Длинное платье не могло полностью скрыть изящных очертаний фигуры покупательницы, и этот факт, а также интимная обстановка комнаты со стоявшей в полумраке алькова расстеленной кроватью всегда вызывали у Кайла усиленное сердцебиение и сладкое томление в паху. Не говоря уже о том, что встречались они в одной из задних комнат стриптиз-клуба, где царила самая располагающая к любовным утехам атмосфера. Что греха таить: не раз и не два Монтгомери представлял себе, как он, будучи несколько выше ростом и мускулистее, нежели на самом деле, врывается в эту комнату и показывает ее обитательнице вожделенные таблетки - как примерно делал это сейчас. Но когда незнакомка протягивала руку, чтобы взять их, он в своих фантазиях бросался на нее, заключал в объятия, смеясь над ее жалкими попытками оказать сопротивление, и без лишних сантиментов затаскивал в постель. Там грубо овладевал ею в позиции "сверху", после чего она окончательно капитулировала, признавая его первенство, и их любовные игры продолжались всю ночь. При этом у него в ушах эхом отдавались ее крики страсти, из которых явствовало, что она любит и хочет только его - Большого Кайла.
Даже сейчас, проигрывая в очередной раз этот сценарий у себя в мозгу, он чувствовал, как в штанах начинается шевеление, и задавался вопросом, наберется ли он когда-нибудь достаточно решительности и мужества, чтобы воплотить мечты в реальность. Но как бы часто ни возникал в сознании этот вопрос, ответ обычно бывал отрицательным. Почему? Да потому что он слабак и полное дерьмо. Хозяйка комнаты вернула его к действительности, положив на край стола деньги и забрав пакетики с таблетками, после чего показала жестом, что он свободен и может идти.
Кайл, широко улыбаясь, немедленно забрал со стола купюры, сложил пополам и сунул в карман.
Лишь значительно позже он осознал, что многое из увиденного в тот вечер было исполнено глубокого смысла, и стал задаваться вопросами по этому поводу. Вопросы, расплывчатые и лишенные вначале какой-либо конкретики, привели его в конечном итоге к практическим и совершенно конкретным действиям.
Ну а в тот момент он задавался только одним вопросом: как потратить легко заработанные деньги? Монтгомери не относился к типу бережливых, и его скорее можно было назвать мотом. Если разобраться, жизнь Кайла проходила в погоне за всякого рода удовольствиями и наслаждениями. Итак, чем же порадовать себя на этот раз? Может быть, новой гитарой? Или новым телевизором? Или сверхсовременным музыкальным центром с оригинальным дизайном? К тому времени, когда ассистент врача вернулся к своей машине и включил зажигание, его воображение целиком захватила новая гитара, занявшая первое место с большим отрывом от конкурентов. Что ж, завтра он ее закажет.
Когда Кайл ушел, покупательница заперла дверь, размотала покрывавший голову газовый шарф и сняла черные очки. Потом скинула туфли и выскользнула из платья, оставшись в короткой шелковой нижней рубашке. После этого внимательно изучила сделанные Кайлом надписи на пакетиках, выбрала одну таблетку, истолкла чайной ложкой в порошок и проглотила, запив стаканом воды и порцией неразбавленного джина "Бомбейский сапфир".
Затем включила музыку, легла в постель и, сложив на груди руки, стала ждать, когда действие препарата унесет ее в те края, где она хотя бы на короткое время сможет почувствовать себя счастливой. Хотя бы до завтра. Ну а завтра, ничего не поделаешь, ей вновь придется погрузиться в неприглядную реальность жизни.
