- Уильям будет твоей самой главной проблемой. Он насмотрелся вот этого, - он махнул на телевизор, - и теперь хочет получить все, что там видел. Видеоигры, машины и шмотки. Причем так, чтобы не надо было для этого работать. Потому что по телевизору показывают, что у людей это есть, но не показывают, как они это зарабатывают. Вы проделали такой путь, переплыли через Атлантику, выжили в столкновении с Призраком. Нельзя допустить, чтобы вас депортировали из страны из-за того, что полиция поймает твоего сына за кражу в магазине и передаст его СИН.
Сэм Чанг не мог сосредоточиться на словах своего друга. Его охватила паника. Возможно, у Призрака есть подручные повсюду. Или найдется тот, кто ему донесет на спасшихся иммигрантов.
- Я должен срочно найти нашего мальчика.
Они с Танем вышли на улицу. Тань показал кафе на углу.
- А сейчас я должен идти. Держи себя с сыном твердо. Теперь, когда вы здесь, тебе с ним придется очень тяжело. Но надо сделать так, чтобы он тебя слушался.
Опустив голову, Чанг прошел мимо жилых домов с дешевыми квартирами, автоматических прачечных, ресторанчиков и магазинов. Застройка здесь была не такая плотная, как в Чайнатауне Манхэттена, тротуары шире, народу на улице меньше. Больше половины прохожих были выходцами из Азии: китайцы, вьетнамцы и корейцы. Еще было много латиноамериканцев, а также пакистанцев и индийцев. Белые почти не встречались.
По дороге Чанг заглядывал во все магазины, но Уильяма нигде не было.
Он мысленно обратился к Чжен-у, моля его о том, чтобы мальчишка просто пошел прогуляться и не встретил никого, кому он мог бы рассказать о своем прибытии в страну - например, желая произвести впечатление на девушку.
Небольшой парк - Уильяма не видно.
Ресторан. Его нет.
Чанг зашел в кафе "Старбакс", и немногочисленные посетители - пугливые подростки и безмятежные старики - обернулись на взволнованного иммигранта. Уильяма и здесь не было. Чанг поспешно выскочил на улицу.
И тут, случайно взглянув в полумрак соседнего переулка, он увидел своего сына. Мальчишка разговаривал с двумя взрослыми китайцами, одетыми в черные кожаные куртки. Их длинные волосы торчали дыбом, уложенные с помощью лака или масла. Уильям что-то протянул одному из них, но что именно, Чанг не увидел. Мужчина кивнул своему приятелю, и тот вложил Уильяму в руку маленький пакет, после чего они оба быстро скрылись в глубине переулка. Мальчишка заглянул в пакет, проверяя, что там, и убрал пакет в карман. Нет! Чанг был потрясен. Что это может быть? Наркотики? Его сын покупает наркотики?
Чанг быстро покинул переулок, и когда его сын вышел на улицу, схватил ошеломленного мальчишку за руку, припирая его к стене.
- Как ты мог!
- Оставь меня в покое!
- Отвечай!
Уильям опасливо оглянулся на кафе. Трое или четверо посетителей сидели за столиками на улице, пользуясь кратковременным прекращением дождя. Услышав возбужденный голос Сэма Чанга, они с любопытством посмотрели на мальчишку и его отца. Поймав на себе их взгляд, Чанг выпустил руку сына, кивком приглашая его следовать за собой.
- Разве ты забыл, что нас разыскивает Призрак? Он хочет нас убить!
- Я хотел прогуляться по улице. Наш дом все равно что тюрьма! Сидеть в тесной комнате вместе с младшим братом, твою мать…
Чанг снова схватил сына за руку.
- Не смей произносить в моем присутствии такие слова! Ты должен во всем меня слушаться.
- Мне не нравится наша дерьмовая квартира, - ответил мальчишка, высвобождая руку. - Я хочу иметь отдельную комнату.
- Подожди, не все сразу. Сначала нам всем придется в чем-то себе отказывать.
- Это ты настоял на том, чтобы переехать в Америку, вот ты себе и отказывай.
- Не смей говорить со мной таким тоном! - взорвался Чанг. - Я твой отец.
- Я хочу иметь отдельную комнату. Мало ли какие у меня могут быть личные дела.
- Ты должен радоваться тому, что у нас вообще есть крыша над головой. Ни у кого из нас нет отдельной комнаты. Твой дед вынужден будет спать с матерью и со мной.
Мальчишка угрюмо молчал.
