- Но поезд не проходит в том месте. Он идет через Рейнланд прямо в Амстердам…
- Привести в боевую готовность все торпедные катера, - приказал Шольтен.
За окном "Атлантического экспресса" мелькали пригороды Базеля, когда Гарри Уогрейв из купе Некерманна разговаривал по телефону с генералом Максом Шольтеном. Разговор длился недолго - оба собеседника понимали друг друга с полуслова. Сказав в трубку "до свидания", Уогрейв мысленно поблагодарил Бога за то, что в Голландии их безопасность будет обеспечивать Макс Шольтен, который несмотря на свой добродушный вид был ярым и непримиримым антикоммунистом.
С тех пор как "Атлантический экспресс" выехал из Цюриха, Некерманн не отходил от передатчика, посылая одну шифровку за другой. Одна из них предназначалась капитану Францу Вандеру из немецкой службы безопасности, который сейчас находился в Базеле, где немецкие пограничники проверяют все поезда, направляющиеся в Германию. Даже если советские станции перехватили эту шифровку, вряд ли они смогли догадаться об ее истинном содержании. "Инга в "Атлантическом экспрессе". Пожалуйста, арестуйте ее, как только поезд окажется на немецкой территории". Под именем Инга скрывался Маренков, а дальше высказывалась просьба принять все меры безопасности.
Через две минуты "Атлантический экспресс" остановился у платформы базельского вокзала. Уолдо Хэк- манн выключил в купе свет, поднял штору и, сидя в темноте, стал глядеть в окно. Так получилось, что когда поезд остановился, его окно оказалось как раз напротив "клетки", где пассажиры ожидали посадки после прохождения таможни.
Хэкманн сжал зубами сигару. Среди пассажиров он увидел Юрия Гусева из отдела убийств ГРУ и стоявшего вдалеке от русского Руди Бюлера, своего заместителя. Немец был в одежде французского покроя; длинный серый плащ, казалось, делал его выше ростом. В кармане плаща лежал паспорт на имя Пьера Массо, французского художника.
Юрий Гусев - невысокого роста, широкоплечий. На нем были сделанные на заказ ботинки. Держа в руках портфель, который уже проверила швейцарская таможня, он стоял недалеко от закрытых дверей, когда полковник Шпрингер зашел в "клетку". Потом швейцарский полковник никак не мог вспомнить, что привлекло его в Гусеве. Нервозность? Желание побыстрее сесть |на поезд?
. - Кто это? - спросил Шпрингер у одного из офицеров безопасности.
- Голландец по фамилии Столен…
Шпрингер, который во время своего отпуска в Голландии выучил некоторые фразы, подошел к Гусеву.
- Зачем вы едете в Голландию? - спросил он у него на голландском языке. - Кто вы по профессии? Сколько времени провели в Швейцарии?
Гусев окаменел от неожиданности. Не понимая, что от него хотят, он ответил по-немецки:
- Вы ко мне обращаетесь? Сколько нас могут держать в этой клетке, как каких-то животных?
- Он такой же голландец, как и я, - пробормотал Шпрингер.
- Мы проверили и его, и портфель на наличие оружия, - сказал офицер безопасности.
Шпрингер осмотрел Гусева с головы до ног. Его внимание привлекли сделанные на заказ ботинки на толстой подошве.
- Снимите ботинки, - приказал он по-немецки.
Гусев медленно наклонился. Его правая рука потянулась к ботинку, затем неуловимым движением он свернул каблук и достал оттуда маленький автоматический пистолет "баярд" 9-го калибра. Прозвучали два выстрела, и Гусев отлетел к металлической сетке, схватившись за нее руками. Шпрингер наблюдал за ним, держа в руке дымящийся "браунинг". Из своего затемненного купе Хэкманн наблюдал эту ужасную сцену. Пальцы Гусева разжались, и он медленно сполз на бетонный пол.
Служащие железной дороги тут же открыли двери, и все пассажиры, в том числе и Руди Бюлер, поспешили к поезду. Шарпинский был в шоке. Он надеялся, что Гусеву удастся проникнуть в последний спальный вагон и застрелить Маренкова. Теперь он мог рассчитывать только на Руди Бюлера, но тот не был профессиональным убийцей. Никое Леонидес, которого он увидел в первый раз за все время, потому что знал, в каком вагоне находится грек, вышел у него из доверия - иначе он давно бы уже выполнил поставленную перед ним задачу.
Когда поезд отошел от платформы базельского вокзала, Шарпинский принял решение. Группа Гейгера должна уничтожить "Атлантический экспресс" вместе с генералом Маренковым.
24. Германия, Амстердам, Гаага
- Ты только посмотри - настоящая собачья выставка!
