- И Лорейн Эджертон, и Келси Тэкер исчезли бесследно. Ни в том, ни в другом случае похищения не сопровождались провокационными "найди меня". В правоохранительные органы не приходили ни записки, ни сувениры. Женщины просто исчезли. А этот случай - из ряда вон. Кажется, похитив госпожу Пульчилло, убийца стремится привлечь ваше внимание.
- Возможно, он хочет, чтобы его поймали. Может быть, просит, чтобы кто-нибудь остановил его.
- А может, у него есть другая причина, чтобы привлекать так много внимания. Согласитесь, это ведь реклама - именно ее он добивается, разыгрывая такие громкие происшествия. Подкидывает болотное тело в багажник. Совершает убийство и похищение в музее. И наконец - подбрасывает сувенир на ваш задний двор. Вы заметили, как быстро появились журналисты возле вашего дома?
- Репортеры часто отслеживают полицейское радио.
- Их предупредили, Маура. Кто-то позвонил им.
Она поглядела на Сансоне.
- Вы считаете, что убийца так страстно жаждет внимания?
- И добивается его. Но вот вопрос - чье внимание ему необходимо? - Он умолк. - Меня беспокоит, что ваше.
Она покачала головой.
- Мое он уже привлек и знает это. Если убийца действительно пытается таким образом обратить на себя внимание, он взывает к более широкой аудитории. Он словно говорит всему миру: "Глядите на меня! Смотрите, что я сделал!"
- А может, он старается для какого-нибудь определенного человека. Для того, кто, увидев статьи и новости, должен отреагировать на них. Мне кажется, Маура, таким образом он с кем-то общается. Вероятно, с другим убийцей. А может быть, со следующей жертвой.
- Но нам необходимо позаботиться о теперешней.
Сансоне покачал головой.
- Он уже три дня держит ее у себя. Если это некий контрольный срок, то ничего хорошего в нем нет.
- Других жертв он оставлял живыми гораздо дольше.
- Но он не отрезал им волосы. И не играл в игры с полицией и прессой. У этого похищения своя программа. - Сансоне бросил на Мауру пугающе невозмутимый взгляд. - В этот раз все иначе. Почерк убийцы изменился.
30
Городок Кейп-Элизабет, где жил доктор Гэвин Хильцбрих, на деле оказался богатым пригородом Портленда, что в штате Мэн. Однако в отличие от идеально содержавшихся особняков, выстроившихся вдоль улицы, дом Хильцбриха помещался на заросшем деревьями участке с неровным газоном, медленно угасавшем от нехватки солнечного света. Стоя на подъездной дорожке напротив внушительного строения в колониальном стиле, Джейн заметила отслаивающуюся краску и мшистый отлив на гонтовой крыше - намеки на нездоровое положение докторских финансов. Его дом, равно как и банковский счет, переживали не лучшие времена.
На первый взгляд седовласый мужчина, открывший дверь, производил впечатление благополучного человека. Хотя ему было далеко за шестьдесят, его не сломили ни возраст, ни экономические сложности. Несмотря на теплый день, он надел твидовый пиджак, словно собирался читать лекцию в университете. И только приглядевшись повнимательнее, Джейн заметила, что уголки воротника потрепаны, а пиджак велик доктору размера на два и висит на его худых плечах. Тем не менее хозяин встретил ее таким презрительным взглядом, будто у него не было ни малейшего интереса к тому, что скажет гостья.
- Доктор Хильцбрих? - осведомилась Джейн. - Я детектив Риццоли. Мы говорили по телефону.
- Больше мне нечего вам сказать.
- У нас осталось совсем мало времени для спасения этой женщины.
- Я не могу обсуждать бывших пациентов.
- Вчера вечером ваш бывший пациент прислал нам сувенир.
Доктор нахмурился.
- Что вы имеете в виду? Какой еще сувенир?