За сегодняшний день Сэм Чанг уже успел многое узнать о своем сыне. Мальчишка ведет себя вызывающе, в прошлом он промышлял угоном машин, но хуже всего, стальные тросы обязательств перед своей семьей, направлявшие жизнь Сэма Чанга, для его сына ничего не значат. У Чанга мелькнула суеверная мысль, не совершил ли он ошибку, дав мальчишке западное имя, когда тот пошел в школу. Он назвал старшего сына в честь американского компьютерного гения Билла Гейтса. Быть может, именно это каким-то образом толкнуло Уильяма на путь бунтарства.
Когда они подошли к своему дому, Сэм Чанг спросил:
- Кто это был?
- Ты о ком? - уклончиво переспросил Уильям.
- О тех двоих, с кем ты встречался в переулке.
- Так, никто.
- Что они тебе продали? Наркотики?
Ответом стало выводящее из себя молчание.
Отец и сын подошли к двери своей квартиры. Уильям шагнул было вперед отца, но Сэм Чанг, остановив его, сунул руку ему в карман. Уильям раздраженно взмахнул рукой, и на мгновение потрясенному Чангу показалось, что мальчишка собирается его оттолкнуть или даже ударить. Но Уильям, поколебавшись, опустил руку.
Вытащив пакет, Чанг заглянул внутрь и с ужасом увидел в нем маленький серебристый пистолет.
- Зачем тебе это? - зловещим голосом прошептал он. - Чтобы грабить прохожих?
Молчание.
- Отвечай, сын. - Сильная рука каллиграфа сомкнулась на запястье мальчишки. - Отвечай мне!
- Оружие нужно мне для того, чтобы нас защитить! - выкрикнул Уильям.
- Я сам защищу семью. И без вот этого.
- Ты? - презрительно рассмеялся Уильям. - Это ты писал статьи о Тайване и демократии, из-за чего наша жизнь на родине стала невыносимой. Это ты решил перебраться сюда, и теперь на нас охотится проклятый "змеиная голова", мать его. И ты хочешь сказать, что заботишься о нас?
- Чем ты заплатил вот за это? - Чанг потряс пакетом с пистолетом. - Где ты достал деньги? Ты нигде не работаешь.
Мальчишка пропустил вопрос отца мимо ушей.
- Призрак убил остальных иммигрантов. А что если он попытается убить и нас? Что нам делать в этом случае?
- Мы спрячемся и подождем, когда его схватит полиция.
- А если не схватит?
- Почему ты меня так позоришь? - разгневанно спросил Чанг.
Тряхнув головой, Уильям протиснутся мимо отца в квартиру и прошел прямо в свою комнату, захлопнув за собой дверь.
Сэм Чанг взял предложенную женой чашку чая.
- Где он был? - спросил Чжан Цзици.
- Ходил на улицу. Он достал вот это.
Достав пистолет, он протянул его отцу. Тот взял его своими сморщенными узловатыми руками.
- Заряжен? - спросил Чанг.
Его отец в сороковые годы сражался вместе с Мао Цзедуном, сбросившим в Большом Походе гоминьдановцев Чан Кайши в море, и знал толк в оружии.
- Заряжен. Будь осторожен. Рычажок предохранителя должен стоять вот в этом положении.
Он вернул пистолет сыну.
- Почему у Уильяма нет ко мне ни грамма уважения? - раздраженно спросил Чанг.
Убрав пистолет на верхнюю полку шкафа, он проводил старика к заплесневелому дивану.
Какое-то время Чжан Цзици молчал. Пауза затянулась, и Сэм Чанг выжидательно посмотрел на отца. Наконец, хитро усмехнувшись, старик сказал:
- Сынок, где ты выучился всей этой мудрости? Что выковало твой рассудок, твое сердце?
- Мои профессора, книги, коллеги. Но в основном ты, папа.
- Вот как? Ты учился у своего отца? - с деланным удивлением спросил Чжан Цзици.
- Да, разумеется. Чанг нахмурился, не понимая, куда клонит отец.
Старик снова умолк, но на его сером лице появилась тонкая усмешка.
Не выдержав, Чанг спросил:
- Ты хочешь сказать, Уильям научился этому от меня? Но я всегда относился к тебе почтительно, папа.
- Ко мне да. Но про коммунистов этого никак не скажешь. Ты не уважал ни центральное правительство, ни власти Фуцзяня. Сынок, ты же диссидент. Вся твоя жизнь была сплошным бунтом.
- Но…
- А если бы правители из Пекина спросили у тебя: "Почему Сэм Чанг нас позорит?", каким бы был твой ответ?
- Я бы сказал: "А чем вы заслужили мое уважение?".
- Возможно, Уильям хочет задать тебе тот же самый вопрос.
Чжан Цзици поднял руки, показывая, что сказал все.
- Но ведь моими врагами были насилие, принуждение, коррупция!
Сэм Чанг всем своим сердцем любил родину. Любил народ Китая, его культуру, историю. Последние двадцать лет его жизнь представляла собой беззаветную страстную борьбу, направленную на то, чтобы помочь своей родине шагнуть в более просвещенную эру.
- Но Уильям видел только то, что ты просиживал ночи напролет, сгорбившись перед компьютером, - сказал Чжан Цзици. - Ты нападал на власти, не заботясь о последствиях.
У Чанга в душе вскипели слова протеста, но он промолчал. И вдруг до него с ужасом дошло, что его отец, возможно, прав. Он горько усмехнулся. У него возникло было желание поговорить с сыном по душам, но что-то его остановило. Гнев, смущение - быть может, даже страх перед тем, что может ответить ему Уильям. Нет, он поговорит с мальчишкой потом. Когда…
Вдруг старик поморщился от боли.
- Отец! - испуганно воскликнул Сэм Чанг.
Одной из немногих ценностей, уцелевших во время гибели "Дракона", была почти полная коробочка морфия. Чанг дал отцу одну таблетку перед самой катастрофой и убрал коробочку в карман. Она была плотно закрыта, и вода в нее не попала.
Дав старику еще две таблетки, Чанг прикрыл его одеялом. Откинувшись на диван, старик закрыл глаза.
Сэм Чанг тяжело опустился в заплесневелое кресло.
Все их вещи пропали, его отцу необходимо срочно обратиться к врачу, за ними охотится беспощадный убийца, сын оказался преступником…
Кругом одни проблемы.
Ему хотелось найти виноватого. Мао, коммунистическая партия, солдаты Народной освободительной армии…
Но причина всех нынешних лишений и опасностей, похоже, лежала в одном месте, там, где ее положил Уильям: у ног самого Чанга.
Впрочем, запоздалыми сожалениями ничего не добиться. Сейчас остается лишь молиться о том, чтобы рассказы про жизнь в Америке оказались правдой - чтобы Прекрасная страна действительно была землей чудес, где зло извлекают на свет божий и беспощадно уничтожают, где самые злокачественные изъяны человеческого тела быстро излечиваются, где свобода щедро выполняет свое обещание и беспокойные сердца обретают покой.
Глава 17
Днем, в половине второго, Призрак быстро шел по улицам Чайнатауна, низко опустив голову, как всегда беспокоясь о том, чтобы не быть узнанным.
Разумеется, для большинства европейцев он был невидим; черты его лица сливались во что-то среднее, азиатское.
Белые американцы с трудом различают китайцев, японцев, вьетнамцев и корейцев. Однако среди китайцев его лицо будет заметным, а Призрак ни за что не хотел расставаться со своей анонимностью. Однажды он дал взятку гонконгскому судебному исполнителю - десять тысяч одноцветных купюр, только за то, чтобы тот не привлекал его к ответственности за мелкую драку, чтобы в уголовных архивах не появилась его фотография. Даже отдел автоматизированного поиска Интерпола не имел его достоверного снимка (Призрак знал это наверняка, поскольку по его заказу один хакер из Фучжоу проник в секретную базу данных Интерпола через якобы надежно защищенную сеть электронной связи).
Поэтому и сейчас он шел быстро, низко опустив голову - большую часть времени.
Но не всегда.
То и дело Призрак поднимал взгляд, чтобы бегло осмотреть встречающихся женщин, молодых и красивых, пышных, стройных, веселых, раскованных и скромных. Продавщиц, подростков, деловых женщин, секретарш, туристок. Для него не имело значения, европейки они или азиатки. Он хотел, чтобы под ним лежало стонущее - от наслаждения или боли - женское тело, а он конвульсивно двигался на нем вверх и вниз.
Ему навстречу попалась женщина с европейским лицом, со светло-каштановыми волосами. Замедлив шаг, Призрак позволил себе окунуться в исходящий от нее аромат духов. Его терзала похоть - но он понимал, что его тянет не конкретно к этой женщине, а к своей Яньдао.
Однако, сейчас у него не было времени предаваться сладостным фантазиям; он пришел в торговую ассоциацию, где его должны были ждать турки. Сплюнув на тротуар, Призрак отыскал дверь черного хода, оставленную незапертой, и, войдя в здание, поднялся на верхний этаж. Пора заняться серьезным делом.
В просторном кабинете Призрак застал Юсуфа и двух других турок. Потребовалось совсем немного - несколько телефонных звонков, одна угроза и одна взятка, - чтобы узнать имя человека, который сейчас сидел в кресле за своим собственным письменным столом, напуганный до смерти.