Стоя рядом с Маттом Лероем, Эльза восторженно смотрела на заснеженный перрон базельского вокзала. Сорок полицейских еле удерживали на поводках огромных овчарок, которым, казалось, не терпелось сесть в поезд.
- Ничего не понимаю, - пробормотал Матт Лерой, когда двери трех спальных вагонов открылись, и собаки бросились к поезду. Но капитан Франц Вандер из немецкой службы безопасности, говоривший по-ан- глийски с кембриджским акцентом, рассказал о своем плане Джулиану Халлеру и Гарри Уогрейву.
Сейчас первый час ночи. "Атлантический экспресс" пересечет территорию Германии до рассвета. Это означает, что у пассажиров нет причин ходить по вагонам. В коридоре каждого вагона будут находиться по три полицейских с собаками. Никто из пассажиров не выйдет из своего купе. До самой голландской границы все будет под жесточайшим контролем.
- Думаю, в наш адрес поступит немало жалоб, - сухо заметил Халлер.
- С жалобами мы как-нибудь разберемся, - широко улыбнулся Вандер. - Мы скажем пассажирам, что собаки ищут, не спрятана ли где-нибудь бомба. - Он йосмотрел на Уогрейва. - Ты не возражаешь, Гарри?
- Нет. - Уогрейв развел руками. - Блестящий план. Может, нам даже удастся поспать…
- А пассажиры, которые захотят сходить в туалет? - спросил Халлер.
- Мы проводим их туда и обратно. С собакой, разумеется…
Широкой публике неизвестно, что большинство террористических организаций, действующих на Западе, финансируются - а часто и снабжаются оружием - советскими КГБ и ГРУ, хотя доказать это практически невозможно. Контакты в основном осуществляются через Восточный Берлин.
Такая политика приносит Советской России большие дивиденды. Советская пропаганда сравнивает хаос в западных странах с "миром" в СССР. А этот "мир" поддерживается при помощи разветвленного аппарата КГБ. Одной из таких организаций, устроившей серию террористических актов в Федеративной Республике Германии, была группа Гейгера.
Во главе ее стоял Рольф Гейгер, настоящее имя которого было Дикран Кикоян. Группа собиралась проникнуть на территорию Голландии, где Гейгер, армянин по происхождению, уже нашел место для своей штаб-квартиры в Амстердаме. Именно тогда Гейгер получил шифровку от полковника Шарпинского из Цюриха: "Подготовьте план для возможного уничтожения "Атлантического экспресса". Ждите дальнейших указаний".
В Амстердаме была полночь. Только что Макс Шольтен узнал об изменении курса "Максима Горького", а Рольф Гейгер стоял у окна на третьем этаже старого здания в районе порта. Возле складских помещений высились подъемные краны, по каналу проплыл полицейский катер. Йост Кист, один из помощников Гейгера, разговаривавший по телефону, повесил трубку.
- Ожидается, что "Атлантический экспресс" прибудет сюда в десять утра…
- Хорошо. Пришли ко мне Эрику, а сам иди вниз к радисту.
Гейгеру, невысокому, щеголевато одетому мужчине, было пятьдесят лет. У него был длинный нос, темные усики и аккуратная прическа. Трудно было себе представить этого человека в роли руководителя террористической группы. Он любил женское общество и умел легко добиться взаимности благодаря своим изысканным манерам. Он специально отослал своего недавно завербованного помощника Йеста Киста - его ценность заключалась в знании голландского языка - перед тем, как обсудить планы с Эрикой Керн.
Когда женщина вошла в комнату, он отвернулся от окна. Эрика Керн, восточная немка, привлекательная брюнетка тридцати двух лет, была единственной, кто знал, что группа является орудием советского ГРУ. Остальные - "крестьяне", как их презрительно называл Гейгер, - полагали, что сражаются за освобождение порабощенных народов, в число которых граждане Советского Союза, разумеется, не входили.
- Все готово на случай уничтожения "Атлантического экспресса"? - спросил он.
- Да, - коротко ответила Эрика. - Для начала мы сделаем так, чтобы поезд следовал через Бельгию. Тогда ему придется ехать через мост на реке Маас. Все приготовления уже закончены.
- Проверь все еще раз… Ошибок быть не должно.
- Четверо наших людей остались в Виллихе, чтобы взорвать железнодорожное полотно севернее Дюссельдорфа. Это значит, что поезд вынужден будет следовать в Амстердам через Брюссель.
- А наша основная группа? - спросил Гейгер.
- Уже в Дордрехте - возле реки Маас. У них столько взрывчатки, что хватит и на три моста. Экспресс рухнет в воду. Как насчет униформы?
- Обычная. - