– Та-а-к, – задумчиво протянул имиджмейкер, – надо подумать, не пора ли ввести моду на городки. Игра самая народная, инвентарь недорогой, дерево в стране есть… А там, глядишь, и в олимпийские виды спорта протащим. По-моему, очень перспективно. Идем дальше. Прическу, к сожалению, вырастить уже не успеем, но тут у нас все, вроде бы, не критично. Загар чуть-чуть добавить. Вы должны не белого медведя напоминать, а нормального партийного зверя. Мешочки под глазами придется подтянуть, такое богатство нам ни к чему. С подтяжками главное – не переборщить, поэтому морщины на лбу не трогаем, пусть народ видит, что о нем думают денно и нощно. Более подробные рекомендации дам завтра. А сейчас набросаем темы для интервью. Диана вас с часок попытает, зато потом долго приставать не будет, наберет тем с запасом и начнет статьи штамповать по мере необходимости. Приступаем.
Боровский сел на стул по правую руку от Тестоедова и приготовился слушать.
– Я, господин губернатор, не буду задавать вам программные вопросы политического характера, тут уж Кирюша мне рыбу сам набросает, покажу вам черновой материал.
– Тексты политического характера можете согласовывать с моим консультантом. Стас Савельев, прошу любить и жаловать.
Стас приподнялся со стула и сделал легкий поклон.
– Хорошо, это мы решим в рабочем порядке, – согласилась Рокотаева. – А с вами лично, Юрий Рудольфович, я бы хотела проговорить вопросы имиджевого плана. Характер, увлечения, семья, взгляды на жизнь, воспоминания детства, яркие моменты биографии. Ну, например, ваша любимая музыка?
– Группу "Ц-2" люблю! – ответил Тестоедов.
В кабинете повисло молчание. Губернатор тут же понял, что сморозил что-то не то.
– Значит так, господин кандидат на пост президента Российской Федерации, – прервал паузу Боровский. – Идеальный вариант, конечно, "Любэ". Но эта позиция, к сожалению, уже занята. Кстати, с моей подачи. А вы у нас будете любить "Pink Floyd" и Ларису Долину. Причем, в просвещенных аудиториях – пинкфлойдов, а при общении с сельским населением и пенсионерами, будьте любезны, – Долину. Это и народно, и не вульгарно, простите за невольный каламбур. Ладно, Юрий Рудольфович, мы, наверное, больше не будем занимать ваше драгоценное время. Вечерком с Динулей посидим – сами придумаем вам увлечения. Пристрастия и прочее. Именно такие, какие требуются. Ко мне еще вопросы имеются?
– Нет, наверное. Идите пока отдохните, а завтра с утра еще поработаем, – губернатор встал из-за стола и протянул Боровскому руку.
– И как вам этот хлыщ? – спросил Тестоедов у своих помощников после того, как Боровский и компания покинули его кабинет.
Шарипова отвела глаза. Она предпочла оставить комментарии при себе. Савельев решил высказаться.
– Трудно составить полное представление о человеке при такой короткой встрече, но, Юрий Рудольфович, репутация этого специалиста говорит сама за себя. А Рокотаева – журналист высочайшего класса.
– Самое главное, мужик этот в своих силах полностью уверен, – пробасил молчавший до сих пор Зенон.
– Нет, самое главное – он тебе костюмчик с губернаторского плеча подкинул, – подколол приятеля Стас.
– Счастлив безмерно, – хмыкнул колдун. – Чужой одежды носить не буду, она энергетику своего хозяина аккумулирует. Мне это ни к чему, а то я, грешным делом, в далай-ламы надумаю баллотироваться.
Московская сага
Демократия – это мирный способ регулярного перехода власти от одной политической элиты к другой. Губернатор Приуральского края решил принять участие в этой занятной игре. Однако неустранимые противоречия в российских верхах разрешаются иногда весьма радикальными и не самыми мирными способами.
