Несчастный Джосо, отвечая, сбился на зулу или коса.
- Нет, - возразила она, - больше. Гораздо больше.
- Это вышло случайно, - запротестовал он. - Я забыл запереть дверь. Было поздно, я работал…
- Нет, не случайно. Люди видели, как ты отпер дверь и ушел. У кого рис?
- Я не обманываю!
- У кого? - спокойно повторила она.
Джосо сдался.
- Он из Кейп-Флэтс. Из банды. Прошу вас, мисс Уиллинг, только не сообщайте в полицию - тогда сразу станет ясно, что я вам все рассказал. Прикончат меня и мою семью.
Ее челюсти сжались, и Бонд сразу вспомнил первое впечатление: дикая кошка. На этот раз она изготовилась к прыжку. Без тени сочувствия в голосе Фелисити проговорила:
- В полицию я пока не пойду. Но ты сам расскажешь директору, что натворил, а уж он пусть решает, выгонять тебя или нет.
- У меня нет другой работы, - взмолился здоровяк.
- Ты же не побоялся ее лишиться. Теперь ступай к преподобному ван Грооту. Если он тебя оставит, а потом пропадет что-то еще, я пойду прямиком в полицию.
- Такое не повторится, мисс Уиллинг.
Джосо метнулся внутрь.
Взгляд Фелисити скользнул по лицу Бонда и чуть смягчился.
- На войне как на войне! Вот только не всегда знаешь, кто враг. Бывает, что он - из своих.
"Уж мне ли не знать?" - подумал Бонд.
Они вернулись к фургону. Фелисити наклонилась, чтобы снять туфли, но Бонд опередил ее:
- Я поведу. Сэкономим время на обуви.
Она рассмеялась, села рядом и спросила:
- Как насчет ужина?
После всех историй о голодающих в Африке ему было чуть ли не стыдно.
- Если вы не передумали.
- Ну уж нет.
По пути Бонд поинтересовался:
- А его правда убили бы, если бы вы пошли в полицию?
- В полиции только расхохотались бы, предложи я расследовать кражу пятидесяти килограммов риса. Хотя Кейп-Флэтс действительно опасный район. Если бы там кто-то решил, что Джосо - предатель, то скорее всего убили бы. Надеюсь, урок он усвоит. - В голосе девушки вновь зазвенел металл. - Доброта приносит друзей, но она и опасна, как кобра.
Фелисити показала ему дорогу обратно в Грин-Пойнт. Выбранный ею ресторан оказался неподалеку от "Тейбл-Маунтин", поэтому они решили бросить машину на стоянке гостиницы и немного пройтись. Бонд отметил, что девушка время от времени тревожно оглядывается. Плечи ее были напряжены. Чего опасаться на пустынной улице?
Фелисити расслабилась, лишь войдя в холл ресторана. Интерьер из темного дерева с медными вставками разнообразили расшитые ткани. Большие окна смотрели на искрящуюся огоньками водную гладь, а зал освещали сотни свечей кремового цвета. По пути к столику Бонд заметил, что облегающее платье его спутницы при каждом шаге переливается: темно-синий цвет сменялся то лазурным, то небесно-голубым. Даже кожа ее будто сияла.
Официант поздоровался с Фелисити как со старой знакомой и улыбнулся ее спутнику. Она заказала "Космополитен". Бонд попросил коктейль по тому же рецепту, что пил с Филли:
- Двойной виски "Краун роял" со льдом, половину мерки "Трипл-сек", пару капель горькой настойки и завиток апельсиновой цедры - спиралью!
Когда официант отошел, Фелисити удивилась:
- Никогда о таком не слышала.
- Мое изобретение.
- И как называется?
Бонд сдержал улыбку, вспомнив, что тот же вопрос задал ему официант в ресторане "Антуан".
- Еще не придумал. - Недавний разговор с Эм вдруг натолкнул его на мысль. - Хотя нет, придумал. Я назову его "Карт-бланш". В вашу честь.
- Почему? - Она недоуменно наморщила лоб.
- Потому что когда дарители его распробуют, они предоставят вам полный доступ к своим счетам.
Расхохотавшись, Фелисити сжала его плечо.
