Напряженная криминальная интрига, динамизм сюжета, яркость, колоритность и психологичность образов - все это присуще романам "Венок для Риверы" английской писательницы Найо Марш и "Зеленоглазое чудовище" Патрика Квентина, американского писателя, мастера "психологического" детектива.
Содержание:
-
Найо Марш - Венок ля Риверы - (Пер. с англ. Э. Шустера) 1
-
Патрик Квентин - Зеленоглазое чудовище - (Пер. с англ. В. Батарова) 56
-
Примечания 92
Зеленоглазое чудовище
Найо Марш
Венок ля Риверы
(Пер. с англ. Э. Шустера)
Действующие лица
Лорд Пестерн и Бэгот Леди Пестерн и Бэгот
Фелиситё де Сюзё, дочь леди Пестерн и Бэгот
Достопочтенный Эдуард Мэнкс, троюродный брат (кузен) лорда Пестерна
Карлайл Уэйн, племянница лорда Пестерна
Мисс Хендерсон, компаньонка и секретарь леди
Пестерн
Бризи Беллёр, дирижер
Хэппи Харт, пианист
Сидни Скелтон, барабанщик
Карлос Ривера, аккордеонист
Сесар Бонн, хозяин ресторана "Метроном"
Дэвид Хан, его секретарь
Найджел Батгейт, репортер из "Ивнинг кроникл" Доктор Алингтон Миссис Родерик Элейн
Родерик Элейн, старший инспектор розыскного отдела Инспектор Фокс, бригадир, детектив Доктор Кертис
Сержант Бейли, детектив, специалист по отпечаткам пальцев
Сержант Томпсон, детектив, фотограф
Сержанты Гибсон, Маркс, Скотт, Уотсон и Сэллис, детективы
Всевозможные полицейские, официанты, музыканты и т. п.
Глава I
Письма
Леди Пестерн и Бэгот - своей племяннице по мужу мисс Карлайл Уэйн
3, "ГЕРЦОГСКАЯ ЗАСТАВА", ИТОН-ПЛЕЙС, ЛОНДОН, ЮГО-ЗАПАД 1
Дорогая Карлайл!
Твой дядя с присущей его словесным проявлениям непоследовательностью сообщил мне о твоем прибытии в Англию. Добро пожаловать домой! Возможно, тебе будет интересно узнать, что я воссоединилась с лордом. Мною двигали практические соображения. Видишь ли, он предложил Клошмер в дар нации и возвратился в "Герцогскую Заставу", где - ты могла слышать об этом - я жила последние пять лет. Сразу после войны я делила сомнительные прелести этой обители с членами некоей эзотерической секты, бежавшей к нам откуда-то из Центральной Европы. Твой дядя даровал им то, что, как мне кажется, колонисты называют скваттерскими правами, рассчитывая, без сомнения, вынудить меня перебраться назад, на Кромвель-роуд, или вернуться в общество моей сестрицы Дезире, с которой я в ссоре с тех самых пор, как впервые поняла до конца ее мотивы, а она - мои.
