Леди Эдит медленно вернулась в спальню и заперла за собой дверь. Ее лицо было бледным и перекошенным. Напряжение ушло, высосав из нее все силы и энергию. Она боялась смерти, но ненависть к Лауре оказалась сильнее любых страхов. Женщина легла на переворошенную кровать. От бессилия у нее стали закрываться глаза, ее потянуло в сон.В окно колотил дождь, дом накрыл плотный туман. В комнате царил бледно-серый полумрак. "У меня получилось! – торжествующе подумала леди Статенхейм. – У меня все-таки получилось!"– Это не больно, – сказал ей как-то муж. – И все произойдет быстро.Она была готова.И в этот момент через стену в спальню вошла Дудочка и посмотрела в лицо леди Эдит."Нет!" – хотела закричать пожилая женщина, но уже не смогла ничего сделать. Острая боль пронзила ей сердце. Старуха стала ловить ртом воздух, захрипела и, наконец, замерла. Все это время над ней стояла Дудочка и пристально смотрела ей в глаза…
Annotation
Леди Эдит медленно вернулась в спальню и заперла за собой дверь. Ее лицо было бледным и перекошенным. Напряжение ушло, высосав из нее все силы и энергию. Она боялась смерти, но ненависть к Лауре оказалась сильнее любых страхов. Женщина легла на переворошенную кровать. От бессилия у нее стали закрываться глаза, ее потянуло в сон.
В окно колотил дождь, дом накрыл плотный туман. В комнате царил бледно-серый полумрак. "У меня получилось! – торжествующе подумала леди Статенхейм. – У меня все-таки получилось!"
– Это не больно, – сказал ей как-то муж. – И все произойдет быстро.
Она была готова.
И в этот момент через стену в спальню вошла Дудочка и посмотрела в лицо леди Эдит.
"Нет!" – хотела закричать пожилая женщина, но уже не смогла ничего сделать. Острая боль пронзила ей сердце. Старуха стала ловить ртом воздух, захрипела и, наконец, замерла. Все это время над ней стояла Дудочка и пристально смотрела ей в глаза…
Полина Чернова
Читайте в следующую среду, 23 октября
Полина Чернова
Дитя из мира духов
Когда появляется Дудочка, конец близок…
Леди Эдит медленно вернулась в спальню и заперла за собой дверь. Ее лицо было бледным и перекошенным. Напряжение ушло, высосав из нее все силы и энергию. Она боялась смерти, но ненависть к Лауре оказалась сильнее любых страхов. Женщина легла на переворошенную кровать. От бессилия у нее стали закрываться глаза, ее потянуло в сон.
В окно колотил дождь, дом накрыл плотный туман. В комнате царил бледно-серый полумрак. "У меня получилось! – торжествующе подумала леди Статенхейм. – У меня все-таки получилось!"
– Это не больно, – сказал ей как-то муж. – И все произойдет быстро.
Она была готова.
И в этот момент через стену в спальню вошла Дудочка и посмотрела в лицо леди Эдит.
"Нет!" – хотела закричать пожилая женщина, но уже не смогла ничего сделать. Острая боль пронзила ей сердце. Старуха стала ловить ртом воздух, захрипела и, наконец, замерла. Все это время над ней стояла Дудочка и пристально смотрела ей в глаза.
Жуткий вопль разбудил Лауру Паркинс посреди ночи.
Она в испуге оторвала голову от подушки и прислушалась. Не было никакого сомнения: крик раздавался из комнаты леди Статенхейм.
Лауру затрясло от страха. Она включила настольную лампу, стоявшую на прикроватной тумбе, надела тапочки и закуталась в пушистый халат.
В тот же самый момент, когда она вышла из своей комнаты в коридор, за окнами снова завыл ветер и с грохотом захлопнул за Лаурой дверь. Одно из окон в коридоре задребезжало. Ураган словно смеялся над девушкой – ведь он гораздо лучше ее ориентировался в укромных уголках, щелях и швах таких старых домов, как этот викторианский особняк Статенхейм, и точно знал, как в него попасть, даже если все окна и двери закрыты.