- Волосы жертвы. Он срезал их с ее головы, сунул в магазинный пакет и повесил на дерево, словно трофей. Понятия не имею, как психиатр вроде вас может истолковать этот поступок. Я просто коп. Однако мне подумать страшно, что он может отрезать в следующий раз. И если вскоре мы обнаружим кусок ее плоти, хрена с два вы от меня отделаетесь - обещаю: я тут же появлюсь на пороге. И прихвачу с собой парочку телевизионщиков с камерами. - Она позволила доктору переварить информацию. - Так как, не желаете поговорить?
Хильцбрих, сжав губы так, что они превратились в тонкие ниточки, неотрывно глядел на Джейн. Затем безмолвно отступил в сторону, пропуская ее в дом.
Внутри пахло сигаретами - вредная привычка казалась еще более нездоровой в этом доме, где, как убедилась Джейн, вдоль коридора стояли забитые папками ящики для хранения документов. Заглянув через открытую дверь в загроможденный кабинет, она заметила переполненные пепельницы на заваленном бумагами столе и еще больше ящиков с документами.
Вслед за хозяином Джейн направилась в гостиную, казавшуюся угнетающе темной и безрадостной из-за обилия во дворе деревьев, перекрывавших дневной свет. Здесь поддерживалось некое подобие порядка, однако кожаный диван, куда села Джейн, покрывали пятна, а изящный журнальный столик усеивали круги, оставленные бессчетным количеством чашек, которые небрежно ставили на ничем не защищенное дерево. Оба предмета наверняка были дорогими покупками, что свидетельствовало о более обеспеченном прошлом хозяина. Очевидно, положение Хильцбриха резко ухудшилось, и он уже не мог как следует содержать свой дом. Однако человек, сидевший напротив Джейн, вовсе не казался неудачником или скромником. Он по-прежнему оставался тем самым доктором Хильцбрихом, по случайности столкнувшимся с неприятностью в виде полицейского расследования.
- С чего вы взяли, что женщину похитил именно мой пациент? - осведомился он.
- У нас есть целый ряд причин подозревать Брэдли Роуза.
- И что же это за причины?
- Я не имею права раскрывать детали.
- Но все равно надеетесь, что я передам вам материалы психиатрического исследования?
- Если разговор идет о жизни женщины? Да, надеюсь. И вы прекрасно знаете ваши обязательства в данном случае. - Джейн немного помолчала. - Поскольку уже попадали в такую ситуацию.
Внезапно лицо доктора стало еще суровей, и это доказывало, что он хорошо знает, о чем говорит Риццоли.
- Один из ваших пациентов как-то раз уже срывался с поводка, - напомнила она. - Родителей его жертвы не слишком обрадовала история с врачебной тайной, правда? Такое случается с людьми, если их дочь режут на куски. Они скорбят, затем бесятся, а потом подают в суд. И вся эта история оказывается в газетах. - Джейн оглядела запущенное помещение. - Кстати, а сейчас у вас есть пациенты?
- Вы же знаете, что нет.
- Полагаю, трудно быть практикующим психиатром, если у тебя отобрали лицензию.
- Это охота на ведьм. Родителям нужно было найти виноватого.
- Они прекрасно знали, кто виноват - тот извращенец, ваш бывший пациент. Именно вы объявили, что он здоров.
- Психиатрия не может быть точной наукой.
- Вы наверняка знали, что это сделал ваш пациент. Когда девушку убили, вы должны были понять, что это его рук дело.
- У меня не было доказательств его вины.
- Вам просто хотелось, чтобы проблема исчезла сама собой. А потому вы ничего не делали и ничего не говорили полиции. Вы желаете, чтобы это случилось снова, на этот раз с Брэдли Роузом? Несмотря на то, что способны помочь нам остановить его?
- Я не знаю, чем могу быть вам полезен.
- Передайте нам его дело.
- Вы не понимаете. Если я передам дело вам, он… - Доктор осекся.
- Он? - Джейн так пристально посмотрела в лицо доктора, что тот откинулся назад, словно его и в самом деле прижали к спинке кресла. - Вы говорите об отце Брэдли. Верно?
Доктор Хильцбрих нервно сглотнул.
- Кимбалл Роуз предупредил меня о вашем визите. И напомнил, что психиатрические исследования конфиденциальны.
