- Вам нравится делать что-то для самой себя, но вы цените присутствие мужчины. - Он особо выделил слово "присутствие". Оно имело столько разных значений. Она могла выбрать нужное, выбрать оттенок смысла, долгое послевкусие.
- Да. Вы очень хороши.
- В каком смысле? - Он глотнул воды со льдом. Стакан был усеян крохотными капельками и холодил ему пальцы.
- Вы точно знаете, что сказать.
- Значит, вы уже во мне разобрались.
Алексис засмеялась:
- Лучше говорите дальше. Я скажу, когда вы перейдете границу.
Игривая, подумал Небесный Конь.
- У вас слабость к мужчинам, которые производят сильное впечатление.
- Опять вы про "присутствие".
- Да. Предчувствие беды. Вас к этому влечет. К опасности.
Она уставилась на него, и тьма набежала на ее лицо, мысли стали плотными, из-за чего ее улыбавшиеся губы напряглись.
- К какой опасности?
- Не уверен, не могу сказать точно.
- И это вы-то, Скайлер! - Она рассмеялась, прогоняя серьезность. - Не уверены?
- Пока еще нет. Не на сто процентов.
Она перегнулась через стол и поцеловала его.
- А как вам это?
Выражение его лица не изменилось ни на йоту.
- Вы смелая. Я бы ни за что не подумал, что вы это сделаете.
Он не был разочарован. Поцелуй был мягкий, не резкий или навязчивый. Это был возбуждающий, томительный поцелуй, пусть даже мимолетный.
Она посмотрела ему в глаза.
- У меня самые что ни на есть жгучие, зловещие глаза. - Он улыбнулся, глядя сквозь стакан с водой, потом поставил его. - Они вам нравятся?
Она чуть покачала головой и нервно оглядела ресторан. Отставив тарелку, она сложила руки на бледно-голубой скатерти.
- Давайте поговорим о вас. Это наше третье официальное свидание, а вы мне о себе ничего не рассказали.
- Обо мне нечего рассказывать.
- А ваши родители?
- Расскажите мне о ваших.
- Я больше не хочу говорить о себе. Вы не сказали мне о ваших. Сначала вы.
- Нет. - Он глотнул воды. - Сначала вы.
Он знал, что в конце концов она уступит.
- Ладно. - Она выпрямилась на стуле, ее настрой чуть сник, и она рассказала ему о своей матери Элизабет, о том, чем она занималась в Лос-Анджелесе.
Алексис ненавидела все это. Она не выносила писателей. Они всегда были такие самодовольные, всегда говорили о своей писанине. Она рассказала ему о своем отце, монтажере, который умер пять лет назад.
- Его убили.
- Простите. Как его звали?
- Питер Ив.
- Вот как. - Сны вторглись, сделали его мысли легкими, хрупкими, чтобы они отразили абстрактное и отправили его в плавание.
- Вы слышали об этом убийстве?
- Да, - сказал Небесный Конь, вытирая рот салфеткой, - я действительно об этом слышал. Говорили в новостях.
Человек в костюме из серебристых мелькающих образов, складывавший человеческие жизни. Тайное желание его души проявилось во сне. Сила, которая привела его? Дочь одной из его жертв, лица сливаются. Он закрыл глаза, чувствуя потребность в прощении. Потребность в ком-то, кто простил бы его, и лучше всего это была бы женщина. Он онемел, испуганный этим открытием, конкретной связью его разума с туманностью снов, посещавших его. Он почти слышал, как дышит за закрытыми глазами, чувствовал истинную жизнь, которой он жил там. Проявление. Он приветствовал это таинственное наследие странной улыбкой.
Лицо Алексис чуть нахмурилось. Сбитая с толку, она оглядела ресторан с влюбленными и бизнесменами, которые разговаривали и ели, услышала лязг столовых приборов, смешивавшийся с шумом голосов.
- Скайлер?
Он открыл глаза.
- Простите. Я виноват, простите.
Алексис смело улыбнулась, не в состоянии полностью осознать, в чем просит простить его Небесный Конь.
