- Я бываю там, но не скажу, что часто, - выдал я ей долю правды, если правда бывает в долях.
Мы допили кофе, я вызвал такси, и Сара уехала, оставив после себя легкий аромат духов. Мне стало легче, теперь я был свободен, и пора было направляться к тайнику. Позвонив Элен - директору моего салона, я известил, что задержусь, вздохнув с облегчением, что вновь остался один.
После ухода Сары, я должен был войти в норму своей привычной жизни, жизни своего дома, где был привычный для меня порядок. В нем был уют, созданный мной, чтобы заполнить пустое пространство квартиры, но я свыкся с этим порядком. Я привык к тишине, наверное, даже сжился с ней, как и с одиночеством в доме, когда я мог сидеть в кресле, размышляя, зная, что никто не будет меня отвлекать. Неизвестно, смогу ли я вообще жить с кем-либо под одной крышей, чтобы меня не раздражали, пусть и самые приятные люди. Даже временные красотки становились в тягость, как только их роль исчерпывалась. Цинично, конечно, но факт.
И главное, живя с кем-то, обрастаешь привычками. Став нелегалом, я знал, что таких, как я, вычисляют по привычкам, и старался не забывать об этом. Иногда я носил очки, иногда нет. У меня было любимое вино, но старался не отдавать ему предпочтения, периодически меняя сорта и марки вин. Ходил в самой разнообразной одежде: темных и светлых костюмах, джинсах с футболками. Кстати об одежде.
Место, куда мне следовало ехать, требовало подготовки и очень тщательной. Это был район Сен-Дени, достаточно неспокойный район, где жило много иммигрантов из бывших колоний. Днем еще можно пройти, проехать, как туристу, но у меня была иная задача, я должен был извлечь информацию. Почему ее там заложили, я мог только догадываться - видимо связник либо приезжал туда, либо там жил и ему удобнее было провести закладку там. Возможно, он был арабом, а значит и мне предстояло им стать. Искусству гримироваться меня научили.
Около часа я потратил на грим, но оделся более привычно для Парижа: рубашка, джинсы, кроссовки, но достаточно дешево. В зеркало на меня смотрел мужчина-араб, лет под пятьдесят.
Выждав время, чтобы не попасться на глаза кому-либо из жильцов дома, следующих на работу, я спустился в гараж и выехал.
На машине я доехал до метро, и, припарковав ее, спустился на платформу, а затем по 13-ой ветке доехал до станции Базилик-де-Сен-Дени. Далее я углубился в улицы. Мимо, без сирены, проехала машина скорой помощи в сопровождении полицейских. Иначе нельзя появляться в этом районе, были случаи нападения на врачей. Изредка вглядываясь в ряды домов, я прошел вдоль улицы, и возле обшарпанного дома, свернул в грязный, безлюдный переулок, в который едва слышно доносился шум улицы. "Не могли найти место получше, - в очередной раз подумал я, так как изучал все места тайников заранее, чтобы не тратить время на их поиски и не вызывать подозрения. Я должен был ориентироваться свободно. Могли бы и в другом районе заложить, арабов по улицам Парижа не гоняют. Ну что ворчать, - успокоил я себя, - как есть, так и надо выполнять задачу".
Я подошел к невысокому старому дому, построенному более полувека назад. Потемневшие стены, выложенные белым кирпичом, не придавали ему красоты. Между домами-двойниками была небольшая ниша, которую можно заметить, только проходя мимо. Солнце туда не проникало, за счет общей крыши соседних домов, и антрацитовая темень, могла укрыть, если было необходимо. Я, не замедляя шага, шагнул в нишу и на стене одного из домов нащупал щель, из которой извлек маленькую плоскую коробочку, бросил ее под картонное дно сумки, которая висела на плече, и вышел, не спеша, направляясь в обратную сторону.