Она то тряслась как в лихорадке, то непроизвольно дергалась, стенала, потом вдруг некоторое время тихо лежала без движения. Со стороны можно было подумать, что наркоманка находится в сауне, ибо из всех пор тела обильно струился пот. В своем воображении она то взлетала в горние выси, то падала на дно самой глубокой пропасти в мире. Во время одного из спазмов, вызванного резким скачком температуры, она судорожным движением сорвала с себя пропитанную потом нижнюю короткую рубашку и скатилась в одних трусах на пол. Дыхание с хрипом вырывалось из ее уст, а груди то и дело влажно соприкасались друг с другом, когда она, перекатываясь с боку на бок, забилась вдруг в конвульсиях экстаза. Нервы ее напоминали находившиеся под сильным напряжением провода, которые время от времени замыкало друг на друга, и это явление сопровождалось массированным выбросом тепла и энергии. Но какие бы метаморфозы, подчас ужасные, ни происходили с ней в реальности, в том вымышленном мире, где она в данный момент пребывала, все шло ей на пользу и приносило радость.
Иными словами, она была счастлива. Пусть только до завтрашнего утра.
Глава 27
Кинг завершил обед со своими знакомыми примерно в девять тридцать, после чего позвонил Мишель и спросил, не хочет ли она глотнуть на сон грядущий немного спиртного и заодно еще раз обсудить подробности дела, которым они занимались. Максвелл прикатила в "Сейдж джентльмен" уже через десять минут. Шон с любопытством наблюдал, как посетители мужского пола один за другим поворачивают головы в сторону красивой яркой брюнетки, одетой в выцветшие джинсы, водолазку и ветровку с надписью "Секретная служба" на спине, уверенными шагами входившей в зал. Должно быть, подумал детектив, эти парни спрашивают сейчас себя, кто эта женщина, и готовы нафантазировать на ее счет все, что угодно. Но они наверняка не знают, что она чертовски независима, всегда таскает с собой пистолет и очень опасна.
- Как прошел обед?
- Было довольно скучно, ноя, собственно, иного и не ожидал. А как твои успехи в области кикбоксинга?
- Думаю, мне нужен новый инструктор.
- А старый чем плох?
- Недостаточно меня заводит.
Они огляделись в поисках свободного столика в баре. Мишель заметила в дальнем углу знакомое лицо.
- По-моему, там сидит Эдди Бэттл.
В этот момент Эдди поднял голову, увидел их и помахал рукой, подзывая к себе.
Они присели за его столик, на котором стояли тарелки с остатками пищи.
- Что, Доротея сегодня не готовит? - с улыбкой спросил Кинг.
- Точно так. Если разобраться, она воздерживалась от готовки большую часть нашей семейной жизни. В основном в семье готовлю я. - Эдди застенчиво, по-мальчишески улыбнулся.
- Вы человек многих талантов, - заметила Мишель.
В этот вечер Бэттл предпочел вельветовые брюки и черный свитер с коричневыми декоративными заплатками на локтях. Максвелл опустила глаза и заметила, что на нем мягкие туфли без шнурков.
- Похоже, вы решили-таки расстаться со своими кавалерийскими сапогами?
- Не скрою, это далось мне не без труда. Когда долго носишь высокие сапоги, нога чуть распухает и как бы принимает их форму, поэтому снять их не так-то просто.
- Когда у вас намечается следующий выезд на природу? - осведомился Кинг.
- В этот уик-энд. Погода, слава Создателю, установилась какая надо. Шерстяная униформа времен Гражданской войны страшно колется и очень теплая, поэтому носить ее в жаркую погоду истинное мучение. Впрочем, я начинаю подумывать о том, чтобы бросить это занятие. Ото всех этих скачек по пересеченной местности спину ломит.
- Продали какие-нибудь картины в последнее время? - спросила Мишель.
- Две. Обе - коллекционеру из Пенсильвании, который тоже принимает участие в работе нашего клуба исторической реконструкции событий Гражданской войны. Правда, он сражается на стороне северян, но я не держу на него за это зла, а лишних денег не бывает.
- Мне бы хотелось как-нибудь взглянуть на ваши работы, - заявил Кинг. Напарница высказала аналогичное пожелание.
- Все мои картины хранятся в студии на заднем дворе. Позвоните мне, когда соберетесь, и я устрою вам небольшую экскурсию по этой импровизированной выставке. - Эдди жестом подозвал официанта. - По-моему, вы не прочь выпить, а, как говорит моя мать, хорошо воспитанные люди пьют только в компании.