- Надо поговорить о деле. Я подыскала кое-какие названия для вашего издательства.
И она назвала их.
Небесный Конь сделал вид, что они не произвели на него большого впечатления. Он придержал коней. Он не хотел, чтобы она была слишком довольна. Еще рано. Еще не пришла пора приступить к исполнению его сна.
Морти обшарил телефонный справочник в поисках Скайлера Дэниелса и обзвонил все мало-мальски подходящие номера. Он даже позвонил телефонному оператору, чтобы справиться о новых или не вошедших в справочники данных, но на это имя ничего не было.
В этом человеке что-то беспокоило Морти. Он не соответствовал образу успешного бизнесмена. Дэниелс вел себя слишком расслабленно, что означало одно из двух: либо он мошенник, либо чрезвычайно богат и потому беспечен. Если дело в последнем, то Морти обязательно доводилось бы слышать о нем, но никаких сведений до него не доходило.
Дэниелс сказал, что он из Торонто, поэтому Морти связался с тамошней Торговой палатой и попросил проверить имя Скайлера Дэниелса, но тех единственных Дэниелсов, которые у них нашлись, звали Маршалл, Энтони и Харольд, и ни у одного из них не было сына по имени Скайлер.
Дэниелс превращался в загадку. Во время их первой встречи у Морти появилось ощущение, что Дэниелс на самом деле не совсем отдает себе отчет в том, о чем идет речь, как будто он поверхностно знаком с предметом или когда-то этим занимался, но уже давно отошел от дел. Возможно, дело в этом. Быть может, он отошел от бизнеса, а теперь хочет вернуться.
Тем не менее Морти это не убедило. Он поймал такси, приехал на угол 5-й и 42-й и отправился в Публичную библиотеку, чтобы найти справочник "Кто есть кто" по Торонто. Никакого Скайлера Дэниелса там не оказалось. Тогда Морти просмотрел компьютерные файлы с газетами в поисках Скайлера Дэниелса, но результатов не получил.
Вернувшись в офис, он сделал несколько телефонных звонков в филиалы компании в Канаде и в министерство по экономическому развитию и торговле Онтарио, но так ничего и не выяснил.
К трем часам Морти окончательно решил, что как сыщик он не на должной высоте. Его расследование зашло в тупик, поэтому он решил раскошелиться на настоящего детектива и воспользоваться услугами того самого Лео Педдля, который разузнавал для него насчет Алексис, только этот случай будет чуть сложнее, так как у Морти нет номера социальной страховки Дэниелса.
Прокручивая свою телефонную книжку в поисках номера сыщика, он услышал стук в дверь и сказал:
- Входите.
Вошла Алексис.
- Припозднилась с обедом, - тут же сказал Морти.
- Дела.
- С Дэниелсом?
- Да.
Морти переложил несколько листков бумаги с одной стороны стола на другую, не в силах скрыть раздражения. Через миг он поднял на нее глаза.
- Ну и как идут дела?
Его улыбка превратилась в ухмылку. Он ничего не мог поделать.
- Неплохо. - Она глянула в большое стеклянное окно за его спиной, за которым легко падал снег. - Это рождественское чувство…
Морти попробовал улыбнуться.
- Осталось только три дня на покупки.
Кажется, Алексис занята своими мыслями, подумал он, пожимая плечами и вздыхая, думая о подарке для нее - обручальном кольце, которое он уже купил в магазине "Орсер" на 5-й авеню. Он пытался собраться с духом, чтобы задать этот вопрос. Просто находясь рядом с Алексис, он чувствовал себя не в своей тарелке. Он слегка забросил бизнес, его обуяла навязчивая идея следить за нею. Она занимала все его мысли. Теперь же на пути к исполнению его планов встал этот заказ Дэниелса. Снова в его жизнь вмешивается бизнес, хотя, он думал, между ним и Алексис этого никогда не произойдет.
- Послушай, - наконец сказал он, вздохнув еще раз. - Сядь, пожалуйста.
Он показал на стул перед собой. Как только Алексис села, он сказал:
- Я серьезно обдумываю возможность передать дело Дэниелса Шерри Элкинс.
