* * *
- Ну, рассказывай, что здесь произошло? - устало поинтересовался Ракитский, предусмотрительно уводя Егоршина подальше от остальных коллег.
- Мы с Шелей пили пиво… У меня дома.
- Ты вернулся к нормальной жизни?! Браво, браво…
- Не ехидничай, Петро… Я просто наблюдал, как они жрут некогда любимый напиток, и захлебывался слюной, ты это хотел услышать?
(Полковник молча проглотил пилюлю.)
- Кто "они"? - выдавил после непродолжительной паузы.
- Андрей и Ваня - мой брат, он приехал в отпуск.
- Ой ли…
- Твое-то какое дело? - вспылил Егоршин, но тут же взял себя в руки. - Извини, я на взводе, сам понимаешь…
- Понимаю…
- Потом Иван поехал в больницу, а мы - в парк, чтобы встретиться с Синицыным. Тот на работу не явился. Я брякнул ему на сотовый и "забил стрелу"…
- Самодеятельничаешь, да?
- А ты на моем месте что бы делал?
- Не знаю! - искренне признался Ракитский. - Но друзей под пули не подставлял бы!
- Слышь, Петруха, не буди во мне зверя! - заскрипел зубами Егоршин, еле сдерживаясь от необдуманного поступка, - его руки давно чесались хорошенько заехать в гладко выбритую рожу начальника, и только ждали команды головного мозга, а ее все не было и не было. - Если б я предвидел, что с ним случится, - ни за что б не отпустил Шелю одного. Грудью закрыл бы, сам под пули лег…
- Да-да… Ну, и что дальше?
- У дома номер семнадцать мы заметили подозрительного кренделя…
- И чем он показался вам подозрительным?
Василий замялся… Казалось бы, проще вопроса нельзя и придумать, а попробуй ответь? Сказать о пакете с оружием, означает раскрыть все карты, чего он, в принципе, не собирался делать, и к тому же накликать подозрение на себя!
- Интуиция. Просто интуиция, выработанная годами напряженной работы головного мозга…
- Он у тебя есть?
- А ты сомневаешься? Парень нервничал, оглядывался, суетился, вот Шелягов и решил проверить его документы.
- Значит, все-таки Шеля?
- Ну, не я же…
- А Инесса Сигизмундовна…
- Это кто?
- Жительница малосемейки, отдыхавшая на скамье у входа в подъезд…
- А-а… Старая училка!
- …Утверждает, что ты подлетел к ней со словами: "Из дома никто не выходил?"
- Ну…
- Значит, у вас уже тогда были основания подозревать, что Синицын… того… мертв…
- Ты, как всегда, прав - были, - быстро нашел выход из положения Егоршин. - Повернув на Щусева, я позвонил Синицыну сначала на сотовый, затем - на домашний, ответа не последовало, вот мы и заподозрили что-то неладное.
- Ладно… Я проверю эту версию.
- Валяй…
- Как ты со мной разговариваешь?
- Так, как ты заслужил, - снова взорвался майор. - Думаешь, я ничего не понимаю? Ах, Петя, Петя, мы ведь с тобой пуд соли сожрали… Без хлеба, между прочим…
- Ну и что?
- Четверг для кое-кого из нашего начальства - банно-стаканный день…
- Знаю!
- В "Динамо" они не только трут друг другу спины, но и пьют водку, иногда парят девиц… во все места…
- Ты это прекрати!
- В тот вечер городской прокурор, знакомый тебе Саня Белокуров, набрался в стельку - свидетелей у меня хоть пруд пруди. Мог он своим "лексусом" наехать на мою дочь, мог?
- Теоретически… Однако, как тебе должно быть известно, никаких следов столкновения с автомобилем на ее теле не обнаружили.
- Правильно! Но ведь окончательно списывать со счетов эту версию нельзя?
- Нельзя…
- Тем более сейчас, когда убит Синицын, дежуривший в тот вечер в спорткомплексе!
- Куда ты клонишь?
- Куда надо…
- Не понимаешь, с кем связываешься?
- Прекрасно понимаю… С шайкой коррупционеров, к которой примкнул и ты, Петро…
- Ну, знаешь!..
- Знаю… Зачем давил на пацанов, заставлял шпионить за мной, а?
