- Я тоже? - испуганно спросил пан Анзельм. - Ни за что! Я не хочу знать этого дома, его подвалов, с меня хватит этих историй! Заявляю вам, что завтра же отсюда уезжаю. Спасибо за такой отдых!
- Значит, вы не покажете мне дороги и места, где лежал труп?
- Я ведь описал вам все подробно. Вы сами прекрасно справитесь... Я ни в коем случае туда не пойду! - в голосе Шаротки начали звучать истерические ноты. Хемпель почувствовал, что у его ночного гостя нервы напряжены до предела, и больше не настаивал.
- Хорошо, - сказал он коротко. - Я пойду один. Вы правы, конечно, все подробности я знаю. А вам я даю совет такой же, как и в прошлую ночь, - лечь и заснуть. Это поможет. Завтра мы встретимся и вместе подумаем обо всем.
- Завтра утром я отсюда уеду! - упрямо повторил Шаротка.
- Ну не торопитесь. Ведь не откажетесь же вы участвовать в выяснении этой истории, - спокойно сказал журналист, направляясь к выходу.
Пан Анзельм умолк, почувствовав меткость этого замечания. Уехать и оставить нерешенной такую загадку? Несмотря на все события, это было выше его сил.
* * *
В столовой был полумрак. Хемпель тихо двигался по комнатам первого этажа. Осторожно прикрыл за собой двери служебного коридора и, не зажигая света, двинулся вперед, короткими вспышками фонаря освещая себе дорогу. Однако этим он предупредил о своем присутствии человека, который пробирался со стороны лестницы, ведущей в подвал. Заметив свет фонаря, тот укрылся в нише коридора и, прижавшись к стене за поворотом, ждал, затаив дыхание.
Хемпель, проходя мимо ниши, был от него на расстоянии вытянутой руки, но ничего не заметил. Он снова зажег фонарь и в его свете увидел вход в подвалы.
Свет на лестнице не был погашен. Он, впрочем, этому не удивился, думая, что Кушар, а тем более Шаротка были слишком поглощены случившимся, чтобы об этом помнить.
Осторожно ступая, шаг за шагом журналист начал спускаться по лестнице. Он был в домашних туфлях, и потому звуки его шагов не были слышны на каменных ступенях. Хемпель дошел до первого помещения, остановился и осторожно выглянул из-за стены. И здесь горел свет. Стояла полнейшая тишина.
Хемпель осмотрелся. Вход в правый коридор был освещен, зато левый зиял непроницаемой чернью. Он вздрогнул, припомнив рассказ Шаротки, и невольно почувствовал уважение к этому старому боязливому человеку, решившемуся на такой смелый для него поступок и сумевшему подавить страх, который он, несомненно, должен был чувствовать сильнее других.
Хемпель понял это отчетливо еще и потому, что сам он должен был сдерживать нервы, чтобы исследовать эти подвалы, молчащие и пугающие своей безжизненностью.
Он углубился в правый освещенный коридор. Сделал всего несколько шагов, как вдруг ему показалось, что в одной из ниш в нескольких метрах перед ним произошло какое-то движение. Звук был коротким и неясным, но совершенно отчетливым.
Спустя мгновение Хемпель увидел узкий сноп электрического света, направленный на каменный пол. В ту же секунду он укрылся за выступом стены. Некоторое время стоял не дыша и вслушивался. Кто-то находился на том месте, где, по словам Шаротки, лежало тело.
Журналист высунул голову, чтобы увидеть таинственного пришельца.
Когда наконец он смог увидеть коридор, то тут же заметил человека, склонившегося над полом. Поблизости висела лампочка, и в свете ее Хемпель узнал этого человека.
Он вышел из-за стены и начал тихонько подкрадываться к нему. Когда их разделяло всего несколько метров, журналист остановился и некоторое время смотрел, что делает этот человек, а потом внезапно спросил:
- Вы что, собираетесь здесь редис сажать?
- А вы пытаетесь меня напугать, пан Хемпель? - голос Броны был тихий и спокойный.
