- Это библиотека, мистер Диллон.
- Ну так с Богом, - проговорил Шон, - открывайте дверь.
Чоудри так и сделал, и Диллон втолкнул его внутрь. По стенам комнаты висели книжные полки, а в большом камине ярко пылал огонь. Возле камина стояла старший инспектор-детектив Анна Бернстейн и разговаривала с двумя фальшивыми монтерами.
Она с улыбкой обернулась.
- Проходите, мистер Диллон. С вашей помощью я только что выиграла пять фунтов. Я поспорила с этими двумя джентльменами, что в конце концов вы придете именно сюда.
Глава 6
Машина, которая привезла Диллона в его коттедж на Стейбл-Мьюз, осталась ждать его, а он направился к себе. Он переоделся в серые брюки, темно-синюю шелковую рубашку и твидовый пиджак. Прихватить с собой бумажник, портсигар и зажигалку и вернуться к машине было делом нескольких минут - и вскоре он был уже на Кавендиш-сквер и звонил в дверь квартиры Фергюсона. Открыла Анна Бернстейн.
- На вас что, возложены уже и обязанности по дому? - спросил он. - А где Ким?
- В Шотландии, - ответила Анна, - и сейчас вы узнаете почему. Вас ждут.
Она провела его по коридору в гостиную, где они застали Фергюсона в кресле у камина за чтением вечерней газеты. Он спокойно взглянул на вошедших.
- А вот и вы, Диллон. Должен сказать, что вы выглядите отлично. Вы в полной готовности.
- К новым тренировкам?
- С помощью практического испытания я сэкономил кучу времени и выяснил, насколько справедливы доклады о вашем состоянии, которые я получал. - Он бросил взгляд на Анну. - На видео снято все?
- Да, сэр.
Он снова повернулся к Диллону:
- Бедняге Смиту вы определенно задали взбучку, а что касается его коллеги, то он переиграл вас с "вальтером". - Фергюсон покачал головой. - Да, Диллон, если вас расшевелить, вы способны на многое.
- Добрый Боженька отблагодарит вас за доброту к несчастному сироте, - ответил Диллон. - А есть ли у бедного сироты хоть малюсенький шанс, что он узнает от вас, к чему вся эта чертовщина?
- Есть, - ответил Фергюсон, - бутылка "Бушмиллз" на столике. Достаньте досье, старший инспектор.
- Ну, вот и спасибо, - насмешливо произнес Диллон, подошел к столику и налил себе.
Фергюсон продолжал:
- Если бы я не увидел все это собственными глазами, не поверил бы, что такое возможно. Замечательный специалист этот Юань Тао. Хотел бы я иметь такого!
- Ну что ж, вы всегда можете попробовать купить его, - заметил Диллон.
- Не думаю, - сказал Фергюсон, - у него три завода в Гонконге и одна из крупнейших на Дальнем Востоке пароходных линий, не говоря уже о более незначительных вещах, вроде ресторанов и прочего. Разве я вам не говорил?
- Нет, - ответил Диллон и улыбнулся. - Да он и не пойдет к вам. Не такой он человек, бригадир.
- Его племянница, похоже, очень красивая девушка.
- Красивая. Она тоже возвращается в Гонконг в этот уик-энд. Держу пари, что вы этого не знали.
- Какая жалость! Нам придется подыскать вам другое развлечение.
- Уверен, что с этим проблем у вас не будет, - проговорил Диллон.
- Как всегда, вы попали в самую точку. Мне в любом случае хотелось вернуть вас, но тут подвернулось нечто особое, что, по моему мнению, требует участия Диллона. Начну с того, что тут замешана довольно привлекательная молодая женщина, но к ней мы еще вернемся. Давайте досье, старший инспектор.
- Вот оно, сэр. - Анна протянула ему папку.
- Вы слышали о человеке по имени Карл Морган?
- Миллиардер, владелец отелей, финансист и прочее, - ответил Диллон. - Его имя не сходит со страниц светской хроники. Тесно связан с мафией. Его дядя - человек по имени Джованни Лука. На Сицилии он - "Capo di tutti Capi" - "босс всех боссов".
- Откуда ты все это знаешь? - удивился Фергюсон.
- Тысячу лет тому назад, когда я работал на некую подпольную организацию с названием ИРА, сицилийская мафия была одним из наших главных поставщиков оружия.
- Действительно, - сухо заметила Анна Бернстейн, - было бы полезно дать вам лист бумаги и попросить подробно изложить все это.
- Неплохая мысль! - отозвался Диллон.
Она протянула ему папку.
- Ознакомьтесь с этим.
- С величайшим удовольствием!
- Я приготовлю чай, сэр.
Она вышла, а Диллон уселся в кресло у окна и закурил. Когда он закончил чтение, она вернулась с подносом и села рядом с ним у камина.
- Занятное дельце это "Чунцинское соглашение"!
К досье было пришпилено несколько фотографий, и на одной из них был Морган в костюме для поло.
- Это он. Словно на рекламе одеколона после бритья.
- Он очень опасный человек, - сказала Анна, разливая чай, - не стройте иллюзий на этот счет.
- Я знаю, девочка, - откликнулся он. На других снимках Морган был со знаменитостями, а на одном - вдвоем с Лукой.
- Он знаком со всеми.
- Уж это точно.
- А кто это? - спросил Диллон. На последнем фото Морган был снят на борту своей яхты в гавани Канна. Он сидел в кресле на палубе с бокалом шампанского в руке и смотрел на опершуюся о перила молодую девушку. На вид ей было лет шестнадцать, ее светлые волосы спадали на плечи, а наряд ограничивался бикини.
- Его приемная дочь, Аста. Фамилию она взяла его, - пояснила Анна.
- Шведка?
- Да. Снимок сделан больше четырех лет назад. Через три недели или около того ей исполняется двадцать один.
- У нас где-то есть ее фото из "Тэтлера", где она с Морганом на скачках в Гудвуде. Очень, очень красива.
- Я сказал бы, что Морган того же мнения, если судить по тому, как он на нее смотрит на этом снимке.
- А почему вы обратили на это внимание? - спросил Фергюсон.
- У него на лице всегда улыбка, улыбается он и на остальных снимках, а вот на этом - нет. Он словно говорит: "Тебя я воспринимаю серьезно". А как насчет ее матери? Ее нет ни на одном из снимков.
- Она утонула год назад, занимаясь подводным плаванием на греческом острове, который называется Гидра, - ответила Анна.
- Несчастный случай?
- Отказал акваланг, как сказано в свидетельстве о смерти, но у нас есть копия заключения афинской полиции. - Анна извлекла из досье бумагу. - Бригадир сказал мне, что вы эксперт в подводном плавании. Вам будет интересно.
Диллон быстро прочел бумагу и поднял на нее озабоченный взгляд.
- Это не несчастный случай. Клапан был поврежден намеренно. Этим и закончилось?
- Полиция даже не возбудила уголовного дела против Моргана. Эту бумагу я получил из архива, с помощью нашего друга из греческой разведки, - заметил Фергюсон. - У Моргана огромные инвестиции в греческое судоходство, а также в игорный бизнес, отели. Сверху поступило распоряжение прекратить расследование.
- Оно ни к чему и не привело бы, - заметила Анна, - если принять во внимание его деньги, власть и влияние.
- Итак, мы считаем, что он убил жену или организовал ее убийство, - сказал Диллон. - Но почему он это сделал? Она была богата?
- Да. Но в этом смысле ей было далеко до него, - ответил Фергюсон. - Мне кажется, что она слишком много знала.
- А вы согласны с этим? - обратился Диллон к Анне Бернстейн.
- Пожалуй. - Она взяла в руки фотографию на яхте, - но возможно, что за этим другое. Возможно, что ему была нужна Аста.
- Я тоже так подумал, - кивнул Диллон и обратился к Фергюсону: - Так что нам предстоит с ним сделать?
Фергюсон взглянул на Анну, и она взяла инициативу на себя:
- Морган приезжает в замок Лох-Ду в ближайший понедельник. Бригадир и я отправляемся туда в пятницу. Мы летим на старый аэродром в Арднамурчане и селимся в охотничьем домике, куда уже отправился Ким.