Когда официант отправился выполнять заказ, Бэггл спросил:
- Ну так как - вам удалось раскрыть дело с кражей и очистить Джуниора Девера от подозрений? - Немного помолчав, он добавил: - Очень может быть, вы не захотите говорить со мной об этом. Ведь мы в каком-то смысле представляем противоборствующие стороны.
- Разгрызть этот орешек не так-то просто, - ответил Кинг. - Посмотрим, что получится в результате.
Принесли коктейли. Шон глотнул виски с лимонным соком и облизал губы:
- Как дела у вашей матушки?
Эдди бросил взгляд на часы.
- В настоящее время она в госпитале, но в десять ее выставят из палаты отца и она перейдет в гостевую комнату, чтобы немного поспать. Мама часто так делает.
- А что говорят о здоровье вашего отца?
- Считается, что ему стало лучше. По крайней мере врачи утверждают, что худшее уже позади.
- О, это прекрасная новость, - кивнула Мишель.
Эдди пригубил коктейль.
- Папа должен выкарабкаться. Должен - и все тут. - Бэттл посмотрел на собеседников. - Не уверен, что мать переживет его смерть. Кроме того, хотя все мы смертны, я просто не могу представить отца в гробу. - Он в смущении опустил глаза. - Извините. Стоит мне только малость перепить джину, как я начинаю говорить банальности, а в голову не приходит ни одной свежей или оригинальной мысли. Возможно, именно по этой причине пить наедине со своими проблемами совершенно непродуктивно и бессмысленно.
- Кстати, о выпивке в одиночестве, - поддержала в разговор Максвелл. - Где ваша Доротея?
- На очередной деловой встрече. - Эдди вздохнул и торопливо добавил: - Риелтору приходится отлучаться из дома и в неурочное время. Зато никто не может сказать, что моя половина не преуспела в своей деятельности.
- О да. Доротея - очень успешная женщина, - тихо произнес Кинг.
Бэттл поднял бокал.
- Так выпьем же за Доротею - величайшего в мире агента по продаже недвижимости!
Детективы удивленно переглянулись.
Эдди поставил стакан на стол.
- Послушайте! У нее свои игрушки, а у меня - свои. Так что в нашей семье все уравновешено.
- А дети у вас есть? - спросила Мишель.
- Доротея никогда не хотела детей, так что этот вопрос у нас не обсуждался. - Эдди пожал плечами. - Возможно, я в глубине души тоже не хотел их. Вероятно, из меня получился бы никудышный отец.
Максвелл возразила:
- Почему? Вы могли бы научить детей писать этюды и ездить верхом. Возможно, со временем они также вступили бы в клуб реконструкции исторических событий и выезжали бы вместе с вами на природу.
- Между прочим, еще не поздно завести их, - добавил Кинг.
- Для этого мне придется обзавестись новой женой, - произнес художник с грустной улыбкой. - А я не уверен, что мне хватит энергии на такие кардинальные изменения в жизни. Кроме того, Бэттлы не разводятся. Это неслыханно. Так что если меня не убьет Доротея, то, весьма возможно, это сделает мать.
- Что ж, живите как живется, - резюмировала Мишель.
Эдди странно посмотрел на нее.
- Вы действительно думаете, что это выход? - Добив одним глотком коктейль, он переключился на другую тему. - Я слышал по новостному каналу, что городские власти позвали на помощь взрослых парней с большими пушками.
- В том числе вашего старого приятеля Чипа Бейли.
- Если бы не он, я бы сейчас с вами не разговаривал.
- Уверена, что ваши родители были чрезвычайно благодарны ему.
- О да. Отец даже предложил Чипу возглавить службу безопасности одной из своих компаний. Посулил большую зарплату.
- Вот как? А я и не знал, - удивился Кинг. - Но он, похоже, не воспользовался этим предложением.
