- Девица Рейд сегодня утром ходила на квартиру Карела Власта, но его не было дома. Это подозрительный тип, - сказал Смерн. - Бывший гравер, который теперь работает ночным лифтером. Есть подозрения, что он делает фальшивые паспорта, но нет никаких доказательств.
- И эта женщина ходила повидаться с ним? - усмехнулся Малих. - Пусть задержат, чтобы допросить. Пусть обыщут его квартиру. Если он фабрикует паспорта, должны же быть какие-нибудь следы. Сразу же займись этим.
Смерн встал.
- А Гирланд?
- Он, вероятно, остановился в "Алкроне", - углы губ Малиха опустились. - Он всегда любил роскошь. Пусть за ним последят, но пока не трогайте его. Он сможет привести нас к Бордингтону.
- А девушка?
- Ее оставьте в покое. Она, возможно, тоже сможет привести нас к Бордингтону. Когда она сегодня вечером уйдет, отправьте к ней Церна. Если Гирланд ходил к ней, он вернется опять. Я хочу, чтобы их разговор был услышан.
- Я устрою это, - сказал Смерн.
Малих снова взял фотографию. Когда он виделся с Гирландом, то предупредил его, что следующая их встреча будет последней.
В течение часа Мала и Бордингтон обсуждали посещение Гирланда. Кто был этот человек? Кто был Гарри Мосс? Был ли это агент, посланный Дори для уничтожения Бордингтона?
Бордингтон нервничал. Он прятался в ванной комнате, пока Мала разговаривала с Гирландом, пальцы судорожно сжимали пистолет, тело покрылось холодным потом.
- Я действительно не знаю, - наконец проговорил он с отчаянием в голосе. - Нельзя же так говорить до бесконечности. Может, он и безвреден вовсе. Нас все пугает.
Бордингтон сделал несколько снимков для паспорта Малы.
- Власт потребует, по крайней мере, триста долларов, - он вынул из бумажника билет в пятьдесят долларов. - Дайте ему это. Скажите, что он получит остальное, когда паспорт будет готов.
Когда Мала покидала квартиру Карела Власта, он сидел у окна, положив раненую руку на колени. Этим утром он ходил в госпиталь. Ему сделали укол, который мало чем помог. По выражению лица врача он понял, что травма серьезная. Врач велел ему прийти и на следующий день. Он смотрел на улицу, думая о том, что не сможет сделать паспорт для Бордингтона, когда увидел остановившуюся перед его домом "татру". Четверо мужчин вышли из нее и вошли в его дом.
Власт почувствовал, как сжалось сердце. Он знал, что это полиция. В течение двух лет он ожидал этого посещения. Надо действовать. Он снял дубовый поднос с обеденного стола и поставил его под ручку входной двери. Задыхаясь от волнения, вбил два гвоздя у низа подноса, чтобы укрепить баррикаду.
Он услышал тяжелые шаги людей, поднимающихся по лестнице… Им понадобится не менее пятнадцати минут, чтобы взломать дверь, а может быть, даже и больше, если ему повезет. Он давно наметил такой план действий, который поможет ему уничтожить все следы, компрометирующие его друзей.
Власт вернулся в комнату. Открыв большой шкаф, он вынул из него металлическую коробку, достал оттуда тряпки, пропитанные горючим, и бросил их в камин. Послышался звонок. Он прошел в спальню, вытащил нижний ящик из комода и вынул оттуда пачку незаполненных паспортов. Снова раздался звонок. Он опять сунул руку в ящик, нашел фотографии Бордингтона, его паспорт и фотографии друзей, которым он вызвался помочь.
Он слышал, как затрещала входная дверь. Фотографии и паспорта полетели в камин. Дверные петли начинали сдавать. Он зажег спичку, и тряпки мгновенно вспыхнули. Власт был совершенно спокоен. Дверь трещала под мощными ударами. Власт взял кочергу, поворошил пепел и убедился в том, что ничто уже не могло выдать его друзей.
Потом, удовлетворенный, он достал из кармана жилета маленькую капсулу, которую хранил уже давно на крайний случай. Сунул капсулу в рот и тяжело сел в свое любимое кресло.
Дверь теперь была наполовину сломана. Он повернул голову в сторону Смерна, лицо которого было искажено от ярости. Подождал еще немного, прошептал молитву и раздавил капсулу зубами.
Бордингтон услышал, как Мала поднималась по лестнице. Он научился узнавать ее шаги. Целый час он пребывал в тревоге, стараясь убедить себя, что ранение Власта было легким и что через день-два паспорта будут готовы. Но в глубине души он понимал, что все будет не так уж просто. И вместе с тем, несмотря на опасность, он был почти счастлив, что находится около Малы. С той поры, как она согласилась поехать с ним в Женеву, его тревога уменьшилась. Мысль о том, что надо покинуть Прагу одному и одному пройти контроль полиции, ужасала его. Но если с ним будет Мала, это испытание станет для него менее страшным. Он должен заботиться о ней, и эта ответственность придавала ему уверенности.
Он подошел к двери, когда услышал, как Мала стала отпирать ее. Увидев ее вытянутое бледное лицо, он ощутил холодную дрожь.
- Что произошло? - спросил он дрожащим голосом.
Она повалилась на стул и уронила сумочку на пол.
- Он умер. Они как раз увозили его, когда я пришла. Власт умер.
Бордингтон стоял как каменный.
- Послушайте, это невозможно… Вы, вероятно, ошиблись…
- Нет… Полиция была там. И была санитарная машина. Они уносили тело на носилках, когда я подошла. Покрывало, которым его закрыли, соскользнуло, я его видела… Он мертв.
Бордингтон закрыл лицо руками. Смерть Власта разрушила все его надежды. Деньги, которые он так старательно копил в Женеве, его план побега, - все это теперь было нереальным. У него не было никакой возможности покинуть Прагу.
Мала наблюдала за ним. И при виде отчаяния Бордингтона она чувствовала, как воля ее крепла.
- У нас есть деньги, - сказала она. - Мы еще можем попытаться удрать.
Бордингтон слушал ее, но слова не производили на него впечатления. Как покинуть Прагу без хорошо подделанного паспорта? Он сделал усилие, чтобы успокоиться. Он не должен думать о себе. Без него она, может быть, и спасется. Он вспомнил о пистолете, спрятанном у него под мышкой. Лучше всего выйти, найти место поспокойнее и пустить себе пулю в лоб. Эта мысль заставила его задрожать. Хватит ли у него мужества нажать на спуск, когда холодное дуло коснется лба?
- Алек! - голос Малы стал жестким. - Вы слышите, что я вам говорю? У нас есть деньги… тридцать тысяч долларов! Мы должны ими воспользоваться, чтобы достать паспорта! Мы еще сможем убежать!
Он смотрел пустыми глазами.
- Я знал только Власта. Безусловно, существуют и другие люди в Праге, но кто?
Мала встала и начала ходить по комнате. Она поняла, что в этой ситуации она может рассчитывать только на себя. Внезапно она почувствовала симпатию к этому высокому и такому слабому англичанину. Он попытался спасти ее, и теперь настало время сделать все возможное, чтобы спасти его. Внезапно она подумала о Жане Брауне.
- Я знаю кое-кого, кто нам поможет, - сказала она, подойдя к нему и садясь рядом. - Его зовут Жан Браун. Его отец был другом моего отца. У Жана небольшая ферма в тридцати километрах от Праги. Может быть, он знает кого-нибудь, кто поможет нам сделать паспорта. Надо повидаться с ним.
- Вы уверены, что можете доверять ему?
- Полностью. Его отец умер по той же причине, что и мой. Да, я могу доверять ему. Он каждую неделю приезжает в Прагу, чтобы продать овощи и фрукты, - продолжала Мала. - Завтра базарный день. Я повидаюсь с ним и расскажу, что произошло.
Бордингтон вытер лицо носовым платком.
- Нет. Я вас покину, Мала. Вы можете быть скомпрометированы. Я не хочу, чтобы по моей вине с вами что-нибудь случилось. Нет, я уйду. Я найду возможность…
- Да замолчите же! - нетерпеливо сказала она. - Куда вы пойдете? Будьте благоразумны, - она улыбнулась. - Вы пытались мне помочь… Теперь моя очередь. - Она встала. - Я приготовлю еду… Уже поздно.