- Почему?
- Алексис, я буду с тобой честен.
- Хорошо. - Она выпрямилась на стуле.
- Тем не менее решение будешь принимать ты сама. Ты же мой партнер, да?
Алексис твердо кивнула.
- Я думаю, что работа с Дэниелсом отнимает у тебя слишком много времени.
- Я отдаю ей не больше времени, чем проекту "Дьюни спейс", или "БИК", или "Уинторп прайс".
- Я не согласен.
- У меня все время расписано. Я с удовольствием покажу тебе график.
- Алексис, прошу тебя.
Она снова посмотрела в окно, потом на него.
- У меня серьезные сомнения, - сказал он.
- В чем? В моих способностях? Если дело в этом…
- Нет, Алексис, нет. - Он поднял руки умиротворяющим жестом. - Дело не в этом. Я больше волнуюсь из-за самого Дэниелса.
- С какой стати тебе волноваться из-за клиента?
- Я думаю, он не тот, за кого себя выдает.
Смех Алексис был пронизан сарказмом.
- Это почему же?
- Я не уверен, но, кажется, о нем никто не слышал. Если он так богат, как говорит, то…
- Он же сделал предоплату или нет?
- Да.
- Банк подтвердил чек?
- Да, но я не из-за этого…
- Тогда зачем кто-то будет платить такие деньги, чтобы просто прийти и выдать себя за кого-то другого?
- Я думаю…
- Что?
- Почему ты считаешь, что должна его защищать?
- Я его не защищаю. Я защищаю собственные интересы.
- Собственные интересы?
- Да. Я же партнер. Помнишь?
Она покраснела и поднялась. Сложив руки, она чуть наклонилась и снова посмотрела на снег с выражением тревоги.
- По-моему, дело не в том, сколько времени я трачу, или в том, что кто-то выдает себя за другого.
- А в чем же тогда?
- Не знаю, Морти, - тихо сказала она. - Это ты должен сказать.
Он сжал губы и покачал головой:
- Я тоже не знаю. Может быть, ни в чем.
- Мне надо идти работать.
Он не осмеливался взглянуть на нее.
- Конечно, - сказал он, глядя на листок с логотипом у себя на столе, перед глазами все расплывалось, он видел только смазанное цветное пятно, пока дожидался, чтобы она вышла.
Когда дверь захлопнулась, он посмотрел на телефонную книжку и подумал, стоит ли ему дальше пробивать этого Дэниелса. Потом он решился и открыл страницу с буквой "П" - Педдль Лео. Набрал номер и предоставил Педдлю всю ту скудную информацию, которой располагал о Скайлере Дэниелсе, надеясь, что сыщику этого хватит.
18
Торонто
Полицейский в штатском, назначенный охранять Дженни Киф, был высокий, тощий тип по имени Фрэнсис Морид. Он был ее телохранителем, внимательно наблюдал за ней круглые сутки, даже готовил для нее по истрепанным поваренным книгам из своей собственной маленькой коллекции, которые привез в дом за чертой Торонто, куда полиция поселила Дженни.
Морид ходил за ней повсюду по квартире и на улице, когда они время от времени выходили прогуляться. Только его присутствие отбивало у Дженни охоту отправиться назад в Торонто повидаться с новыми подружками из Тринити-Хаус, послоняться в тех же местах и увидеть их ясно и четко в новых очках, которые сержант уголовной полиции Кроу купил ей на собственные деньги. Он сам сказал ей, что хочет сделать это для нее, и улыбнулся той улыбкой, которую она наконец-то признала искренней.
- Здесь скучно, - пожаловалась она Мориду, кажется не понимая, что находится в смертельной опасности, как будто ей было все равно. - Давай напьемся и пойдем танцевать.
Морид не ответил. Как будто он вовсе не говорил по-английски. Он просто сунул мятную жвачку в рот и стал жевать, его вытянутая голова казалась еще длиннее из-за того, что волосы были коротко подстрижены, едва выдаваясь над черепом.
