В сущности, опытный разведчик тем и отличается от дилетанта, что ни за что не оставит без внимания даже самый незначительный факт, выбивающийся из тины обыденности. В деле, которым занимается Хаджумар, все - первостепенной важности, все достойно пристального изучения и внимания. Генерал прислушался к себе: а что говорит интуиция? В подобных ситуациях важно не спешить со скоропалительными выводами и не поддаваться гаденькому чувству подозрительности. А оно всепроникающе, это нетерпеливое желание поскорее проверить очередную версию, покопаться в чужой душе, выискать у подозреваемого темные пятна. Бдительность должна быть, без этого немыслимо оберегать тайны страны, отстаивать ее интересы. Но бдительность - не подозрительность. "Это два разных, нигде не соприкасающихся понятия, - любил повторять Хаджумар. - Тот, кто забывает об этом, несет горе многим людям".
Генерал требовал от подчиненных сто раз проверять факты, чтобы ненароком не оскорбить хорошего человека, еще и еще раз разыгрывать все варианты, прежде чем приступать к действиям. И в то же время был строг к тем, кто затягивал принятие решений, давая врагу время на совершение новых преступлений. Делать все вовремя! И у разведчиков, и у контрразведчиков это непременный закон, и тот, кто его нарушал, терпел неудачу, и цена ее была велика.
Раз в душу вкралось сомнение, нужно развеять его. Хаджумар попросил уточнить, в самом ли деле Внуский выходец из Владикавказа и как часто он ездит на родину.
Дав задание, генерал переключился на проверку версий, предложенных оперативной группой. Одна из них касалась конструктора, который за девять лет работы побывал в штатах четырех разных бюро и отделов, у правления. Нетрудно было убедить себя, что он угадал общую направленность и цель изысканий сопричастных институтов и конструкторских бюро. К тому же он часто выезжал за границу, где встречался со многими учеными и инженерами, имевшими то или иное отношение к секретным работам и, естественно, к органам зарубежной разведки. Как всегда в таких случаях, вдруг выяснилось, что у него хватает странностей и в личной жизни. Он не ладил с женой, которая ревновала его ко многим женщинам, в том числе и к его сослуживицам. Скандалы стали достоянием соседей, у которых сложилось нелестное мнение о моральном облике конструктора. К тому же и сын его примелькался в группе болтающихся на улицах лоботрясов. А не секрет, что зарубежная разведка специально выискивает таких ученых и конструкторов, у которых в семье или на службе нелады, зная, что психологически они неуравновешенны, близки к срыву, готовы резко изменить свой быт и поддаются соблазнам легкой и денежной жизни.
Эта версия резко выделялась среди других психологической достоверностью. Но доказывать надо было не логическими размышлениями, а фактами. А их-то и не было. Нужно было подстроить ловушку, да такую, в которую, будь конструктор на самом деле шпионом, непременно угодил бы.
В суматохе дней Хаджумар не то чтобы забыл о своем земляке, просто времени на него не хватало, и когда в кабинет вошел Чернышев и с озадаченным видом, какой у него возникает, когда что-то логически не клеится, положил перед ним расшифрованное донесение, генерал нетерпеливо потянулся к листу. В нем было всего три строчки: "На ваш запрос сообщаем, что Внуский Владимир Олегович родился в 1921 году в станице Лесной под городом Ставрополем. Во Владикавказе бывал, но не является уроженцем этого города. Полковник Чижов".
Хаджумар перевел взгляд на Чернышева. Тот точно ждал этого момента, уверенно пояснил:
- Неточность в документах - не вина самого Внуского. Я проверил. Город Владикавказ впервые был указан местом его рождения в выписке, сделанной матерью Внуского в двадцать седьмом году, после смерти ее мужа, то есть отца Владимира Внуского, Олега Давидовича. Во Владикавказе проживала родная сестра матери Внуского, которая вышла замуж за чиновника банка, бывшего на двенадцать лет старше ее.