Журналист, который надеялся, что его внезапный вопрос заставит Брону вскочить и вскрикнуть, был удивлен холодным спокойствием того.
- Восхищаюсь вашей выдержкой, - бросил он насмешливо, но сквозь иронию пробивалось искреннее удивление.
- Ха! - Брона поднялся, стряхивая с пальцев пыль. - Я заметил вас, еще когда вы спускались с лестницы, - добавил он с легкой улыбкой.
Хемпель молча закусил губу. Посмотрел на Брону и снова повторил вопрос:
- Ну и все-таки как? Сажаем редис, или, может быть, здесь будет плантация хмеля?
Брона окинул его сонным взглядом и ничего не ответил.
- Что? Вы раздумываете, как бы все это объяснить? - в голосе журналиста появились угрожающие нотки.
- Что именно?
- Как это что?!
- Что именно объяснить?
- Свое присутствие на месте, где недавно лежал труп.
Брови Броны слегка дрогнули.
- О чем вы говорите? - сказал он спокойно. - Я обдумываю скорее другое.
- Что? - настойчиво спросил Хемпель, раздраженный спокойствием Броны.
- Что вы делаете здесь в такое время и в домашних туфлях?
- А что вам не нравится в моих туфлях?
- Собственно в ваших - ничего. Но я вообще не люблю домашних туфель.
- Вот тебе раз! А почему же?
- Они позволяют тихо подкрадываться.
- Знаете что? Не валите с больной головы на здоровую. Это плохая тактика.
- Тактика? А зачем она мне?
- Чтобы не отвечать на мои вопросы.
- Какие именно?
- Что вы делаете на месте, где недавно лежал труп?
- А, действительно, вы меня уже раз об этом спрашивали. Я ничего не знаю ни о каком трупе. А чей?
- Неизвестного человека.
- Кто его видел? Вы?
- Нет. Шаротка.
- И он лежал на этом месте?
- Ну хватит! - обозлился не на шутку Хемпель. - Вы у меня спрашиваете, не ответив на мой вопрос!
- Не будем торговаться, кто должен кому отвечать и в какой последовательности, - голос Броны внезапно стал твердым. - Здесь я у себя дома. Мне неприятно это подчеркивать, но сделать это меня заставляет ваша настойчивость. Прошу мне рассказать, что за история с этим трупом.
Журналист некоторое время молчал, обдумывая слова Броны. Потом начал рассказывать уже спокойным голосом.
Брона слушал, не прерывая, молча уставившись взглядом в пол.
- Теперь я вас прошу объяснить, как надо понимать ваше присутствие здесь, - закончил Хемпель.
Брона в свою очередь раздумывал с минуту. Наконец молча повернулся и направил луч света в глубь темноты, которая простиралась за их спиной.
Хемпель увидел маленькую комнату с узким оконцем, расположенным под самым потолком.
С правой стороны у каменной стены лежала груда старых ящиков, а слева стояли три бетонных столба, между которыми была видна следующая комната. Луч света быстро обежал стены и скользнул на пол. Белый круг рыскал некоторое время по плоским камням и, наконец, застыл.
- Вы видите? - тихо спросил Брона.
Хемпель всматривался в освещенное место.
- Ничего не вижу.
- Вы не замечаете этот маленький белый крест?
Действительно, на одном из камней был виден начерченный мелом небольшой крестик.
- Да, теперь вижу.
Светлый кружок передвинулся на несколько метров дальше.
- Да, и здесь вижу.
На этот раз Брона осветил пространство за колоннами.
- Здесь два, один возле другого. Ну, а что все это значит?
- Вот именно. И меня это очень интересует. Не меньше, чем ваш рассказ. Кстати, где находился труп?
Хемпель повторил слова Шаротки. Оба сразу же определили место, где лежал убитый человек.
Брона опустился на одно колено и несколько минут исследовал пол. Потом встал, отряхивая брюки.
- Да. В этом месте пыль стерта. Никаких других следов нет. И ни одной капли крови. Хм... Это интересно.