Девушка быстро зашагала по коридору. Сквозь окна в дом проникал свет уличных фонарей, приглушенный туманом.
Она рванула на себя ручку двери в комнату леди Статенхейм и включила свет. В комнате все было в порядке. Но пожилая женщина, бледная, как мел, сидела на кровати и дрожала. Ее черные глаза без ресниц быстро моргали от яркого света люстры.
– Леди Эдит! – взволнованно воскликнула Лаура. – Что произошло? С вами что-то случилось?
Морщинистое лицо старой женщины скривилось от ужаса.
– Это снова она, – прошептала женщина и покачала маленькой головой на тонкой шее с дряблой кожей. – Она снова была здесь!
Лаура была уверена, что леди Эдит снова приснился ночной кошмар. Это ее немного успокоило. Но сердце все еще продолжало учащенно биться.
Кровать леди Эдит венчал парчовый балдахин бледно-желтого цвета. Кровать находилась на небольшом возвышении в алькове. Лаура от волнения даже споткнулась о ступеньку, когда пыталась подняться.
– Она стояла там, – прошептала леди Статенхейм; ее дряблая рука тряслась, когда она указала в изножье кровати. – Я снова долго не могла уснуть и тут увидела, как она появилась. Она прошла сквозь стену между шкафами!
Лауру словно окатили ледяной водой, но она быстро взяла себя в руки. Очевидно, не имело никакого смысла возражать испуганной пожилой женщине. Наверняка лучше всего было согласиться с фантазиями.
– Кто, леди Эдит? – спросила она, совладав с собой. – Кто именно прошел сквозь стену?
– Дудочка, – прохрипела старуха.
– Кто-кто? – с изумлением переспросила девушка?
– Дудочка, – повторила старая женщина, раздраженная непонятливостью Лауры.
– А кто это – Дудочка? – снова спросила та.
– Маленькая девочка, – еле выдавила из себя леди Статенхейм. – Ей примерно восемь или девять лет. У нее длинные белые кудри, собранные вместе голубой шелковой ленточкой. Она носит голубое шелковое платье с маленькими перламутровыми пуговицами на спине, и ее зовут Дудочка! Она сама мне сказала.
– Странное имя… Она вам рассказала это, когда стояла у вашей кровати, леди Эдит? – продолжала терпеливо расспрашивать девушка.
– Нет, – старая женщина энергично замотала головой. – Еще раньше, вчера вечером в гостиной.
"Может, она за ночь сошла с ума?" – подумала озадаченная Лаура. Она постаралась выглядеть непринужденной и продолжила подыгрывать старухе.
– Итак, Дудочка с вами беседовала? – спросила она, улыбнувшись.
– Да. У нее звонкий голос, такой мелодичный, как будто действительно звуки дудочки, и веселый смех, – у леди Статенхейм вдруг перехватило дыхание, и она закашлялась, словно что-то неожиданно сдавило ей горло. – Сначала она сидела ко мне спиной. Я видела несколько перламутровых пуговиц у нее на платье. А затем она повернулась и посмотрела на меня!
Леди Статенхейм испуганно вскинула руки:
– Это лицо… Лицо Дудочки! – старуха вздрогнула и закричала. Это был тот самый ужасный крик, который недавно разбудил Лауру.
Успокоившись немного, леди Статенхейм судорожно всхлипнула. Ее руки судорожно скользили по одеялу.
"Это ночной кошмар так мучает ее!" – пожалела про себя старуху Лаура. Странное поведение старой леди бросилось ей в глаза еще прошлым вечером, когда Лаура пришла с репетиции церковного хора. Однако после того ужасного несчастья, которое случилось с внуком леди Статенхейм три месяца назад, она вела себя так довольно часто, поэтому девушка не придала странному поведению пожилой женщины особого внимания.
Зеркала в дверцах массивных шкафов в комнате с нескольких ракурсов многократно отражали Лауру: стройную, высокую девушку с каштановыми волосами, спадавшими на худенькие плечи, аристократичной бледностью и грациозной осанкой. Девушка излучала особое очарование.
Со злобным мерцанием в черных глазах леди Статенхейм следила за Лаурой, которая отсчитывала в стакан с водой двадцать капель из бутылочки с успокоительным. После трагической смерти своего единственного внука у леди Статенхейм на нервной почве стали случаться сердечные приступы.
Лаура протянула ей руку с лекарством, но леди Статенхейм оттолкнула стакан.
– Яд, – захрипела она. – Это яд! Думаете, я не знаю, что вы только того и ждете, чтобы я побыстрее умерла?
К подобным упрекам Лаура уже привыкла.
– Это всего-навсего лекарство, леди Эдит, – упрямо ответила она. – Это сердечные капли, которые вам прописал доктор Вилкинс!
– Доктор Вилкинс с вами заодно, – прошипела старуха. – Он тоже не может дождаться моей смерти! С тех пор, как ушел мой любимый внук Перси, доктор приходит каждый день. А раньше он приходил в лучшем случае раз в месяц, а ведь я уже тогда была больной и парализованной женщиной!
Лаура только вздохнула. Спорить с леди Эдит было бесполезно, она уже знала это по своему опыту. Старую женщину почему-то преследовала навязчивая идея, будто все вокруг ждут ее смерти. Впрочем, в одном она была права. До внезапной смерти лорда Перси доктор Вилкинс появлялся здесь в лучшем случае раз в месяц. На тот момент семидесятисемилетняя женщина, несмотря на приковавший ее к инвалидному креслу паралич, имела вполне крепкое здоровье. Но смерть внука заметно ее подкосила.
Плавными, но уверенными движениями девушка приподняла голову старой женщины и ловко влила ей в рот лекарство.
– Дудочка сказала, что я должна принимать лекарства, – пробормотала леди Статенхейм и обессиленная откинулась на подушки. Обычно она спала полусидя, поскольку после трагедии с Перси иногда по ночам у нее стали случаться мучительные приступы удушья.
– Дудочка ушла! – дружелюбно заверила ее Лаура.
– Но она вернется!
– Она спит. Она ведь маленькая девочка и должна в это время спать!
Этот аргумент, похоже, успокоил леди Статенхейм, и она облегченно вздохнула. Лекарство начало действовать; женщина закрыла глаза, но все еще продолжала судорожно держаться за руку Лауры.
Прошла еще пара минут, прежде чем она уснула. Оставив включенной лампу на ночном столике, девушка тихо вышла из комнаты.
Она сразу почувствовала себя слабой и беспомощной. В ее состоянии это было неудивительно, особенно если это состояние тщательно от всех скрывать.Сколько это может продолжаться? И что потом?
* * *
Было около шести часов вечера, и осенний туман, который уже целую неделю не выпускал Лондон из своих цепких объятий, поглотил последние остатки света сырого ноябрьского дня.
Леди Статенхейм дремала в своем инвалидном кресле, заботливо развернутом Лаурой к камину, в котором потрескивал огонь. Пожилой женщине снился лорд Перси, когда странный шум заставил ее проснуться.
Что это было? Откуда раздавался шум? Женщина замерзла. "Лаура опять забыла закрыть окно, – с раздражением подумала она. – Она всегда все забывает!"
О, как она ненавидела Лауру! Как она хотела ей отомстить за все, что та сделала с ней с тех пор, как три года назад появилась в особняке Статенхеймов в качестве сиделки.
У леди уже созрел план, ей нужно было лишь немного времени.
И вот снова! Какой-то скрип, как будто натянулась тяжелая цепь. Треск, стон, скрип и затем тонкий свист.
Старинные часы начали отбивать время. Перед этим они звонко проиграли мелодию народной шотландской песни. Эти часы были бесценным произведением искусства, королева лично вручила их лорду Статенхейму за его заслуги перед короной.
"Это, наверное, часы", – подумала леди Эдит. Она облегченно вздохнула. Часы тоже старели вместе с ней!