Да, да, Хаджумар помнит ее мужа - любителя семечек. И вид у него был как у завистника, что ежедневно имеет дело с большими суммами не принадлежащих ему денег. Такие люди особенно часто жалуются на несправедливость судьбы.
- Причина неточной записи?
- Не выяснено. Мать Внуского умерла незадолго до Великой Отечественной войны.
- А сам он знает о подлоге?
- Сомневаюсь. Ему было шесть лет, когда это случилось. Он всюду указывает на Владикавказ как на место своего рождения и каждого жителя этого города, с кем сводит его судьба, называет земляком и радуется встречам с ним, надо отметить - искренне радуется. То есть ведет себя так, как вел бы человек, который действительно родился во Владикавказе. - Чернышев решительно откашлялся: - Я не думаю, что эта запись имеет большое значение.
- Не пытайтесь опередить события, - предупредил Мамсуров. - Мать без серьезной причини не могла изменить место рождения сына. За этим что-то кроется.
- Может, причина в отце? Олег Давидович Внуский был полковником царской армии, более того, служил у Деникина… Но всем было известно, что он вместе е полком перешел на сторону красных, вернее, по его приказу полк пересек линию фронта и без единого выстрела был обезоружен. Возвратившись в станицу Лесную, Внуский-старший преспокойно жил до двадцать шестого года.
- Когда и где он умер? - спросил генерал.
- В двадцать седьмом году. Похоронен в той же Лесной.
- Но вы сказали: он жил в станице до двадцать шестого года?
- В этом-то и загвоздка. Осенью двадцать шестого года он неожиданно исчез. А спустя восемь месяцев его труп привезли и похоронили на кладбище на северной окраине станицы Лесной. На могиле скромный памятник из серого камня с надписью "Внуский Олег Давидович".
Брови Хаджумара вздрогнули. Внезапно никто не покидает родного дома. Что-то произошло в станице.
- Надо проверить, что заставило Внуского-старшего покинуть станицу, - сказал Хаджумар.
- Будем искать, - отозвался Чернышев.
…Будем искать… Поиск - это то, чем в этом здании постоянно занимаются. Ищут резидента, ищут версии, ищут свидетельства, ищут факты… И Хаджумар знал, что Чернышев умело возьмется за дело. Сперва организует встречу с родственниками беглого полковника. Произойдет она случайно, и беседа получится совершенно естественной, ниточка разговора приведет к выяснению того, отчего пожилой человек, уставший от войн и крови, собравшийся остаток жизни провести в тиши станичных буден, вдруг неожиданно бросит жену, ребенка, дом и исчезнет. Будут и поиски архивных документов, расспросы старых работников милиции и сельсоветов.
Последующие дни выдались напряженными, но мысль о необычных обстоятельствах смерти Внуского-старшего не давала покоя Хаджумару. Нет, пока он ни в чем не обвинял ни отца, ни сына.
Сотрудники аппарата знали, что генерал уважал тех работников, что могут до мелочей восстановить обстановку, при которой произошло даже самое невинное событие, как, например, встреча двух людей. И Чернышев, описывая генералу похороны Внуского-старшего, привел поразительное количество деталей:
- К вечеру гроб установили в гостиной дома-усадьбы, где проживал покойный, - рассказывал Чернышев. - Она была давно не ремонтированной, на стене висели клочья оторвавшихся обоев. В помещении горела лишь одна свеча. Люди заходили, приближались к гробу, крестились, всматривались в покойника и спешили поскорее покинуть темное затворье. Несли гроб домочадцы да прибывшие родственники покойного. Гордые, мол, Внуские, свои заботы на других не взваливали. Есть еще одна необычная деталь. Хоронили его не до обеда, как принято, а незадолго до захода солнца.
- И чем это было вызвано?
- Ждали его двоюродного братца, который очень любил Внуского. Приехал он в пятом часу… Плакал так, что всем не по себе стало.
- Выяснили, отчего полковник Внуский вдруг исчез из станицы?