Бордингтон чувствовал себя слабым и беспомощным. У него не было аппетита, но он заставил себя что-то съесть. Видя его таким отчаявшимся, Мала похлопала его по руке.
- Все будет хорошо, Алек. Вот увидите, мы выберемся отсюда. - Она встала. - Мне нужно собираться, иначе я опоздаю.
- Да, конечно.
Бордингтон зашел за занавеску и растянулся на кровати. Он готов был заплакать.
После того, как он расстался с Гирландом, Брикман направился в свой отель. Войдя в комнату, он сел на кровать с зажженной сигаретой в зубах и по телефону попросил соединить его с Парижем. Через некоторое время чей-то голос произнес:
- "Интернациональный кредит" слушает.
- Говорит Брикман. Я говорю из Праги. Я получил вашу телеграмму относительно фактуры.
- Да, мистер Брикман. Пожалуйста, не вешайте трубку.
Брикман стал ждать. Он знал, что его соединят с Дори. Только в случае крайней необходимости он мог позвонить в "Интернациональный кредит", который немедленно соединял любого агента с ЦРУ.
- Мистер Брикман? - он узнал голос Дори.
- Относительно потерянных фактур, - сказал Брикман. - Наш клиент их нашел, и мы заключили сделку. Оплата сразу. Согласны?
Наступило молчание, потом Дори спросил:
- У вас есть деньги, которые вам послали?
- Да, но деньги не будут возвращены. По-прежнему согласны?
- Придется, - голос Дори был огорченным. - Я вам уже говорил… у вас карт бланш.
Брикман повесил трубку.
После десяти часов он покинул отель и сел в трамвай, который довез его до дома Малы. Он появился на улице около десяти тридцати и не обнаружил никаких следов Гирланда, хотя знал, что тот наблюдал за ним, укрывшись в темноте.
Именно в этот момент Церн решил, что сможет, ничем не рискуя, установить микрофон, который дал ему Смерн. Он поднимался по лестнице, когда Брикман вошел в дом. Церн услышал его шаги и посмотрел в пролет лестницы. Он смутно различил крупную фигуру мужчины. Церн снял ботинки и бесшумно поднялся на пятый этаж. Он слышал приближающиеся тяжелые шаги. Бордингтон тоже услышал их. Мгновенно вскочив, он погасил свет и устремился на балкон, старательно закрыв дверь.
Брикман подошел к двери Малы и позвонил. Церн наблюдал за ним.
Убедившись, что квартира пуста, Брикман открыл отмычкой замок, вошел, закрыл дверь и зажег свет.
Бордингтон видел, как он направился к ангелу, сунул руку внутрь, вытащил коричневый пакет, поставил голову на место и быстро направился к двери. Он пробыл в квартире не более минуты, закрыл дверь, включил карманный фонарик и начал спускаться по лестнице.
Церн наблюдал за ним. Он видел, что Брикман держит в руке пакет. Это могло быть важно: Брикман входил в квартиру без пакета. Что могло быть там? Нужно узнать это! Достав пистолет, он тихонько спустился этажом ниже, тогда как Брикман тяжело шел к выходу, освещая ступеньки лучом фонарика.
Церн пошарил по стене и нашел выключатель. Он нажал на него, и свет залил лестницу. Брикман повернулся и выхватил пистолет. Он отреагировал с такой быстротой, что Церн был поражен. Выстрел громко прозвучал в пустом доме, и Церн отступил назад. Пуля угодила ему в плечо, но он успел выстрелить, и оказался точнее Брикмана.
Пули попали в грудь и руку Брикмана, и он покатился вниз по ступенькам. Наступила тишина, и свет погас.
Церн выругался. Рука его горела, кровь текла по рукаву. Он снова стал шарить по стене в поисках выключателя, но не нашел его. Он слышал, как Брикман поднялся на ноги.
Церн бросился вниз.
Брикман повернулся и выстрелил. Пуля просвистела в нескольких сантиметрах от лица Церна. Он затаился и стал ждать. Брикман продолжал свой медленный и мучительный спуск.