- А что насчет меня?
- Вы мой племянник. У меня ведь мать ирландка, помните? Вы приезжаете к нам несколькими днями позже.
- Почему?
- По нашим сведениям, Аста не едет вместе с Морганом. Она собирается на бал в "Дорчестере", который в понедельник устраивает бразильское посольство. Приглашен был Морган, но вместо него идет она, - объяснила Анна. - Мы выяснили, что во вторник она летит в Глазго, а оттуда поездом добирается до Форт-Уильяма и дальше до Арисейга, куда за ней пришлют машину.
- Как вам удалось разузнать все это? - спросил Диллон.
- Ну, скажем, у нас есть дружеские связи среди персонала "Беркли", - ответила Анна.
- А зачем ехать поездом до Глазго, когда она могла бы лететь прямо в Арднамурчан на самолете Моргана?
- Черт ее знает! - вмешался Фергюсон. - Возможно, она хочет поехать красивой дорогой. Поезд идет по самым живописным местам Европы.
- Так что же делаю я?
- У старшего инспектора имеется приглашение на бал бразильского посольства в понедельник вечером, напечатанное золотыми буквами, на имя некоего Шона Диллона, - проговорил Фергюсон, - и вот этот черный смокинг для вас, Диллон. У вас ведь нет черного смокинга?
- Конечно, нет, да и зачем он официанту из "Савоя"? Так что же я делаю, когда окажусь на этом балу?
Впервые за весь вечер голос Анны Бернстейн зазвучал неуверенно.
- Ну, вы попытаетесь познакомиться с ней.
- Вы хотите сказать, закадрить ее? А совпадение не покажется странным, когда чуть позже мы снова встретимся в Арднамурчан Лодж?
- Именно так мной и задумано, мой мальчик. Вы помните наше небольшое приключение на Виргинских островах? - Фергюсон повернулся к Анне. - Вы наверняка читали этот отчет, старший инспектор. Ныне покойный досточтимый синьор Сантьяго и его разношерстная команда знали, кто мы, а мы знали, кто они и что у них на уме. Ситуация, которую я называю "мы знаем, что вы знаете, что мы знаем".
- И что же дальше?
- Морган с нечистыми намерениями едет в Лох-Ду - медвежий угол горной Шотландии, и вдруг обнаруживает, что рядом, в Арднамурчан Лодж, на другом берегу озера, поселились соседи, приехавшие поохотиться. Милый мой, он наведет о нас справки в тот же миг, когда узнает о нашем существовании, и мечтать не стоит, что мы можем использовать фальшивые имена. С той компанией, с которой он водится, и особенно при его мафиозных контактах в Лондоне, его совсем не затруднит вычислить нас.
- Прекрасно, это я усек, но я знаю вас, старого пройдоху, и знаю, что в рукаве у вас есть еще кое-что.
- Учтивые речи, не правда ли, старший инспектор? - Фергюсон усмехнулся. - Да, конечно, есть. Как я уже сказал, я хочу, чтобы он знал, что мы рядом, что мы дышим ему в затылок. Я прослежу, разумеется, чтобы история о том, что Морган снял Лох-Ду, а Аста вместо него поехала на бал в бразильское посольство, попала в колонку светских сплетен "Дейли мейл". Вы потом всегда сможете сказать, что прочли это в газете и были заинтригованы, потому что вы уже встретились на балу. Вы решили бросить все свои дела и поехать в Лох-Ду, чтобы увидеть ее еще раз. Для Моргана, правда, это не довод: он уже заподозрит неладное.
- А это не слишком опасно, бригадир? - спросила Анна Бернстейн.
- Конечно, опасно, старший инспектор, поэтому нам и нужен Диллон. - Он улыбнулся и встал из кресла. - Уже поздно, а ужин заказан. Вы оба, должно быть, умираете с голоду. Я везу вас в зал "Савойя" с видом на Темзу. Прекрасный оркестр, старший инспектор, вы сможете блеснуть там в танце со страстным партнером, а он сможет удивить вас.