Чернышев победно усмехнулся, нетерпеливо выложил:
- Настораживает одно свидетельство. Некий Дыбенко, умерший в тысяча девятьсот тридцать девятом году, придя на похороны и увидя Внуского-старшего в гробу, чертыхнулся при всем честном народе и произнес довольно загадочную фразу: "Эх, так и не добрался я до тебя, полковничек, упустил". Об этом нам сообщили два свидетеля, которые уверяют, что потом станичники не раз упрекали Дыбенко в непочтительности к покойникам, на что тот зло цедил сквозь зубы: "Покойник покойнику рознь". Кстати, Дыбенко в двадцать шестом году был председателем Совета станицы. Вот я и… Впрочем, все станет ясно через два-три дня - когда мы изучим ставропольский архив.
- Думаю, догадка ваша верна, - сказал Хаджумар. - Полковник… бывший полковник, - поправился он, - исчез потому, что Дыбенко стал сомневаться в его лояльности.
- Так точно, - подхватил Чернышев.
- Но почему Дыбенко перестал доверять Внускому? Была причина? Какая? Особо рассчитывать на архив не следует - Дыбенко, возможно, и не писал никуда о своих подозрениях.
Хаджумар задумался. Он знал, как строги станичники, когда дело касается обрядов. Задержка похорон на три часа - явление, прямо скажем, странное. И дело не столько в двоюродном брате покойного, сколько в причине, которую надо обязательно разгадать… Но как это сделать? - Много лет пробежало, нити, связывающие сегодня с далекой тайной, порвались. И все-таки ее предстоит разгадать. Ни одно крупное происшествие не исчезает во мраке лет, что-то остается. Это что-то надо найти и по нему воссоздать всю картину.
- Гроб заколотили на виду у всех? - уточнил генерал.
- Так точно, - подтвердил Чернышев, и неожиданная догадка заставила его быстро взглянуть на Мамсурова.
Убедившись, что не освободиться ему от назойливой мысли, Хаджумар сказал:
- Надо проверить, на самом ли деле был похоронен бывший полковник Внуский-старший.
- У меня длиннющий список свидетелей, - засомневался Чернышев.
- И все-таки проверьте, - приказал генерал.
* * *
Был воскресный, по-летнему душный день. Сережа возбужденно бегал по дому. Он проснулся чуть свет и нетерпеливо спрашивал, когда же подъедет машина, которая отвезет его, дедушку и бабушку. В дороге Хаджумар сообщил внуку: они будут окапывать деревья, чтоб тем легче было напиваться дождевой водичкой. И, прибыв на дачу, они тотчас взялись за лопаты: дед - за огромную, внук - за крошечную, выкрашенную в красный цвет. Лине нашлось другое занятие - сажать цветы.
…Когда раздался дверной звонок, Сережа находился в доме. Вцепившись обеими руками в двухлитровый графин, он осторожно наливал воду в стакан.
- И кто бы это мог быть? - почти как бабушка, пробормотал внук и отбросил засов.
На пороге стоял Чернышев.
- Здравствуй, малыш! - улыбнулся он мальчугану.
-. Вы за дедушкой? - В глазенках Сережи запрыгали встревоженные чертики, и он непреклонно заявил: - Мы с ним деревья окапываем.
- Поздновато как будто, - удивился Чернышев. - Кто же летом деревья окапывает?
- А весной у дедушки времени не было. Служба у него такая.
Чернышев кивнул на телефонный аппарат:
- Он что у вас, не работает?
Сережа испуганно оглянулся на открытое окно и приложил палец к губам:
- Тс-с. - И признался. - Я его выключил. А то все звонит и звонит. А сегодня выходной, пусть дедушка отдохнет от своей службы.
- А-а. - Чернышеву стало неловко от того, что он приехал.
- И дедушка сегодня все удивляется, почему телефон не трезвонит. - Сережа обратился к гостю с детской непосредственностью: - Ты меня не выдашь?
- Ни за что! - поклялся Чернышев.
- Где ты запропастился, внучонок? - послышался голос Хаджумара.
Сережа спохватился, бросился к столу, схватил стакан:
- Дедушка пить хочет.