Увидев вошедшего в кабинет Призрака, Джимми Май опустил взгляд. Пододвинув к столу стул, "змеиная голова" сел напротив. Призрак небрежно подал Маю руку - жест, получивший в последнее время распространение среди китайцев, - и ощутил дрожь напряженных мышц и учащенную пульсацию перепуганного сердца.
- Я понятия не имел, что они приплыли на "Драконе". Они мне ничего не сказали! Клянусь, они мне солгали! Когда они пришли ко мне, я даже еще не слышал о корабле. Сегодня утром я не смотрел выпуски новостей.
Призрак не выпускал его руку, усиливая нажим, но не произнося ни слова.
- Вы меня убьете? - едва слышно прошептал Май.
Он повторил вопрос уже громче, хотя Призрак прекрасно понял его и с первого раза.
- Чжан и Ву, где они? - Призрак крепче стиснул руку и получил в награду радующее душу хныканье. - Где они?
Май испуганно посмотрел на турок, гадая, какое страшное оружие они захватили с собой - ножи, удавки или пистолеты.
Но в конце концов язык несчастному Джимми Маю развязало несильное рукопожатие Призрака.
- Они направились в два разных места, сэр. Ву Цидзен с семьей снял квартиру в Чайнатауне. Через агента, которого ему нашел я.
- Адрес?
- Я не знаю. Клянусь! Но агент знает. Он вам скажет.
- Где найти этого агента?
Май быстро назвал фамилию и адрес. Призрак повторил их, запоминая наизусть.
- А остальные?
- Сэм Чанг отвез свое семейство в Куинс.
- В Куинс? - переспросил Призрак. - Куда именно? Еще одно нежное рукопожатие. На мгновение он представил себе, что прикасается к груди Яньдао.
Май кивнул на свой стол.
- Вот! Адрес на листе бумаги.
Взяв листок, Призрак взглянул на него и убрал в карман. Отпустив руку председателя землячества, он медленно растер пальцем пот на ладони Мая.
- Ты никому не расскажешь о том, что я тебя об этом спрашивал, - пробормотал Призрак.
- Нет-нет, конечно же, не скажу!
Призрак улыбнулся.
- Ты оказал мне услугу, и я тебе очень признателен. Я перед тобой в долгу. И в ответ я тоже окажу тебе одну любезность.
Май ответил не сразу.
- Любезность? - наконец дрожащим голосом спросил он.
- Чем еще вы занимаетесь, мистер Май? Какие у вас еще здесь дела? Вы помогаете "поросятам", вы помогаете "змеиным головам". Но, по-моему, у вас еще есть массажные салоны?
- Есть. - Джимми Май начал понемногу успокаиваться. Он вытер ладони о брючины. - Но в основном игорные дома.
- Ах да, игорные дома. В Чайнатауне любят азартные игры. Я тоже люблю играть. А вы?
Сглотнув комок в горле, Май вытер лицо носовым платком.
- А кто не любит играть? Да-да, я тоже люблю.
- Тогда скажите мне вот что: кто вмешивается в ваш игорный бизнес? Другое землячество? Триады? Банда "Мей-го"? Полиция? Я могу кое с кем поговорить. У меня есть связи в правительстве. Очень высокие связи. Я могу позаботиться о том, чтобы ваши игорные дома больше никто не беспокоил.
- Да-да, сэр. Ну у кого сейчас нет проблем? Но только меня донимают не китайцы и не полиция. Итальянцы. Ну почему они доставляют нам столько неприятностей? Не знаю. Молодежь бросает в наши заведения зажигательные бомбы, избивает, грабит посетителей.
- Итальянцы, - задумчиво произнес Призрак. - Как их здесь зовут? Есть какое-то оскорбительное прозвище… только я что-то никак не могу вспомнить…
- "Макаронники", - по-английски подсказал Май.
- Точно, "макаронники".
Май улыбнулся.
- А еще у них есть одно прозвище, имеющее отношение к вашему роду деятельности.
- К моему? Какому?
- Иммиграции. Их зовут "бопами", то есть "без паспорта". Когда много лет назад здесь появились первые итальянцы, им выдавали справку с пометкой "БП". Это тоже очень обидное прозвище.
Оглядевшись вокруг, Призрак нахмурился.
- Вы хотите что-нибудь еще? - угодливо поинтересовался Май.
- У вас есть толстый маркер? Или, быть может, краска?
- Краска? - удивленно переспросил Май. - Нет. Но я могу попросить свою секретаршу. Она внизу. Сейчас я ее приглашу, и она достанет все что вам нужно. Абсолютно все.
- Подождите, - остановил его Призрак, - в этом нет необходимости. Мне пришла другая мысль.