- Эй, приятель, подожди, - услышал я голос за спиной. Обернувшись, понял, что убегать себе дороже. Я увидел направляющихся в мою сторону парней-арабов лет по двадцати.
- Ты что там делал? - спросил один из них. - Мы тебя раньше здесь не видели.
- Да вот приспичило, - пробормотал я, придав голосу извиняющиеся нотки.
- И ты посчитал, что у нас здесь общественный туалет! Ты ушел, а мы должны здесь всем этим дышать и жить с запахом твоих нечистот?
- Да я там не первый, - робко произнес я в ответ.
- Но ты здесь чужой. Покажи-ка, что у тебя там, в сумке? - и, видя, мою нерешительность, тот, кто начал разговор, протянул руку и взялся за сумку. Я решил пока не вступать в конфликт, а посмотреть, что будет дальше и принимать решение по ситуации.
Парень открыл сумку, посмотрел и достал из нее пакет, где были бутерброды с сыром, и бутылка воды. Все это я предварительно положил еще дома.
- Не густо. Где живешь?
- В Лионе.
- А сюда зачем?
- Вот захотелось посмотреть Париж.
- Посмотрел? Ты что туалеты здесь смотришь? Покажи-ка, что у тебя есть из денег.
Я достал из кармана смятые бумажные деньги, коих было не много: - Вот все что есть, - и разжал ладонь.
Он сгреб их у меня с ладони: - Забери, свое барахло, - и протянул мне сумку. Проверять ее на ощупь он не стал, и это избавило меня от крайних мер.
- Уматывай.
Я, повесив сумку, повернулся, и в это время один из них, пнул меня ногой, так, что я еле удержался.
- Поторапливайся, а то еще накостыляем, - и они засмеялись.
Я ускорил шаг и вышел из переулка. Ввязываться в драку мне не хотелось - это привлечь к себе внимание, хотя на них мне потребовалась бы всего минута, другая. Во всех случаях я предпочитал искать мирные решения, а не оставлять после себя лежащих или вообще трупы. Убивать меня учили. Я старался не терять навыков и тренировался систематически в неприметных залах. Использование своих навыков - крайняя мера, иногда надо было и потерпеть.
Проделав обратный путь, я сел в машину и направился в Булонский лес, там припарковавшись, снял грим, и лишь затем направился домой, где первым делом снял одежду и пошел в душ, смывать остатки запахов и грима.
Уже потом сидя с чашкой кофе, я приступил к расшифровке послания. Мне следовало отправиться в Латинскую Америку и желательно в Аргентину или в Бразилию. В последнюю ехать было сложнее, там государственный язык португальский, я его почти не знал. В Аргентине испанский, это для меня почти родной. Выбор въезжать в страну под своим именем или нелегально под чужим, оставался за мной. Все зависело от возможностей. После того, как я найду канал для выезда и буду готов, мне сообщат данные для связи.
Я сжег записку, а затем отправился в салон, предварительно выбросив в контейнер для мусора металлическую коробочку и одежду, в которой был в Сент-Дени.
4
В салоне было тихо, лишь Элен просматривала какой-то каталог.
- Что нового? - поинтересовался я.
- Все не плохо, но надо обновлять экспонаты, в последнее время они хорошо продавались и коллекция поредела.
- Еще бы, что я зря кручусь возле богатых, обеспеченных клиентов.
- Ладно, кто возле кого крутиться еще вопрос. Ты, конечно, уделяешь им внимание, но у тебя удивительная способность увлекать их собой - они больше стараются завоевать твое внимание.
- Неужели это так! - деланно удивился я. - Не замечал. А на женщин это тоже действует?
- К сожалению, - поделилась она. - Видимо есть в тебе что-то.
- Я знаю, что, - уверенно заявил я. - Холост, вот и вся причина. А ты-то как выдерживаешь?