Чернышев направился следом за малышом к двери, выходящей в сад, и застал Хаджумара далеко не в генеральском обличье. Тот был в штанах и майке, на голове повязан носовой платок - ну выглядел точь-в-точь как все дедушки на пенсии.
- Здравия желаем, - бодро начал Чернышев и неуверенно закончил: -… товарищ генерал.
- Здравствуй, Сергей Васильевич. Ты чего смутился? - Хаджумар жадно выпил воду.
- Дядя обещал, что ты с ним не уедешь, - предупредил Сережа.
- Не уеду, не уеду, - успокоил внука Хаджумар. - Сегодня я твой. Сбегай за бабушкой, скажи: гость у нас…
- Зачем беспокоить? - смутился Чернышев. - Я сейчас уеду.
- Сбегай, сбегай, - подтолкнул внука Хаджумар.
- Бегу, - заторопился тот и, глядя на Чернышева, заговорщицки прижал палец к губам.
Сережа убежал. Хаджумар весело улыбнулся:
- Секреты у вас? Не о телефоне ли?
Беглого взгляда на полковника было достаточно, чтобы понять: у него есть что сообщить. Чернышев пытался скрыть это, но торжествующий взгляд его карих глаз и слегка вздернутый вверх подбородок выдавали его. Он любил преподносить начальству неожиданные вести.
- Разрешите доложить, товарищ генерал!
Хаджумару не терпелось узнать, что так взволновало полковника, но старая горская привычка - ни в коем разе не показывать любопытства - сдержала его, и генерал нарочито безразличным тоном сказал:
- Пошли в дом, там сподручнее. - Ну, так что вы хотели сообщить мне, Сергей Васильевич?
- Товарищ генерал, в могилу не оказалось ничего. Ничего! Гроб пустой!
Генерал ничем не выдал своего изумления. Но эта весть должна была его потрясти!
- Я про станицу Лесную… - сказал полковник. - Выкопали могилу, раскрыли гроб, а там пусто!
- Вы удивлены?
- Вы… знали?
Хаджумар усмехнулся:
- Старая истина: если есть много свидетелей события, проверь, на самом ли деле оно произошло.
- Как нам вести себя?
- Во-первых, ничем не выдавать своего открытия, полковник! Ничем! И… не придавать ему особого значения.
- Я вас не понял, товарищ генерал, - растерялся Чернышев. И было отчего: отыскать такой факт и не строить на нем доказательства?
- Видите ли, Сергей Васильевич, я знал немало людей, что среди родственников имели белых офицеров, но не писали об этом в анкетах. И отнюдь далеко не все они оказывались врагами. Но скрывали свои родственные узы, зная, что означала для человека белогвардейская родня. Да, все слышали фразу "сын за отца не отвечает". Но жизнь диктовала свои законы. Срабатывал рефлекс перестраховки. Да и вам разве не известны факты, когда способного, но с пятнышком в анкете человека затирали неучи и карьеристы? И в защиту несправедливо обиженных не всегда осмеливались сказать слово. Так что не было резона людям вписывать в анкету самому себе приговор. Такое же могло случиться и с Внуским-младшим. Да и помнит ли он чин отца? Ему был год, когда его отец ходил в полковниках. Мать и родные могли скрыть от него: так было спокойнее и им, и ему. Не стоит придавать особого значения раскрытому факту. - И неожиданно закончил: - Но и забывать нельзя! Итак, предстоит заняться изучением Внуского - его симпатий, узнать, как он проводит досуг, и его окружения: родных, друзей, сослуживцев, соседей, земляков… - Хаджумар помолчал, взвешивая пришедшую в голову мысль, и спросил: - Нельзя ли уточнить, кто из закордонных работников органов разведки имеет непосредственное отношение к фирме "Ксари"?
- Помните сообщение нашего зарубежного друга, в котором он упомянул, что явился очевидцем короткого эпизода в приемной шефа разведки? - спросил Чернышев. - Группа оперативников горячо поздравила некоего Хона с высокой оценкой его усилий. Есть подозрение, что этот господин Хон из числа бывших высоких чинов немецкого вермахта. Прежнюю фамилию установить не удалось. Мы еще раз повторили просьбу уточнить ее.