Дженни согласилась дать показания против Стэна Ньюлэнда после своих мучений в доме в окрестностях Уитби. Майклу Кроу пришлось долго ее уговаривать, чтобы она согласилась. Он спас ей жизнь, и это было для нее достаточно веской причиной. Она верила, что обязана ему, какой бы никчемной ни казалась ей собственная жизнь.
- Меня могли там убить, - сказала она Кроу, когда пришла к нему в больницу. Пока она рассказывала все подробности, чувствуя необходимость с кем-то поделиться, ее глаза заволокло странное остекленение, как от наркотиков. - Тогда бы я уже здесь не сидела и не разговаривала. Странно, да? Я была на волосок от смерти. Где бы я тогда была? Парила бы где-нибудь. Может, я была бы ангелом и торчала бы здесь под потолком и глядела бы за тобой.
- Значит, ангелом? Не представляю тебя в виде ангела.
- А может, я смогла бы. - Она неторопливо оглядела отдельную палату, покусывая пальцы.
- Может.
Она пристально посмотрела на него:
- Так ты скажи мне, у тебя часто бывают такие ночки?
- Нет. - Он улыбнулся. - Но не волнуйся, у меня все хорошо.
- А я и не волновалась. Еще я буду волноваться из-за полицейского.
- Мы поймали того громилу, который бросил тебя в багажник. Он сидит в камере. Покушение на убийство офицера полиции. Уверен, сейчас ему не сладко приходится.
- Вы друг за дружку держитесь. Они из него душу вытрясут, да? В этом смысле полицейские все равно что бандиты.
- Ты так думаешь?
Она кивнула:
- Ну да, такие же, как шайка бандитов.
- Тебе нужно было бы бояться только громилы. А ты его в жизни больше не увидишь. Он, как говорится, поедет в места не столь отдаленные.
- Вот он был урод, просто страшно смотреть.
- А остальные?
- С виду все были совершенно нормальные. Но было там что-то такое… - Она замолчала, пытаясь найти верное определение тому, что не давало ей покоя, но сдалась и слабо покачала головой. - Не знаю.
- Что?
- Да не знаю я. - Она начала раздражаться. - Как будто… они были не те, за кого себя выдавали. Как будто их лица могли расплыться и превратиться в чудовищ, как в фильме ужасов, или что-то в этом роде. Они так смотрели на меня…
Она вздрогнула, вспомнив плотоядные ухмылки и странную музыку.
- Если бы я показал тебе фотографии, ты бы их узнала?
- Фотографии из полицейских досье?
- Нет, не оттуда. Как раз наоборот. Бизнес-справочник Торговой палаты Торонто.
Дженни восхищалась тем, что Кроу обходится без околичностей, и его черным юмором, который был под стать ее сарказму. Она отождествляла себя с этим человеком, видя, что его наполняет такая же энергия, как и некоторых знакомых ей преступников, но ему, конечно, можно было доверять. Вот в чем разница.
- Если хочешь, я посмотрю.
- Да, хочу.
Она улыбнулась и почувствовала, как что-то размягчается у нее в груди, она подумала, что могла бы влюбиться в него из-за того, как он к ней относится, но не хотела этого показывать. Хватит уже. В конце концов, он полицейский. Она не хотела забывать об этом и обо всем остальном, вытекавшем из того, за что он боролся.
- Возьми цветы, когда будешь уходить.
Кроу кивком показал на столик в изножье кровати, где стоял букет цветов, присланный парнями из отдела нравов. Потом он позвонил по телефону, сообщил начальнику о сложившейся ситуации и договорился о том, чтобы к нему немедленно прислали Фрэнсиса Морида.
Теперь Дженни изучала Морида. Он был из тех, кто предпочитает молчать. Казалось, что настороженность, которая сказывалась во всех его чувствах, лишает его способности вести светские беседы, или, быть может, он просто не видел необходимости в пустых разговорах. Он воздерживался от лишних слов и отвечал только по необходимости. По большей части он внимательно прислушивался или приглядывался, нет ли чего необычного. Шум из соседней квартиры или шаги в коридоре тут же заставляли его вскочить на ноги.
