- Ты должен образумить его, Хэллер. Меньшего срока я предложить не могу, а если ты продолжишь перекрестный, моей карьере в управлении окружного прокурора придет конец.
Вот тут я заколебался:
- Постой-ка. Ты о чем говоришь, Джерри? О том, что я должен убирать грязь, которую ты развел?
- Я говорю о том, что для человека, который виновен, как сам грех, это очень хорошее предложение. Ты же умеешь творить чудеса, Мик. Уговори его. Мы оба знаем, что долго ты в государственной защите не проработаешь. Рано или поздно ты выйдешь в большой мир, и тогда я смогу тебе пригодиться.
Я просто смотрел на него. Он только что предложил мне обмен любезностями. Сейчас я помогу ему, потом, когда-нибудь, он поможет мне, а в итоге Барнетт Вудсон просидит пару лишних лет в тюряге.
- Ему повезет, если он протянет там пять лет, а уж о двадцати я и не говорю, - сказал Винсент. - Какая ему разница? Другое дело - мы с тобой. Мы идем в гору, Микки. И можем помочь друг другу.
Я задумчиво кивнул. Винсент был всего на пару лет старше меня, однако пытался вести себя как некий седовласый мудрец.
- Дело в том, Джерри, что, если я приму твое предложение, я больше не смогу смотреть в глаза ни одному своему клиенту.
Я встал, собрал папки. Я намеревался пойти к Барнетту Вудсону и предложить ему рискнуть, а там будь что будет.
- Увидимся после перерыва, - сказал я. И вышел из зала суда.
Глава вторая
2007
В ту неделю Лорна Тейлор позвонила мне раньше, чем у нее было заведено. Обычно она ждала по меньшей мере до четверга. А во вторник и вовсе никогда не звонила. Я ответил, решив, что это не обычный контрольный звонок.
- Лорна?
- Где ты был, Микки? Я до тебя все утро дозваниваюсь.
- На пробежке, как обычно. И только что вылез из-под душа. У тебя все в порядке?
- В порядке. А у тебя?
- Конечно. Так в чем…
- Тебя разыскивает судья Холдер. Ей нужно поговорить с тобой - она звонила около часа назад.
Услышанное заставило меня задуматься.
- Поговорить о чем?
- Я знаю только, что сначала позвонила Микаэла, а потом судья.
Микаэла Джилл была секретаршей судьи. А Мэри Таунс Холдер - главным судьей Высшего суда Лос-Анджелеса. Без серьезных оснований адвокатам она не звонила.
- Что ты ей сказала?
- Сказала, что в суде у тебя сегодня слушаний нет и ты, скорее всего, отправился играть в гольф.
- Я же не играю в гольф, Лорна.
- Ну, я просто ничего другого придумать не смогла.
- Ладно, не страшно. Я позвоню судье. Какой у нее номер?
- Микки, судья хочет видеть тебя в своем кабинете. Так что поезжай к ней.
- Хорошо, сейчас поеду. Вот только оденусь.
- Микки? Скажи честно, как ты себя чувствуешь?
Я знал все ее кодовые фразы. И знал, о чем она спрашивает. Она не хотела, чтобы я предстал перед судьей в неподобающем виде.
- Не волнуйся, Лорна. Все хорошо. И будет хорошо.
- Ладно. Как только сможешь, дай мне знать, в чем дело.
Всего-то-навсего бывшая жена, подумал я, а командует мной, как самая настоящая.
- Не беспокойся. Я тебе позвоню.
Будучи главным судьей Высшего суда Лос-Анджелеса, Мэри Таунс Холдер исполняла большую часть своей работы за закрытыми дверьми. Время от времени она появлялась и в закрепленном за ней зале суда, однако главная ее работа сводилась к управлению судебной системой округа Лос-Анджелес. Под ее надзором находилось более двухсот пятидесяти судей и сорок судейских зданий. Каждый состав присяжных утверждался ею, каждое парковочное место в судейском гараже выделялось с ее разрешения. Именно судья Холдер решала, кто будет заседать в Беверли-Хиллз, а кто в Комптоне, кто будет слушать крупные финансовые дела в гражданском суде, а кто выматывающие душу дела о разводах в суде по делам семейным.
Я быстро облачился в то, что считал своим счастливым костюмом. Костюм был импортным - итальянским, от Корнелиани, я надевал его, отправляясь в суд в день оглашения приговора. Во все прочие дни он висел, помещенный в пластиковый пакет, в глубине платяного шкафа. Одевшись, я поехал в центр города, думая о том, что, возможно, сегодня мне самому будет вынесен некий приговор. Я мысленно перебирал дела, которые вел годом раньше. Насколько я знал, открытым ни одно из них не осталось. Впрочем, кто-то из клиентов мог подать на меня жалобу, так что в зал судьи Холдер я входил не без некоторого трепета.
В зале было темно, место секретаря пустовало. Я открыл дверцу разделявшего зал барьера и направился к двери, которая вела в приемную судьи. При моем приближении дверь отворилась, и Микаэла Джилл сразу же провела меня в кабинет судьи.
Судья восседала за массивным, темного дерева столом. Черная мантия ее висела на стоячей вешалке. Одета судья была в темно-бордовый костюм - привлекательная, аккуратная, худощавая женщина с коротко постриженными каштановыми волосами. Лично знакомы мы не были, однако я знал, что она двадцать лет проработала в прокуратуре.
- Спасибо, что пришли, мистер Хэллер, - сказала она. - Рада, что вашей секретарше наконец-то удалось вас отыскать.
- Она не совсем секретарша, судья. Но она меня отыскала.
- Так или иначе, вы здесь. Насколько я помню, мы с вами никогда не встречались, не правда ли? А вот с вашим отцом мне дело иметь приходилось. Я тогда только-только окончила юридический факультет Университета Южной Калифорнии, это был мой третий процесс, и я неделю готовила к нему своего главного свидетеля, а ваш отец за десять минут перекрестного допроса не оставил от него и мокрого места.
Я кивнул. За годы работы я успел познакомиться со многими старыми юристами, которые рассказывали мне о Микки Хэллере-старшем. Я и сам много чего мог о нем порассказать.
- Впрочем, вызвала я вас не по этой причине, - сказала она. - Вы ведь знали Джерри Винсента?
То, что она воспользовалась прошедшим временем, меня мгновенно насторожило.
- Джерри? Да, я знаю Джерри. А что с ним?
- Он мертв. Убит.
- Убит? Когда?
- Прошлой ночью. Мне очень жаль. Вы были близкими друзьями?
Хороший вопрос.
- Мы выступали друг против друга в суде, когда он работал в окружной прокуратуре, а я в государственной защите. Оба примерно в одно и то же время занялись частной практикой и с тех пор работали вместе в нескольких делах, прикрывали, так сказать, спины друг друга, когда возникала такая необходимость.
С Джерри Винсентом меня связывали отношения чисто профессиональные. Время от времени мы выпивали по стаканчику в "Четырех зеленых полях", однако сказать, что мы были близкими друзьями, означало бы допустить преувеличение. Вне мира закона я с ним почти не встречался. Некоторое время назад я слышал что-то насчет его развода, однако так и не задал ему по этому поводу ни одного вопроса.
- Вы, по-видимому, забыли об этом, мистер Хэллер, но я тоже работала в окружной прокуратуре, когда мистер Винсент начинал там карьеру, и начинал хорошо. Однако потом он проиграл крупный процесс, и звезда его закатилась. И помнится, защиту на том процессе вели вы.
- Дело Барнетта Вудсона. Он обвинялся в двойном убийстве, а я добился его оправдания.
- Тогда почему же Джерри вообще с вами сотрудничал?
- Потому, судья, что после двух лет частной практики он начал зарабатывать в пять раз больше, чем получал в окружной прокуратуре. Вот тогда он позвонил мне и поблагодарил за то, что я наставил его на путь истинный.
Судья понимающе кивнула:
- Он был неравнодушен к деньгам.
