* * *
Черный BMW въехал в Онсен Соунке около двенадцати часов пополудни. Решив не привлекать к себе лишнего внимания, Риохиро велел поставить столь заметный автомобиль на первую же платную стоянку. Водитель остался в машине, а Риохиро с напарником отправились по отелям искать русскую парочку.
Курортный городок Онсен Соунке был невелик, и уже через полчаса напарник Риохиро нашел нужный отель.
Глубже надвинув капюшон на глаза, Риохиро неторопливо отправился туда, помня о местах, где висели камеры наружного наблюдения. У входа в отель он сделал незаметный знак своему помощнику, чтобы тот следовал за ним. Проходя через вертящиеся двери, Риохиро вполголоса обратился к своему подручному:
- Пройди к стойке и спроси, где сейчас можно найти русскую парочку. А я пока зайду в ресторан.
В холле отеля их встретила улыбающаяся японка. Риохиро, не снимая капюшона, спросил ее, как можно пройти в ресторан. Получив ответ, он отправился к стеклянным дверям национального заведения, а его помощник прошел вслед за японкой на ресепшн выяснить местонахождение господина Умелова.
Риохиро снял куртку с капюшоном только тогда, когда прошел к свободному столику. Присев за ним, он неторопливо огляделся. Видеокамер в зале нигде не было видно.
"Отлично!" - про себя отметил он.
Изучив меню, он заказал обычный зеленый чай и попросил официанта показать ему, где находится туалет. Войдя в узкое длинное помещение, где находились двери в туалеты, Риохиро прикинул его длину. Она составляла не более восьми метров.
Зайдя в мужское помещение, он проверил наличие замков на всех кабинках. И, толкнув плечом закрытую дверь, убедился, что может с легкостью выбить ее плечом.
Конечно, выбранное для устранения журналиста место было не самым лучшим вариантом. Позавчера русский уже сумел избежать подобной участи в чайном доме "Сакура". Но факт оставался фактом. Туалет - это замкнутое пространство, где человек на какое-то время остается абсолютно один. И к тому же здесь не бывает скрытых видеокамер, разумеется, кроме случаев их незаконной установки в женских кабинках для любителей особых развлечений.
Конечно, для Риохиро было бы проще убрать Умелова где-нибудь на улице в темное время суток. Но этот вариант был ненадежен. Во-первых, журналист мог сегодня вообще не выйти из отеля, а во-вторых, он всегда ходил с этой американкой. Вернувшись за столик, японец допил свой чай и, расплатившись, вышел в холл отеля. Его помощник ждал неподалеку.
- Я узнал, где они сейчас. Они пошли в рекан около часа назад. Может, и мы туда сходим?
- Нет, - отрезал Риохиро. - Нас сразу вычислят по татуировкам. Подождем их здесь. Я уверен, что после горячего источника русский захочет выпить холодного пива или чая. Я уже определил место, где могу застать его одного.
- Ну мы же не будем все это время торчать у отеля!
- Ты прав. Я думаю, журналист вернется из рекана не раньше чем через час. Что ж, мы тоже подойдем к этому времени.
Не спеша они отправились на автомобильную стоянку, где находилась их машина.
* * *
Сами горячие источники располагались сразу за душевой, в которую вела белая пластиковая дверь. Татцуо Нагаи жестом показал Умелову, что он может взять с собой в эту естественную природную ванну только маленькое полотенце.
Испарения от горячей воды поднимались вверх, прямо в открытое небо, наполняя воздух запахом серы.
"Наверное, такой же аромат в преисподней", - подумал Умелов.
С левой стороны возвышалась искусственная скала, имитирующая естественную природу. А справа ванну окаймляли большие стеклянные витражи, закрывавшие от зимнего ветра внутренний каскад рекана.
Судя по женским голосам, раздававшимся откуда-то слева, за скалой находилась дамская половина горячего источника. Вода в верхней части рекана, состоящего из трех каскадов, была около сорока пяти градусов. Но даже такая температура для Олега показалась достаточно высокой. Опустившись на корточки, он не спеша вытянул ноги.
Татцуо присел рядом, постоянно плеская на себя горячую воду.
- Все хорошо? - по-английски поинтересовался он у Олега.
- О'кей, - так же на английский манер ответил тот.
Поскольку трудности общения были очевидны (из-за отсутствия рядом Мэри), мужчины не стали мучить друг друга дежурными репликами, а просто предались отдыху в термальном источнике и созерцанию великолепной окрестной природы.