Они сидели совсем близко, и Бонд убедился, что ее макияж и впрямь превосходен. Косметика лишь подчеркивала кошачьи глаза, решительные линии щек и подбородка. Филли Мейденстоун, пожалуй, красивее - если говорить о красоте, которой любуются со стороны. Фелисити же куда ярче, напористей.
Бонд мысленно выругал себя за подобные сравнения и погрузился в обширное меню, из которого выяснил, что ресторан "Цельсий" славится особым грилем, который разогревается до девятисот пятидесяти градусов.
- Выбирай сам. Закуски любые, но потом я буду стейк. В "Цельсии" потрясающе жарят мясо. Джин, умоляю, только не говори, что ты веган!
- Боже упаси.
Бонд заказал сардины на гриле и большой стейк на двоих, причем попросил зажарить его прямо на ребрышке - в Америке это называют "по-ковбойски".
Официант предложил подать к стейку какой-нибудь экзотический соус: аргентинский чимичурри, индонезийский кофейный, мадагаскарский перечный, испанский "Мадейра" или перуанский "Антикучо", однако Бонд отказался. Он считал, что вкус стейка великолепен сам по себе и есть его полагается только с солью и перцем. Фелисити согласно кивнула.
Далее Бонд перешел к вину и остановился на южноафриканском каберне "Рустенберг Петер Барлоу" две тысячи пятого года. Вкус оправдал лучшие ожидания. Они чокнулись, пригубили из бокалов, и тут подали первое блюдо. Из-за Лэмба Бонд лишился обеда и теперь набросился на еду.
- А чем ты занимаешься, Джин? Северан мне не говорил.
- Безопасность.
- Понятно, - отозвалась Фелисити с легкой прохладцей. Разумеется, этот эвфемизм знаком столь искушенной деловой леди. Она решила, что ее собеседник скорее всего замешан во многих вооруженных конфликтах, а ведь именно войны, как подчеркнула Фелисити в своей речи, порождают чуму африканского континента - голод.
- Установка охранных систем, персонал.
Кажется, она поверила. Как минимум частично.
- А я родилась в Южной Африке. Вижу, как все меняется. С преступностью стало полегче, но без охраны все равно не обойтись, у нас она тоже есть. Иначе никак. - И она мрачно добавила: - Хорошо, что хоть еду отдала. Теперь у меня ее не украдут.
Бонд решил уйти от дальнейших расспросов и попросил Фелисити побольше рассказать о себе.
Она выросла здесь, в Западно-Капской провинции, в буше. Родители - англичане, она - единственная дочь. Отец работал в горнодобывающей компании, но когда Фелисити было тринадцать, семья вернулась в Лондон. В частной школе-пансионе отношения с другими девочками у нее не клеились.
- Мне бы поменьше распространяться о том, как потрошат газелей, - вспомнила Фелисити. - Особенно за столом.
Потом Лондонская школа бизнеса, крупный инвестиционный банк в Сити, где, по ее словам, "дела шли нормально". Судя по небрежной скромности, с которой это было сказано, дела шли просто блестяще.
Однако работа ей совершенно не нравилась.
- Слишком просто, Джин. Никакого интереса. Мне бы гору покруче. Тогда я и решила пересмотреть подход к жизни. Взяла месячный отпуск, приехала сюда и поняла, что голод вездесущ, нужно что-то делать. Все советовали не ввязываться, говорили, что ничего не изменишь, - а для меня это как красная тряпка для быка.
- "Непреклонное счастье…"
Она улыбнулась:
- И вот я выпрашиваю пожертвования и нападаю на американские и европейские сельхозкорпорации.
- Интересное слово - "агрархия".
- Сама придумала, - сказала Фелисити и вдруг завелась: - Они просто уничтожают Африку! Я этого не допущу!
Дискуссию прервал официант с шипящим стейком на металлическом блюде. Мясо чуть почернело, но внутри осталось сочным. Какое-то время оба молча жевали. Бонд отрезал себе очередной кусочек и, готовясь отправить его в рот, отпил немного вина. За этот короткий миг его тарелка опустела.
- Прости, - озорно улыбнулась Фелисити. - Когда мне что-то нравится, я беру и все.
