- Товарищи чекисты! - сказал он. - Только что получено сообщение, что на Азовском побережье в районе Приморско-Ахтарской высадилась врангелевская сволочь. Белогвардейцы также десантировали под Новороссийском и на Таманском полуострове. Имеются проверенные данные, что притаившиеся в Екатеринодаре белогвардейцы готовят восстание. Ровно через час мы начнем операцию по ликвидации вражеского подполья. В распоряжение штаба 9-й армии выделяется отряд из числа работников ЧК.
Чекистами к утру было ликвидировано несколько белогвардейских конспиративных квартир, изъято большое количество винтовок, револьверов, десятки пулеметов и патроны к ним. Несколько суток практически без сна работал секретарь комячейки ЧК Михаил Полуян.
Нечеловеческое напряжение организма, перенесенный в астраханских песках тиф, а тут еще больные ноги… В декабре 1920 года Михаил Полуян пишет рапорт заведующему секретно-оперативным отделом Кубчека:
"Принимая во внимание то, что у меня ни к черту не годятся ноги, а при моей работе с утра до вечера приходится ходить, для чего у меня по состоянию здоровья не хватает сил, прошу Вас хотя бы на несколько времени перевести на другой участок работы".
Ему отказали. Слишком горячая была пора. Да он и не настаивал. Так и остался без движения этот рапорт. А Полуян уехал на очередную операцию.
И чуть позже, уже в конце марта 1921 года, собираясь со своим небольшим отрядом в Кущевку на помощь сельсовету в проведении продразверстки, он думал просто об очередной работе. О том, что если саботаж, то его нужно пресечь в корне, что нельзя не помитинговать, не поспорить со своими сверстниками - молодыми казаками…
Невольно задумываешься об облике сотрудника ЧК. Он не только карающая рука Советской власти, разрушитель зла. Он активный пропагандист, агитатор и созидатель новой жизни, авторитетный помощник партийных, советских и комсомольских активистов, кумир трудовой молодежи.
Приехав вечером 14 марта в станицу, Михаил сразу же направился в сельсовет, где встретился с советскими и комсомольскими активистами. Обсуждали, как помочь хлебом рабочему классу городов, как обучать грамоте молодежь и стариков.
На другой день М. Полуян арестовал заместителя командира Кущевской ударной группы по проведению продразверстки, который не выполнял указаний областного исполкома. По этому поводу было созвано общее собрание станичников. Там все узнали, что из Кубчека приехал Полуян…
В ночь с 30 на 31 марта в Кущевскую ворвалась банда бело-зеленых верхом на лошадях. Банда имела три тачанки, на одной из которых был пулемет.
Окружили исполком. Воровски подкрались к зданию, вызвали на улицу начальника караула и там забили прикладами, закололи штыками.
Силы были неравны: пять красноармейцев против пятидесяти бандитов с пулеметом. Тяжело ранен, находится без сознания караульный начальник Рогожин, убит член исполкома Воронков, пали геройской смертью красноармейцы караула. Освобождены контрреволюционеры, четверо из них - бывшие белогвардейцы - тут же присоединились к банде. Сжигали и рвали все документы, находившиеся в Совете.
Большая часть налетчиков бросилась на квартиры коммунистов и комсомольцев станицы, но никого не нашли, так как в этот вечер в здании, именуемом в документах театром, шло собрание актива коммунистов, комсомольцев и беспартийных станицы, а затем силами комячейки давался концерт. И тогда банда окружила площадь и стала задерживать шедших с концерта кущевцев. Искали Полуяна…
…Михаил рухнул под тяжестью навалившихся со всех сторон бандитов. Его затащили в разграбленное здание исполкома, раздели до нижнего белья.
"Одна из задержанных с Полуяном девиц подняла крик, ее придушили и заставили молчать".
Это из показаний свидетеля разыгравшейся трагедии. Что смертельно испугало казачку - неизвестно. Не знаем мы ничего и о разговоре между бандитами и Полуяном. Был ли он вообще, этот разговор?
Конечно же, фамилия Полуян была отлично знакома контрреволюционному отребью. Биограф семьи Полуянов А. М. Седина - дочь видного кубанского революционера Митрофана Седина, - пишет:
"Миша рос в революционной казачьей семье. Да кто не знал семью Полуянов! Мать, дяди - Яков, Ян, Николай, Дмитрий - все были активными участниками революционного движения и гражданской войны…"
И конечно же, фамилия Полуян вызывала совершенно однозначную реакцию у врагов Советской власти - жгучую ненависть, желание дотла разорить "красное казачье гнездо" - так называли их дом в станице Елизаветинской. В классовой битве пал дед Михаила - Василий Макарович. Исторический момент "вырывания корня рода" запечатлел на фотоснимке белый офицер. На нем изображено, как измученного пытками, окровавленного, со связанными руками огромного казака ведут на казнь пьяные сослуживцы того добровольного фотографа. По многим рукам ходила карточка, пока вместе с владельцем и автором расправы не попала к… Яну Полуяну, которого называли "председателем Советской власти на Кубани". А теперь перед бандитами стоял его племянник. Пользуясь сегодняшней политической терминологией, они захватили заложника, который открывал возможности большой игры.
Само по себе предательство комиссара, секретаря комячейки Кубчека Михаила Полуяна в обмен на сохранение ему жизни нанесло бы удар по органам ВЧК. Оно подорвало бы только утверждавшуюся в казаках веру в идеалы, за которую большевики не жалели отдать жизнь. А Полуян знал: из веры людей в таких, как он, складывается их вера в Советскую власть. Кроме того, предательство Михаила Полуяна рикошетом могло выбить из борьбы не только ответработника ЦИКа Синклетию Васильевну Полуян - его мать, но и "председателя Советской власти" Яна Полуяна - его дядю, председателя Казачьего отдела ВЦИК Дмитрия Васильевича Полуяна, председателя облпотребсоюза Якова Васильевича Полуяна - других…
Пятно позора неминуемо легло бы и на Атарбекова.
Такова простейшая арифметика классовой борьбы.
Смерть одного равняется жизни по крайней мере десятерых. Именно жизни, потому что между жизнью и борьбой за дело Ленина эти люди давно поставили знак равенства.
Если даже Михаилу был предложен шанс остаться в живых ценой измены и предательства, то, думается, этими подсчетами он не занимался. В связи с этим хочется привести еще один, нигде раньше не публиковавшийся документ. Это рукописные воспоминания коренного казака станицы Елизаветинской М. С. Шарафана, которые хранятся в музее станичной средней школы № 2.
"В семье Полуяна, кроме меня, жило еще трое мальчишек-гимназистов. От нас, как от старших по возрасту, Мише иногда наносились обиды, от которых он зачастую плакал. Но… Миша никогда не шел к своей маме жаловаться на нас. А наоборот, уединялся, успокаивался и приходил снова к нам. А если когда мать и заметит его плачущим и спросит, почему слезы, то Миша уж старается не выдать своего обидчика".
По-другому это звучит так: "Миша Полуян просто не был способен к предательству. Уж так он был устроен".
И еще из Мишиной характеристики:
"Никто никогда не видел его в грязной одежде. Он был во всем чистоплотен…"
В ту ночь с 30 на 31 марта 1921 года он был весь в грязи и крови. Но оставался чистоплотным в высшем проявлении этого качества - был неспособен запятнать свою честь, родных по духу и крови людей, революцию.
Мишу били шомполами, хлестали нагайками, а потом, полуживого, поставили лицом к стенке и ударом шашки срубили голову.
В некрологе, опубликованном 2 апреля 1921 года в областной газете "Красное знамя", говорилось:
"Если бело-зеленые банды думают ночными убийствами одержать победу над рабоче-крестьянской властью, то они глубоко ошибаются. С еще большей энергией, с единственной мыслью раз и навсегда покончить с бессмысленными жестокостями зелено-белогвардейских банд клянемся мы над свежей могилой тов. Михаила продолжать начатое им дело.