В понедельник, как только сгустились сумерки, Диллон уже прибыл в "Дорчестер". Свой модный темно-синий плащ он оставил в гардеробе. Его вечерний костюм от Армани был абсолютно традиционен и безупречно сшит: однобортный пиджак с шелковыми лацканами, черные запонки на манжетах белоснежной рубашки. Диллон был искренне доволен своим видом и надеялся, что Аста Морган разделит его мнение. В баре он выпил бокал шампанского и прошел в зал, где предъявил свое приглашение и был допущен к процедуре представления послу и его супруге.
Его имя было объявлено, и он выступил вперед.
- Мистер Диллон? - с некоторой неуверенностью в голосе спросил посол.
- Из Министерства обороны, - ответил Диллон. - Так любезно с вашей стороны пригласить меня. - Он повернулся к жене посла и галантно поцеловал ее руку. - Мои поздравления по поводу вашего туалета, он великолепен.
Она вспыхнула от удовольствия, и, отходя, он слышал, как она по-португальски сказала своему мужу: "Очаровательный человек!"
Зал был полон, играл оркестр. Наряды женщин отличались изысканностью, большинство мужчин были во фраках, хотя тут и там мелькали мундиры военных и сутаны священников. Хрустальные подсвечники, зеркала подчеркивали атмосферу блеска и роскоши. Диллон взял у проходившего мимо официанта бокал шампанского и направился в толпу, ища глазами Асту Морган, но не находя ее. В конце концов он вернулся ко входу, закурил и стал ждать.
Только почти час спустя он услышал, что объявляют ее имя. Ее волосы были зачесаны наверх и открывали лоб и высокие скандинавские скулы. По выражению ее лица было видно, что ей наплевать на все и на всех. На ней было перетянутое поясом вызывающе простое платье из черного шелка с подолом заметно выше колен и черные чулки. На цепочке черная сумочка типа почтальонской. На нее обратили внимание, потому что с послом и его женой она беседовала довольно долго. "Видимо, извиняется за Моргана", - подумал Диллон.
Наконец она сошла по ступеням и остановилась, чтобы открыть сумку. Она достала из нее золотой портсигар ручной работы и стала искать зажигалку.
- Черт побери! - выругалась она.
Диллон шагнул к ней с горящей "зиппо" в правой руке.
- Уверен, что, кроме этого, здесь вам ничего не нужно, правда?
Она спокойно смерила его взглядом и прикурила.
- Благодарю.
Когда она повернулась, чтобы уйти, Диллон приветливо заметил:
- Эти каблуки высотой по крайней мере шесть дюймов. Осторожней при ходьбе, девочка, гипсовая повязка - навряд ли хороший аксессуар к этому платью.
Она широко раскрыла глаза от изумления, а потом рассмеялась и отошла.
Аста, казалось, знала всех. Она со всеми успела перекинуться парой слов, переходя от группы к группе и изредка позируя фотографам светской хроники, - определенно, она была известна. Диллон старался держаться поблизости, не упуская Асту из поля зрения. Он ждал удобного случая.
Она немного потанцевала с несколькими партнерами, среди которых оказались сам посол, два министра и один-два известных актера. Случай представился Диллону примерно через час, когда он увидел, что она танцует с членом парламента, известным бабником. Танец кончился, но тот продолжал держать ее за талию и не отпустил, когда они вышли из танцевального круга. Они стояли у буфета, девушка пыталась избавиться от него, но партнер по танцу держал теперь Асту за кисть.
Диллон действовал молниеносно.
- Дорогая Аста, прости, что я задержался. Дела.
Мужчина, нахмурившись, отпустил ее, и Диллон поцеловал ее в губы.
- Шон Диллон, - прошептал он.
Она оттолкнула его и произнесла капризно:
- Ты настоящая свинья, Шон, только и умеешь, что извиняться. У тебя что, одни дела на уме?
Диллон взял ее за руку, не обращая ни малейшего внимания на члена парламента.
- Я кое-что придумал. Пойдем потанцуем.
Оркестр играл фокстрот, и она легко подчинялась танцевальным движениям.
- Черт меня побери, девочка, у вас это здорово получается! - заметил он.