Я пожал плечами, словно говоря, что отвечать за покойника считаю делом неподобающим. А потом попробовал вернуть разговор к убийству Джерри Винсента:
- Никак не могу поверить, что Джерри убит. Вам известно, как это произошло?
- Джерри нашли прошлой ночью застреленным - в его собственной машине, в гараже, который расположен рядом с его офисом. Мне сказали, что полиция все еще обследует место преступления и что никто пока не арестован. Я услышала об этом от журналиста из "Таймс", который позвонил сюда, желая узнать, кому теперь достанутся клиенты мистера Винсента, и в особенности Уолтер Эллиот.
Я кивнул. Последние двенадцать месяцев я провел в пустоте, однако от внешнего мира она была изолирована не настолько герметично, чтобы я не услышал про дело об убийстве, в котором был замешан киномагнат, - одно из тех громких дел, какие Винсент вел уже многие годы. Уолтер Эллиот был председателем совета директоров и владельцем компании "Арчвэй пикчерз" и обладал в Голливуде изрядной властью. Эллиота обвиняли в убийстве жены и ее любовника, совершенном после того, как он застал их вместе в пляжном домике в Малибу. Дело это широко освещалось прессой.
Голос судьи вывел меня из состояния задумчивости:
- Вам известно, что такое ППП-два-триста?
Я прищурился:
- Э-э-э… не совсем.
- Тогда позвольте мне освежить вашу память. Это раздел Правил профессионального поведения Калифорнийской коллегии адвокатов, касающийся передачи или продажи юридической практики. Судя по всему, мистер Винсент в своих стандартных контрактах указывал вас как своего возможного преемника. Мало того, десять лет назад он составил ходатайство, которое позволяет, в случае недееспособности или смерти мистера Винсента, передать всю его практику вам.
Я молча смотрел на нее. Об оговорке в стандартном контракте Винсента я знал - в моем стояла точно такая же, только с указанием его имени. Однако судья сказала, что теперь я получаю все дела Джерри, в том числе и дело Уолтера Эллиота. Конечно, каждый клиент будет волен перейти от меня к другому адвокату, однако я получаю право первой, так сказать, ночи.
За последний год у меня не было ни одного клиента, я планировал вернуться к практике неторопливо и не с такой полной нагрузкой, как та, какую я, похоже, только что унаследовал.
- Однако, - продолжала судья, - я переговорила с несколькими судьями и теперь знаю, что вы не практиковали почти уже год. Объяснений этому я не нашла. И прежде, чем я подпишу распоряжение о передаче вам дел Джерри, мне нужно быть уверенной в том, что я не отдаю клиентов мистера Винсента в плохие руки.
- Вы правы, судья. Я на время выбывал из игры. Однако как раз сейчас начал предпринимать шаги, которые позволят мне вернуться.
Она смотрела мне прямо в глаза.
- Почему выбывали?
Теперь я старался подбирать слова как можно тщательнее:
- Пару лет назад я вел одно дело. Клиента звали Луис Руле…
- Я помню это дело, мистер Хэллер. Вас тогда подстрелили. Но, по-моему, в газетах писали, что вы возвращаетесь к работе.
- Ну, - сказал я, - я вернулся, но слишком рано. Пуля попала в живот, я и опомниться не успел, как начались боли, доктора сказали, что у меня грыжа. Пришлось лечь на операцию, после нее пошли осложнения, новые боли и… в общем, на время это вывело меня из строя. И я решил не возвращаться во второй раз до тех пор, пока не буду совершенно уверен, что готов к работе.
Судья сочувственно кивала. Думаю, я был прав, не упомянув о том, что подсел на обезболивающее и вынужден был лечиться от этой зависимости.
- Деньги меня особо не волновали, - сказал я. - Я получил кое-что от страховой компании. В общем, для возвращения потребовалось время, однако сейчас я к работе готов.
- В таком случае получить в наследство целую практику - большая удача для вас, не так ли? - вкрадчиво поинтересовалась она.
- Могу сказать лишь одно: я отнесусь к клиентам Джерри с полным вниманием.