Спи спокойно, дорогой товарищ. Недалек тот час, когда мы придем на твою могилу и расскажем, как мы отомстили за твою смерть. Дорогой Михаил, спи спокойно, мы продолжим твое дело".
Они сдержали это слово. Из множества ответов на вопрос: "Как им это удалось в смертельной схватке?" - один будет такой: преданности, мужеству, героизму они учились у Миши Полуяна.
В. Кулаков
ЗОЛОТАЯ "НИКОМИДИЯ"
Для проведения операции на пароходе "Битиния", отплывающем из Новороссийска в Константинополь, был назначен оперативный наряд во главе с Орловым и его заместителем Ионовым. С соблюдением всех официальных правил чекисты с группой сотрудников контрольно-пропускного пункта с утра 6 июня 1922 года стали проводить досмотр парохода. Было известно, что на "Битинию" погружена партия золота и драгоценностей, которые контрабандисты намеревались отправить за границу. Чекисты знали, что имеют дело с матерыми преступниками, поэтому на легкий успех никто не рассчитывал. Дотошно осматривали вещи команды и пассажиров, складские, подсобные помещения, каюты. Но как ни старались, ценностей на пароходе не нашли.
Чекисты покидали "Битинию". Ионов слышал, как молодой чекист говорил своему другу:
- Расскажи кому - не поверят. Не пойму, где все-таки драгоценности?
Ионов уже с причала оглянулся на пароход и заметил, что люди на палубе засуетились, и лишь двое из команды, облокотившись на борт, пристально смотрели вслед чекистам. В их глазах мелькнуло что-то похожее на усмешку…
Ионов тихо сказал Орлову:
- Посмотри вон туда, на двоих у борта…
Орлов с Ионовым переглянулись и круто повернули в сторону "Битинии". За ними, словно по команде "кругом", последовал весь наряд.
Палуба опять быстро опустела, слышны были лишь гулкие шаги наряда по доскам.
- Давайте еще раз осмотрим пароход, - глухо сказал Орлов, - золото где-то здесь.
Перед повторным досмотром Орлов дал задание Ионову вести непрерывное незаметное наблюдение за теми двумя. Ионов отошел в сторону и, насвистывая какую-то простенькую мелодию, стал у борта. В какое-то мгновение он приметил, что эти - "с усмешкой" - всякий раз переглядываются, как только чекисты появляются в носовой части парохода. Однако самый тщательный досмотр носовой части не дал никаких результатов…
- Сквозь дно, что ли, провалились ценности? - раздражался Ионов.
- А что?.. Что, если действительно они провалились? - не то в шутку, не то всерьез спросил Орлов. - Кто из вас хорошо ныряет? - посмотрел он на своих.
- Я могу, - отозвался один из чекистов.
- Я тоже, - рядом с ним встал другой.
- Давайте приступайте к делу, - кивнул им Орлов. - Надо осмотреть дно вокруг парохода.
- Начните с носовой части, - сказал Ионов.
Спускаясь с борта парохода, чекисты заметили канат, опущенный в море. Они пытались его поднять, но это не удалось. Тогда Орлов приказал капитану поднять канат. Тот наотрез отказался.
- Черт с вами, - отмахнулся от него Орлов. - Ну-ка, беритесь, ребята!
Канат медленно пошел из воды. Неожиданно чекисты увидели два тюка, привязанных к канату. В них оказалось три чемодана и несколько узлов, наполненных серебром и другими драгоценностями.
Однако никто из членов экипажа эти чемоданы и узлы не опознал. Капитан и фрахтовщик судна бормотали что-то бессвязное. Кому принадлежат эти вещи и каким образом они оказались под "Битинией", им, якобы, ничего неизвестно.
…На столе лежал документ о результатах досмотра парохода "Битиния", а рядом несколько папок с материалами досмотров других пароходов, оперативными сводками, справками, заявлениями граждан и другими бумагами. Документ за документом напоминали о многочисленных уловках контрабандистов, с помощью которых они переправляли за границу драгоценности.