Бонд рассмеялся:
- Замечательно, специалиста по безопасности обокрали!
Он махнул сомелье, и на столе тут же появилась вторая бутылка. Бонд перевел разговор на Хайдта.
К его разочарованию, Фелисити мало что было известно. Она упомянула нескольких партнеров Северана, вносивших пожертвования в фонд, и Бонд запомнил их имена. С Данном она не встречалась, хотя слышала, что у Хайдта есть какой-то гениальный помощник, который творит чудеса со всякой техникой. Вдруг она пораженно воскликнула:
- Как же я сразу не догадалась! Это ведь твоя работа.
- Что-что?
- Система безопасности на объекте "Грин уэй" к северу от города. Сама я там не была, а один мой помощник как-то ездил забрать чек. Там всякие металлодетекторы, сканеры: скрепку не пронесешь, не то что мобильный. Все приходится сдавать. Прямо как в старых вестернах: при входе в салун сдай пистолет.
- Нет, эту систему кто-то другой делал. У меня масштаб помельче. - Новости Бонда не порадовали. Он-то рассчитывал захватить с собой кое-что посерьезнее скрепки с мобильным, пусть Бхека Йордан и не одобряет незаконные методы добычи информации. Придется считаться с неожиданно возникшими обстоятельствами.
С едой и вином было покончено. В ресторане никого больше не осталось. Бонд попросил счет и заплатил со словами:
- А вот и мое второе пожертвование.
При выходе он набросил на плечи Фелисити ее черное кашемировое пальто, и они двинулись в обратный путь. Высокие каблучки девушки цокали по асфальту. Она вновь стала тревожно озираться по сторонам, потом расслабилась и крепко ухватила его под руку. Аромат духов щекотал ноздри, а ее грудь пару раз случайно прижалась к его плечу.
Впереди показался отель, и Бонд выудил из кармана ключи от фургона.
- Чудесный был вечер, - вздохнула Фелисити. - Спасибо, что помог с коробками. Ты даже крепче, чем кажешься.
- Может, еще по бокалу? - вырвалось у Бонда.
Зеленые глаза поймали его взгляд.
- Ты этого хочешь?
- Да, - твердо сказал он.
Через десять минут они, поднявшись в номер, передвинули диван вплотную к окну и уселись на него с бокалами. На водной глади залива перемигивались белые и бледно-желтые огоньки, словно безобидные светлячки, что вьются в безмолвном ожидании…
Фелисити повернулась к Бонду - быть может, собираясь что-то сказать, но он наклонился и нежно поцеловал ее в губы. Чуть отстранившись, попытался оценить ее реакцию, а затем подался вперед и снова поцеловал - уже смелее. Вкус ее губ, тепло кожи… Теряя контроль, он почувствовал на щеке легкое дыхание. Фелисити обвила руками его плечи и приникла к губам, потом поцеловала в шею и нежно, дразня, куснула. Ее язык скользнул вдоль шрама, змеящегося по мускулистому плечу…
Бонд привлек ее к себе, растворяясь в едком мускусном аромате.
Тут как в горных лыжах. Стоя на гребне, ты видишь перед собой красивейший, но очень крутой спуск, и у тебя еще есть выбор. Можно отстегнуть лыжи и спуститься пешком. Хотя в действительности перед Бондом такой выбор никогда не стоял: как можно, взобравшись наверх, не отдаться на волю скорости и земного притяжения?
Невесомая темная ткань платья полетела на пол. Фелисити откинулась назад, на спину, увлекая Бонда за собой. Ее зубы чуть прикусили его нижнюю губу. Потом она вдруг задрожала и хрипло втянула ртом воздух - по какой-то причине ей нравилось так делать. А еще он понял: ей нравится, когда сильные руки смыкаются за ее спиной. У любовников свой молчаливый язык, и Бонд накрепко запомнил, в каком именно месте его пальцы гладили нежные позвонки девушки.
Ее тело сводило с ума: жадные губы, сильные упругие бедра, затянутая в черный шелк грудь, мягкие пряди густых волос, нежная шея и рот, из которого вырывались глухие стоны…
Они слились в бесконечном поцелуе, потом Бонд играючи поднял ее, их губы встретились снова - всего на миг, - и он перенес ее на постель.