- Я же в твоих интересах, Вася! Ты ж в запале такого начудить можешь…
- Могу…
- Вот видишь! Ну, скажи, чего вы добились со своей самодеятельностью? Синицын мертв, Андрюха Шелягов тоже… Неужели нельзя было сообщить мне, официально возбудить дело, пустить по следу следственно-оперативную группу…
- Паша был обречен…
- Откуда знаешь? Опять интуиция?
- Да! Мы опоздали совсем чуть-чуть… Иначе я уже знал бы всю правду!
- Не слишком ли дорогой ценой?
- А вот это, Петя, не твое дело… Смотри, пойдешь на поводу, я не остановлюсь ни перед чем, понял?
Ракитский молчал.
- Еще раз повторяю: тебе все ясно?
- Ох, и наглец же ты, Вася…
- Наглец…
- Да я тебя!..
- Подавишься… И ты это хорошо знаешь. У меня на тебя говна столько - на пожизненное с головой хватит.
- Ну, ну…
- Не нукай! Я его органам продавать не стану - отнесу Американцу. Он давно интересуется судьбами своих пропавших корешков. Особенно Степчика… Тот, если помнишь, не просто бригадиром был, а и кандидатом в зятья, потенциальным наследником многомиллионного бизнеса. Американец любил его, как родного…
- Хватит…
- Не затыкай мне рот, Петя! Не знаю, как Белокурову, а Левитину о твоих выходках было известно, а они между собою кумовья… Захочешь сдать им меня - можешь сразу позаботиться об уютном местечке на городском кладбище. Если со мной случится несчастье - доверенные люди немедленно доставят компру Американцу. Тот долго разбираться не будет… Так что ты, Рахит, как никто другой заинтересован в том, чтобы я жил и здравствовал, как можно дольше.
- Да с таким дурным характером тебя могут грохнуть в любое мгновенье!..
- Вот и ходи за мною следом, отгоняй мух, дабы заразу не занесли, зонтом накрывай во время дождя, чтобы я не простудился, хавчик с моего стола дегустируй, чтоб меня ненароком не отравили…
- Я подумаю над твоими предложениями…
- А думать-то некогда - время не ждет. Или ты со мной, или, сам понимаешь…
- С тобой, Вася, с тобой! Хочешь откровенно?
Егоршин кивнул.
- Меня действительно просили следить за тобой…
- Кто?
- Левитин… Но я и вправду думал, что это в твоих интересах.
- Тогда держи кардан! - Егоршин улыбнулся и протянул руку; Ракитский крепко пожал ее. - Мы ведь никогда не были с тобой врагами?
- Никогда…
- Одно время вместе в засадах сидели, мокрушников брали, хулиганов на место ставили…
- Чистая правда!
- Мы ведь даже ровесники с тобой, Петя.
- Точно!
- Только и делов, что ты полковник, а я майор…
- Ага…
- Но ведь могло быть иначе, если б я собачился, спину гнул ради карьеры…
- Согласен…
- Поэтому напрягай все силы и готовься помогать мне, горячо любимому…
- Ок! - пробормотал Ракитский, вытирая пот с чела. - И все же… Что ты делал в управлении?
- Заметал следы! - искренне признался Василий.
* * *
Когда на улице стало совсем темно, приехала жена Андрея - Светлана. Она долго голосила у тела супруга, периодически постреливая влажными глазами в сторону Егоршина; тот сразу понял, что тяжелого и нелицеприятного разговора в ближайшем будущем ему не избежать… У Шеляговых была на удивление дружная, крепкая семья, двое мальчиков-близнецов просто обожали своего отца - как теперь их убедить, что он погиб, защищая державу, а не шкурный интерес своего друга?
Утешал женщину не кто иной, как начальник управления собственной безопасности подполковник Горяев, следовательно, объясняться придется не только с безучастной вдовой, но и с коллегами, отвечающими за "чистоту рядов"… Те сами мараться не станут, передадут дело о превышении служебных полномочий в прокуратуру, а там Александр Евгеньевич Белокуров, каким-то образом причастный к тому, что случилось с его дочерью, задействует все свое влияние, дабы показательно наказать виновных и выйти самому сухим из воды… "Он не остановится ни перед чем и сделает все для моей полной изоляции, - догадался майор. - В выходные дни никаких следственно-оперативных мероприятий проводить не будут, сохраняя видимость законности, а в понедельник-вторник меня закроют, значит, осталось только два дня, чтобы разобраться с этим делом, найти виновных и отомстить!"
* * *
Народ начал расходиться только тогда, когда Шелягова увезли в морг. Последней уехала Светлана - на мужниной "десятке". Передавая ей ключи, Егоршин невнятно пробормотал: "Прости", - но так и не удостоился ответа…
Бабулек у подъезда уже не было. Впрочем, разыскать Инессу Сигизмундовну труда не составило - первый встречный мальчишка сразу же указал на квартиру № 1, в которой проживала старушка.
- Майор Егоршин, - представился Василий, раскрывая удостоверение. - Разрешите…
- Конечно, конечно, проходите.
- Инесса Сигизмундовна…
- Слушаю вас.
- Вы мне напомнили мою первую учительницу.
- Все, кто работал в школе много лет, чем-то похожи друг на друга…
- Значит, я не ошибся?
- Нет… Я всю жизнь преподавала химию…
- Нелля Владимировна растила нас честными, верными, одним словом, порядочными людьми.
- Этому учили все советские педагоги!
- Вот! Вот почему вы сразу вызвали у меня доверие… Поэтому не буду врать, юлить и что-то от вас скрывать. Я пришел к вам не как милиционер, а как частное лицо - обычный гражданин, отец потерпевшей девочки, наконец, друг погибшего милиционера. С моей дочерью случилось несчастье, сейчас она в коме… Я подозреваю, что к этому причастны люди, которые занимают очень - очень! - высокое положение. Что-то должен был прояснить ваш сосед Синицын, но его убили…
- Я без очков ничего не вижу, поэтому не смогла прочитать вашу фамилию…
- Егоршин.
- А звать как?
- Василий…
- По-отчеству?
- Давыдович.
- И что вы хотите узнать, Василий Давыдович?
- Человек, за которым побежал мой напарник, вам знаком?
- Нет.
- Когда он входил в подъезд, у него в руках что-то было?
- Да. Пакет. Обычный полиэтиленовый пакет.
- Как долго он находился в доме?
- Минут пять - не более.
- Значит, это он! Пойдем далее… Я поднялся, а мой товарищ начал преследовать предполагаемого преступника. Вы видели, как он его догнал?
- Нет. Они скрылись за углом.
- Там моего друга и нашли. Мертвым. В вентиляционной шахте…
- Знаю.
- Откуда?
- В нашем доме все только и говорят об этом.
- И что говорят?
- Что неизвестный убил сначала Пашу Синицына, а затем и милиционера!
- Но ведь кто-то же должен был видеть, как это случилось?
- Может, кто и видел, только свидетельствовать не станет. Вот вы говорите, что вашу дочь покалечили влиятельные люди…
- Я так не говорил…
- А как?
- Они могут быть причастны…
- Разве это меняет дело? Время нынче такое - бес-пре-дель-ное, - она по слогам произнесла последнее слово. - У руля - сплошь воры и бандиты. А народ - бесправен и не хочет связываться с ними. Себе же дороже!
- Я покараю. Клянусь вам - покараю убийц моего друга! Если вам хоть что-то станет известно - позвоните мне на мобильный, - он продиктовал номер своего нового телефона. - Можете просто "маякнуть", чтобы не тратить деньги…
- Это как?
- Положить трубочку после первого гудка. Я сразу перезвоню.
- Хорошо.
- Что ж… Спасибо! Спасибо вам за все…
- Не за что. Погодите… Его нашли сразу за углом?
- Да.
- На первом этаже там библиотека.
- У них всегда занавешены окна, поэтому никто ничего не видел.
- А на втором - живет инвалид. Генка. Он все время на лоджии гуляет. В коляске.
- Спасибо. Вы очень помогли мне!
* * *
"Никогда не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня". Этой прописной истиной Егоршин руководствовался всегда. Но время было позднее, и тревожить инвалида он не рискнул. Сел в троллейбус и поехал домой.
По дороге позвонил брату:
- Ну, что там, Ваня?
- Без изменений.