- Пью успокоительные, - улыбнулась она. - Что касается обеспеченных, то сам не прибедняйся. - Элен не знала всех моих возможностей, но, безусловно, догадывалась, что финансово я был обеспечен, иначе, откуда деньги для покупки произведений искусства. У меня был стартовый капитал в начале своей деятельности, а затем я заработал денег на Китайской операции, да и так занимался иногда иной коммерцией.
- У тебя есть предложения, что нам надо приобрести?
- Вот читаю, куда движется мода в области искусства.
- Элен, мода движется туда, куда ее направят специалисты, в том числе и мы с тобой. Но ты права, надо что-то свежее. Как ты думаешь, уклон в Латинскую Америку пройдет?
- Не ново, но можно подумать.
- Вот и думай. Есть у нас специалист по культуре Латинской Америки?
- Мишель Рено.
- Значит, мне надо с ним встретиться.
- Жан, как понимаю, ты собрался за океан?
- Почему бы и нет! Что-то засиделся я здесь, а то скоро завою от скуки.
- В ближайшее время в Лувре будет выставка, один день отдан журналистам и специалистам. Там думаю, будет Рено. Да, ты его знаешь, - сообщила Элен.
- Это такой невысокий, плотный, чуть с залысинами и немного картавит?
- Именно он.
- Пригласительный мне доставать или ты?
- Не утруждай себя. Принесу.
Знакомство с экспертом было важно для дальнейшей деятельности, он мог вывести на нужных и не бедных людей, которые часто и влияют на жизнь и действия тех или иных органов государства. Оплатить поездку Центр мне не мог, но польза от поездки должна быть определенно. Въезжать в Аргентину чисто под видом покупателя произведений искусства, мне не хотелось. Эта поездка не известно, сколько могла продлиться, хотя я и мог себе это позволить, но это трата средств; надо было искать и другие варианты для поездки.
Если бы я был у себя в Центре, там нашли бы возможности, но отправлять меня из Франции, им было не под силу. Помочь могли только документами для нелегального въезда, но тогда мне пришлось бы исчезнуть из Франции и добираться через третьи страны, а легально только я сам.
Рассчитывать на удачу, было глупо, ее надо было организовать. Любую встречу, любое знакомство я должен был направить на достижение цели, тогда удача и не пройдет мимо.
Элен принесла мне приглашение, и в нужный день я был в Лувре, где и "случайно" встретил Мишеля Рено. Я ему представился, он меня узнал и мы сев в уголке, и поговорили о выставке. Я его расспрашивал об особенностях культуры Латинской Америки, а он обстоятельно рассказывал, найдя в моем лице благодарного слушателя. Слушать его было приятно и интересно. Под конец разговора он заметил:
- Я вижу, что вы разбираетесь в живописи, скульптуре. Если надумаете работать в этом направлении я дам вам рекомендации.
- Буду очень признателен, - с благодарностью ответил я.
Когда он ушел, то я прошелся еще раз по залам и направился к выходу, где почти столкнулся с Сержем Дюпоном - журналистом одной из газет, с которым был давно знаком, и в газете, где он работал, иногда публиковали мои статьи.
- Привет, Жан, - окликнул он меня. - Что это ты со стариком Рено беседовал? Интересует культура Латинской Америки?
- Есть такое дело, начал проявлять к ней интерес.
- И в чем он, если не секрет? Пойдем, посидим, выпьем по чашке кофе? Я угощаю.
- И я расскажу тебе о своих планах? Так что ли? - засмеялся я.
- Примерно.
Я не возражал и мы, выйдя из Лувра, направились вдоль набережной, дойдя до ресторана Luncha, зашли, разместившись на открытой веранде.
- Так какой у тебя интерес к Латинской Америке? - начал допытываться Серж.
- Есть мысль съездить, но кратковременная поездка не очень интересна, а длительная затратна, - все это было правдой, но сама идея у меня появилась, едва я увидел Сержа. Идея, которая хоть и была бредовой, но могла и выжить от скудоумия, в котором я пребывал в поисках канала выезда.