- Даже несмотря на то, что в опасности человеческая жизнь?
- Он пообещал засудить меня, если я обнародую исследования. - Робко улыбнувшись, доктор жестом указал на свою гостиную. - Будто бы с меня еще можно что-то взять! Этот дом принадлежит банку. Институт закрыли много лет назад, и государство вот-вот наложит на него окончательный запрет. Черт возьми, я даже не в состоянии оплачивать налог на недвижимость.
- Когда Кимбалл Роуз говорил с вами?
Доктор пожал плечами.
- Он звонил мне примерно неделю назад, а может, больше. Дату я не помню.
Наверняка это случилось вскоре после визита Риццоли в Техас. Кимбалл Роуз с самого начала стал вставлять палки в колеса, ради того чтобы уберечь сына.
Хильцбрих вздохнул.
- Я все равно не могу отдать вам это дело. У меня его нет.
- А у кого оно?
- Ни у кого. Оно уничтожено.
Джейн удивленно уставилась на доктора.
- Сколько он заплатил вам за это? Вы не продешевили?
Вспыхнув, Хильцбрих поднялся.
- Больше мне нечего вам сказать.
- Зато мне есть. Во-первых, я хочу показать вам, чем все это время занимался Брэдли Роуз. - Потянувшись к своему портфелю, Джейн вытащила оттуда стопку фотоулик. Одну за одной она разложила снимки на журнальном столике, составив диковинную галерею жертв. - Это дело рук вашего пациента.
- Я прошу вас уйти отсюда.
- Взгляните, что он сделал.
Доктор повернулся к двери.
- У меня нет необходимости смотреть на это.
- Глядите, черт вас дери!
Хильцбрих остановился и медленно повернулся к журнальному столику. Когда он посмотрел на фотографии, его глаза округлились от ужаса. Доктор замер на месте, а Джейн, поднявшись с дивана, спокойно двинулась к нему.
- Он коллекционирует женщин, доктор Хильцбрих. И вот-вот добавит в свое собрание Джозефину Пульчилло. Совсем немного - и он убьет ее. Превратит в нечто подобное. - Джейн указала на снимок с мумифицированным телом Лорейн Эджертон. - А если он это сделает, ее кровь окажется и на ваших руках.
Хильцбрих безотрывно глядел на фотографии. Видимо, он с трудом держался на ногах, а потому нетвердой походкой добрался до кресла и сел, ссутулившись.
- Вы знали, что Брэдли способен на такое. Правильно? - спросила Джейн.
Доктор покачал головой.
- Не знал.
- Вы ведь были его психиатром.
- С тех пор прошло больше тридцати лет! Ему было всего шестнадцать. Тихий и воспитанный мальчик.
- Так значит, вы его помните.
Молчание.
- Да, - признался Хильцбрих. - Я помню Брэдли. Но не понимаю, какая польза в том, что я могу вам сказать. Я понятия не имею, где он сейчас. И, конечно же, никогда не думал, что он способен на… - Доктор бросил взгляд на снимки. - На такое.
- Только потому, что он был тихим и воспитанным? - Джейн не сдержала циничного смешка. - Вы, как никто другой, должны знать, что с тихими нужно держать ухо востро. Вы наверняка замечали что-то, даже когда он был шестнадцатилетним мальчиком. Какие-то признаки, что в один прекрасный день он сможет сотворить с женщиной такое.
Хильцбрих неохотно перевел взгляд на фотографию мумии.
- Да, соответствующие знания у него были. А возможно, даже умения, - признал психиатр. - Он увлекался археологией. Отец прислал ему целый ящик книг по египтологии, и Брэдли постоянно их перечитывал. С некоей одержимостью. Поэтому - да, он знал, как мумифицировать труп, но действительно напасть и похитить женщину? - Хильцбрих покачал головой. - Брэдли никогда и ни в чем не проявлял инициативу и не умел никому перечить. Он был ведомым, а не ведущим. В этом я виню его отца. - Доктор посмотрел на Джейн. - Вы знакомы с Кимбаллом?
- Да.