Раненый в грудь, Брикман знал, что это конец. Он едва мог дышать, но продолжал идти. Дойдя до первого этажа, он, шатаясь, пошел по коридору к входной двери, по-прежнему держа пакет в левой руке. Тяжелой походкой он вышел на слабо освещенную улицу.
Церн следовал за ним. Широкая спина Брикмана была отличной мишенью. Церн нажал на спуск. Брикман упал на бок.
Николек, встревоженный выстрелами, вышел из дома напротив с пистолетом в руке.
Гирланд спрятался в одной из соседних дверей, наблюдая за происходящим. Он видел, как упал Брикман. Но схватить пакет не успел - послышалось завывание полицейской сирены.
Гирланд побежал вдоль стен и свернул на первую же улицу в тот момент, когда полицейские машины остановились перед зданием. Большими шагами он направился к отелю. "Итак, все пропало, - думал он. - Тридцать тысяч долларов на ветер!?" - Ему оставалось только сложить вещи и уехать. В Праге делать больше нечего. Потом он подумал об ультрасекретном документе. Брикман мертв. Некому об этом рассказать Дори. "И что же это может означать для тебя?" - спросил он себя. Он замедлил шаги и остановился. Прислонившись спиной к стене, он стал думать. - "Мне наплевать на Дори", - пытался он уверить себя. Но он не мог позволить документу такой важности попасть в руки чехов. - "Какую же глупость я совершил. Не стоило забывать Малиха". - Гирланд знал, что у него нет никакой возможности покинуть страну, не будучи обысканным. Тогда он вспомнил о Мале Рейд. Раз она работала на Дори, она и должна будет вернуть бумаги ему.
Гирланд решил повидаться с ней и поехал в кабаре "Альгамбра".
Когда он вошел в зал, шум голосов и оркестра оглушил его. Официант, возникший из темноты, приблизился к нему.
- Очень огорчен, мистер, у нас нет ни одного свободного столика.
Гирланд вынул десять долларов.
- Посадите меня куда-нибудь, - сказал он, протягивая официанту деньги. - В спокойный уголок.
Официант взял купюру.
- У меня есть бокс, заказанный на половину двенадцатого, мистер… Вы можете занять его на полчаса.
- Вот и отлично, - ответил Гирланд.
Они прошли по узкому проходу к маленькому боксу, выходящему прямо на сцену. На столе было четыре прибора.
- Так хорошо, мистер? - спросил официант.
- Очень хорошо. Эй, не убегайте.
Шум, доносившийся со сцены, заставил Гирланда поморщиться. Четыре мило одетых девушки пели и танцевали. Их голоса, усиленные микрофоном, резали уши. Он сел за столик, достал из портфеля бумагу и написал: "Не подойдете ли вы ко мне? Я хотел бы купить ангела". Он протянул бумагу официанту.
- Передайте это мисс Мале Рейд и вы получите еще десять долларов.
Официант ошеломленно посмотрел на него, прочитал записку и понимающе улыбнулся.
- Хорошо, мистер. Вы хотите пообедать?
- Нет. Я хочу повидать мисс Рейд… Это все. Поторопитесь.
Когда официант ушел, Гирланд откинулся назад, в полумрак, дожидаясь когда девицы закончат свой номер. Наконец они исчезли, и несколько ламп зажглись в зале. Это был антракт. Он закурил.
Дверь кабинета открылась и появилась Мала. На ней было голубое платье. В ее глазах он увидел беспокойство: она узнала Гирланда.
- Добрый вечер, моя прелесть, - сказал Гирланд, вставая. - Садитесь же. - Он был вынужден повысить голос, чтобы перекрыть шум зала. - Вы помните меня? Я вижу, что да. Успокойтесь, уверяю вас, я очень приветлив с красивыми женщинами.
Мала смотрела на него, оцепенев от страха.
- Что… что вы хотите?
- Садитесь, - Гирланд отставил стул от стола. - Нам так много нужно сказать друг другу. Не хотите ли выпить?
- Нет!.. Чего вы хотите?
- Вам нечего бояться меня.
Мала села.