Серж потер кончик носа: - Есть одна идея, только не говори, нет, сначала подумай над ней. У нас в ближайшее время вернется из Аргентины корреспондент, а замены пока нет.
- И ты предлагаешь подумать об этом мне? - вымолвил я несколько лениво.
- Предлагать не могу, могу подбросить идею главному редактору. Ты, кажется, знаешь испанский?
- И английский и много чего.
- Вот видишь, - он замолчал, что-то обдумывая, а я не тропил. - Там сложно работать, - признался Серж.
- Догадываюсь. Также как и то, что я не журналист.
- Да брось ты, твои статьи написаны не хуже тех, кто учился журналистике. Зато у тебя может появиться возможность побыть там подольше. Не часто бывает, чтобы удалось совместить личное с работой.
Идея Сержа была, как нельзя, кстати. Это и была удача. Мне было нужно не напрашиваться, а чтобы инициатива исходила от него.
- Не часто, - согласился я. - Мне надо подумать.
- Суток хватит?
- Что ты так торопишься?
- Да я начальник отдела, вот и тороплюсь, а то отправят меня, а у меня здесь семья, а ты один. Так что?
- И чтобы вы без нас холостяков в этом мире делали?
- Нашли бы себе занятие.
- Знаю я ваши дела. Ладно, завтра позвоню.
- Если дашь согласие, тогда я пойду к главному.
Вечер я провел в раздумьях, хотя думать было не о чем и так все было ясно. Я должен был взять паузу, и нужно было продумать условия, на которых я мог бы поехать, не ущемляя себя в правах перемещения и особенно возможности вернуться. На другой день я позвонил Сержу и дал согласие, но известил, что у меня есть условия.
- Как не быть, - отреагировал Серж. - Я поговорю с главным, и потом тебе перезвоню, условия обговаривать будешь с ним.
- Звони. Мяч на вашей стороне.
Интересоваться, как долго мне ждать я не собирался, все должно быть построено так, чтобы они нуждались во мне больше, чем я в них.
Примерно через пару дней Серж позвонил и предложил приехать к ним в редакцию. Когда мы с Сержем вошли в приемную, секретарь вежливо поздоровалась и разрешила войти к главному редактору. Главный предложил нам присесть и произнес:
- Присаживайтесь. Так вот, разговор у нас с вами серьезный, а времени маловато. Совсем нет времени. Приступим к делу… Прежде чем принять решение, я хотел бы что-то узнать о вас, - поинтересовался он из вежливости, зная ответ.
- Не возражаю, а что именно вас интересует? - спросил я.
- Что сочтете нужным сообщить.
- Я знаю несколько языков, интересуюсь искусством. У меня есть интерес к Латинской Америке. Да, что возможно, вам будет интересно - не женат, так что в этом направлении обо мне печалится из-за моего отъезда некому. У меня ясный ум, я прилежный и приложу все усилия, чтобы оказаться достойным вашего доверия, оказанного мне с вашей стороны, как нанимателя.
- Шучу здесь я, - прервал мой рассказ о себе главный. - Если бы не необходимость, то я не выступал бы в роли нанимателя.
Я знал, что это его манера разговора, Серж предупредил меня, что ему нравится, когда его принимали за злодея, хотя был очень порядочным человеком.
- Иезуитских оправданий не будет, - парировал я.
- А вы знаете их девиз?
- Цель оправдывает средства.
- Верно, только цель есть, мы ее поставим, а вот средства фиксированы. Не забывайте об этом.
- Учту.
- Мы предварительно обсудили возможность сотрудничества с вами, и о направлении вас в Латинскую Америку в качестве нашего корреспондента, - продолжил главный. - Ваши статьи я прочитал, слог хороший, но там надо не об искусстве, а событиях. Сможете?
- Пока не напишу, не знаю. Гарантий дать не могу.