- Жрать хочешь?
- А ты как думаешь?
- Думаю - хочешь.
- Какой ты проницательный!
- Работа такая…
- Позволь хоть в магазин сбегать - на первый этаж. Водички купить, печенья…
- Я же просил, даже в туалет - ни-ни.
- И так сцу в бутылку. Как ты учил… Вторую заполняю! После пива… Приедь - вынесешь.
- Завтра утром. Устал я…
- В таком случае - пришли кого-нибудь. Мне по большому надобно…
- И кого ж я тебе пришлю?
- Андрюху.
- Нет его больше, брат…
- Как нет?
- А вот так. Встретимся - расскажу!
* * *
"Ну и денек, блин… Голова кругом! А результатов - ноль… Впрочем, почему ноль? Кое-что все же проясняется! Вчера в баньке гудело руководство всех правоохранительных органов: Горшков, Левитин, Белокуров иже с ними… Оказывается, такие оргии они устраивают по четвергам каждую неделю. Прокурор окосел раньше остальных и распрощался с компанией приблизительно в то время, когда комплекс покинула Анюта… Надо бы осмотреть его "лексус", может, на нем остались следы столкновения. Пусть не с дочкой - с бровкой, с деревом. Это задача номер один… Но каким боком здесь Синицын? Паша дежурил в "Динамо" и оказаться на другой стороне парка в рабочее время не мог физически… А вдруг он выходил куда-нибудь? Допустим, в магазин… До ближайшего гастронома - около километра. Туда - пять-десять минут и столько же назад… Никто и не заметит! Хотя… Зачем бить ноги? Возле комплекса - куча автомобилей… Кто сам за рулем приехал, а кто с водителем. Пока боссы парятся - шоферы скучают. Вот он и попросил знакомого сгонять за сигаретами… Тогда должен быть еще один свидетель! А может, у начальства кончилось пойло и его послали за добавкой? И, возвращаясь назад, он что-то увидел?! Тоже вариант… Как бы там ни было, придется установить личности всех, кто находился в тот вечер у "Динамо"… Это задача номер два… Стоп… А вдруг пьяный Белокуров сам сел за руль "лексуса" или же попросил Синицына отвезти его домой? А по пути случилось нечто непредвиденное… Вполне возможно. Вполне… Только как узнать правду? Как? Пойти к Александру Евгеньевичу и прямо спросить, кто управлял его машиной? Так он и понедельника ждать не станет - закроет меня на тридцать суток - и пиши пропало!
Нет… Нет… Путь к установлению истины лежит через Картавого. Он один знает, что произошло вчера в парке. И я должен найти его раньше, чем кто-либо другой… Иначе все усилия - коту под хвост!
Черт, я даже не определил, откуда звонили на ноль три! Вот и задача номер три… Три - три… Мистика какая-то… Эта - номер один, все остальные меняют порядковые номера на более поздние!"
* * *
Несмотря на то что часы давно пробили полночь, спать не хотелось. Василий еще долго ворочался в кровати, анализируя события прошедшего дня. Решил - завтра встанет в шесть утра, завезет завтрак Ивану и займется решением трех поставленных перед собой задач…
"Для начала узнаю, откуда вызвали "неотложку"… Вариантов опять три: со стационарного, мобильного и автомата. Первый практически отпадает: жилых домов вблизи парка нет, значит, стать случайным свидетелем происшествия из окна - невозможно… Правда, существует вероятность того, что кто-то прогуливался в парке и, обнаружив окровавленное тело девушки, срочно вернулся домой, чтобы вызвать "скорую помощь", но она очень мала и подразумевает под собой два непременных условия: человек опять же должен жить где-то неподалеку (какой резон звонить медикам через полчаса?) и не иметь при себе сотового телефона, что тоже маловероятно в эпоху всеобщей "мобилизации".
Если звонили с таксофона, - это, с одной стороны, плохо: попробуй установи, кто им воспользовался, с другой - хорошо: тем, другим, что пытаются вычислить преступника (или свидетеля чьего-то преступления), так же, как и ему, будет непросто достичь цели…
Ну а если с мобильного - тогда конец: влиятельные дяди давно вычислили Картавого и отправили его туда, куда ранее уже упекли Синицына с Шеляговым…"