Примерно через десять минут Олег вдруг почувствовал всю прелесть этих процедур. Тело как будто парило в горячей воде, зависнув над каменистым дном. Закрыв глаза, Умелов вдруг уплыл далеко-далеко. Туда, где всегда было светло и чисто, - в свое детство.
Незнакомая японская речь вдруг слилась в сплошной гул, который, если специально не разбирать слова, стал очень похож на шум голосов в общественной русской бане.
Он вдруг ощутил себя маленьким и беспомощным ребенком, лежащим в оцинкованной ванночке. Над ним, ласково приговаривая, склонилась мама.
Сейчас он откроет глаза и увидит ее…
Олег приподнял веки. Его взору открывались серые облака, быстро летящие по осеннему небу. Умелов вдруг вспомнил, как давным-давно, еще десятилетним ребенком, он, устав от догонялок, лежал на снегу и смотрел в небо. Облака тогда были точно такими же. Он лежал и думал о том, что, когда вырастет, мысленно обязательно вернется в эти прекрасные мгновения своего детства. Так же лежа на снегу и глядя ввысь.
Неожиданный комок, подкативший к горлу, выдавил непослушную слезу. Возможно, это произошло от осознания того, что он больше никогда не вернется туда, где было так легко и просто.
Олег сполоснул лицо и глянул вокруг. Татцуо Нагаи лежал рядом, умиротворенно улыбаясь.
Расслабившись и закрыв глаза, Умелов решил больше не мучить себя воспоминаниями. Он переключился на предстоящую встречу с японцем, ради которого они прибыли сюда.
Что известно о Митцуо Ковато? На первый взгляд - немного. Он был радистом на филиппинской шхуне, которую летом восемьдесят пятого года задержали во внутренних водах Советского Союза у острова Онекотан. Тогда на острове полным ходом шла операция по нейтрализации вооруженной группы диверсантов. Тогда один из них сумел добраться до моторной лодки, ожидавшей группу у берега, и уйти к шхуне. Но до нее он так и не доплыл. По неизвестной причине лодка взорвалась. Возможно, ее дистанционно уничтожили с самого судна, поняв, что их человеку не удастся уйти от преследования пограничного вертолета. Хотя могло что-либо взорваться и в руках самого диверсанта.
Митцуо Ковато, возможно, знает причину гибели лодки, так как он в то время должен был находиться в рубке рядом с капитаном. Вероятно, он был свидетелем того, как во время погони капитан начал стрелять по пограничникам и был убит ответным огнем с вертолета.
После задержания весь экипаж шхуны был отконвоирован на Камчатку. По решению советского суда только он, Митцуо Ковато, был осужден и приговорен к пяти годам колонии. Он был радистом шхуны и следил в капитанской рубке за показаниями радиолокационной станции, а следовательно, понимал, что судно нарушило государственную границу Советского Союза. Кроме того, он был свидетелем последних мгновений жизни капитана шхуны. И наконец он знал лично владельца рыболовецкой компании и китайца, руководившего фирмой. А они уж точно были таинственными личностями.
Словом, Митцуо Ковато смог бы пролить свет на ту старую историю у берегов Онекотана и помочь Умелову понять, что за люди стояли за этой рыболовецкой фирмой на Хоккайдо. Главное, чтобы этот японец захотел говорить о прошлом. Иначе поездка на этот местный курорт станет пустым, хоть и полезным для здоровья времяпрепровождением…
Олег открыл глаза от прикосновения чьей-то руки. Перед ним маячил Татцуо Нагаи. Он жестами пытался объяснить Умелову, что нужно перейти в другой бассейн, где вода была горячее. Олег послушно поднялся и, прикрывшись маленьким полотенцем, отправился за японцем вниз по каскаду в следующий бассейн, где температура воды была на пять градусов выше.
* * *
День в полицейском Управлении Саппоро начался без особых происшествий. Кацудзо Ниши внимательно перечитывал показания свидетелей из чайного дома "Сакура". От этого скучного, но необходимого занятия его отвлек телефонный звонок. Информатор из "Саппоро гранд отеля" сообщал, что утром русский журналист со своей американской спутницей покинули отель и до сих пор в номер не возвращались.
Выслушав своего резидента, офицер поинтересовался о том, приходил ли кто-нибудь к господину Умелову или госпоже Корн за последние сутки. Услышав положительный ответ, Кацудзо Ниши предположил, что вчерашним посетителем мог быть только журналист газеты "Асахи симбун" Татцуо Нагаи.
Офицер открыл свой органайзер и, найдя свежую запись редакционного телефона, набрал номер. Через несколько секунд ожидания секретарь сообщила, что журналиста Нагаи в данный момент в редакции нет и, по всей видимости, он появится только завтра. Этот факт сразу же насторожил Ниши.
