- Ну, если это не воспринимать как попытку защитить честь мундира, - с улыбкой промолвил Мерсер, - то согласен.
- А я нет, - возразил Карр. - Здесь все говорит именно о преступлениях на почве расовой ненависти.
В кабинете воцарилась мертвая тишина. Мне показалось, что температура в помещении поднялась выше сорока градусов.
- Ну что ж, - наконец сказал мэр, - кажется, у меня есть два выхода из положения. По закону о расовых преступлениях, статья четыре, я обязан привлечь к расследованию специалистов из ФБР, которые, насколько мне известно, непосредственно занимаются подобного рода делами...
- Но у них нет абсолютно никакого опыта в расследовании убийств, - запротестовал Мерсер.
- Или, - продолжил Фернандес, - я должен позволить вашему лейтенанту закончить расследование. А федералам сообщить, что мы справимся с этими преступлениями без посторонней помощи.
- Мы с Артом Дэвидсоном вместе учились в академии, - произнесла я, посмотрев мэру прямо в глаза. - Неужели вы думаете, что хотите поймать убийцу больше, чем я?
- Так поймайте его, черт возьми! - выпалил Фернандес и встал. - Только не забывайте, что на карту поставлена не только наша репутация, но и жизнь людей.
Я кивнула и хотела что-то добавить, но внезапно в кабинет ворвалась Лоррейн.
- Простите за вторжение, лейтенант, но у меня срочное сообщение. Только что позвонил Джейкоби из Вальехо и передал, что скоро к нам доставят очень важного гостя. Они нашли Рыжего, того самого байкера из кафе "Голубой попугай".
Глава 36
Примерно через час Джейкоби и Кэппи вошли в дежурную комнату, толкая впереди себя огромного рыжеволосого парня, руки которого были скованы за спиной наручниками.
- Вы только посмотрите, кто к нам пожаловал, - шутливо объявил Джейкоби.
Когда Рыжего ввели в комнату для допросов, он попытался вырваться, но не рассчитал силы, наскочил на деревянный стул и рухнул на пол.
- Извини, парень, - ухмыльнулся Кэппи, - по-моему, я предупреждал тебя, что здесь скользкий пол.
- Ричард Эрл Эванс, - торжествующим тоном представил его Джейкоби, - по кличке Рыжий. Не обижайтесь, если он не встанет и не ответит на ваше рукопожатие.
- Значит, вы так поняли мое указание не применять силу к задержанным? - сердито проворчала я, но в душе была очень рада, что Рыжего наконец-то нашли и доставили сюда.
- Этот парень имеет так много проблем с законом, что ему теперь не на что жаловаться, - пояснил Джейкоби. - Не каждый может похвастаться таким послужным списком - воровство, хулиганские выходки, нападение на граждан, попытка убийства и два задержания за незаконное ношение оружия.
- А сейчас при задержании мы обнаружили у него еще кое-что, - добавил Кэппи, выкладывая на стол пакетик с марихуаной, пятидюймовый охотничий нож и крошечный, размером в ладонь, пистолет "беретта" 22-го калибра.
- Он знает, почему его задержали? - поинтересовалась я, не сводя глаз с рыжеволосого парня.
- Нет, - покачал головой Кэппи. - Мы предъявили ему обвинение в незаконном ношении оружия. Пусть он немного остынет и призадумается о будущем.
Мы уставились на Ричарда Эрла Эванса. А он смотрел на нас и нагло ухмылялся. Ухмылка была рассеянной и дерзкой, что бывает всегда, когда человек обкурился травкой. Его сильные руки покрывала замысловатая татуировка, а на черной майке красовалась надпись белыми буквами: "Если можешь прочитать это, то отвали!"
Я кивнула в его сторону, и Кэппи снял с него наручники.
- Вы знаете, мистер Эванс, почему мы вас задержали?
- Я знаю только то, что ничего вы от меня не добьетесь, - тихо пробурчал Рыжий, сплюнув на пол сгусток слюны и крови. - Если думаете, что я буду разговаривать с вами, то глубоко ошибаетесь. У вас нет улик против меня.
Я подняла пакетик с марихуаной.