- Значит, представляете, как он всеми командует. В этой семье все решения принимает Кимбалл. Он решает, что нужно его жене, его сыну. Когда Брэдли приходилось делать выбор, даже если речь шла о том, что лучше съесть на ужин, ему нужно было подолгу обдумывать каждую деталь. Он не умел быстро принимать решения, а ведь для похищения жертвы это необходимо, верно? Вы видите жертву, вы хотите ее, и вы ее берете. У вас нет времени на колебания - похищать или не похищать.
- А если есть возможность разработать план, он смог бы это сделать?
- Возможно, он воображал себе это. Но тот мальчик, которого я знал, наверняка побоялся бы по-настоящему напасть на девушку.
- Почему же он тогда попал в ваш институт? Разве вы занимаетесь не юными сексуальными преступниками?
- Сексуальные отклонения бывают самые разные.
- Каким же было отклонение у Брэдли?
- Преследование. Одержимость. Вуайеризм.
- То есть вы хотите сказать, что он просто любил подглядывать в окошки?
- Брэдли немного перегнул палку, потому отец и отправил его в институт.
- Перегнул насколько?
- Сначала он подглядывал в окно к соседке-подростку - его несколько раз заставали за этим. Потом ходил за ней по школе, а когда девочка публично отвергла его, забрался к ней в дом, пока там никого не было, и поджег ее кровать. Именно тогда судья и поставил ультиматум родителям Брэдли: либо мальчик лечится, либо окажется в заключении. Роузы решили отправить его за пределы штата, чтобы сплетни не дошли до их окружения. Брэдли приехал в институт и пробыл у нас два года.
- Довольно длительный срок.
- Так просил его отец. Кимбалл хотел, чтобы сын исправился окончательно и семейству больше не пришлось испытывать связанных с ним неприятностей. Мать умоляла, чтобы мальчик вернулся домой, но Кимбалл настоял на своем. И, похоже, Брэдли нравилось у нас. На территории института были леса, прогулочные тропы и пруд для ловли рыбы. Он с удовольствием проводил время на улице и даже завел друзей.
- Вроде Джимми Отто?
От этого имени Хильцбриха передернуло.
- Я вижу, вы помните и Джимми, - заметила Джейн.
- Да, - тихо подтвердил он. - Джимми был… запоминающимся.
- Вы знаете, что он погиб? Его застрелили двенадцать лет назад, в Сан-Диего. Когда он забрался в дом к одной женщине.
Доктор кивнул.
- Мне звонил детектив из Сан-Диего. Хотел узнать о прошлом. Спрашивал моего мнения: мог ли Джимми совершать преступление, когда его убили.
- Полагаю, ваш ответ был положительным.
- Я лечил сотни юных социопатов, детектив. Мальчиков, которые устраивали пожары, мучили животных, нападали на одноклассниц. Но по-настоящему напугать меня удавалось немногим. - Хильцбрих посмотрел прямо в глаза Джейн. - Одним из таких пациентов был Джимми Отто. Он был отпетым хищником.
- И это передалось Брэдли.
Хильцбрих заморгал.
- Что?
- Разве вы не знали, что они были партнерами? Они охотились вместе - Брэдли и Джимми. А познакомились они в вашем институте. Вы этого не замечали?
- У нас тогда было всего тридцать пациентов, поэтому они, конечно же, знали друг друга. И, конечно же, участвовали в групповой терапии. Однако эти мальчики - две абсолютно разных личности.
- Возможно, именно поэтому они и спелись. Наверняка они дополняли друг друга. Один, лидер, вел за собой другого. Нам неизвестно, кто выбирал жертв и кто именно их убивал, ясно одно - они были партнерами. Они вместе собирали коллекцию. До той самой ночи, когда Джимми был убит. - Джейн смерила доктора тяжелым взглядом. - Теперь Брэдли обходится без него.
- Значит, по сравнению с тем, что я помню, он стал совершенно другим человеком. Понимаете, я знаю, Джимми и вправду был опасен. Мальчик пугал меня, даже когда ему было всего пятнадцать. Он наводил ужас на всех, даже на собственных родителей. Но Брэдли… - Хильцбрих покачал головой. - Да, он безнравствен. Да, его можно уговорить на что угодно, даже на убийство. Но он - человек ведомый, он не лидер. Ему нужно, чтобы кто-то руководил им и принимал решения.