- Это понятно, - вздохнул редактор. - У нас сложная ситуация. Наш корреспондент заболел и видимо надолго. Его возвращать надо, а человека умеющего писать и знающего язык, коммуникабельного, сейчас нет, не готовы мы были к этому. Серж предложил вашу кандидатуру, и если я правильно понимаю, вы не возражаете.
- Получается, что я для вас, как затычка, - не счел я нужным подбирать слова, прощупывая их заинтересованность. - Есть брешь и ее надо заткнуть, а потом подберете другого, а затычку выбросим.
- Грубо, конечно, но в целом, похоже, - согласился редактор, - кроме последнего слова "выбросим". Должен признаться, что на текущий момент ваша кандидатура случайная наша удача, случайная находка.
- Удача не бывает случайной, - заметил я, и обратил внимание, что редактор в согласии кивнул головой.
- Возможно, вы правы, - снова согласился редактор, - но ваша фраза лишь подтверждает, что вы способны коротко и ясно выразить мысль. Вы умеете думать.
- А для чего еще нужен мозг? Если им не пользоваться, то он отмирает, как не нужный орган, - все чуть улыбнулись, а я продолжал. - Так что потом, когда найдете? У меня там есть и личные интересы.
- Это известно. Как только находим замену, вы можете остаться там нашим внештатным сотрудником, но платить уже тогда будем только за материал представляющий интерес.
- Это уже интереснее. Меня такие условия устраивают и чем быстрее вы примете штатного сотрудника, тем лучше. Конкуренции я ему составлять не буду, а личного времени будет больше.
- Это все?
- Мне нужна будет официальная аккредитация и визы в ближайшие страны.
- Я думаю это возможно. Насколько я понял, вы планируете побывать и в других странах?
- Это было бы желательно. Мишель Рено специалист по культуре Латинской Америки, обещал дать рекомендации. Глупо было бы не воспользоваться этим.
- Согласен. Если вы пришлете интересный материал, то примем.
Далее мы обсудили вопросы взаимодействия с редакцией, условия оплаты. Уже когда разговор закончился, главный редактор в упор посмотрел на меня и произнес: - Учитывая, что у вас там дела, не имеющие отношения к редакции, если что с вами случится, пойдет что-то не так, то не связывайтесь со мной, потому как я не пойму, о чем вы мне, черт возьми, толкуете. Избавьте меня от ваших проблем. Я буду глух. Понятно?
- Более чем.
Все это он сказал, не обращая внимания на мою реакцию. Получив наставления, я покинул здание.
После редакции я поехал в салон и сообщил Элен о своем решении.
- Опять! - грустно вздохнула она.
- Опять, - ответил я. - Но ты уже привыкла. Я тебе буду писать, и присылать открытки.
- Лучше бы сам вернулся, а открытки я могу и здесь купить.
- Вернусь.
- Надолго?
- Не знаю, - пожал я плечами.
На другой день я составил записку в Центр и заложил в тайник.
"Определился канал выезда в Аргентину. Время выезда ориентировочно сентябрь - октябрь. Жду данных о связном на месте. ZERO".
Коротко и ясно. Тот, кто получит, не должен знать под каким видом я туда приеду, под каким именем. В Центре даже не знали моего французского имени, за исключением одного человека. Я не мог попросить у них дополнительные документы, чтобы не знали, кем я могу там еще быть. Эту задачу я должен был решить я сам. Чем меньше информации обо мне, тем больше степень моей защиты. И я ее решил просто. В одном из банков, в сейфе, у меня были паспорта на граждан различных стран. В этот раз я решил прихватить паспорт аргентинца и англичанина.
Я начал готовится к поездке: встретился с Мишелем Рено и получил от него адреса и телефоны его коллег в различных странах Латинской Америки. Но это было не самое главное. Я начал практиковаться в испанском, изучать карты стран латиноамериканского континента, дороги, планы городов с улицами, привычки, и местные обычаи. Это хорошо в Центре, там подготовят информацию, а здесь все приходилось делать самому.