Он стоял, погрузившись в размышления, всматриваясь в темную глубину коридора. Затем попросил:
- Расскажите мне еще раз как можно подробнее оба случая - вчерашний и сегодняшний.
Когда Хемпель закончил рассказ, Брона дружески взял его под руку:
- Ну, мы можем идти. Больше, пожалуй, мы ничего не найдем, кроме того, что я уже нашел, - добавил он загадочно. - По дороге я вам покажу кое-что.
Они дошли до главного помещения.
- Так это тот самый коридор, идя по которому, Кушар должен был встретиться с Шароткой? - Брона протянул руку к темному входу.
- Если судить по рассказу Шаротки, именно тот самый. Впрочем, другого здесь нет.
- В таком случае прошу за мной.
Брона углубился в темноту и повернул выключатель. Хемпель увидел узкий коридорчик, заканчивающийся дверями. Брона, как будто угадав его мысли, сделал несколько быстрых шагов и открыл двери.
Они очутились в маленьком помещении без окон. Двери, похожие на те, через которые они вошли, находились в одной из боковых стен. Около них виднелся распределительный щит с рядом пробок и рубильников. Больше в помещении ничего не было.
- Я не буду вести вас дальше, а ограничусь объяснением, что никакого коридора здесь больше нет.
- Следовательно?.. - спросил журналист, догадываясь, о чем идет речь.
- Следовательно, они не могли встретиться.
- Значит, если бы Шаротка беспрепятственно дошел до конца коридора?..
- То нашел бы три двери и не знал бы, что делать дальше.
- Следовательно? - повторил журналист, всматриваясь в улыбающееся лицо Броны.
- Шаротка был введен в заблуждение.
- И если бы он не нашел тела?.. - Хемпель невольно перешел на шепот.
Брона не ответил. Направился к выходу и, когда двери уже остались позади, предложил:
- Пойдемте наверх и, если вы не очень устали, немного побеседуем.
При входе на лестницу Хемпель уступил дорогу Броне.
- Что, вы предпочитаете видеть меня перед собой? - спросил тот немного насмешливым тоном. Однако без возражений пошел вперед.
- Как хозяин, вы лучше знаете дорогу, - в тон ему ответил журналист.
Глава четвертая
Без всяких приключений они добрались до второго этажа. Дом был погружен в сон. Брона предложил зайти к нему в комнату. Журналист молча кивнул головой.
Комнатка была небольшая и просто обставленная. Шкаф, стол, железная кровать, этажерка для книг и два стула составляли всю ее меблировку. В глаза бросался образцовый порядок.
Хемпель осмотрелся.
- Если бы я не знал, что вы садовник, то был бы убежден, что имею дело с военным, - сказал он, усаживаясь на один из стульев.
Брона окинул его быстрым взглядом, но ничего не ответил. Пододвинул гостю пачку сигарет и присел на другой стул, опершись локтями о стол.
На маленьком столике размеренно тикал будильник. Хемпель некоторое время сидел молча, а затем потянулся за сигаретой. Зажег спичку и прежде, чем поднести ее к лицу, несколько секунд всматривался в желтый огонек пламени.
Брона терпеливо ждал, также не произнося ни слова.
Наконец Хемпель приступил к делу:
- Прежде чем мы начнем обсуждать происшедшие за последнее время события, я хочу вернуться к нашему разговору в подвале. Я ведь не получил ответа на вопрос, что вы там делали. Эта проблема по-прежнему для меня неясна. Я не допускаю, чтобы это было простое стечение обстоятельств, а ваш интерес к этому делу носил чисто спортивный характер.
- События, которые произошли, - продолжал журналист, - для меня совершенно загадочны, и я опасаюсь, что это еще не конец. И даже, кто знает, не придем ли мы к убеждению, что надо сообщить в милицию. В этой ситуации для меня было бы очень ценно иметь человека, с которым можно было бы обсудить разные вопросы, проверить свои впечатления... Но...
- Но?.. - повторил Брона.