- Похоже, что Санта-Клаус сделал вам неплохой подарок. Эти милые игрушки могут дорого обойтись вам. Хранение наркотиков, ношение оружия и прочее. Такое ощущение, что вам понравилось в тюрьме. Только на этот раз вам светит гораздо больший срок - лет тридцать, не меньше.
- Могу сказать только одно, - он закатил глаза и усмехнулся, - вы притащили меня сюда вовсе не за то, что нашли пакет травки и эту дурацкую пушку. Я успел прочитать надпись на двери - "Отдел по расследованию убийств".
- Совершенно верно, приятель, - вмешался Кэппи. - Поймать тебя за задницу и посадить за незаконное ношение оружия - для нас всего лишь хобби. Но если ты не ответишь на несколько вопросов, то именно от этого оружия будет зависеть, где ты проведешь свои последние тридцать лет.
- Чушь собачья, - презрительно промычал Рыжий, закрывая холодные и блестящие от наркотика глаза. - Кроме этого, у вас больше ничего на меня нет.
Кэппи равнодушно пожал плечами, а потом неожиданно ударил жестяной банкой с содовой по его пальцам. Эванс завопил от боли.
- Черт возьми, а мне показалось, что ты попросил воды попить.
Рыжий посмотрел на него с такой ненавистью, будто хотел переехать его своим мотоциклом.
- Да, вы правы, мистер Эванс, - вмешалась я. - Мы действительно привели вас сюда вовсе не из-за того, что вы хранили оружие и наркотики, хотя нам не составит никакого труда передать вас в руки местного отделения полиции, где вас непременно посадят на долгие годы. Словом, сегодня вам крупно повезло. Теперь ваша судьба в ваших собственных руках. Кэппи, - я повернулась к полицейскому, - спроси, не хочет ли мистер Эванс еще водички?
Тот решительно взял банку с содовой, и Рыжий мгновенно убрал руки со стола. Широко улыбаясь, Кэппи открыл банку и пододвинул ее к Эвансу.
- Этого достаточно, или тебе стакан принести?
- Понимаете, мистер Эванс, - продолжила я, - мы можем быть с вами чрезвычайно деликатными и вежливыми. Откровенно говоря, нам совершенно наплевать на вас и ваши проблемы. Единственное, что вы должны сделать, так это ответить на несколько вопросов. А потом мы сразу же отправим вас домой, да еще и поблагодарим от имени всего полицейского департамента. Более того, мы больше никогда не встретимся и просто забудем о вашем существовании. Но если вы откажетесь сотрудничать с нами, мы запрем вас в тесной комнате на десятом этаже и вспомним про вас через несколько дней. А потом, естественно, сообщим в местное отделение полиции, а уж они постараются скорее предъявить вам обвинение и упрятать за решетку лет на тридцать, поскольку это уже третье обвинение.
Эванс насупился и потер переносицу. По всему было видно, что обрисованная мной перспектива его изрядно озадачила.
- Если вы не отказались от своего предложения, я, пожалуй, выпью немного содовой.
- Поздравляю, сынок, - радостно просиял Джейкоби. - Это первый разумный поступок, который ты совершил после того, как мы начали следить за тобой.
Глава 37
Я положила перед ним несколько черно-белых фотографий, на которых были изображены парни из группы "Тамплиеров". Рыжий заметно вздрогнул, но не подал виду.
- Прежде всего мы хотели бы знать, где можно найти ваших друзей.
Эванс поднял голову и осклабился.
- Вот, значит, в чем дело.
- Тебе задали прямой вопрос! - грозно прорычал Джейкоби. - Отвечай!
Я выложила перед ним еще несколько фотографий. Эванс покачал головой:
- Никогда не видел этих ребят.
Тогда я швырнула на стол последний снимок, на котором был изображен он сам в окружении друзей. Кэппи наклонился над Эвансом, схватил за шиворот и приподнял над столом.
- Слушай меня внимательно, дерьмо собачье, нас совершенно не интересует, чем вы там занимались. Веди себя умно, и мы отпустим тебя на все четыре стороны. А если будешь дурака валять, то получишь по зубам и отправишься в тюрягу. Ты понял меня?