Других чужеземцев репатриировали, но секту не тронули. Ты получишь достаточное представление о ней, если я скажу, что эта публика натаскала в бальный зал валунов и ровно в полночь под дикарские вопли, чем-то напоминающие древние антифоны, затевала возле камней свои ритуальные действа, а еще свято придерживалась догмы, видимо, запрещающей пользоваться водой и мылом и стричь волосы. Но шесть месяцев назад гости отбыли наконец к себе домой, в Центральную Европу (я так и не удосужилась узнать, куда именно), и я стала полновластной хозяйкой дома. Я его вычистила и приготовилась насладиться покоем. Но не тут-то было! Представь мое разочарование - я поняла, что больше не переношу тишины и мне не хватает тарарама по ночам. Я привыкла то и дело сталкиваться с людьми, похожими на мелких немытых пророков, и не могла смириться с тем, что в доме одни только слуги, которых обычно не замечаешь вовсе. Короче говоря, почувствовала себя одинокой. В одиночестве человек начинает размышлять о своих ошибках. Я вспомнила о твоем дяде. Может ли человеку наскучить невразумительность? Лично я - сомневаюсь. Когда лорд Пестерн сделал мне предложение (ты наверняка помнишь - он служил атташе в вашем посольстве в Париже и частенько захаживал к моему отцу в гости), я уже была вдовой. Не jeunefille , я, конечно, не рассчитывала попасть в рай, но и не предполагала стать посмешищем для всего света. Понятно, по прошествии известного времени не следует ожидать от мужа больше того, на что он способен. Если он тактичен, то жена ничего не знает. Оно и к лучшему. Женщина смиряется с тем, что имеет. Увы, твой дядя напрочь лишен такта. Ладно бы речь шла об интрижках, малейшие признаки которых, я полагаю, мне известны до тонкостей, - ни одна не явилась бы для меня неожиданностью. Но мой второй супруг, одержимый сто и одной эфемерной и смехотворной навязчивой идеей, подготовил для меня нечто совсем иное: мой дом поочередно превращался в цитадель Армии спасения, прибежище индийских йогов, школу по изучению магии вуду и Бог знает во что еще. Твой дядя с потрясающей легкостью менял тенета христианства в дельфийском духе на практику нудизма. Он совершал шутовские выходки, которые в его-то лета были просто непозволительны. Согласился с ролью клоуна, а мне оставил сожаления, которые мне, видимо, следовало принять как данность. Но и этого ему оказалось мало - он требовал от меня соучастия.
Взять хотя бы нудизм. Вообрази мои мучения, когда мне, урожденной де Футо, было предложено прогуляться без одежды позади лавровых изгородей в Уильде, точнее в Кенте. Именно в этом месте и после этой провокации я впервые оставила твоего дядю. Я возвращалась к нему время от времени, но словно бы лишь за тем, чтобы столкнуться с очередной его глупостью. Я ничего еще не сказала о его характере: он обожает устраивать сцены и обладает некоторыми не слишком бросающимися в глаза, но мучительными для меня чертами. И все его выходки, увы, у всех на слуху и на виду.
И тем не менее, дорогая Карлайл, мы опять вместе в "Герцогской Заставе". Ибо, когда я решила, что тишина огромного дома не для меня и мне следует подыскать квартиру, пришло письмо от твоего дяди. Теперь он весь ушел в музыку, связался с оркестром, в котором бьет в барабаны, и превратил наш бальный зал в репетиционную. Мне же он предложил воссоединиться в "Герцогской Заставе". Я полюбила этот дом. Кроме того, там, где твой дядя, всегда шумно, а шум стал для меня потребностью. Я согласилась.
Вместе со мной туда последовала Фелисите. Горько признавать, но я очень тревожусь за нее. Обладай твой дядя хоть в малейшей степени качествами приемного отца, он мог бы повлиять на нее. Однако он или игнорирует свой долг, или с удовольствием рассуждает о перспективах настолько нежелательных, что я, ее мать, просто не в силах написать об этом подробнее. Мне остается только просить тебя, дорогая Карлайл, найти время и навестить нас. Фелисите всегда уважала твое мнение. Горячо надеюсь, что ты выберешься к нам в первый уик-энд следующего месяца. Твой дядя, полагаю, намерен пригласить тебя сам. Я присоединяюсь к нему. Будет замечательно снова увидеться, дорогая, и я просто мечтаю поговорить с тобой.
Любящая тебя тетя Сесиль де Футо Пестерн и Бэгот.
Лорд Пестерн и Бэгот - своей племяннице мисс Карлайл Уэйн
3, "ГЕРЦОГСКАЯ ЗАСТАВА", ИТОН-ПЛЕЙС, ЛОНДОН, ЮГО-ЗАПАД 1
Дорогая Лайла!
По слухам, ты вернулась. Твоя тетя утверждает, что просила тебя навестить нас. Приезжай третьего, и мы угостим тебя музыкой.
Твоя тетка снова живет со мной.
Любящий тебя дядя Джордж
Из разговора Г. П. Ф. "Рука Помощи" в журнале "Гармония"
Уважаемый Г. П. Ф.!