- Да расслабься ты, - всегда огрызалась на него Дженни. - Меня от тебя в дрожь бросает.
Ей не нравился Фрэнсис Морид, и на следующий день, в сочельник, она решила оторваться от него. Ей обязательно нужно повидаться кое с кем из друзей в Торонто. Она доберется на попутном поезде и выйдет на вокзале Юнион, потом пойдет на Янг-стрит и поздравит всех своих друзей с Рождеством. А еще ей хотелось напиться. Как она может позволить себе не напиться в Рождество?
Единственные моменты, когда Дженни не находилась на глазах у Морида, это когда ему нужно было в туалет, и даже это случалось нечасто, потому что он сдерживал желание до тех пор, пока не приходил его ночной сменщик, и всегда помнил о том, чтобы не пить много жидкости во время своего дежурства. Но все же было несколько раз, когда он был просто вынужден пойти в туалет, потому что, когда он долго сдерживался, у него начинались страшные спазмы. В таких случаях Морид заставлял Дженни ждать у двери туалета и громко считать, пока он там занимался своими делами.
Когда Дженни спала, присматривать за ней приходил кто-то другой. Насколько она понимала, Морид уходил куда-то спать, хотя она не могла себе представить, чтобы он когда-нибудь отдыхал. Не тот человек. Ей казалось, что он сидит в темноте с открытыми глазами, ждет, всегда ждет. Но чего?
Когда Дженни встала с постели в предрождественское утро, Морид уже успел вернуться. Туалет был ее единственной возможностью сбежать. Может быть, когда доберется до Торонто, она даже зайдет к сержанту Майклу Кроу, пожелает ему счастливого Рождества и пригласит по-дружески выпить по стаканчику.
Триш каждый день просматривала газеты с тех пор, как Грэм отослал видеокассету в полицию. Она ничего не находила и решила позвонить в отдел нравов и справиться о том, как идет расследование. Грэм назвал ей имя человека, которому отправил кассету, - некоего сержанта Лоренса из 52-го отдела.
В тот вечер она даже пошла за мужем, чтобы проверить его, и установила, что он действительно работал допоздна. Она была искренне разочарована, найдя его машину у склада, и вернулась домой с еще большим желанием открыть то, что он от нее скрывал.
В день накануне сочельника она позвонила в 52-й отдел и попросила к телефону сержанта Лоренса. Ее попросили подождать, а затем голос произнес:
- Лоренс у телефона.
- Да.
Сердце у Триш готово было выпрыгнуть из груди, и ладони стали влажными от пота. Потом ее чуть не сбила с ног одна мысль. Она подумала, а вдруг они узнают, с какого номера она звонит. В панике она повесила трубку, одела Кимберли в зимний комбинезон, посадила в детское сиденье и поехала в ближайший торговый центр. Припарковавшись, она вошла в центр с дочкой на руках, забыв коляску, и набрала номер в таксофоне. И снова ее попросили подождать.
- Лоренс у телефона.
- Здравствуйте, - сказала она, пытаясь изменить голос, сделав его более живым, более резким. Она выпрямилась. - Я звоню насчет видеокассеты, которую вам отправили.
- Да?
- Я хотела спросить, вы нашли человека, который ее снял?
- О какой кассете вы говорите?
- Мм, о той, которую… вам отправили по почте.
- Что было на той кассете? Мы получаем много разных кассет.
- Мне кажется, это называют жестким порно. Там пытают девушку. - У нее голос сорвался на хрип, и она откашлялась. - И убивают.
Она поняла, что говорит, и у нее закружилась голова. Пространство вокруг нее сжалось, и смутный шум от проходящих мимо людей стал оглушительным, вторгся в ее мысли. Ей одновременно было и жарко и холодно.
- Вы не могли бы подождать? - спросил Лоренс.
Триш подождала, поправляя Кимберли на бедре и глядя в землю, сфокусировавшись на квадратике кафеля и глубоко вдыхая, считая бледные линии на рисунке. Она храбро и ободряюще улыбнулась Кимберли, но девочка просто смотрела на бледное лицо матери.