Четверг
"Улица забвения"
Глава 44
Бонд проснулся в холодном поту от кошмара, который так и не сумел вспомнить. Как ни странно, сначала пришла мысль о Филли Мейденстоун. Он чувствовал, что изменил ей. Полная чушь, особенно если учесть, что ничего интимнее мимолетного объятия у них не было.
Кровать была пуста. Часы на мобильном телефоне показывали половину восьмого. Подушки и простыни еще хранили аромат Фелисити.
Прошедший вечер начинался как попытка побольше разузнать о враге и его планах, а закончился весьма неожиданно. Бонд понял, что ему неимоверно симпатична Фелисити Уиллинг - сильная женщина, которая покорила Сити, а потом обратилась к куда более благородной цели. Ему подумалось, что они оба - своего рода рыцари без страха и упрека.
А еще ему хотелось увидеться с ней снова.
Но дело прежде всего. Он выбрался из постели, облачился в махровый халат и на мгновение замер, сомневаясь, однако тут же сказал себе: "Надо".
Бонд перешел в гостиную, к ноутбуку, в который была встроена инфракрасная камера с датчиком движения, загрузился и просмотрел запись. В кадр попали только входная дверь и стул, на котором он пристроил пиджак и брюки с бумажником, паспортом и мобильным телефоном. Примерно в половине шестого появилась Фелисити - уже одетая. Ни малейшего интереса к его одежде, карманам и компьютеру она не проявила. У двери она помедлила, обернулась к постели и… Улыбнулась? Ему хотелось в это верить. Что-то оставив на столике, она вышла из номера.
Он шагнул к столику. Рядом с лампой лежала визитка Фелисити, а под телефоном фонда она приписала от руки номер своего мобильного. Бонд сунул карточку в бумажник.
Он почистил зубы, принял душ и побрился, затем натянул голубые джинсы и черную рубашку "Изод" свободного покроя, под которой очень удобно прятать "вальтер". Усмехнувшись, надел безвкусный браслет и часы, а на указательный палец - перстень с инициалами.
Среди сообщений обнаружилось послание от Перси Осборн-Смита. Тот твердо встал на путь перевоспитания и теперь сообщал о ходе расследования, хотя прогресс пока был минимальный. В заключение Перси писал:
Наши друзья в Уайтхолле с головой поглощены Афганистаном. По-моему, Джеймс, для нас так даже лучше. Жду не дождусь, когда Хайдта запрут, а мы с тобой получим по кресту Георга.
За завтраком в номере Бонд обдумывал предстоящую поездку в "Грин уэй", перебирая в памяти все, что удалось выяснить вчера вечером, в особенности про жесточайшие охранные меры. Потом позвонил в отдел "Кью" и попросил соединить с Сану Хирани. На заднем плане слышались детские голоса: вероятно, вызов перевели на мобильный, а Хирани оказался дома. У него было шестеро детей, причем все играли в крикет, а старшая дочь вообще считалась звездой.
Бонд перечислил оружие и средства связи, которые ему потребуются. Хирани сказал, что пара идей у него есть, но решить задачу быстро вряд ли получится.
- Что со сроками, Джеймс?
- Два часа.
С расстояния в семь тысяч миль донесся задумчивый вздох:
- Понадобится посредник в Кейптауне. Должен хорошо знать местность и иметь самый высокий уровень доступа. Да, и еще надежное прикрытие. Есть кто-нибудь на примете?
- Увы, да.
В десять тридцать утра Бонд в серой ветровке вошел в центральный полицейский участок, и его сразу провели в Отдел по борьбе с преступностью.
- Доброе утро, коммандер, - улыбнулся Квалене Нкоси.
- Доброе утро, - кивнул Бонд, и они заговорщицки переглянулись.
- Читали новости? - Нкоси похлопал по "Кейп таймс". - Трагическое происшествие. Семья из Примроуз-Гарденс погибла ночью в результате нападения с применением взрывчатых веществ. - Он нарочито нахмурился.
- Какой кошмар! - Бонд отметил, что, несмотря на уэст-эндские амбиции, актер из Нкоси никудышный.