Мне восемнадцать, и я неофициально помолвлена. Мой жених безумно ревнив, и манера его поведения кажется мне более чем странной и просто пугающей. Подробности сообщаю отдельно, ведь может так случиться, что он прочтет здесь это мое письмо - и тогда быть нам в калоше. Прилагаю почтовый перевод на пять шиллингов, чтобы получить личный ответ. Пожалуйста, помоги мне.
"Тутс"
"Бедное дитя в несчастье, позволь помочь тебе, как умею. Помни, что я буду говорить как мужчина, и это, вероятно, хорошо, ибо только мужской ум способен постичь то странное самоистязание, которым омрачена любовь твоего жениха и которое делает тебя такой несчастной. Поверь мне, есть только один выход. Наберись терпения, докажи свою любовь непорочным поведением. Не пытайся убедить его в безосновательности подозрений. Сохраняй спокойствие. Продолжай любить его. Попробуй превратить ваши размолвки в легкую шутку, но, если не получится, не предпринимай новых попыток. Не позволяй ему допустить мысли, что ты нетерпелива. Даже мысли. Есть натуры такие деликатные и чувствительные, что с ними следует обращаться, как с цветами. Они не могут без солнца, не могут без заботы.
Если этого нет, их духовное развитие останавливается. Личный ответ придет к тебе завтра.
Примечание к колонке "Г.П. Ф." Г. П. Ф. напишет тебе специальный личный ответ, если ты пришлешь конверт с маркой и почтовый перевод на пять шиллингов по адресу: "Беседы по душам", "Гармония", проезд Матери семейства, дом 5".
Мисс Карлайл Уэйн - мисс Фелисите де Сюзе
ФРАЙЕРС-ПАРДОН, БЕНХЭМ, БАКИНГЕМШИР
Только что получила странное письмо от тетушки Силь - она хочет, чтобы я приехала к вам третьего. К чему бы это? С любовью
Лайла.
Достопочтенный Эдуард Мэнкс - мисс Карлайл Уэйн ХЭРРОУ-ФЛЭТС, СЛОУН-СКВЕР, ЛОНДОН, ЮГО-ЗАПАД 1
Дорогая Лайла!
Кузина Сесиль утверждает, что пригласила тебя в "Герцогскую Заставу" в субботу третьего, на уик-энд. Я еду через Бенхэм и заберу тебя с собой. Ты знала, что она хотела сделать меня мужем Фелисите? Я был от этого не в восторге, как, к счастью, и Фе. К тому же сейчас она положила глаз на крайне подозрительного типа, который играет на аккордеоне в оркестре кузена Джорджа. Представляю, какой вскоре разразится скандал a cause, как выражается кузина Сесиль, de оркестра и в особенности de сомнительного типа по имени Карлос, того самого аккордеониста. Ведь они же не пара, верно? И зачем тебя тянет в чужие края? Я прибуду в пять часов пополудни в субботу.
Любящий тебя Нед.
Из колонки сплетен "Монограммы"
По слухам, лорда Пестерна и Бэгота, страстного поклонника буги-вуги, скоро можно будет послушать в одном ресторане "не в сотне миль от Пикадилли". Лорд Пестерн и Бэгот, который, естественно, женат на мадам де Сюзе (урожденной де Футо), играет на барабанах с фантастическим пылом. В его оркестре такие известные личности, как Карлос Ривера и неподражаемый Бризи Беллер в качестве дирижера - оба из "Метронома". Между прочим, я видел прелестную мисс Фелисите (Фе) де Сюзе, дочь леди Пестерн и Бэгот от первого брака, - на днях она завтракала в Тармаке a deux с достопочтенным Эдуардом Мэнксом, который, естественно, приходится ей троюродным братом по женской линии.
М-р Карлос Ривера - мисс Фелисите де Сюзе 102, БЕДФОРД-МЭНШНС, ОСТЕРЛИ-СКВЕР, ЛОНДОН, ЮГО-ЗАПАД 1
Слушай, очаровашка!