- Я училась в частной школе. Дважды в неделю у нас были уроки танца. Девочки танцевали друг с другом, конечно. Вечный спор был из-за того, кому быть кавалером.
- Могу себе представить. Знаете, когда я был белфастским мальчишкой, мы скидывались, чтобы один из нашей ватаги мог купить билет на танцплощадку и потом открыть пожарный вход и впустить всех.
- Ну и шпана! - вставила она.
- Да, в шестнадцать лет у нас не было денег, но было много фантазии. Все девочки были одеты в ситцевые платья, и от них пахло тальком, которым они пудрились.
Она улыбнулась.
- Мы жили в бедном районе. Косметика была нам не по карману.
- Там вы и научились актерскому искусству?
- О каком искусстве речь?
- А, бросьте, - сказала она, - вы очень ловко втерлись только что. Теперь я должна быть благодарна вам, не так ли?
- Вы полагаете, что мы вместе уйдем в ночь и там я осуществлю свои темные замыслы относительно вас? - Он улыбнулся. - Простите, милочка, у меня на сегодня другие планы, и у вас, мне кажется, тоже.
Он остановился на краю танцевального круга и поцеловал ей руку.
- Было очень мило, но поищите себе лучшего партнера. - Он повернулся и зашагал прочь, а Аста удивленно глядела ему вслед.
Пианиста из бара "Дорчестер" Диллон считал лучшим в Лондоне. Когда ирландец вошел, он помахал Диллону, и тот подошел к роялю.
- Ты сегодня выглядишь, как аристократ, парень. Что случилось?
- Бал бразильского посольства. Великие и могущественные иногда любят подурачиться.
- Бывает и такое. Хочешь подменить меня? А я бы сбегал в туалет.
- С удовольствием!
Диллон сел на стул пианиста. Подошел улыбающийся официант:
- Как обычно, мистер Диллон?
- "Крюг", приятель, не марочный.
Диллон достал из своего старого серебряного портсигара сигарету, закурил и заиграл "Туманный день в Лондоне" - свою любимую мелодию.
Так он и играл, держа в зубах сигарету, дым которой поднимался вверх. Погруженный в музыку, он в то же время был абсолютно уверен, что рядом с ним очутилась Аста Морган.
- А вы, как я посмотрю, человек со многими талантами.
- Мой старый враг как-то назвал меня сносным ресторанным пианистом - но это так, грехи молодости.
- Старый враг, вы сказали?
- Мы участвовали в одном судебном процессе, но разошлись во мнениях относительно его исхода, скажем так.
- Судебном процессе, мистер Диллон? Это что-то серьезное.
- Я принес тяжелый груз. - Подошел официант с бутылкой "Крюга" в ведерке. Диллон кивнул ему.
- Еще, пожалуйста, бокал для леди. Мы сядем вон там, в кабинке.
- "Я - чужак в этом городе", - проговорила она строку из песни.
- "Мне здесь никто не знаком", - продолжил он, - спасибо Гершвинам, Джорджу и Айре. Они, наверное, любили этот старый город. А песню эту написали для картины "Девушка в беде". И пел ее Фред Астер.
- Я слышала, он и танцевал немного.
В этот момент вернулся негр-пианист.
- Парень, у тебя получается.
- Но не так хорошо, как у тебя. Садись.
Диллон встал, а пианист сел на свое место.
Они устроились в кабинке, Диллон дал Асте прикурить и подал бокал шампанского.
- Я вижу, что вы человек образованный и высоких стандартов, и вдруг пьете не марочное вино, - заметила она, пригубив "Крюг".
- Лучшее шампанское из всех - не марочное, - ответил он. - Оно уникально. Это смесь сортов, и это известно немногим. Они читают то, что написано на этикетке, а это очень поверхностно.
- А вы еще и философ. Чем вы занимаетесь, мистер Диллон?
- Стараюсь работать как можно меньше.
- Мы все стараемся. Вот вы упомянули о процессе, не о работе и не о профессии, а о процессе. По-моему, это интересно.
- Боже, Аста Морган, мы в лучшем баре Лондона пьем "Крюг", а вы заводите разговор о серьезном.
- Откуда вам известно мое имя?