- Теперь смотрите внимательно. Это о чем-нибудь говорит вам?
Он дотронулся до угла галстука и похлопал себя по плечу. Это был условный сигнал, по которому агенты Дори узнавали друг друга.
Мала знала этот знак. Она поняла, что красивый американец пришел от Дори, но еще не была полностью уверена в этом.
Она кивнула.
- Прекрасно, - сказал Гирланд, - послушайте меня. Вас ожидает одно дело.
Он начал рассказывать ей про план Дори, про его идею "дымовой завесы", но Мала перебила:
- Замолчите! Я ничего не хочу знать! Ничего мне не говорите!
Глаза Гирланда стали жесткими.
- Вы агент Дори в Праге? Так в чем же дело?
- Я больше не работаю на него! - закричала Мала с отчаянием. - Она встала. - Я ничего не хочу иметь общего с вами.
- Вы будете вынуждены продолжать сотрудничать, - сказал Гирланд. - Сядьте.
Она села.
- В том положении, в каком вы находитесь, пути назад нет. Теперь послушайте…
Он объяснил ей план Дори и рассказал о тридцати тысячах долларов. О роли Брикмана и о том, как он был убит.
- Итак, деньги исчезли, - закончил Гирланд. - И у нас на руках секретный документ, который Дори любой ценой готов вернуть себе. Я не могу вывезти его из этой страны, Малих слишком много знает обо мне. Это надо сделать вам…
Он остановился, видя, что она качает головой.
- Брикман не забрал деньги. Мы их нашли раньше. Они под статуей.
- Мы? Кто это?
Мала колебалась. Что-то в этом человеке вызывало доверие. Он был непохож на Бордингтона. У нее было ощущение, что если кто и смог бы помочь ей, то именно этот американец. И она рассказала ему о Бордингтоне.
Раздался стук в дверь. Оба напряглись. Кто бы это мог быть? Дверь открылась, и Бордингтон, в очках без оправы, с чемоданом в руке вошел в кабинет.
Глава 5
Малих разорвал коричневую бумагу пакета, найденного у Брикмана.
Он посмотрел на Церна, рука которого была забинтована.
- И ради этого ты убил человека?
Вмешался Сик.
- Он сделал то, что считал своим долгом.
Малих уничтожающе взглянул на него.
- Я не с вами разговариваю. - Его зеленые глаза смотрели на Церна. - Ты убил человека ради этого?
- Он выстрелил в меня, - мрачно ответил Церн. - У меня не было выбора.
- А теперь мы оказались по вашей вине замешаны в международный скандал, - продолжал Малих. - Этот человек был агентом Дори. Американский посол дела так не оставит. Об этом убийстве будет написано в их газетах. Из-за твоей глупости может сорваться операция, которую я наметил. Ты просто дурак и неспособный к нашей работе человек.
Плоское и грубое лицо Церна блестело от пота.
- Я… я думал, - промямлил он.
Малих перебил его.
- Думал? Как ты мог думать, если у тебя нет мозгов? Убирайся отсюда!
Малих повернулся к Сику.
- Этот человек должен быть наказан. Вы меня поняли?
- Да, шеф.
Наступило молчание, потом Малих спросил.
- Где Гирланд?
Сик прикрыл глаза.
- Гирланд? Я… я этого не знаю. Он убежал. А какое он имеет отношение ко всему этому?
- Вот именно это я и хочу узнать. Найдите его!
Увидев, что Сик собирается снять трубку, Малих раздраженно сказал:
- Идите в другое место! Мне нужен телефон!
- Хорошо, шеф.
Смерн предпочел помолчать. Малих некоторое время приходил в себя, потом сказал:
- Какая операция сорвалась. Ты позволяешь Власту покончить с собой, а этот болван упустил одного из лучших людей Дори! Теперь девица Рейд станет осторожной. И, кроме всего прочего, Гирланд… Разве нельзя выполнить хоть одно мое поручение правильно?
- Итак, что же мы будем делать? - спросил Смерн, которому надоело слушать выкрики Малиха.
- Нужно взять девушку и Гирланда. Мы заставим их говорить. Я лично займусь этим. Я не могу доверять банде идиотов!