- Не воспользовался. Полагаю, ему нравилось быть копом. - Эдди взял с тарелки нож и вилку и постучал ими друг о друга. - Подумать только, всего тридцать лет назад здесь были только леса и холмы - и ничего больше. Но мы отлично себя здесь чувствовали. Здесь никогда ничего не происходило, и мы ни о чем не беспокоились.
- А что теперь? - осведомилась Мишель.
- А теперь людей убивают в домах, бросают их трупы в лесу, расстреливают в машинах. Если бы у меня сейчас были дети, я не стал бы здесь жить.
- Вы в любом случае можете жить где угодно, - заметил Кинг.
- Сомневаюсь, что моей матери придется по нраву, если я уеду отсюда.
- Я уже говорила вам, Эдди, и скажу снова: живите как живется! - выпалила Мишель.
Но на этот раз Бэттл на ее выпад не отреагировал.
Глава 28
В то время как Монтгомери осуществлял хищение медицинских препаратов, а Эдди, Кинг и Мишель выпивали в баре, Бобби Бэттл лежал на больничной койке в окружении капельниц и аппаратуры по поддержанию жизнедеятельности. Рядом сидела Ремми, сжимая правой рукой бледную вялую руку мужа.
Время от времени она бросала взгляд на экраны мониторов, наглядно демонстрировавших тот факт, что Бобби держится за жизнь не так чтобы очень крепко. Недавно наступило ухудшение, и его снова подключили к аппарату искусственного дыхания, издававшему, помимо тихого шипения, тревожный писк всякий раз, когда дыхание Бэттла не соответствовало требуемым параметрам. Ремми неосознанно дышала в такт с упомянутыми звуками и движением поршней этой инфернальной машины.
В палату вошла дежурная медсестра.
- Здравствуйте, миссис Бэттл. Надеюсь, у вас все хорошо?
- Что тут хорошего? Он не узнает меня, - раздраженно бросила сиделка. - Он больше никого не узнает.
- Врачи считают, что силы возвращаются к нему. Просто это требует времени. По крайней мере все его жизненные показатели куда лучше, чем прежде. Даже несмотря на то что мистера Бэттла снова подключили к аппарату, его здоровье улучшается. И в этом не может быть никаких сомнений.
Ремми сменила гнев на милость.
- Спасибо, что ободрили. Буду надеяться на это. - Она опустила глаза и посмотрела на мужа.
Сестра улыбнулась, но в следующую секунду на ее лице проступило озабоченное выражение.
- Миссис Бэттл… - заговорила она проникновенным тоном, специально, казалось, зарезервированным сотрудниками госпиталя для общения с теми немногими счастливцами, чьи имена красовались на стене госпиталя.
- Я все знаю.
- Будете сегодня ночевать у нас? Если будете, я пойду и разберу вашу постель.
- Пожалуй, поеду домой и вернусь завтра утром. Но все равно спасибо за предложение.
Ремми встала со стула и удалилась. Сестра проверила состояние больного и аппаратуры и вышла из комнаты несколькими минутами позже.
Бэттл являлся единственным обитателем палаты, находившейся в коротком коридоре чуть в стороне от основных лечебных помещений этого отделения. Здесь же находились хозяйственные комнаты. Двери остальных палат отделения выходили в длинный коридор и холл, где располагался пульт дежурных медсестер. Рем-ми выбрала для мужа эту палату, чтобы обеспечить приватный характер своим визитам. Кроме того, в конце коридора находилась задняя дверь с кодированным замком, которой она пользовалась, дабы не ходить к мужу через все отделение под сочувственными взглядами врачей и персонала. Комната, где она иногда ночевала, располагалась в дальнем конце холла.
Стрелки показывали самое начало одиннадцатого, когда в этом отделении госпиталя началась смена дежурного персонала, занимавшая примерно три четверти часа. Сестра, наблюдавшая за Бэттлом, отправилась в комнату для сотрудников, где ей предстояло ввести в курс дела свою сменщицу.