В последнее время ей часто снились сны. Это были яркие картины, демонстрировавшие истории из прошлого, того самого, когда леди Статенхейм была молодой, красивой и счастливой. Так случилось и сейчас. Она задремала. В доме пахло телячьими котлетами, молодой фасолью и яблочным пудингом. Мэри как раз накрывала на стол, стоящий в нише рядом с камином.
В дверь бешено заколотили. Перси вернулся домой из школы! Ему всегда нравилось "укрощать льва", как он это любил называть. Речь шла о внушительной дверной ручке в виде головы льва. Перси хватал массивное кольцо, висевшее в пасти льва, и начинал самозабвенно колотить им в дверь. Сразу после этого на парадной лестнице раздавался его звонкий голос. "Бабушка, бабушка, где ты?" – кричал он и бежал по лестнице наверх в ее распростертые объятия.
Леди Статенхейм всегда снились самые обыденные вещи, возможно, потому что воспоминания об этих маленьких событиях согревали ей сердце…
Но затем снова раздался странный шум, в который раз вырвавший женщину из дремы.
Она нервно заморгала. В комнате было уже почти темно, лишь с улицы проникал тусклый свет фонарей. По углам гостиной залегли глубокие тени; в эркерах и нишах помещения даже днем царил полумрак. Замерев, леди Статенхейм сидела в своем инвалидном кресле и прислушивалась. Снова стало тихо. Но такая тишина казалась еще невыносимее, чем шум! Что здесь происходит? В комнате кто-то есть? Поскольку леди Статенхейм была близорукой, то у нее все расплывалось перед глазами. Он чувствовала себя беспомощной и начала сердиться.
Снова эти пугающие шумы! Вдруг она сообразила, откуда они раздавались. Из подъемника! Из старого кухонного подъемника, который вел из кухни на первом этаже в гостиную. Сколько же лет им уже не пользовались? И вообще, кто это балуется с подъемником? Ведь в доме никого не должно быть!
Лаура ушла на репетицию церковного хора. Пожилой женщине это совсем не нравилось, но пастор сказал, что он никак не может обойтись без ангельского альта Лауры. А молодая горничная Бетти после ужина уходила домой. Старая повариха Мэри болела – каждый год осенью ее выбивал из колеи грипп. Так что пришлось ее отправить домой. Леди Эдит панически боялась простудиться. У нее иногда закладывало нос, и она боялась задохнуться. Конечно, это все были глупости. А правда заключалась в том, что она боялась смерти!
И тем не менее она решила осуществить свой тщательно продуманный план, чтобы навлечь на Лауру беду. Все было почти идеально подготовлено. Не хватало пары штрихов, пары стежков в сети интриг, которую с дьявольской ловкостью сплела Эдит Статенхейм.
И вот опять старый подъемник издал этот странный звук! Старуха энергично развернула кресло-каталку и двинулась в сторону кухонного подъемника. Однако резиновые колеса кресла тут же завязли в длинном ворсе ковра. Леди Эдит разозлилась. Сколько раз она просила Лауру убрать этот ковер!
Она помедлила несколько секунд. Затем откинула с ног кашемировое одеяло, подтянулась на подлокотниках кресла, встала и неуверенными шагами направилась к подъемнику. Женщина в изумлении остановилась. Красная лампочка рядом с дверцей подъемника замигала. Раньше эта лампочка зажигалась в том случае, когда платформа подъемника поднималась на верхний этаж.
В последнее время старуха с трудом отличала прошлое от настоящего. Поэтому сейчас она в замешательстве пыталась сообразить, действительно ли она была парализована и сидела в инвалидном кресле, или ей это только приснилось. Она задумчиво смотрела на мигающую лампочку. Ей казалось, что Перси только что пришел из школы и что на обед подают котлеты из телятины и молодую фасоль.
Она потерла рукой морщинистый лоб. Ну, конечно, это происходило на самом деле! Перси пришел домой! И Мэри как раз отправила еду из кухни наверх. Трясущимися руками взволнованная женщина схватилась за раздвижные дверцы подъемника. Открыв их, она в ужасе отшатнулась. Она почувствовала дыхание смерти.