- Я должен доверять этому человеку.
Брона улыбнулся.
- То, что я до сих пор не дал вам объяснений, еще не доказывает того, что я не намерен их дать. Пожалуйста. Шаротка из-за волнения наверняка не вел себя совершенно тихо. Когда он шел к вам, я наблюдал за ним, чуть приоткрыв дверь. А затем, в чем я со стыдом признаюсь, подслушал часть его рассказа под вашими дверями. Поэтому, когда я пошел в подвалы, я уже знал, что вскоре и вы появитесь на месте происшествия. Вот и все объяснение, если говорить о данном конкретном случае. Если же речь идет о моем интересе ко всему ходу событий, то и я разделяю опасения, что, как говорится, продолжение следует. Я даже уверен, что оно последует...
- Так вот, - продолжал Брона, - я бывший военный, это вы очень метко подметили. А кроме того, я являюсь работником этого маленького учреждения, составляющего крохотную частицу целого, называемого государственным, организма. Сознание этого, а также привычка к дисциплине заставляют меня следить за порядком хотя бы на этом небольшом участке. Я чувствую себя ответственным за то, что здесь происходит. Вот все, что я могу вам сказать. Если этого достаточно, то я охотно буду рассматривать вас как товарища по борьбе, которую, очень похоже, нам придется здесь вести. Если нет, я на вас не обижусь.
Первоначальные подозрения Хемпеля почти полностью рассеялись. Он оценил и простоту этих слов и их содержание.
- Согласен. Я готов с вами сотрудничать.
- Я рад, - серьезно сказал Брона. - Вы журналист, у вас, можно сказать, есть профессиональная наблюдательность и оперативность, а также умение делать соответствующие выводы. Поэтому ваша помощь очень пригодится.
- Хорошо, - Хемпель снова взял сигарету, - я охотно буду выполнять ваши поручения. Но у меня один вопрос: не должны ли мы уже сейчас заявить обо всех событиях в милицию?
Брона минуту раздумывал.
- Пожалуй, нет. - В его голосе слышалось чуть заметное колебание. - О чем мы, собственно, можем сообщить, кроме устного рассказа о событиях, свидетелями которых мы не являлись. Да и сами события имеют слишком фантастический характер, чтобы к ним отнеслись серьезно. Убийство без убитого и без убийцы... Все в доме живы и здоровы... Вы можете себе представить, как бы отнеслись к нашему заявлению? Я считаю, что мы сами должны предпринять некоторые шаги, чтобы собрать конкретный материал. В связи с этим у меня к вам просьба.
- Слушаю.
- Мы должны незаметно осмотреть комнаты. Я хочу именно вас попросить это сделать.
- А почему вы считаете, что это лучше сделать мне?
- Не знаю, лучше ли, но во всяком случае легче.
Хемпель удивленно поднял брови.
- Допуская, что осмотр не удастся провести, не привлекая внимания кого-нибудь, вам, как журналисту и доверенному лицу Шаротки, будет легче объяснить свой интерес к этому делу.
- И тем не менее я оказался бы в двусмысленной ситуации.
- Конечно. Но несколько слов делового объяснения прекратят все недоумения. Да и сами события, которые произошли, оправдывают ваши действия.
- Частично вы правы. Но я напоминаю, что об этих событиях большинство еще ничего не знает.
- Да. И потому я считаю, что завтра утром мы должны рассказать о них всем.
- Не будет ли это ошибкой?
- Нет. Мы сможем таким образом установить, не произошло ли еще что-нибудь. Могли произойти какие-нибудь мелкие события, не обратившие на себя внимания, а на фоне общей ситуации могущие зазвучать по-иному. Кроме того, мы одновременно усилим бдительность всех обитателей замка и тем самым затрудним действия нашему противнику, если он находится среди нас.
- А вы считаете, что это возможно?
- Почти наверняка, - энергично бросил Брона. - А теперь еще одно... - Он вынул из кармана пиджака маленький голубой карандашик. - Лежал в коридоре подвала. Может, это ваш?