Рыжий испуганно зыркнул на него и пожал плечами:
- Ну, может, я и встречался с ними, но это было давно. Наша группа распалась сразу после того, как запахло жареным. Я не видел их уже несколько месяцев. Если хотите найти хоть кого-нибудь, посмотрите в "Южной Пятерке".
Я взглянула на коллег. Трудно было поверить, что Эванс говорит правду, но чутье подсказывало, что на сей раз он не врет.
- Еще один вопрос, - сказала я, поворачиваясь к Рыжему, - самый главный. От него будет зависеть твоя судьба. - Я положила перед ним фотографию байкера, на черной куртке которого отчетливо виднелась злополучная химера. - Что означает данный рисунок?
Эванс удивленно хмыкнул.
- Неужели этот придурок решил разукрасить себя? Никогда бы не подумал.
Кэппи угрожающе навис на Рыжим, и тот отпрянул.
- Просто символ, - поспешно объяснил он, с опаской покосившись на Кэппи. - А означает он лишь то, что этот парень является членом патриотического движения. Патриот, одним словом.
- Патриот? - переспросила я.
- Ну, защитник белой расы, сторонник свободного общества, приверженец нового порядка и все такое прочее. - Он ухмыльнулся и посмотрел на Кэппи. - Но только без таких, как вы. Надеюсь, вы понимаете, что вся эта чушь не имеет ко мне никакого отношения?
- Тот парень тоже укатил на солнечный юг? - поинтересовался Джейкоби.
- Он? Нет. Зачем ему туда ехать? А что он сделал?
- Ты опять за свое? - прорычал Кэппи, наклоняясь над Рыжим. - Что за идиотская манера отвечать вопросом на вопрос.
- Послушайте, - испуганно сглотнул Эванс, - он общался с нами совсем недолго. Я даже не знаю его настоящего имени. Мак... Макмиллан... Макартур... А что он натворил?
Поразмыслив, я решила, что нет смысла скрывать от него наши истинные намерения.
- А что говорят твои друзья насчет стрельбы возле церкви в Ла-Салле-Хейтс?
Рыжий удивленно вытаращил глаза, но быстро взял себя в руки.
- Вы считаете, что это мог сделать кто-то из моих старых друзей? Тот парень?.. Мак?..
- Знаешь, как встретиться с ним? - спросила я, не обращая внимания на его удивление.
Эванс расплылся в едкой ухмылке.
- Это будет очень нелегко. Даже для вас.
- Ничего, мы попробуем, - промолвила я с такой же едкой ухмылкой. - У нас длинные руки.
- Не сомневаюсь, - вздохнул Рыжий, - но тот парень мертв. Это случилось еще в июне. Он взорвался вместе со своим приятелем в Орегоне. Этот придурок где-то прочитал, что из коровьего дерьма можно сделать бомбу.
Глава 58
Синди Томас остановила свою "мазду" на стоянке перед церковью Ла-Салле-Хейтс и после некоторых колебаний вышла из машины. Урчание в животе безошибочно подсказывало, что на самом деле она не знает, зачем приехала сюда и что собирается делать.
Оглядевшись по сторонам, Синди вздохнула, приблизилась к церкви и открыла парадную дверь. Еще вчера здесь толпились прихожане, а детский хор исполнял церковные гимны, провожая в последний путь трагически погибшую Тэйшу Кэтчингс. Сейчас было темно и пусто. Она пересекла внутреннее пространство церкви и вошла в примыкающее здание, где находились служебные помещения. Звук шагов скрадывала толстая ковровая дорожка. Вскоре на пути Синди возникла чернокожая женщина, стоявшая возле копировального автомата.
- Чем могу помочь? - поинтересовалась она, подозрительно оглядывая Синди с головы до ног. - Что вам нужно?
- Я хотела бы поговорить с преподобным Эроном Уинслоу.
- Он сейчас не принимает посетителей, - сухо промолвила она.
- Ничего, Кэрол, пусть войдет, - раздался густой бас священника.