Юрий Тестоедов отправился в поход за славой. Комфортабельный частный самолет доставил его многочисленную команду в один из московских аэропортов. Среди всех этих консультантов, пиарщиков, журналистов и телохранителей Стас Савельев и Зоя Шарипова занимали особое место. Они выступали главными координаторами действий губернаторской команды. Завтра должен состояться решительный шаг на пути вхождения Тестоедова в высшие эшелоны власти: на съезде "Медвединой России" его официально представят как кандидата в президенты. Все остальное будет делом политической техники: регистрация, предвыборная агитация – и вот вам, пожалуйста, новый выборный царь всея Руси въезжает в Кремль на чем-нибудь белом.
Будущий президент был сосредоточен. Он молчал во время воздушного путешествия, не проронил ни слова и в машине, которая везла их в гостиницу. Верная Зойка не сводила влюбленных глаз со своего шефа. Посмотреть было на что: облаченный в новый костюм от Бриони, загорелый и похудевший Тестоедов выглядел настоящим политическим суперменом. "Наконец-то, Россия сможет получить породистого, стильного президента. Да, неплохо мы над ним поработали, достойный кандидат получился", – думал Стас, поглядывая на губернатора в водительское зеркало с заднего сиденья машины.
Разместившись в своем номере, Савельев задумался о планах на вечер. Можно было позвонить Зенону, он выехал в столицу на две недели раньше, чем Тестоедов с помощниками. Но Стас по предыдущему опыту знал, что встреча с приятелем может завершиться серьезной попойкой. Душевные разговоры с колдуном почему-то располагали к употреблению алкоголя в больших количествах. Савельев очень осторожно относился к спиртному, поэтому здраво рассудил, что перед завтрашним напряженным днем это ему совсем ни к чему. Гладышевой звонить тоже не стоило. Темпераментная министерша могла настоять на личной встрече, которая, скорее всего, завершилась бы отчаянным постельным сражением. "К черту приключения! Спокойный вечер с верным ноутбуком – вот все, что мне требуется", – решил Стас и принялся распаковывать свой походный багаж. От этого занятия его отвлек звонок мобильного телефона, номер на дисплее не определялся.
– Ты уже добрался? – женский голос он узнал сразу.
– Только что приехал, – ответил Стас на вопрос Гладышевой, которая, как обычно, взяла инициативу в свои руки.
– Где ты находишься?
– В номере.
– С тобой рядом никого? Ты один?
– Один. Но встретиться сегодня не получится, извини…
– Я сейчас не об этом, – резко оборвала его министерша. – Слушай внимательно. Только без имен.
Если Гладышева звонит с неизвестного телефона и просит не называть ее по имени, значит, дело серьезное. Что могло стрястись? Савельев сразу понял, что ничего хорошего ему ждать не приходится.
– Самое лучшее, что ты можешь сейчас сделать – это выйти на лестницу, совершенно случайно на ней кувыркнуться и аккуратно так повредить себе ногу, – властная дама давала эти странные рекомендации таким тоном, что они звучали почти как приказ.
– Зачем?
– Тогда у тебя появится очень уважительная причина провести завтрашний день вдалеке от своего шефа. Завтра все люди, которые будут находиться рядом с ним, очень серьезно рискуют. Понял?
– Ты хочешь сказать…
– Именно это я и хочу сказать. Ситуация изменилась. Решение про него переиграли. Все.
Финита. У меня самые надежные источники. Поверь, дорогой, я сама сильно рискую с этим звонком. Так что прощай. И умоляю, береги себя.
Послышались короткие гудки. Стас тупо уставился на свой мобильник. И тут же вздрогнул от неожиданности – телефон зазвонил снова.
– Ты уже в Москве?
– Да, Зенон, дружище. Я вспоминал о тебе. Ты уж извини, завтра дел по горло, так что пересечься пока не получится. Похоже, возникли серьезные проблемы, надо все хорошенько обдумать. Скорее всего, никуда не выберусь, остаюсь в гостинице.