Не смей поступать со мной так. Я тебе не какой-нибудь достопочтенный или лорд, чтобы сидеть с любезным видом, когда моя женщина делает из меня дурака. Нет. У меня или все, или ничего. Я не отпрыск древнего рода. Не позволю, чтобы мне переходили дорогу, и я устал, в самом деле страшно устал ждать. Больше не жду. Ты немедля объявляешь о нашей помолвке или - конец! Понятно?
Adios, Карлос де Ривера.
Мисс Фелисите де Сюзе - мисс Карлайл Уэйн, телеграмма:
ДОРОГАЯ БОГА РАДИ ПРИЕЗЖАЙ ВСЕ ТАК ЗАПУТАННО И СЛОЖНО УМОЛЯЮ ПРИЕЗЖАЙ ВОИСТИНУ CRI DE COEUR ТОННЫ ЛЮБВИ ДОРОГАЯ ФЕ
Мисс Карлайл Уэйн - леди Пестерн и Бэгот, телеграмма:
БЛАГОДАРЮ ЗА ТАКОЕ ОБИЛИЕ ЛЮБВИ БУДУ ОКОЛО ШЕСТИ В СУББОТУ ТРЕТЬЕГО КАРЛАЙЛ
Глава II
Главные действующие лица съезжаются
1
Ровно в одиннадцать утра Г. П. Ф. вошел в боковую дверь помещения, которое занимала "Гармония" по адресу проезд Матери семейства, дом 5, и сразу удалился к себе. Белыми буквами на двери было написано: ЛИЧНЫЙ КАБИНЕТ Г. П. Ф. Хозяин кабинета размотал шарф, которым тщательно укрывал от тумана нос и рот, и повесил его вместе с фетровой шляпой и плащом на вешалку позади стола. Затем надел на лоб зеленый козырек для защиты глаз от света и закрыл дверь на задвижку. Покончив с этим, он вывесил на двери картонку с единственным словом - ЗАНЯТ.
Ярко горела газовая конфорка, над оловянным блюдцем, стоявшим рядом с нею, поднимались крошечные облачка пара - для увлажнения воздуха. Туман затянул окно снаружи, как желтоватая кисея, которую повесили не с той стороны. За окном раздавались глухие шаги прохожих, спешивших куда-то по узкой улочке в это промозглое утро, слышались их приглушенные голоса и сдавленный кашель. Г. П. Ф. потер руки, с довольным видом хмыкнул, сел за стол и включил лампу под зеленым абажуром. "Хорошо", - промелькнуло у него в голове. Блики света плясали на темных стеклах его очков, он их снял и заменил обычными, для чтения.
- Раз, два. Открывай, голова, - пронзительным фальцетом пропел Г. П. Ф. и подтянул к себе проволочную корзину с нераспечатанными письмами. - Три, четыре, ворота пошире, - весело продолжил он и вскрыл верхнее письмо. На стол выпал почтовый перевод на пять шиллингов.
"Уважаемый Г. П. Ф.!
Я чувствую себя просто обязанной написать вам и поблагодарить за ваше шикарное личное письмо. Вы совершенно правы, называя себя Наставником, Философом и Другом, честно - правы. Я много думала над вашими словами, и мне страшно интересно узнать, какой вы. На вид и на слух, конечно. Мне кажется, у вас довольно глубокий голос ("Ох, дьявольщина!" - пробормотал Г. П. Ф.) и, уверена, вы высокий мужчина. Я хочу…"
Он безжалостно пропустил следующие две страницы и остановился на заключительной части:
"Я изо всех сил старалась следовать вашему совету, но мой парень ни в какую! Не могу избавиться от мысли, что было бы очень полезно поговорить с вами. Хочу сказать: на самом деле поговорить. Но, наверно, это выходит за всякие границы, поэтому посылаю еще пять бумажек на специальное личное письмо…"
Г. П. Ф. посмотрел напоследок на крупные красиво выписанные буквы и уронил страничку за страничкой во вторую проволочную корзину. Прочитал последние две строчки:
"Наверно, он сойдет с ума от ревности, если узнает, что я написала вам такое, но не написать я не могла. Признательная вам
"Тутс"".