Судья кивнула снова, однако не глядя на меня. Знак знакомый. Холдер было известно нечто, внушавшее ей тревогу. Возможно, она знала о моем лечении от лекарственной зависимости.
- Согласно документам коллегии, вас несколько раз подвергали дисциплинарному взысканию, - сказала она.
- Это все давние истории, судья. И касались они чисто формальной стороны дела. Если вы позвоните в коллегию сегодня, уверен, вам скажут, что я на хорошем счету.
Она опустила взгляд на документ, который лежал перед ней на столе, сказала:
- Ну что же, хорошо.
И расписалась на его последней странице. Я ощутил прилив радостного волнения в груди.
- Это судебное распоряжение о передаче вам всей практики мистера Винсента, - сказала судья. - Я буду наблюдать за вами. К началу следующей недели я должна получить перечень ваших дел с описанием их текущего состояния. После этого вы будете представлять мне такой же перечень каждые две недели. Вам все ясно?
- Все абсолютно ясно, судья. Как долго вы хотите получать эти документы?
Ее лицо посуровело.
- До тех пор пока я не скажу вам "довольно". - Она протянула мне распоряжение. - На вашем месте я бы незамедлительно поехала в офис мистера Винсента и постаралась защитить своих новых клиентов от незаконного обыска и изъятия их дел полицейскими. Если у вас возникнут какие-либо осложнения, звоните мне.
- Да, ваша честь. Спасибо.
- Удачи, мистер Хэллер.
Я встал и вышел из кабинета. А оказавшись в коридоре, прочитал документ, подтверждавший, что все это произошло на самом деле.
Да, так и есть. Распоряжение судьи обеспечивало мне незамедлительный доступ в офис покойного адвоката, к его документам и банковским счетам его клиентов.
Я вытащил сотовый телефон, позвонил Лорне Тейлор и попросил ее найти адрес офиса Джерри Винсента. А затем попросил приехать туда и прихватить по дороге пару сэндвичей.
- Зачем? - спросила она.
- Затем, что мне пришлось обойтись без обеда.
- Да нет, зачем нам с тобой офис Джерри Винсента?
- А это затем, что мы возвращаемся в бизнес.
Пока я ехал в своем "линкольне" к офису Джерри, мне пришла в голову новая мысль, заставившая меня еще раз позвонить Лорне:
- Мне, наверное, понадобится детектив. Ты не будешь против, если я обращусь к Киско?
Речь шла о Деннисе Войцеховски, еще одном ее значительном приобретении последних лет. Собственно, я же их и познакомил, когда пользовался его услугами в одном деле. Теперь, как я слышал, они жили вместе.
- Ну, мне работать с Киско трудно не будет. Но я все же хотела бы услышать от тебя, что происходит.
Лорна знала Джерри Винсента лишь как телефонный голос. Я не помнил, встречались ли они когда-нибудь. Поначалу я хотел рассказать ей обо всем при встрече, однако события разворачивались слишком быстро, и от этой идеи мне пришлось отказаться.
- Джерри Винсент мертв. Убит прошлой ночью, а все его дела перешли ко мне. В том числе и дело Уолтера Эллиота.
Она довольно долго молчала, потом произнесла:
- Боже мой… как? Он был таким милым человеком.
- Я что-то не помню, чтобы ты с ним встречалась.
Лорна работала, не выходя из квартиры в Западном Голливуде. Все обращения ко мне и все мои счета проходили через нее. Если у адвокатской фирмы "Майкл Хэллер и помощники" и имелся настоящий офис - с полом, стенами и потолком, - им была как раз квартира Лорны. "Помощники", правда, отсутствовали, а когда я принимался за работу, моим личным офисом становилось заднее сиденье моей машины. Так что возможностей встречаться с людьми, с которыми я имел дело, Лорне представлялось не много.
- Мы же приглашали его на нашу свадьбу, помнишь?
- Да, верно. Забыл.
- У него была семья?
- По-моему, он развелся. Насчет детей ничего не знаю.
Лорна молчала. Каждый из нас думал о своем.
- Ладно, давай закончим, и я позвоню Киско, - наконец сказал я.
