Синтия посмотрела на меня.
- Что-то ты бледный, - произнесла она.
- Устал немного.
Мы приближались к Джордан-Филдз, который является частью Форт-Хадли. Большая часть Хадли - открытая зона, военнослужащий может находиться где угодно, но Джордан-Филдз - секретный объект. У въезда нас остановил патруль. Один из полицейских посмотрел у Синтии удостоверение личности и спросил:
- Распутываете убийство, мэм?
- Да, - ответила она. - А это мой папа.
Полицейский ощерился.
- Строение третье, мэм.
Синтия включила сцепление, мы подъехали к третьему строению. Джордан-Филдз был основан в 30-х годах уже не существующим Воздушным корпусом сухопутных войск и выглядит сейчас как декорации к фильму о Второй мировой войне. Поле оказалось мало для послевоенных армейских ВВС, но оно гораздо больше, чем нужно нынешней армии с ее скромной авиационной составляющей, и в силу обширной площади не годится для обучения личного состава. Короче, если бы этот огромный военный комплекс, включающий Хадли и Джордан-Филдз, принадлежал "Дженерал моторс", то половину его перевели бы в Мексику, а другую просто закрыли. Но поскольку в армии не подводят баланса прибылей и убытков, то конечный ее продукт, национальная безопасность - такая же абстракция, как и спокойствие духа, - поистине бесценен. В действительности же Хадли и Джордан-Филдз являются всего лишь правительственными проектами для поддержания экономики штата. Что создано во времена военного бума, дает дивиденды и в мирное время.
Мы проехали мимо бетонированной площадки, на которой стояли два вертолета и три самолета-корректировщика, и приблизились к строению номер три. Перед ним была припаркована штабная машина Кента и сине-белый "форд" с полицейскими эмблемами. На дверце "форда" золотистый щит с надписью: "Шеф полиции Мидленда".
- Это машина шефа Ярдли. Я однажды имела с ним дело. А ты?
- Не имел и не собираюсь иметь.
Мы вошли в просторное, вытянутое в длину помещение ангара. Первое, что мне бросилось в глаза, - "БМВ-325" с откинутым верхом; очевидно, машина Энн Кемпбелл. В дальнем конце склада на ковровом покрытии, содранном из ее коттеджа, была расставлена согласно покомнатному плану мебель. Неподалеку располагалась также обстановка служебного кабинета капитана Кемпбелл. Подойдя поближе, я увидел длинный стол, на котором лежали поляроидные фотографии ее коттеджа и кабинета. Вокруг стояли несколько полицейских, а посредине полковник Кент и человек в ковбойской шляпе - вероятно, шеф городской полиции Ярдли. Это был толстый мужчина в коричневом поплиновом костюме, едва сходившемся на нем. Багровое лицо наводило на мысли о хорошем загаре, повышенном кровяном давлении и крайней степени раздражения.
Ярдли и Кент разговаривали, поглядывая на нас с Синтией. Когда мы подошли поближе, Ярдли шагнул к нам навстречу и приветствовал меня следующими словами:
- Придется тебе покопаться в куче дерьма, парень. Копаться в куче дерьма я, натурально, не собирался и потому сказал:
- Если вы тут что-нибудь трогали или прикасались к чему-либо, мне придется снять отпечатки ваших пальчиков и отдать на анализ лоскуток вашей одежды.
Ярдли застыл от изумления, пристально оглядел меня и хохотнул:
- Ах ты, сукин сын. - Потом обратился к Кенту: - Слышал?
Кент натянуто улыбнулся.
- И, пожалуйста, запомните: вы находитесь на территории военной базы, и я назначен ответственным за проведение следствия.
Кент вмешался, проявив запоздалую учтивость:
- Шеф Ярдли, позвольте представить вам мистера Бреннера и мисс Санхилл.
- Позволяю, - отозвался Ярдли. - Но не скажу, что я от этого в восторге.