- Зря повторили, - рассердился генерал. - Тот, кто там находится, понимает, что любое полученное им задание - это приказ, что сведения крайне необходимы, и предпринимает все возможное, а порой и невозможное. Повторенное же задание - по себе знаю - толкает человека на излишний риск. Не стоило вам делать этого. Впредь - запрещаю! - И резко поднялся. - Дайте шифровку, чтоб установили наблюдение за Внуским.
Начальник отдела кинофотоматериалов, будучи глубоко убежденным, что изображение - самое наглядное доказательство, надо не надо давал команду фиксировать на пленку каждый шаг объекта. И когда генерал попросил ознакомить его с режимом дня Внуского - на стол лег ворох снимков, запечатлевших подозреваемого в разное время суток и во множестве мест. Он ежедневно но два-три часа пропадал у начальства, и не бесцельно: Внуский полон всякого рода предложений и наметок. Он был в курсе технических новинок, появляющихся за границей, и при случае благодарил начальство за то, что оно направило его на промышленную выставку в Англию или Францию, где он присмотрел среди экспонатов уникальный аппарат, который можно внедрить - к этому выводу он пришел - в нашу промышленность.
Обедал Внуский не дома. Видимо, с женой у него не ладилось, хотя внешне все выглядело благопристойно. Десяток снимков запечатлели его в ресторане, и не в каком-нибудь второстепенном, а в "Пекине". У него там было Чшого знакомых официантов, обслуживавших его быстро. Обедал он, как правило, в одиночестве. Не переносил, когда случайно к нему присоединялся кто-нибудь из сослуживцев или знакомых. Обедать предпочитал в одиночку, а вот вечерами охотно отправлялся покутить с кем-нибудь из постоянных дружков, которых у него было четверо. Но вместе они почти не встречались. Ему звонил то один, то другой… Деньгами Внуский не сорил, хотя оклад у него приличный, премии солидные, имелись накопления. Расплачивались дружки, как правило, поочередно, так что вылазки были не очень накладны.
Хаджумар стал рассматривать на фотографиях его дружков. Владимир Яковлевич Штейн, инженер, ровесник Внуского, а Игорь Павлович Рковский, директор мастерской прикладного искусства, намного младше Внуского, что, впрочем, не мешает им часто общаться. Официанты утверждали, что Внуский - настоящий гурман. Неудачное блюдо вызывает у него гнев, он тотчас же требует к столу шеф-повара и сам его подробно инструктирует, как приготовить мясо, чтобы оно не было пережарено и, как он выразился, пахло кровью. Внуский весьма придирчив, любая заминка сказывается на размерах чаевых. Стремясь ублажить его, официанты подают заказ на огромном подносе, в обрамлении горящих свечей, что, естественно, вызывает у посетителей интерес к Внускому. Для подозреваемого в шпионаже странное желание обращать на себя внимание. Впрочем, он старается для дам, что сопровождают его.
Внуский в компании любит брать разговор на себя. Не выдавая служебной тайны, где и кем работает, он постоянно рассказывает о том, что видел за границей и с кем встречался. Особо разглагольствует о женщинах Запада - англичанках, француженках, негритянках. Не на интересе ли к женщинам зиждется его дружба с Рковским, который ни по должности, ни по внешним данным никак не украшает его общество? Дама по имени Галина представлена Внускому не кем иным, как Рковским. Она является ближайшей подругой любовницы последнего. Впрочем, Внуский не остался в долгу и в свою очередь познакомил Рковского с Тамарой. Они неоднократно встречались вчетвером и в ресторанах, и на квартире Рковского.
Хаджумар вспомнил, как Чернышев, читая шифровку о Внуском, громко хмыкнул и виновато пояснил: "Представляете себе, на виду у всего зала наполнил шампанским туфель своей любовницы Галины и вылакал его до дна!.. И ему даже аплодировали! Наверняка такие же пьянчужки…" Бедный Сергей Васильевич, он считал, что на чудачества способны только там, на Западе, отживающие свой век буржуа…