- Соедините меня с его руководителем, - попросил он девушку.
- Одну минутку.
- Слушаю вас, - раздался в трубке низкий мужской голос.
- Здравствуйте. Меня зовут Кацудзо Ниши, я старший офицер Уголовного управления по городу Саппоро.
- Очень приятно. Начальник отдела расследований газеты "Асахи симбун" Ташуо Оказаки. Чем могу быть полезен?
- Господин Оказаки, скажите, а где сейчас находится ваш подчиненный Татцуо Нагаи?
- Он сегодня утром выехал на теплые источники Соунке для проведения журналистского расследования.
Офицер улыбнулся, похвалив свое внутреннее чутье.
- А русский журналист Умелов тоже с ним? - решил он в лоб спросить своего собеседника.
- Да. А что, в этом есть что-нибудь предосудительное?
- В общем, нет. Но господин Умелов должен был предупредить наше Управление о том, что он выезжает из отеля за пределы Саппоро. Вы же знаете, господин Оказаки, что позавчера произошло убийство в чайном доме "Сакура". И мы считаем, что господин Умелов каким-то образом связан с этим событием.
- Да, я знаю об этом происшествии. Спасибо, что нашли время позвонить. Я немедленно свяжусь с Татцуо Нагаи и попрошу его быть осторожным.
- Пожалуйста, держите меня в курсе, - сказал офицер тоном, не терпящим возражений.
- Хорошо, - спокойно ответил Оказаки.
Услышав гудки, Ниши тоже положил трубку и пальцами растер правую мочку уха.
Набрав по внутренней связи дежурного по Управлению, он попросил соединить его с местным полицейским отделом курортного городка, куда предположительно выехал русский журналист.
Связавшись с коллегами, он проинформировал их о ситуации и рекомендовал быть внимательными.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Умелов давно не испытывал такого расслабления, как при посещении горячего источника. Даже после бани "по-черному" в старообрядческой деревне на северо-востоке Нижегородской области он не сумел достичь подобного состояния. Хотя русский веник и пар могли сделать гораздо больше, чем это бултыхание в горячей воде.
Немного остыв в раздевалке, Олег не спеша натянул на распаренные и красные от горячей воды ступни свежие черные носки. Справившись с этим нелегким делом, он с трудом встал и попытался попасть левой ногой в брючину джинсов. Ему удалось сделать это лишь с третьей попытки.
Татцуо Нагаи тоже выглядел утомленным. Он устало улыбался Олегу, неторопливо застегивая свою белую рубашку. Страшно хотелось пить. Причем обязательно чего-нибудь холодненького. В голове постоянно вертелось слово "пиво". В принципе его можно было купить и в раздевалке у служащего, сидящего на помосте за маленькой конторкой. Но наслаждаться пенным напитком, наблюдая перед собой голые тела распаренных японцев, это было уже слишком. Олег решил немного потерпеть и, выйдя из рекана, отправиться в национальный ресторан, где можно было в спокойной обстановке, не торопясь, осушить пол-литра холодного местного "Саппоро".
От этих мыслей еще больше пересохло во рту. Олег знаком показал японцу, что он очень хочет пить, и, не дожидаясь, пока тот окончательно оденется и приведет себя в порядок, вышел из раздевалки.
Если бы не сильная жажда, которая гнала Умелова в японский ресторанчик, он наверняка бы заметил, как девушка на ресепшне пыталась привлечь его внимание. Она хотела сообщить русскому гостю, что час назад им интересовался некий мужчина. Но, ведомый жаждой, Умелов проскочил мимо нее.
Пройдя за столик, он сразу же попросил официанта принести ему две кружки холодного пива. Тот, видимо, зная, как действуют горячие источники на посетителей, не стал испытывать терпения посетителя. Через пару минут холодный хмельной напиток уже стоял у Умелова на столе.
Одним махом осушив целую кружку, Олег глубоко выдохнул и ощутил новый прилив сил. Откинувшись на стуле, он вытянул ноги, ожидая появления японского коллеги. Татцуо Нагаи не заставил себя долго ждать. Присоединившись к Умелову, он отказался от кружки пива, которую Олег всячески старался предложить ему. Нагаи решил заказать для себя и мисс Корн зеленого холодного чая.
Прошло минут десять, прежде чем Мэри появилась в ресторане.
- С легким паром, - на русский манер поприветствовал ее Умелов.
Лицо Мэри действительно было таким, как будто она только что вернулась из русской бани.