Начальник Черноморского политотделения ГПУ Комов держал кипу заявлений, в которых жители обращались к чекистам с требованием принять меры к наглым спекулянтам, перекупщикам и контрабандистам.
- Плохо же мы охраняем народное добро, - сказал он вызванным в отделение чекистам.
На конкретных фактах он убедительно показал, что отделение работает примитивно, порой попусту тратит свои силы.
- А в городе орудует большая группа контрабандистов. И судя по всему, не одна, - подчеркнул он.
Опираясь на выдержки из статьи В. И. Ленина "О значении золота теперь и после победы социализма", начальник политотделения разъяснил, что Политбюро ЦК РКП(б) взяло под особый контроль расходование золотого фонда и драгоценностей страны и задача органов ГПУ - не позволять иностранной буржуазии использовать внешнюю торговлю для вывоза из Республики Советов валютных ценностей, исторических реликвий.
- Мы обязаны выполнить наказ партии, - заключил он.
* * *
Ясное, теплое утро. На толкучке, казалось, весь город. Здесь предлагают товар на любой вкус. В разношерстной толпе бродили Ионов и Орлов, высматривая скупщиков золота, серебра и других драгоценностей. Один из торговцев привлек внимание Ионова.
- Глянь, какой прекрасный товар, - остановил он напарника.
- И торгует бойко: парфюмерия-то иностранная. Откуда бы? - заинтересовался Орлов.
Наблюдения за спекулянтом привели чекистов к лавке Бехорошвили. Оказалось, что он работает здесь на складе. Фамилия - Фоменко, бывший красноармеец. К Бехорошвили поступил в поисках заработка. Часто по поручению владельца лавки ездил по станицам с товаром.
Докладывая начальнику о результатах посещения толкучки, Ионов рассказал и о продавце контрабандного товара.
- Очень разумно поступили, - сказал Комов, выслушав Ионова. - С этим человеком надо побеседовать во время выезда в станицу…
Разговор с Фоменко было поручено провести Ионову.
Ионов в ЧК работал недавно, да и сам молод - всего двадцать три года. Он немного сомневался, сможет ли расположить Фоменко к откровенности, но довольно быстро ему это удалось.
Из рассказов Фоменко Ионов узнал, что хозяин лавки Бехорошвили скупает различные золотые и серебряные вещи, царские монеты, украшения. Все это перепродает иностранным коммерсантам, а те охотно поставляют ему импортный товар, который он реализует через верных лиц с большим барышом.
"Кажется, здесь настоящая контрабанда" - решил Ионов.
* * *
После досмотра на "Битинии" Бехорошвили собрал своих работников и предупредил, что уволит любого, кто хоть одним словом заикнется чужому о тайных операциях в лавке.
В тот же день он вызвал торгового агента Абрегова.
- Нам повезло. Слава богу, чекистам не удалось напасть на след. Замаскируй вход в подвальный тайник и побеспокойся о драгоценностях, - распорядился Бехорошвили.
Коммерсант спешно готовился к отъезду в Турцию и прекрасно понимал, что без "металла" там ему нечего делать. Ходового товара оставалось мало, но Бехорошвили ждал прибытия заграничного друга с пополнением. В городе у него тоже имелись большие связи и прежде всего с комиссионным магазином, в котором Бехорошвили подолгу пропадал. Это вызвало у чекистов вполне понятные подозрения. За владельцем магазина Шеломой Датикошвили поручили наблюдать Борцову - плечистому, атлетического сложения казаку. Этот молчаливый великан обладал способностью работать в нечеловеческих условиях, был вынослив до удивления. Казалось, что он мог трудиться не одни сутки без отдыха. Борцову шел двадцать второй год, из них два он работал в ЧК, и теперь впервые получил самостоятельное поручение.
…Комиссионный магазин. Зевак и покупателей - пруд пруди.