– Правильно делаешь. Тебе завтра предстоит очень тяжелый день.
– Ты себе представить не можешь, насколько тяжелый!
– Вот я-то как раз представляю это, как никто другой. Не просто тяжелый, а страшно тяжелый. Или даже тяжело страшный! – в голосе колдуна появились зловещие нотки.
– В чем дело? – насторожился Савельев.
– Помнишь тот роковой день, когда я тебе советовал вообще из дома не высовываться? – спросил Зенон.
В груди гулко ухнуло, в животе похолодело от недоброго предчувствия. Стас прекрасно помнил тот день. Зенон предупредил его тогда, что ему грозит смерть, и выходить на улицу строго запретил. Стас ослушался колдуна и только чудом остался в живых. А его невеста трагически погибла. В памяти снова всплыл весь этот кошмар. Под тяжестью мрачных воспоминаний и враз нахлынувшего ужаса Стас рухнул в кресло.
– Так вот, завтра тебе предстоит пережить такой же страшный день, – продолжал пугающе жестким голосом вещать из трубки Зенон.
– Ты уверен?
– На все сто. Завтра смерть будет кругами ходить рядом с твоим шефом, она способна накрыть любого, кто окажется слишком близко. Ты можешь отсидеться в уголке, не приближаться к нему на пушечный выстрел?
– Боюсь, не получится. Я должен завтра быть с Тестоедовым. Игра идет по-крупному, я – часть уже запущенного механизма и не имею права выпадать из обоймы. Тем более, в такой момент.
– Это твой окончательный выбор?
– Да.
– Тогда я не смогу тебе помочь. Будь предельно осторожен. Сделай все возможное и невозможное, чтобы избежать надвигающейся беды. Продумай все варианты, используй любые способы. Постарайся увидеть особые знаки, их тебе будут посылать духи. Сканируй ситуацию каждую секунду. При малейшей угрозе будь готов бежать, скрыться, исчезнуть, раствориться в воздухе. Может тогда смерть и пронесет стороной. Все понял?
– Угу.
– Ну, друг, удачи тебе!
Бред какой-то… Что происходит? Мозг отказывался переваривать всю эту чертовщину. Два предупреждения из двух не связанных между собой источников. Это не может быть просто случайностью. Колдун в таких делах не ошибается. Стас уже давно убедился в этом. Гладышева тоже не станет говорить подобные вещи без серьезных на то оснований. Что же теперь делать? Бросить все, спрятать голову в песок, распрощаться с мечтами о президентстве Тестоедова? Но ставки в игре очень высоки. Надо рискнуть, решил консультант. Но риск должен быть тщательно просчитан. Нужно было срочно найти какой-то выход, определить пути отхода. В голове лихорадочно закрутились обрывки мыслей. Стас окинул взглядом свой номер. Распотрошенная сумка с вещами, раскрытый ноутбук, газета на журнальном столике… Стоп! Что это? Заголовок на первой полосе зацепил внимание Савельева: "Революционное решение московских властей: гей-парад пройдет в трехстах метрах от съезда "Медвединой России!" Стас взял в руки таблоид и пробежался глазами по передовице.
"Мэр Полянкин решил хлопнуть дверью. Накануне своей неизбежной отставки он вынимает фигу из кармана. Ему не удалось рассорить президента и премьера, интрига патриарха московской политики провалилась. Указ о его отставке уже лежит на столе главы государства. Что можно сделать в такой ситуации? Отрубить в Кремле свет и водоснабжение? Полянкин решил пойти ва-банк. Он нашел необычное решение: в день проведение съезда правящей партии, на котором должен быть выдвинут кандидат в президенты на предстоящих выборах, правительство Москвы по прямому указанию мэра разрешило провести гей-парад. Маршрут пройдет по центральной части города. Сбор участников – возле излюбленного места тусовок сексуальных меньшинств – кафе "Улюлюм". Оно находится буквально в трехстах метрах от дворца съездов. Чего добивается Полянкин?