- Спасибо, - добродушно ответила она.
Олег взял ее за руку и посадил рядом.
- А мы тут без тебя в молчанку играем. Пить хочешь?
- Спрашиваешь? Конечно, хочу. Это у тебя пиво?
- Да.
- Дай глоточек…
Умелов протянул ей запотевшую кружку. Отпив немного, Мэри отдала ее Олегу.
- Закажи мне, пожалуйста, кока-колу.
- Сейчас все закажем, - весело посмотрел на Мэри Умелов. - Может, перекусим чего-нибудь? После этих процедур аппетит просто зверский.
Девушка перевела пожелание Олега японцу. Тот с радостью согласился и, подняв руку, подозвал официанта. Никто из них даже не заметил, как в ресторан не торопясь вошел коренастый японец лет тридцати пяти. Сев за отдельный столик, он не стал снимать свою куртку, а лишь расстегнул ее. Заказав себе чай, он стал всматриваться в тонированное окно, в котором (если хорошенько приглядеться) отражался весь зал ресторана.
* * *
Риохиро внимательно всматривался в оконное отражение ресторана. Со стороны казалось, что он просто наблюдает за улицей. На самом деле он следил за русским журналистом. Ему хорошо было видно все, что происходило в этот момент за столиком, где сидел Умелов. Вот японец, сидящий с русскими, подозвал официанта и что-то долго объясняет ему. Тот покорно слушает, постоянно кивая головой.
"Кажется, все идет нормально. Нужно только подождать, когда журналист захочет отлучиться из своей компании", - думал про себя Риохиро.
Аккуратно засунув руку во внутренний карман куртки, он еще раз проверил наличие ножа. Подушечки пальцев приятно коснулись рифленой круглой рукояти. Не спеша вынув руку, он взял со стола чашку с зеленым чаем. В оконном отражении было видно, что за столом, где сидел журналист, происходило какое-то оживление. Вот японец снова подозвал официанта. Тот быстро появился у стола.
По обрывкам фраз, долетавших со стороны интересующей его компании, Риохиро понял, что кто-то из них заказал мясной стейк. Официант, получив дополнительный заказ, быстро удалился на кухню отдать распоряжение о новом блюде.
Риохиро незаметно посмотрел на свои часы. Он сидел здесь уже пятнадцать минут, и куртка начинала его напрягать. В зале было тепло, и под воздействием высокой температуры и горячего чая Риохиро начал потеть. Ему очень хотелось снять верхнюю одежду, но он не мог это сделать. Потому что если русский журналист вдруг отправится в туалет, то любой человек из зала, последовавший за ним, не вызовет подозрений, даже если он будет в верхней одежде. А вот если сейчас снять куртку, а потом снова ее надеть, то это может быть расценено официантом как желание гостя уйти. И тогда он обязательно окажется под пристальным вниманием служащих ресторана.
Машина Риохиро с его водителем и напарником должна была стоять в нескольких десятках метров выше по улице.
"Надо не забыть предупредить их, чтобы подъезжали ближе, когда я начну", - подумал Риохиро.
Он еще раз посмотрел в оконное отражение. Русский сидел за своим столиком у самой стены, что-то рассказывая своим собеседникам. Вдруг он посмотрел в сторону Риохиро. От этого неожиданного взгляда японец опешил и еще сильнее вспотел.
"А вдруг он догадается, кто я такой"? - пронеслось в его голове.
Не отворачиваясь, чтобы не выдать себя, Риохиро попытался успокоиться.
"Нет. Не может быть. Он просто посмотрел в окно на улицу".
Лицо журналиста вдруг закрыла чья-то фигура. Это официант принес заказанный стейк. Риохиро увидел, что это блюдо было предназначено для Умелова.
Нагаи что-то попросил у официанта, и тот быстро сходил за стойку. Очевидно, принес столовые принадлежности.
"Кажется, показалось", - успокоившись, констатировал Риохиро, наблюдая за тем, как журналист полностью переключился на свою компанию.
Прошло еще минут десять. Риохиро начал нервничать, проклиная служащих ресторана за столь высокую температуру в помещении. Он уже несколько раз привставал на стуле, меняя позу. Решив посмотреть на русского журналиста не в отражении, а напрямую, Риохиро повернул голову. Они тут же встретились взглядами. Опять отвернувшись, японец почувствовал, что русский знает, кто он и зачем он здесь. Неожиданно завибрировал сотовый телефон во внутреннем кармане куртки. Риохиро быстро нащупал трубку. Поняв, что он сделал слишком резкое движение, японец попытался медленно вынуть руку из внутреннего кармана.