Протяжный говор южного захолустья резал бы мне ухо и при более благоприятных обстоятельствах. Могу вообразить, как звучал для него мой бостонский говорок.
Ярдли обернулся к Синтии, притронулся к шляпе - живое воплощение южной учтивости.
- Мы, кажется, встречались, мэм?
Очевидно, он претендует на главную роль, подумал я и спросил:
- Не могли бы вы сказать, какое официальное дело привело вас сюда?
Ярдли снова оскалился: я забавлял его.
- Меня привело официальное дело узнать, как попало сюда все это барахло.
Вспомнив неглупое наставление Карла и желая поскорее избавиться от непрошеного гостя, я сказал:
- Родители погибшей попросили перевезти ее вещи сюда и позаботиться о них.
Он несколько секунд переваривал это известие, потом выдал:
- Неплохо придумал, парень. Уделал меня всухую.
- Спасибо. - Собственно говоря, Ярдли мне даже поправился. Питаю слабость к напыщенным дурням.
- Послушай, парень, что я тебе скажу, - продолжал Ярдли. - Ты даешь мне и экспертам округа доступ к этому барахлу, и мы квиты.
- Подумаю, когда закончат эксперты УРП.
- Ты не очень-то, парень!
- Что вы, я не очень.
- То-то. А может, сделаем так: мы подключимся к этому делу, а я даю тебе доступ в дом погибшей? Он сейчас заперт и под охраной.
- Меня ее дом не интересует. - Кроме цокольного этажа, подумал я. Этот фараон даже не подозревает, что у него на руках козырной туз.
- Ладно. У меня есть некоторые официальные документы...
Ярдли шел на уступки, но я возразил:
- Я их вытребую в законном порядке, если понадобится.
Ярдли обернулся к Кенту:
- Как цыган-лошадник торгуется. - Потом снова обратился ко мне: - У меня вот тут кое-что имеется. - Он постучал по голове, как по пустой бочке. - Никакими законами не вытребуешь.
- Вы знали погибшую?
- Я-то? Как не знать. А ты?
- Не имел удовольствия. - Это прозвучало двусмысленно.
- И старика ее знаю. Я тебе вот что скажу, парень... - Он начал раздражать меня своей фамильярностью. - Приходи в мою каптерку, мы там быстренько все уладим.
Помня, как я обманом затащил беднягу Далберта Элкинса в камеру, я произнес:
- Если мы и будем вести переговоры, то только в кабинете начальника военной полиции базы.
Полное название должности Кента, казалось, приободрило его.
- Документы, улики, анализы - тут надо всем сотрудничать.
Выбрав момент, заговорила Синтия:
- Шеф, я понимаю ваше недовольство нашими действиями, но не считайте это ущемлением ваших полномочий или личным оскорблением. Если бы жертвой оказался любой другой, мы попросили бы вас вместе осмотреть дом и обсудить план дальнейших шагов.
Ярдли надул губы - то ли обдумывая сказанное Синтией, то ли готовясь сказать: "Брехня".
- Мы тоже бываем встревожены, когда в городе задерживают военнослужащего за какую-нибудь небольшую провинность, которая местному подростку сходит с рук.
Если только этот местный подросток не чернокожий, чуть не вырвалось у меня.
- Поэтому я предлагаю, - продолжала Синтия с очаровательной убедительностью, - завтра же в удобное для всех время сесть за стол и выработать пути сотрудничества... - И так далее и тому подобное.
Ярдли кивал, но мысли его блуждали далеко. Наконец он сказал:
- Толковое предложение. - Потом обратился к Кенту: - Спасибо, полковник. Звякни мне домой вечерком. - Напоследок он похлопал меня по плечу: - Обставил меня всухую, парень. С меня причитается.
Он пошел к служебному выходу. У него был вид человека, который скоро вернется.
Когда Ярдли скрылся за дверью, Кент сказал:
- Я предупреждал, что он будет в ярости.
- Кого это волнует?
