный ящик, весь изукрашенный резьбой, на пару локтей возносился над полом, что давало лучше рассмотреть свершение, лежащее в нем. Сверху ящик был закрыт крышкой из чистого золота, так же покрытой письменами. Но стоило эльфу подойти ближе, как на него накатила дурнота, в глазах замелькали яркие пятна. Сделав пару шагов назад, Линдорин с облегчением отметил, что все неприятные симптомы проходят. Однако, взглянув на ит’хор, советник выругался, что делал в крайне редких случаях. Вампиры стояли, словно очарованные пилигримы, проделавшие долгий путь и достигшие своего почитаемого кумира. С их лиц постепенно уходили последние краски и эмоции. На глазах советника, чудом избежавшего ловушки, неведомая сила высасывала из них все силы.
- Эй! - крикнул эльф. Но так же он мог кричать и стене, ответа бы не получил. Ит’хор не пошевелились. На неподвижных лицах стали шевелиться губы, словно живущие своей собственной жизнью. Это выглядело настолько жутко, что по спине Линдорина побежали струйки холодного пота. Он заорал изо всех сил, пытаясь привлечь оставшихся в коридоре, а сам попытался оттащить седовласого. Тщетно! Феодосий словно прирос к полу, а в его глазах плескались озёра тьмы.
Почувствовав подкрадывающееся бессилие, Линдорин отпрыгнул назад, а сзади в этот миг уже подбегали ит’хор во главе с Владыкой.
- Ближе не подходите! - не своим голосом взвыл эльф, представив, что произойдёт, если все сразу попадут в эту ловушку. Он указал на невидимую границу, за которой заканчивается действие неведомой силы. Но Моргенз сразу определил источник опасности:
- Это мертвец! Его магия держит Феодосия и остальных.
- Что же делать? - спросила Риция, оказавшаяся в команде спасателей.
- Ну-у, - неожиданно стушевался Моргенз. - Нужно убить мертвеца. Простите меня за каламбур.
- Тогда придётся поднять крышку саркофага, а это работёнка не для всякого. Крышка из чистого золота и весит, как рыцарь в доспехах.
- Тогда нам повезло, что мы не люди и сил у нас побольше, - усмехнулся Владыка. - Транн, Колето. У вас есть только одна попытка, скинуть крышку. Затем отбегайте, а эльф закончит начатое.
- Опять эльф! - буркнул Зигер Транн.
- Он уже прикоснулся к этой силе и у него есть некоторое преимущество. Иначе он бы сейчас стоял рядом с Феодосием. Но ты всегда можешь отказаться, Транн.
- Я?! Пошли, Колето!
Двое ит’хор сжались, словно пружина и бросились вперёд, будто несомые ветром. Следом за ними, едва поспевая переставлять ноги, бежал Линдорин. На их счастье, крышка поддалась сразу же и, жутко скрипя, съехала в сторону. Грохот от падения был неимоверный и если бы о вампирах до сих пор не знали, то сейчас они заявили о себе во всеуслышание. Но к этому моменту движения обоих ит’хор стали замедляться до скорости черепахи. Эльф бросился вперёд, занося клинок и лишь на краткий миг столкнулся взглядом с пустыми провалами мертвеца. Его словно сковал лёд, медленно ползущий от кисти к шее, а в сознание стало вторгаться нечто чужое. Чужое настолько, насколько могут быть чужими жители разных миров. Но судьбе было угодно случиться так, что клинок, направленный в шею мертвеца, без хозяина опустился, перерубая сухую, как ветвь вишни, шею. Холод тут же отпустил, и замершие нелепыми статуями вампиры начали двигаться. Ожили все, за исключением эльфа, который свалился у гробницы в судорогах и с жутким стоном. Первым к нему подоспел Владыка Моргенз, уже на бегу шепча заклинание. Он опустился на колени, положа руку на лоб советника и прикрыл свои глаза.
Тем временем весь отряд втянулся в усыпальницу "негостеприимного" мертвеца, чьё имя кануло в вечность. Попавшим в ловушку оказывали помощь, и все уже вскоре были на ногах, кроме эльфа и не отходившего от него Владыки. Невидящие глаза Линдорина начали менять цвет, вызвав тем самым волну пересудов. Никто бы не подумал, но после веков изоляции вампиры стали суеверны. И то, что сейчас происходило с советником, многим казалось дурным знаком. Эльф тем временем метался в бреду и стонал так, что видавшие в своей жизни всякие ужасы ит’хор вздрагивали.