Женщина проводила Синди до двери его кабинета и сразу исчезла. В небольшой комнате, до потолка уставленной книгами, сидел Эрон Уинслоу в черной майке и защитного цвета брюках. Он совершенно не был похож на священника. Во всяком случае, такого священника Синди еще никогда в жизни не видела.
- Итак, вы все-таки вернулись к нам, - сказал Уинслоу и добродушно улыбнулся.
Широким жестом он пригласил ее сесть на диван, а сам расположился в глубоком кожаном кресле напротив. Раскрытую книгу Уинслоу отодвинул в сторону и положил на нее очки в массивной роговой оправе. Синди не ожидала увидеть его в такой обстановке и немного растерялась.
- Вы уже оправились от похорон? - невпопад спросила она.
- Пытаюсь, - уклончиво ответил он. - Я читал вашу статью в сегодняшней газете. Вы действительно полагаете, что гибель этого несчастного полицейского как-то связана с предыдущими убийствами, включая смерть Тэйши Кэтчингс?
- Так думают в полиции, - произнесла Синди. - Эксперты в один голос утверждают, что девочку застрелили вовсе не случайно.
Уинслоу поморщился и покачал головой:
- Я этого не понимаю. Тэйша была еще ребенком. Кому она могла помешать?
- Они считают, что дело тут вовсе не в Тэйше, - продолжила Синди и пристально посмотрела священнику в глаза. - Ее беда заключалась в том, что она имела отношение к человеку, который в свое время работал в полиции Сан-Франциско. И все остальные жертвы были так или иначе связаны с полицией.
- Так что же привело вас к нам? Душевная боль или простое любопытство?
Синди опустила голову.
- Вчерашняя служба проводилась так проникновенно, что я до сих пор не могу собраться с мыслями. Давно уже у меня такого не было. Нет, конечно, душевная боль возникала, но я не обращала на нее внимания.
Уинслоу сочувственно кивнул. Она сказала ему правду, и это тронуло его сердце.
- Ну что ж, хорошо, рад слышать, что моя служба затронула вас.
Синди улыбнулась и почувствовала, что ей стало легче. Уинслоу проявил к ней такую неподдельную искренность, что она успокоилась и не пожалела о своем визите к проповеднику. Еще вчера она решила написать о нем статью в газете, но не знала, как подступиться к этому человеку. Сейчас Синди уже не сомневалась в том, что это будет замечательный материал.
- Готов поспорить, что знаю, о чем вы сейчас думаете, - сказал Эрон Уинслоу, не сводя с нее взгляда.
- О чем же?
- Вы думаете, что я не похож на священника, не произвожу впечатления человека, который всецело занят душевной скорбью и заботами о судьбах человечества. И вообще вы не понимаете, как такой человек может посвятить жизнь церкви и своим прихожанам.
Синди смущенно улыбнулась и покраснела.
- Да, подобные мысли действительно посещали меня, - призналась она. - Но на самом деле я размышляла о том, что хорошо бы написать о вас статью. И не только о вас, но и обо всех ваших прихожанах.
Некоторое время Уинслоу, казалось, обдумывал ее предложение, а потом неожиданно перевел разговор на нее.
- Чем вы больше всего любите заниматься, Синди?
- Чем заниматься? - удивилась она.
- Ну, по большому счету, - пояснил он. - Я имею в виду не вашу работу, а любимое занятие в свободное время. Ведь вы живете в большом городе, и ваша жизнь не ограничивается только газетой "Кроникл". Что занимает вас больше всего, трогает вашу душу, беспокоит, вызывает у вас страстные желания?
Синди растерянно улыбнулась, не зная, что ответить.
- Преподобный Уинслоу, - наконец опомнилась она, - это я должна задавать вам вопросы, поскольку хочу написать о вашей жизни. Но если вам так интересно, что ж, пожалуйста. Я люблю йогу и дважды в неделю посещаю занятия с учителем. Вы знакомы с этой системой упражнений?
- Нет, но я каждый день занимаюсь медитацией.
Синди расплылась в улыбке, хотя и не сознавала, что именно ее так порадовало.
- Кроме того, я являюсь членом женского книжного клуба и обожаю джаз.
Теперь уже Уинслоу расцвел.
- Джаз? Какой именно джаз? Я тоже люблю эту музыку.