Г. П. Ф. взял пачку текстовых заготовок, с благодушно-отсутствующим видом глянул на залепленное туманом окно и принялся за работу. Он писал очень быстро, вздыхал и сопровождал каждый вздох бормотанием.
"Конечно, я счастлив думать, - начал он, - что сумел помочь". Фразы соскальзывали с кончика его пера: "…вам все же следует набраться терпения… не сомневаюсь, вы поймете… анонимность… думайте о Г. П. Ф. как о дружеской тени… напишите снова, если будет желание… более, чем обычно, заинтересован… желаю удачи и всего наилучшего…" Закончив, он прикрепил извещение о почтовом переводе к листу со своим ответом и опустил письмо еще в одну корзину с надписью "Беседы по душам".
Следующее письмо было написано твердой рукой на хорошей почтовой бумаге. Г. П. Ф. созерцал его, склонив голову набок и насвистывая сквозь зубы.
"Мне пятьдесят лет, и недавно я решила вернуться к мужу, которому пятьдесят пять. Он эксцентричен чуть ли не до лунатизма, но, ясное дело, не может быть освидетельствован как невменяемый. Обстановка в доме невыносима, ибо он отказывается выполнять обязанности, естественные для приемного отца. Короче говоря, моя дочь замышляет вступить в брак, который со всех точек зрения, если забыть о страстной влюбленности, полная катастрофа. Если вам нужны подробности, я готова их сообщить, но прилагаемые мною вырезки из газет за последние шестнадцать лет говорят, я полагаю, сами за себя. Я не хочу, чтобы это письмо было опубликовано, и прилагаю почтовый перевод на пять шиллингов. Насколько я понимаю, этого достаточно для получения от вас личного совета.
Остаюсь и т. п.
Сесиль де Футо Пестерн и Бэгот".
Г. П. Ф. деликатно отложил письмо и вынул из конверта пачку газетных вырезок. "Против пэра возбуждено дело о похищении приемной дочери", - читал он. - "Пэр увлекся нудизмом", "Сцена в мейфэйрском суде", "И снова лорд Пестерн", "Леди Пестерн и Бэгот требует развода", "Пэр выступает за свободную любовь", "Упрек судьи", "Лорд Пестерн становится йогом", "Пэр буги-вуги", "Бесконечное разнообразие".
Г. П. Ф. пробежал глазами текст под заголовками, нетерпеливо хмыкнул и начал строчить ответ. Он еще не завершил работу, когда, мельком глянув в окно, увидел, как из тумана, словно на полупроявленном негативе, выдвинулось плечо. Потом показалось лицо, а к стеклу прижалась пятерня, которая тут же, сложившись в кулак, дважды постучала. Г. П. Ф. отпер дверь и вернулся к столу. Мгновение спустя в коридоре послышался кашель посетителя. "Entrez" - с претензией на модный стиль крикнул Г. П. Ф., и посетитель вошел в комнату.
- Извини за беспокойство, - сказал он. - Я решил, что в такое утро ты наверняка будешь на месте. Дело в ежемесячных пожертвованиях в фонд помощи. Нужен твой автограф на чеке.
Г. П. Ф., не вставая со стула, дотянулся до письма леди Пестерн. Посетитель взял его, присвистнул, внимательно прочел и расхохотался.
- Ну и ну! - воскликнул он. - Честное слово, ну и ну.
- А вот вырезки из газет. - Г. П. Ф. протянул их гостю.
- Она дошла-таки до точки кипения! Этим должно было кончиться!
- Проклятье, но я не понимаю твоих слов.
- Извини. Конечно, в этом нет смысла, но… Как ты ответил ей?
- Язвительно.
- Можно взглянуть?
- Ради бога. Давай чек.
Посетитель склонился над столом, одновременно читая ответ и нащупывая во внутреннем кармане бумажник. Не отрываясь от чтения, вынул чек и положил его на стол. Быстро поднял глаза, словно намереваясь что-то сказать, но Г. П. Ф. занимался чеком, поэтому он заговорил только дочитав письмо до конца.
- Лихо, - сказал он.