Борцов не раз видел, как в открытую заключаются сделки между продавцами и покупателями. Обычно Борцов находился в центре толпы, изучая оттуда приемщиков товара. Он заметил, что, если клиент приносил на комиссию драгоценную вещь, приемщик обязательно приглашал хозяина, который уводил этого человека в свой кабинет.
Люди сдавали разные ценности: золотые, серебряные часы, браслеты, кольца, кулоны, крестики. Некоторые из них запоминались своей редкостной отделкой. Но напрасно пытался Борцов увидеть потом эти вещи на витринах: они там не появлялись.
Очевидно, хозяин магазина драгоценности оставляет у себя и сам расплачивается с клиентами. О своих наблюдениях Борцов доложил руководству отделения и получил добро на всестороннюю проверку хозяина магазина. Оказалось, что это крупный коммерсант, имеющий несколько торговых точек в городе и ближайших станицах. Поддерживает торговые отношения с владельцами других магазинов и лавок, с ювелирной мастерской, не брезгует сделками с мошенниками, уголовниками. Наибольший интерес представляли подозрительные торговые операции Датикошвили с греком Зуганелли. Зафрахтованное им судно постоянно совершало рейсы между Константинополем и Новороссийском.
А тем временем рабочий из лавки Бехорошвили сообщил Орлову, что видел, как торговый агент Абрегов снял с икон, хранившихся в подвале, три больших серебряных оклада, присоединил к ним большой подсвечник и все это завернул в скатерть.
- Куда ты с таким большим узлом? - спросил Фоменко.
- Большим? А хочешь, я его в кармане умещу? - похвастался Абрегов.
- Это как же?
- Увидишь!
Абрегов исчез. А на следующий день он, бахвалясь, показал Фоменко несколько серебряных слитков, которые ему сделали в ювелирной мастерской Пилиди.
- Хозяин будет доволен! - радовался Абрегов.
…Время подошло к вечеру, жара спала. Орлов вместе с Борцовым остановились около ресторана с громким названием "Яр".
Из окон доносилась цыганская песня:
…Соколовский хор у Яра
Был когда-то знаменит,
Соколовская гитара
До сих пор в ушах звенит…
В ресторане и возле него собиралась сомнительная публика.
- Не мешало бы к ней присмотреться, - предложил Орлов своему товарищу.
В новых, взятых на прокат костюмах, чекисты направились в ресторан. Разыгрывая из себя выпивох, которым море по колено, чекисты внимательно изучали окружающих. Через несколько вечеров они убедились, что половина посетителей "Яра" - одни и те же лица.
За одним из столиков собирались бывшие офицеры. Они заказывали цыганские песни, танцевали, шумели. Особенно выделялся широкоплечий, высокий, средних лет мужчина с плоским носом. Однажды он пригласил к себе официанта и долго с ним шептался. Вскоре к столику подошел сам владелец ресторана. Затем мужчина с плоским носом и хозяин "Яра" отошли к буфету. Беседа была непродолжительной, но от глаз Орлова не ускользнул момент, когда владельцу ресторана было передано золотое кольцо с сапфиром.
Может быть, подгулявшим офицерам нечем расплатиться? А может быть, владелец "Яра" - скупщик драгоценностей? Опять вопросы, вопросы, догадки, предположения… А фактов не хватает.
…Муж пропал без вести. Родственники не пишут. Время тяжелое. От постоянной тоски Мария Ивановна стала чаще ходить в церковь. Она всегда становилась перед иконой "Взыскание погибших", ища успокоения в молитвах.
В воскресенье, как обычно, она пришла на "свое" место и хотела поставить свечку, но, к ее крайнему удивлению, икона исчезла. Мария Ивановна восприняла это как потерю всех надежд. Бог отвернулся от нее.
Вечером она, утирая слезы, поведала о своем горе квартирантке-учительнице, а та на следующий день сообщила об этом начальнику Черноморского отделения ГПУ.
Он вызвал чекиста Орлова:
- Нужно срочно расспросить Марию Ивановну и выехать на место происшествия. Видимо, начался грабеж ценностей…