Синди заразительно расхохоталась.
- Ну наконец-то мы нашли общий язык! А вы какой джаз любите?
- Современный, все от Пайнтопа Перкинса до Колт-рейна.
- А как насчет "Блу дор"? - решила уточнить Синди.
- Разумеется, я слышал этот оркестр и всегда посещаю их выступления по воскресеньям, в особенности если в город приезжает Карлос Райес. Предлагаю сходить вместе. Уверен, это будет хорошим подспорьем при написании вашей статьи обо мне. Я не требую от вас согласия прямо сейчас. Подумайте и сообщите мне, когда вам будет удобно.
- Значит, вы не против, чтобы я написала о вас статью? - воодушевилась Синди.
- Надеюсь, что вы напишете и о моих прихожанах, - хитро улыбнулся он. - А я помогу вам в этом.
Через полчаса Синди сидела в машине и от волнения не могла включить зажигание. Она до сих пор не верила в то, что сейчас произошло. Линдси была бы в ужасе, если бы узнала. Синди не представляла, что ее беседа закончится таким образом. Она получила шанс написать прекрасную статью, которая, возможно, потянет на национальную премию.
Однако самое главное заключалось в том, что буквально несколько минут назад Синди согласилась на свидание с человеком, который был пастором покойной Тэйши Кэтчингс, и теперь осталось лишь дождаться удобного момента.
"Наверное, у меня действительно болит душа", - подумала она, выруливая с церковной стоянки на шоссе.
Глава 39
Была суббота, около семи часов вечера. Конец долгой, сумасшедшей и невероятно напряженной недели. Погибли три человека, а мы все еще не могли выйти на след преступника. Даже самые обнадеживающие улики ни к чему не привели. Мне очень хотелось с кем-нибудь поговорить, поэтому я направилась в окружную прокуратуру и подошла к кабинету Джилл, расположенному рядом с офисом окружного прокурора.
Длинный коридор был пуст, в кабинетах царила тишина, а оставшиеся в здании служащие готовились к предстоящему выходному. Я не была уверена, что Джилл все еще на работе, ведь в ее положении задерживаться допоздна - непростительная глупость. Ей сейчас нужно сидеть дома, читать книжки по воспитанию детей и готовить детскую комнату.
Однако Джилл находилась на работе. Из ее кабинета доносились приглушенные звуки классической музыки. Я постучала в дверь и вошла. Джилл сидела в мягком кожаном кресле, подтянув ноги к подбородку, а на коленях лежал небольшой желтый СД-плеер. Ее стол был завален бумагами.
- Почему ты еще здесь? - удивленно спросила я.
- Обдумываю свои проблемы, - ответила она и, тяжело вздохнув, подняла руки в шутливом жесте, словно выражая готовность признать свою вину. - У меня сейчас чертовски сложное дело Перроуна, а в понедельник утром я должна представить суду убедительные доказательства его вины. - Окружная прокуратура занимается сейчас делом крупного землевладельца, которого обвиняют в убийстве.
- Но ты же беременная, Джилл, - напомнила я ей. - А сейчас уже начало восьмого.
- Кони Сперлинг тоже беременная, но это не мешает ей исполнять свои профессиональные обязанности. В министерстве обороны это называется борьбой с ожирением.
- Как бы это ни называлось в министерстве обороны, для тебя такой режим совершенно недопустим. Ты же сама говорила, что будешь трудиться на малых оборотах.
Джилл выключила СД-плеер и вытянула длинные стройные ноги.
- А куда мне спешить? Все равно Стива сейчас нет в городе. Что я буду делать дома? То же самое, что и здесь. - Она запрокинула назад голову и улыбнулась. - А ты решила проверить меня?
- Нет, проверять твой режим должен другой человек.
- Боже мой, Линдси, я просто перекладываю бумаги и продумываю свое выступление на судебном заседании. Я же не бегаю по всему зданию и не ору на подчиненных. Все нормально, Линдси, не волнуйся. Кстати, - она посмотрела на часы, - с каких это пор ты стала выполнять функции секретаря-референта, который неустанно следит за составлением плана работы на предстоящую неделю?