Однако Владыка помнил, что, если бы их эльфийский союзник не рискнул собой, живых в отряде сильно бы поубавилось. "Ночь" ит’хор провели неподалеку от упокоенной гробницы, вздрагивая от каждого шороха. Но еще больше - от замогильных стонов эльфа. К этому времени Моргенз успел переговорить с Феодосием.
- Такое ощущение, что оно питалось моими силами, Мор. - Наедине признался ему Феодосий. - Ни разу в жизни не испытывал ничего подобного и не хочу повторить сей опыт. Я всё видел, всё чувствовал, но был абсолютно беспомощен, а сотня маленьких дьяволят копошилась в моих мозгах. Брр, врагу не пожелаешь!
- Я верю, мой старый друг, но не могу понять, что происходит с эльфом теперь. Такое ощущение, что в нём свивает гнездо какая-то сущность. И я не могу этому помешать!
- А может, и не надо? С кем мы будем иметь дело, когда он очухается?!
- Если очухается…
- Пускай так! Что за тварь поселилась в нём? Вдруг он будет опасен?!
- Я думаю, надо подождать.
- А, может… - Феодосий провёл ладонью поперёк горла.
- Это будет нечестно. Мальчишка спас всех нас. Мы у него в долгу, и я не помню, когда мы перестали возвращать долги. Дадим ему шанс.
- Как скажешь. Ты так привязался к нему.
- Просто он напоминает мне меня самого в молодости.
- А она была, старый ты прохиндей?! - хохотнул седовласый и через мгновение стены подземелья сотрясал смех. Отсмеявшись, они разошлись в разные стороны, не заметив, как улыбка тронула и губы лежавшего без сознания эльфа.
Глава 18
Паола хотела покинуть Высхольд немедленно, но тут воспротивился Хоук. Проделанный путь потребовал от него сил и выносливости в гораздо больших объемах, чем он сам мог предположить.
- У нас нет нужного количества монет, чтобы снимать номер в гостинице, мальчик! - отрезала Паола, чьё приподнятое настроение быстро портилось, стоило ей подумать о ночёвке.
- А мы не могли бы что-нибудь продать из той лавки?
- Что ты имеешь в виду, маленький негодник?! - повысила голос вампирша, уже понимая, куда клонит человек.
- Ну-у, пока ты разговаривала со своими соплеменниками, я прошёлся по лавке и… вот, в общем, - юноша протянул руку, в которой был сжат мешочек, приятно позвякивавший при каждом движении.
- Что внутри? - как можно более безразличным тоном спросила вампирша, перед внутренним взором которой промелькнула ванна и туалетный столик с ароматическими маслами.
- Еще не смотрел.
- Святая простота! - возопила Паола, хватая Хоука за рукав куртки и оттаскивая к стене дома. - Человек, из тебя выйдет толк! Если ты не умрёшь раньше, - добавила она чуть тише. Нетерпеливо выхватив у юноши заветный мешочек денег, она по весу определила примерную общую сумму. Выходило что-то около двадцати монет, в зависимости от достоинства. Развязав шнурок, она высыпала себе на ладонь несколько монет. Это оказались полновесные имперские марки. Среди них, правда, затесалась парочка исилийских, но общей ситуации это не меняло.
- Поделим поровну, - безапелляционно заявила она. - И ты заслужил сегодня отдых, человек, - грозно произнесла она. Но видя, что Хоук не понимает шутки, махнула рукой. Первый встречный прохожий указал на самый лучший в Высхольде трактир. Назывался он непритязательно - "Свинья у дуба". Что намекало на обилие блюд из хрюшек. Хоук тут же почуял сильный голод, словно не ел уже три дня.
Ворвавшись, словно летняя буря, в трактир, Паола громким голосом потребовала себе ванну. Хозяин тут же радостно залебезил перед ней, пытаясь в уме сосчитать сумму, которую он сдерёт с неё утром при расчёте. Один номер стоил три серебряных, что говорило о безусловном престиже заведения. Соответственно, и публика должна была подобраться взыскательная. В целом, внутри трактира было довольно уютно. Огонь в большом очаге не столько грел, сколько умиротворял. Хотелось сесть и задуматься о том, что же мы всё-таки делаем, куда движемся?