- Определенно.
Из кабинета выглянула Бхека Йордан, рукой приглашая зайти.
- Доброе утро. - В углу Бонд заметил пару поношенных кроссовок, которых вчера не было. - Бегаете?
- Периодически. Такая работа, что нужно быть в форме.
В Лондоне Бонд ежедневно посвящал упражнениям и пробежке не меньше часа. Занимался он в спортзале ГМП, а бегал прямо по дорожкам Риджентс-парка.
- Я тоже люблю пробежаться. Если найдется время, покажете мне пару маршрутов? Наверняка в вашем городе красивых мест хватает.
- В отеле вам дадут карту, - равнодушно бросила Йордан. - Как прошло мероприятие в "Лодж-клубе"?
Бонд кратко изложил события прошедшего вечера.
- А что было потом? - спросила Йордан. - Мисс Уиллинг оказалась… - она помедлила, - полезной?
Бонд удивленно приподнял бровь.
- Вы вроде не одобряете незаконные методы.
- Обеспечивать безопасность на улицах вряд ли незаконно. Нкоси рассказывал вам о видеонаблюдении в центре города.
- Возвращаясь к вашему вопросу: да, она оказалась полезной и рассказала кое-что об усиленных мерах безопасности в "Грин уэй". Мне сильно повезло, - сухо добавил он. - Об этом никто не сообщал. Если бы не мисс Уиллинг, сегодняшняя поездка обернулась бы полным провалом.
- Что ж, отлично.
Бонд назвал имена трех дарителей, которых Хайдт рекомендовал Фелисити. Двоих Йордан знала как вполне респектабельных бизнесменов. Нкоси поискал в базе данных: ни за ними, ни за третьим не числилось ничего незаконного.
- Вам не нравится Фелисити Уиллинг?
- Думаете, ревную? - "Мужчина - что с него взять", - говорило ее лицо.
Бонд повернулся за поддержкой к Нкоси, но в этом международном конфликте уорент-офицер не решился выступить на стороне Британии.
- Да нет, просто прочел по вашим глазам, что вы ее не любите. Почему?
- Мы никогда не встречались. Мисс Уиллинг наверняка замечательная женщина, просто мне не по душе то, что она олицетворяет.
- Что же?
- Иностранка: явилась сюда гладить нас по головке и раздавать подачки. Империализм двадцать первого века. Раньше в Африке им были нужны алмазы и рабы, теперь - лекарство от больной совести для богатеев.
- По-моему, - бесстрастно вставил Бонд, - голодному не до прогресса. Разве важно, откуда берется продовольствие?
- Благотворительность унижает. С угнетением и нищетой нужно бороться самим, и нам это по силам. Мы справимся. Может, чуть медленнее - но справимся.
- Вы ведь не возражаете, когда Англия и Америка накладывают эмбарго на поставки оружия боевикам. Голод опасен не менее, чем реактивный гранатомет или противопехотная мина. Почему бы не принять помощь и здесь?
- Совершенно разные вещи.
- Честно говоря, разницы не вижу, - холодно заявил Бонд. - Кстати, Фелисити скорее на вашей стороне. Она воюет с крупными европейскими, американскими и азиатскими корпорациями, поскольку они вмешиваются во внутренние дела африканских стран и не дают им самим справляться с проблемами. - Вспомнилась ее тревога по пути к ресторану. - По-моему, она подвергает себя немалому риску.
Йордан осталась невозмутима. Совершенно невыносимая женщина.
Бонд взглянул на свой "Брайтлинг":
- Мне скоро ехать в "Грин уэй". Нужна машина. Нельзя ли взять что-нибудь напрокат на имя Терона?
Нкоси кивнул:
- Конечно-конечно. Вам ведь нравится водить машину, коммандер?
- Да, нравится. А как вы узнали?
- Вчера по дороге из аэропорта ваше внимание привлекли "мазератти", "мотто-гуцци" и леворульный американский "мустанг".
- В наблюдательности вам не откажешь.
- Стараюсь. Тот "мустанг" - отличная машина. А я когда-нибудь куплю себе "ягуар". Это моя цель в жизни.