- Не хочу с ним ссориться. Временами он бывает даже полезен. Половина нашего личного состава живет на его подопечной территории, и девяносто процентов вольнонаемных живут в Мидленде. Ярдли нам все равно понадобится, когда у нас будет список подозреваемых.
- Может быть. Но я думаю, что рано или поздно любой подозреваемый окажется на территории базы. Если нужно, мы его похитим.
Кент покачал головой, словно расшевеливая мозги.
- Кстати, вы уже были у генерала?
- Нет. Разве я должен быть?
- Он хочет срочно видеть вас. Он у себя дома.
У тех, кто потерял близких, много забот, но разговор со следователем среди них не первостепенная. Правда, генералы - это особая порода людей, а Кемпбеллу, вероятно, нужно, чтобы колеса вертелись безостановочно. Генерал должен показать, что он, начальник базы, не потерял самообладания.
- Я только что разговаривал с Кэлом Сивером, начальником бригады из УРП. Вы с ним виделись?
- Конечно, - ответил Кент. - По-моему, он держит ситуацию под контролем. Он что-нибудь раздобыл?
- Нет еще.
- А вы?
- Набросал предварительный список возможных подозреваемых.
Кент даже встрепенулся:
- Уже? И кто же это?
- М-м... Вы в том числе.
- Что?! Что вы несете, Бреннер, черт вас побери?
- Согласно процедуре в число подозреваемых попадают все, кто был на месте преступления или в доме потерпевшей. Эксперты снимут отпечатки обуви и пальцев, проанализируют все следы, оставленные этими людьми. Я не знаю, когда были оставлены эти следы - до, во время или после преступления. Таким образом, в предварительном списке подозреваемых фигурирует сержант Сент-Джон, рядовой первого класса Кейси, вы и ваши люди, побывавшие на месте события, мисс Санхилл и я. Все эти люди вряд ли окажутся подлинными подозреваемыми, но я обязан считаться с показаниями экспертов.
- Тогда надо позаботиться об алиби.
- Вот именно. Кстати, где вы были сегодня ночью?
- Ну, что же... Я был дома, в постели, когда позвонил дежурный сержант.
- Вы живете в расположении части, насколько мне известно.
- Вам правильно известно.
- Когда вы пришли в свою квартиру?
- Около полуночи. Я ужинал в городе, потом вернулся к себе на работу и задержался там.
- Ваша жена может это подтвердить?
- Нет... Она поехала навестить родителей в Огайо.
- Вот оно что...
- Отвяжитесь, Пол... Чего вы прицепились?
- Спокойно, спокойно, полковник.
- Думаете, это смешно? Ошибаетесь. Ничего смешного в шуточках об убийстве и подозреваемых нет.
Я видел, что Кент не на шутку рассердился.
- И без того будет достаточно грязных слухов, досужих сплетен, косых взглядов, подозрительности. Зачем подливать масла в огонь?
- Хорошо, приношу извинения, Билл. Я полагаю, что трое служащих военного правопорядка могут говорить друг с другом открыто. Все, что мы здесь обсуждаем, не выйдет за пределы строения номер три. Версии, нелепости, обиды - все это останется между нами. Идет?
Но Кента нелегко уломать.
- А где минувшей ночью были вы, мистер? - спросил он.
- До четырех тридцати был дома, у себя в трейлере. Около пяти часов прибыл на оружейный склад. Свидетелей нет.
- Похоже, - фыркнул Кент, видимо, довольный, что у меня нет алиби. - А вы, мисс? - обратился он к Синтии.
- Я пришла в гостиницу для приезжих офицеров около девятнадцати часов и до полуночи писала отчет об изнасиловании медсестры Нили. Потом легла спать, одна. Меня разбудил военный полицейский. Он постучал в дверь. Это было приблизительно в пять тридцать.
- Слабенькие у нас, друзья, алиби. Слабее редко встретишь. Но какие есть, такие есть. Суть дела в том, что наша база - как небольшой город. В круге родных, друзей и знакомых погибшей высшие чины. Вы, кажется, хотели привлечь к расследованию человека со стороны?
- Хотел, но не гоните, Пол.
- Зачем вы послали полицейского за мисс Санхилл?
- За тем же, зачем звонил вам. Преклоняюсь перед заезжими талантами.
Я подумал, что преклонение перед заезжими талантами означало: "Пусть те двое новеньких покопаются в дерьме, о котором здесь все всё знают".
- Как близко вы были знакомы с Энн Кемпбелл? - спросил я.
Кент помедлил, словно выбирая слова.
- Достаточно близко.
- Не могли бы поподробнее?
Выше меня по званию и сам полицейский, полковник был явно недоволен. Но именно потому, что сам был профессионалом, он знал, что от него требуется. С деланной улыбкой Кент спросил:
- Напомним друг другу наши права?
Я тоже улыбнулся. Неловкая процедура, что и говорить, но необходимая.
Он кашлянул и начал:
- Капитан Кемпбелл получила назначение в Форт-Хадли два года назад. Я уже был переведен сюда. Генерал и миссис Кемпбелл тоже были здесь. Кемпбеллы пригласили меня в числе нескольких офицеров к себе, чтобы познакомить со своей дочерью. По работе мы соприкасались не часто, но как психолог она изучала поведение преступников. Я тоже интересовался криминальной психологией. Общие интересы у представителя администрации и психолога - обычное дело.
- Так вы стали друзьями?
- Что-то вроде этого.
- Вместе ходили на ленч?
- Иногда.
- Обеды тоже были? Вместе выпивали?
- Не часто.
- Наедине?
- Один или два раза.
- Но вы, кажется, не знали, где она живет?
- Знал, что в городе, но сам у нее не был.
- А она у вас?
- Да, несколько раз была. На вечеринках.
- Ваша жена ей симпатизировала?
- Нет.
- Почему?
- Сообразите сами, Бреннер.
- Хорошо. Уже сообразил.
У Синтии, разумеется, хватило такта не участвовать в допросе высокопоставленного офицера, поэтому я обратился к ней:
- У вас есть вопросы к полковнику Кенту?
- Один-единственный, очевидный, - ответила она и пристально посмотрела на него.
- Нет, между нами не было интимных отношений. Я сразу бы сказал, если бы были.
- Будем надеяться, - буркнул я. - У нее был друг?
- Насколько мне известно - нет.
- А явные враги были?
Он подумал, прежде чем ответить.
- Некоторые дамы ее не любили. Думаю, видели в ней угрозу. И некоторые мужчины тоже не любили. Чувствовали что-то...
- Что пасуют перед ней?
- Да, вроде этого. Может быть, она была чересчур высокомерна с молодыми неженатыми офицерами, которые пытались ухлестывать за ней. Что касается настоящих врагов, я таких не знаю. - Кент поколебался, потом продолжал: - Если учесть, как она погибла, то я думаю, что убийство произошло на почве неутоленной страсти. Понимаете, существуют женщины, в отношении которых рождаются здоровые эротические или романтические фантазии, но Энн Кемпбелл была другая. Она вольно или невольно провоцировала в некоторых мужчинах желание совершить над ней насилие. И кто-то польстился на приманку. Утолив жажду, насильник понял, что попал в беду. Может быть, она стала поддразнивать его, я и это допускаю. Тому не хотелось всю оставшуюся жизнь провести в Левенуэрте, и он задушил ее. - Он посмотрел на нас. - Многие дают волю одноглазому разгоряченному зверю, и он тащит их прямиком в ад. В нашей работе много таких случаев. Да и в вашей тоже.
Еще как много, но сейчас меня больше интересовало то, что искал одноглазый зверь, и я спросил:
- Она назначала мужчинам свидания? Была активна в любовных делах?
- Как мне судить о ее любовных делах? Я знаю только одного неженатого офицера, с кем она иногда встречалась. Это лейтенант Элби, один из помощников генерала. О своей личной жизни она мне не рассказывала. И поведение ее у меня по роду службы интереса не вызывало. Другое дело, мы не знали, как она развлекается.