* * *
Старуха удивленно заморгала. Как же так? На платформе кухонного подъемника не было ни телячьих котлет, ни молодой фасоли, ни тем более яблочного пудинга. Вместо этого на ней, повернувшись к леди Эдит спиной, сидела на корточках маленькая девочка. Совсем худенькая и хрупкая, с белыми кудрявыми волосами, собранными вместе широкой голубой шелковой лентой.
– Как же ты туда попала? – пролепетала леди Эдит.
– Я могу попасть куда угодно! – ответила девочка звонким голосом, продолжая сидеть отвернувшись. На ней было милое светло-голубое платьице, которое застегивалось на спине множеством перламутровых пуговиц.
Женщина лихорадочно соображала. Чья эта малышка, соседская? С тех пор как пятнадцать лет назад умер ее муж, она практически не общалась с соседями. Да и было все теперь не так, как раньше. В большинстве домов жили уже новые владельцы. Этими домами чаще всего заведовали маклеры, а жильцы почему-то часто менялись.
Вполне возможно, что девочка все-таки соседская. Вероятно, она без разрешения проникла в особняк Статенхеймов, где-то спряталась, а когда все ушли, стала баловаться с подъемником.
– Это опасно! – осуждающим тоном сказала леди Эдит. – Подъемник старый, он может обрушиться, и ты упадешь вниз.
– Ничего страшного! – весело рассмеялась малышка.
– Еще как страшно! – возмутилась женщина. – Вылезай оттуда! Сейчас же!
Маленькая фигурка не шевелилась. В раздражении леди Статенхейм протянула руки, чтобы схватить малышку. Ее сердце забилось от ужаса: она ухватила пустоту. Но она отчетливо видела детскую фигуру перед собой!
Ее сердце бешено заколотилось. Она снова почувствовала это обжигающее, ледяное дыхание. Что это могло значить? Женщина быстро взяла себя в руки. В молодости леди Эдит была довольно энергичной и резкой, ее в одинаковой степени побаивались и прислуга, и муж, лорд Статенхейм. Однажды она даже справилась с тигром. А уж с какой-то странной девочкой она и подавно совладает!
– Зачем ты вообще пришла? – спросила она строго.
– Потому что я хочу с тобой поговорить! – ответила та звонко.
– Я не буду с тобой разговаривать, если ты сейчас же оттуда не вылезешь! – вспылила леди Эдит.
– Хорошо, если это так нужно, – ответила девочка и вздохнула.
– Да, так нужно! – настаивала старуха. Эта небольшая перепалка снова болезненно напомнила ей о внуке, о тех временах, когда Перси был еще маленьким мальчиком. Всякий раз, когда она заставляла его играть на пианино, он вздыхал и покорно говорил: "Хорошо, если так нужно". А она ему всегда отвечала: "Да, так нужно!"
Не оборачиваясь, девочка выбралась из подъемника. Она встала спиной к леди Эдит и уперла маленькие кулачки в бока. От ребенка исходило сияние, которое теперь освещало всю комнату, разогнав по углам тени.
Девочка не двигалась.
– А теперь скажи, как тебя зовут! – строго приказала леди Эдит. Она оперлась на подлокотники кресла, потому что вдруг почувствовала слабость в ногах.
– Дудочка, – ответила та.
– Как?
– Дудочка, – громко повторила девочка.
– Я не глухая, – проворчала леди старуха. – Я уже поняла. Но ведь это не имя! Дудочка! Это свистулька!
– Так меня зовут. Мои родители так меня назвали.
– Твои родители должны лучше следить за тобой, вместо того чтобы называть тебя таким дурацким именем. Если ты будешь продолжать лазить по чужим домам, то сломаешь себе шею!
– Этого никогда не случится! – хихикнула малышка. – Ведь я же неживая.
– Ты что?.. – охнула леди Эдит.
– Меня нет среди живых людей, – пояснила Дудочка. – Меня можно увидеть лишь иногда. Вот как ты сейчас меня видишь.
– Я сошла с ума? – старуха сжала пальцами виски.
– Нет. Для тебя я реальна, но если ты меня попытаешься схватить, то ничего не почувствуешь.