- Хорошо. Какой тебе сэндвич привезти?
- Остановись у "Дастис", купи тот, что с индейкой и клюквенным соусом. Я его почти год как не пробовал. И для Киско что-нибудь прихвати, вдруг он голоден.
- Хорошо.
Я положил трубку, потом позвонил на сотовый Денниса Войцеховски. Когда он ответил, я услышал свист ветра и рев выхлопных труб. Он ехал на мотоцикле, и, хоть шлем его был оборудован наушниками и микрофоном, мне все равно пришлось кричать:
- Это Микки Хэллер! Останови мотоцикл!
Я подождал немного и услышал, как он глушит двигатель своей мощной, 63-го года выпуска, машины.
- В чем дело, Мик? Давненько тебя не слышал.
Войцеховски был детективом-одиночкой и работал на адвокатов. Я прибегал к его услугам в нескольких делах. Так он и познакомился с Лорной - придя к ней за гонораром. Я-то знал его и раньше, поскольку Деннис состоял в клубе мотоциклистов "Дорожные святые", а я был de facto юридическим поверенным этой компании. Один Деннис в том клубе уже имелся, а выговорить "Войцеховски" и не сломать при этом язык мотоциклистам было не по силам, вот они и окрестили его "Киско Кид". Крупный, видный мужчина с аккуратно подстриженными, седеющими усами, Киско был детективом дотошным и вдумчивым. Ну и физическими возможностями он обладал устрашающими, что также иногда бывает полезным.
- Пора бы тебе на твои выхлопные трубы глушители поставить, друг мой, - сказал я. - Ты сейчас где? Работаешь?
- Да нет, просто катаюсь. В Бербанке. А что, у тебя есть для меня что-нибудь? Ты наконец получил дело?
- Не одно, целую кучу. И без детектива мне не обойтись.
Я продиктовал ему адрес офиса Винсента и попросил подъехать туда. Я понимал, что у Винсента имелись свои детективы и что, пока Киско будет вникать в суть дела, я, возможно, потеряю время, однако мне требовался детектив, которого я знал и на которого мог положиться.
Закрыв телефон, я обнаружил, что как раз проезжаю по Бродвею мимо офиса Винсента. Возвращение к нему отняло десять минут - мне пришлось постоять на красном светофоре, - и я решил при первом же удобном случае снова нанять водителя, чтобы иметь возможность сосредоточиваться на подробностях дела, а не на уличных адресах.
Офис Винсента располагался в шестиэтажном здании, именуемом "Юридическим центром". Его близость к городским судам означала, что оно битком набито судебными юристами. Рядом стоял многоэтажный гараж, и я въехал в него.
Пока я получал от автомата квитанцию об оплате стоянки, ко мне приблизился полицейский в форме.
- Здесь проводится расследование преступления, сэр, - сказал он. - Поставить машину на втором уровне вам не удастся. Место преступления еще не обследовано до конца.
Я кивнул и направил "линкольн" к пандусу. На втором этаже было пусто - если не считать двух патрульных машин да черного БМВ-купе, уже загнанного на полицейский эвакуатор. Машина Джерри Винсента, решил я. Двое полицейских в форме замахали мне руками - езжайте выше. Свободное место я отыскал только на пятом этаже. Вот и еще одна причина, по которой мне снова потребуется водитель.
Нужный мне офис находился на втором этаже, во фронтальной части здания. Ведущая в него дверь с матовым стеклом заперта не была. Я вошел в приемную. Там за стойкой сидела женщина с покрасневшими от слез глазами.
- Вы из полиции? - спросила она.
- Нет, не из полиции, - ответил я.
- Тогда простите, офис на сегодня закрыт.
Я вытащил из внутреннего кармана пиджака полученное от судьи Холдер распоряжение.
- Только не для меня, - сказал я.
Она развернула документ, взглянула на него:
- Что это?
- Распоряжение суда, - ответил я. - Мое имя Майкл Хэллер, судья Холдер поручила мне взять на себя все дела и клиентов Джерри Винсента. Это означает, что мы с вами будем работать вместе.