- И как же, по-вашему, она развлекалась?
- Будь я на ее месте, у меня было бы две жизни - служебная и внеслужебная, и чтобы они не соприкасались.
- Какие у Ярдли бумаги, касающиеся Энн Кемпбелл?
- М-м... Я думаю, он имеет в виду тот случай, когда в городе ее задержала полиция. Это произошло год назад, она еще и в штат не была введена. Ярдли позвонил мне, я приехал и забрал ее.
- Значит, Кемпбелл все-таки попадала в поле вашего профессионального зрения?
- Пустяковая история и негласная. Ярдли сказал, что протокол задержания составлять не будет.
- Очевидно, солгал. За что ее задержали?
- Ярдли сказал, за нарушение общественного порядка.
- И как же Энн Кемпбелл нарушила общественный порядок?
- Вступила на улице в словесную баталию с каким-то парнем.
- Подробности знаете?
- Нет, Ярдли не распространялся. Просто позвонил и сказал, чтобы я отвез ее домой.
- И вы отвезли ее домой.
- Я же сказал, что не знаю, где она живет. Не пытайтесь поймать меня, Бреннер. Я отвез ее на базу. Это было около двадцати трех часов. Кстати, Энн была трезвая как стеклышко. Я привез ее в офицерский клуб выпить. Так, для успокоения. Она не рассказывала, что произошло, а я не расспрашивал. Потом я вызвал такси, и около полуночи она уехала домой.
- Тот человек, с которым Кемпбелл вступила в словесную баталию, - вы не знаете его имени? Или того полицейского, который произвел задержание?
- Нет, но Ярдли, уверен, знает. Спросите у него, - Кент улыбнулся, - поскольку наладили полное деловое сотрудничество. Еще есть вопросы?
- Что вы почувствовали, когда узнали, что она убита? - спросила Синтия.
- Был ошеломлен.
- Вам было жаль ее?
- Конечно. И жаль генерала и миссис Кемпбелл. И еще я разозлился до чертиков. Такое происшествие на моем участке! Я симпатизировал Энн, но ее смерть не стала моим личным горем, не так уж мы были близки, скорее, крупной служебной неприятностью.
- Ценю вашу откровенность, - заключил я.
- Только тогда оцените по-настоящему, когда наслушаетесь всякой чуши.
- Не сомневаюсь... У вас ко мне есть вопросы?
Кент улыбнулся:
- Сколько, вы сказали, времени занимает езда с базы до Соснового Шепота?
- Полчаса. Рано утром - меньше.
Он кивнул, потом окинул взглядом мебель и вещи из квартиры Энн Кемпбелл:
- Как, по-вашему, нормально?
- Нормально. Хорошая работа. Только распорядитесь поставить несколько раздвижных перегородок, повесить картинки и развесить одежду на крючках - в тех местах, где были встроенные шкафы... Скажите, из цокольного этажа все взяли?
Синтия понимающе посмотрела на меня.
- Да, но вещи оттуда пока в ящиках. Должны привезти еще несколько столов и полок. Тогда воспроизведем обстановку подвала. - Он помолчал. - Я думал, кое-что еще обнаружили. Вы, случайно, не заметили, что нет... м-м... интимных предметов?
- Вы хотите сказать, противозачаточных средств, сексуальных стимуляторов и тому подобного? Писем от мужчин, фотографий дружков?
- Не знаю, зачем незамужней женщине стимуляторы, и в бумагах я особенно не рылся... Я имел в виду противозачаточные средства, таблетки...
- Вы к чему-нибудь притрагивались, Билл?
Вместо ответа он вытащил из кармана брюк пару хирургических перчаток и сказал:
- Допускаю, что я мог и голыми руками притронуться, когда руководил разгрузкой вещей. Ярдли тоже раза два случайно прикасался...
- Или намеренно.
Кент кивнул:
- Или намеренно. Занесите еще одного в ваш список подозреваемых.
- Непременно.