- Вы имеете в виду, другой партнер, вроде Джимми?
Хильцбрих вздрогнул.
- Слава богу, таких чудовищ, как Джимми Отто, немного. Я с ужасом думаю, чему Брэдли мог у него научиться.
Взгляд Джейн упал на фотографии, лежавшие на столике. "Он научился справляться в одиночку, - подумала Риццоли. - Научился быть таким же извергом, как Джимми".
Она снова посмотрела на Хильцбриха.
- Вы говорили, что не можете передать мне дело Брэдли.
- Я же сказал: оно уничтожено.
- Тогда отдайте мне документы Джимми Отто.
Он засомневался, сбитый с толку ее просьбой.
- Зачем?
- Джимми погиб, так что никто не будет возмущаться нарушением врачебной тайны.
- А вам-то они зачем нужны?
- Он был партнером Брэдли. Они вместе путешествовали, вместе убивали. Если мне удастся понять Джимми, вероятно, я составлю представление и о том, каким человеком стал Брэдли.
Доктор немного подумал над этой просьбой, затем кивнул и поднялся.
- Его дело нужно поискать. Мне понадобится некоторое время.
- Вы держите его здесь?
- Думаете, я могу позволить себе хранилище? Все институтские документы теперь здесь, в моем доме. Если вы подождете, я найду эту папку, - пообещал доктор, выходя из комнаты.
Жуткие фотографии на журнальном столике выполнили свою функцию. Джейн больше не могла выдерживать их вида. Она стала собирать их в стопку, и вдруг перед глазами возник тревожный образ четвертой жертвы - еще одной черноволосой красавицы, засоленной, словно вобла, и Джейн задумалась: а вдруг в этот самый момент Джозефина отправляется в загробный мир?
Зазвонил мобильный телефон. Джейн ответила, отложив фотографии в сторону.
- Это я, - сообщил Барри Фрост.
Риццоли не ожидала его звонка. Приготовившись выслушать новости Барри о бедах на личном фронте, она тихо спросила:
- Как у тебя дела?
- Я только что разговаривал с доктором Уэлш.
Джейн знать не знала, кто такая доктор Уэлш.
- Это консультант по вопросам брака, к которой ты собирался пойти? Думаю, это хорошая идея. Вы с Элис все обговорите и поймете, что нужно делать.
- Нет, я еще не ходил к консультанту. Я звоню не поэтому.
- Тогда кто же эта доктор Уэлш?
- Та самая женщина-биолог из Массачусетского университета, которая рассказывала мне про болота и топи. Она звонила мне сегодня, и я решил, что ты должна об этом знать.
Разговоры про болота и топи - это уже большой прогресс, решила Джейн. По крайней мере он не плачет из-за Элис. Поглядев на свои часы, она прикинула, сколько времени может понадобиться доктору Хильцбриху на поиски дела Джимми Отто.
- …а это очень редкая штука. Поэтому ей пришлось потратить столько времени на идентификацию. Ей пришлось отнести его к какому-то ботанику из Гарварда, и он только что подтвердил это.
- Прости, - перебила его Джейн. - О чем ты говоришь?
- О частичках того растения, которое мы обнаружили в волосах Болотной леди. Там были листья и нечто вроде стручков. Доктор Уэлш сказала, что растение называется… - В воцарившейся тишине Джейн услышала шелест бумаги: Барри искал свои записи. - Carex oronensis. Это научное название. Еще оно известно как осока Ороно.
- Оно растет на болотах?
- И на лугах. Но любит еще и потревоженные места вроде расчищенных участков леса или обочин дорог. На вид образцы оказались свежими, так что доктор считает, что они застряли в волосах, когда тело перемещали. Раньше июля осока Ороно не плодоносит.
Теперь Джейн уже внимательно слушала то, что говорил Фрост.
- Ты сказал, это редкое растение. А насколько редкое?