- Нет. - Хемпель взял в руки карандаш и внимательно осмотрел его. - Не знаю, чей это.
- Завтра я постараюсь узнать, кто его потерял, - медленно сказал Брона.
Журналист попрощался со своим собеседником и пошел к себе.
* * *
Как обычно в сентябре, погода была отличной.
Около девяти утра отдыхающие начали собираться на завтрак. Первыми заняли места за столом Брона и Станек, а вскоре в столовую вошли Вечорек и Иоланта. Последним появился Хемпель. Шаротка отсутствовал.
Первой на это обратила внимание Иоланта.
- Что случилось с паном Шароткой? - спросила она. - Может, он плохо себя чувствует?
Молчание, воцарившееся после этого вопроса, прервал Кушар.
- Шаротка наверняка отсыпается после своего ночного приключения, - сказал он весело. - Его львиная отвага подверглась тяжелому испытанию.
- И кто же ее испытывал? - лениво спросил Брона.
- Этого я не знаю. Зато я знаю, что было со мной, потому что тогда мы были вместе и...
- Тогда, это значит когда? И что это за приключение? - строго спросила Вечорек.
- Вы разрешите я выручу Кушара? - отозвался Хемпель, который до этого молча слушал разговор. - Так уж случилось, что главный герой этих приключений, то есть Шаротка, подробно рассказывал мне о том, что с ним произошло.
В эту минуту в холл вошла Марыся. Остановилась в конце стола и подняла руку, показывая собравшимся голубой карандаш.
- Прошу прощения. Никто из вас его не потерял? Я нашла наверху.
Все повернулись в ее сторону.
- Да, - внезапно сказал Проца. - Это мой.
Марыся отдала карандаш молодому человеку. Тот осмотрел его и сунул в карман пиджака.
- Большое спасибо. Я, наверное, выронил его вчера вечером или сегодня утром по дороге на завтрак.
Девушка вышла. Хемпель, продолжая прерванный разговор, рассказал присутствовавшим обо всем происшедшем.
Его слова вызвали общее оживление. Но реакция была разной. Вечорек первой взяла слово.
- Это что-то неслыханное! - воскликнула она. - В доме убийство, а мы только теперь об этом узнаем! Ведь надо обыскать подвалы, может быть, труп этого несчастного лежит где-нибудь в углу! И почему никто этим не займется?!
- Сегодня на рассвете мы со Станеком тщательно осмотрели подвалы, - спокойно ответил Брона.
- И ничего не нашли?
- Абсолютно никаких следов, не говоря уже о трупе.
- Так что же случилось?
- По-видимому, убийца убрал ночью тело и где-нибудь его спрятал, - высказал предположение Проца.
- Разве не стоит обо всем сообщить в милицию? - забеспокоилась Колярская.
- По-моему, это просто необходимо, - поддержал ее Болеша. Минутную тишину, установившуюся после этих слов, нарушил Сосин:
- Действительно, это кажется необходимым, но только на первый взгляд. Все, что мы могли бы сообщить, это только слова. Никаких конкретных фактов, никаких доказательств. Не знаю, согласитесь ли вы со мной, но я предложил бы совместно обыскать как следует дом и ближайшие окрестности. Ведь труп не мог растаять в воздухе. А если мы найдем тело или какие-нибудь реальные следы, тогда немедленно следует вызвать милицию.
Снова наступила тишина.
- Мне кажется, что Сосин прав, - отозвался Хемпель.
- И я так думаю, - сказал Кушар. - Хотя лично я не верю, что мы найдем что-нибудь интересное.
- Почему? - вмешалась Вечорек.
- Да потому, что у убийцы было достаточно времени так спрятать тело, что и найти его уже невозможно.
- Мог его утопить, - буркнул Велень. - У шлюза место очень глубокое. Я там не раз купался.
- И все же мы должны начать поиски, - сказал Хемпель. Сказал умышленно, стремясь облегчить себе задание - осмотреть комнаты всех жильцов.
- И мне так кажется, - заключил дискуссию Броне.