Обитатели одноместных палат находились под наблюдением видеокамеры, изображение с которой поступало на один из мониторов на пульте дежурных медсестер. Считалось, что сестры ведут постоянное наблюдение за состоянием подопечных, хотя в момент смены это требование не выполнялось и мониторы в течение примерно двадцати минут никто не контролировал - главным образом потому, что утомленным дежурством сотрудницам госпиталя далеко не всегда удавалось коротко и доходчиво передать все необходимые сведения о том или ином пациенте коллегам-сменщикам. Как бы то ни было, установленная в палатах аппаратура по поддержанию жизнедеятельности продолжала функционировать, и в том случае, если больному становилось хуже, на пульт поступал сигнал тревоги.
Вскоре после начала пересменки в коридоре появился некий субъект, воспользовавшийся задней дверью, из которой несколькими минутами раньше вышла Ремми. На нем был зеленый хлопчатобумажный костюм, белый больничный халат и белая защитная маска, и в этом смысле незнакомец ничем не отличался от других сотрудников госпиталя. Пройдя по коридору, он остановился у палаты Бобби Бэттла и, приоткрыв дверь, бросил взгляд в комнату. Обнаружив, что там никого, кроме пациента, нет, заглянул за угол, взял на заметку тот факт, что пульт медсестер остался без присмотра, после чего вошел в палату Бобби и закрыл за собой дверь.
Не теряя времени, человек в белом халате чуть сдвинул в сторону висевшую на стене видеокамеру, так чтобы на пульте нельзя было увидеть находившиеся слева от кровати капельницы. Затем подошел к одной из них и, достав из кармана шприц, проткнул иглой пластиковый контейнер с прозрачным, как вода, препаратом, после чего, нажав на поршень, впрыснул содержимое шприца в раствор. Потом опустил глаза на Бобби, лежавшего на спине с умиротворенным выражением лица, несмотря на торчавшую из горла трубку, наклонился и надел Бэттлу на запястье извлеченные из кармана халата часы. Поставив стрелки ровно на пять и вырвав из часов головку, "врач" достал из другого кармана некий предмет и аккуратно положил на грудь Бэттла.
Это было белое птичье перышко.
Минутой позже человек в халате вышел из двери в конце коридора, спустился по лестнице на первый этаж, прошел на парковочную площадку, сел машину и уехал.
На ходу он думал о том, что ему нужно написать и отправить еще одно письмо.
Минут через десять после того, как машина отъехала от госпиталя, один из аппаратов жизнеобеспечения в комнате Бобби подал на пульт медсестер тревожный сигнал, следом за ним - другой. Через несколько секунд зловещие сигналы тревоги подавали уже все медицинские устройства, установленные в палате Бэттла.
Дежурные медсестры в полном составе вбежали в палату. Чуть позже сообщение о срочном вызове было получено бригадой реаниматологов. Опытные врачи прибыли на место буквально через минуту, но все их усилия ни к чему не привели и в 22:23 они констатировали смерть Роберта Э. Ли Бэттла.
Глава 29
Поначалу решили, что смерть Бобби наступила в результате кризиса после перенесенного удара. Оставленное убийцей белое перышко незаметно спланировало на пол во время действий реанимационной бригады. Позже его обнаружил уборщик и по непонятной причине положил на прикроватную тумбочку. Возможно, подумал, что оно вывалилось из больничной подушки. Часы, надетые убийцей на запястье Бэггла, заметили не сразу - их закрывали тянувшиеся из капельниц трубки, идентификационная наручная карточка и пластыри, фиксировавшие трубки и иглы. Снедаемая горем и злостью на врачей Ремми, вошедшая на короткое время в палату, также не заметила ни часов, ни пера. И лишь медсестра, случайно обратившая внимание на перышко, заставила обслуживающий персонал обсудить вопрос, связанный с его появлением. В самом деле, откуда оно взялось, если госпитальные подушки не содержат перьев? Кроме того, всеобщее недоумение вызвало слишком быстрое изменение в состоянии Бэттла, хотя это недоумение было скорее сродни обычному человеческому любопытству.