Скорее всего, мэр решил обеспечить запасной аэродром, куда он сможет приземлиться после неизбежного вылета с вершины российской власти. Наши источники утверждают, что нынешний московский правитель договорился с английским премьером. Тот согласился предоставить надежное убежище на туманном Альбионе опальному мэру в обмен на разрешение гей-парада в первопрестольной. Подобный шаг идейного гомофоба Полянкина покажет всему миру, что Россия капитулирует под нажимом Запада и начинает вводить у себя демократические стандарты отношения к правам сексуальных меньшинств. Вилла в предместье Лондона уже ждет заселения нового политэмигранта из России, а в Москву съезжаются гомосексуалисты и лесбиянки со всей страны для придания мероприятию общероссийского масштаба. По нашим сведениям, самый большой гей-десант ожидается из Приуральского края. Лидер тамошних гомосексуалистов Чванцев заявил, что потенциальный кандидат на пост президента губернатор Тестоедов относится к гей-движению лояльно, а потому, в случае его избрания на высший государственный пост, движение секс-меньшинств в защиту своих прав получит поддержку на самом верху".
Опять Чванцев! Он тоже является одной из пешек на политической шахматной доске. И, судя по всему, эта партия начинает принимать неожиданный оборот. То есть, Савельев, конечно, знал о запланированном гей-параде. Но особое значение этот факт приобрел именно в свете последних событий. Может быть это знак? Уже несколько раз за прошедшие два года их дороги пересекались. Тестоедов и Чванцев… Почему они неизбежно то притягиваются, но отталкиваются друг от друга, повинуясь странной, необъяснимой связи. Как плюс и минус… Надо как-то связать воедино столь странный клубок хитросплетений. Может быть, здесь та спасительная ниточка, что поможет выбраться из страшного лабиринта? Что там говорил Зенон? Убежать, спрятаться, раствориться в воздухе? Так, похоже, есть идея! Спокойный вечерок отменяется! Пора действовать.
Стас решительно подошел к телефону и набрал номер администратора отеля.
– Вы не подскажите, как можно добраться до магазина женской одежды? Меня интересует специализированный магазин, ассортимент которого предназначен для крупных дам. Для очень крупных.
Савельев записал адрес в блокнот и достал мобильный телефон.
– Господин Чванцев? У меня к вам срочное дело.
Способ Керенского
Актеры и политики должны уходить со сцены красиво. Император Нерон так и сказал перед смертью: "Какой актер погибает!" Его коллега Тиберий ценил себя выше. "Кажется, я становлюсь богом!" – сообщил он соратникам, собравшимся у его смертного одра. Император Клавдий не оставил после себя надлежащей автоэпитафии: его наследник Калигула придушил дядюшку подушкой, и последние слова бедняги застряли в сдавленном горле. Глава временного правительства демократической России Александр Федорович Керенский хорошо знал историю, а потому не стал испытывать судьбу. Он скрылся от большевиков, штурмующих Зимний дворец, переодевшись то ли в женское платье, то ли в форму революционного матроса. После предупреждения Зенона и Гладышевой, Стас Савельев продумывал планы спасения Тестоедова от смертельной опасности. Он решил использовать способ не столько красивый, сколько надежный. Способ имени Керенского.
За три часа до начала съезда "Медвединой России" за Тестоедовым приехал автомобиль, присланный от администрации президента. Губернатор расценил это как хороший знак. Чтобы не создавать лишней нервозности, Стас не стал говорить шефу о том, что узнал вчера вечером от колдуна и министерши. Но сам Савельев постарался быть максимально готовым к самому худшему варианту развития событий. Он отказался от официального костюма в пользу удобного наряда в спортивном стиле: водолазка, свободные брюки и легкие кроссовки. Шарипова окинула коллегу удивленным взглядом, но сочла уместным оставить замечания при себе. В конце концов, это его личное дело, тем более, что присутствие Стаса на официальных мероприятиях не предусматривалось, ему предстояло принимать участие только в кулуарных переговорах. Кроме портфеля с ноутбуком Савельев прихватил с собой весьма объемный пакет. Если бы Зоя смогла заглянуть внутрь этого странного пакета, она была бы просто в шоке. Все документы, кредитные карточки и наличность Стас рассовал по мноначисленным карманам вельветовой куртки.
Тестоедов, занявший место рядом с молчаливым водителем, задумчиво насвистывал мелодию, отдаленно напоминавшую один из старинных хитов группы "Pink Floyd". На левом заднем сидении за спиной водителя сидела Шарипова. Стас, расположившийся справа от нее, внимательно смотрел по сторонам, периодически заглядывая в зеркало заднего вида. Почти сразу его внимание привлек черный внедорожник, угловатые формы которого не оставляли сомнения в том, что их создали бездарные дизайнеры концерна "Тойота".
Тестоедов отказался от использования мигалки: времени для того, чтобы добраться до места событий хватало, и губернатор решил собраться с мыслями, постаивая в московских пробках. Стас с тревогой наблюдал, как черный преследователь аккуратно, но неуклонно стремится занять положение в правом ряду. Причем так, чтобы между ними оставалось не более двух автомобилей. Но, как на грех, агрессора сдерживали три авто различных марок, но одинакового ярко-красного цвета. "Три блондинки за рулем перли как-то с ветерком, – выплыл в сознании Стаса идиотский каламбур. – Тьфу, черт! Не отвлекаться! Держать ситуацию под контролем! Где машина с охраной? Отстают все больше!" До ближайшего перекрестка оставалось метров двадцать, на светофоре загорелся зеленый свет, когда водитель черной машины решился на отчаянный маневр. Он включил левый поворотник и, распугивая участников дорожного движения яростными сигналами, резко пошел на обгон по левой полосе. Через пару секунд преследователь поравнялся с машиной Тестоедова.
Тонированное стекло задней двери внедорожника опустилось, Стас отчетливо видит короткое дуло автомата. Черный огрызок начинает медленное движение: сначала он направлен в пасмурное московское небо, угол в сорок пять градусов к горизонту, но вот уже чья-то уверенная рука опускает его и, приноравливаясь к скорости перемещения машин, целит прямо в переднюю дверку губернаторского авто… Легкое покачивание из стороны в сторону, мишень взята на мушку.
– Все из машины! Быстро! – дико заорал Савельев, открывая дверцу и вываливаясь прямо на проезжую часть.
Стук автоматной очереди заглушил визг тормозов. Тестоедов проявил отменную реакцию, годы тренировок на боксерском ринге не прошли даром. Команду Савельева он понял четко. На дорогу губернатор скатился всего на долю секунды позже, чем его консультант. А водителю и верной Зойке деваться было некуда: слева на них обрушивается шквал раскаленного свинца. В последний момент Шарипова пытается пригнуться, падает вправо, инстинктивно закрывает голову руками. Кровавые брызги догоняют Савельева, который в это мгновенье совершает цирковой кульбит. Водитель вытянулся в струну: простреленная голова откинулась на спинку сиденья, ноги впечатаны в педали тормоза и сцепления. Черный убийца лихо выскакивает на встречку, мчится через перекресток и скрывается в ближайшем переулке. Три ярко-красных паркетника в правом ряду спрессованы ударами следовавших за ними автомобилей. Лица потерпевших водительниц становятся белее вставших дыбом причесок. Стас крепко сжимает в левой руке пакет, поднимается на ноги, бросается к Тестоедову. Ошалевший губернатор сидит на асфальте, остановившийся взгляд уперся в разодранный рукав его роскошного костюма.
– Даже на паспорт сфотографироваться не успел… – бормочет он какую-то ахинею, но тут же приходит в себя. – Савельев, номер запомнил?
– К черту номер, Юрий Рудольфович, уходить надо срочно.
– Где Зоя? – Тестоедов встает на ноги.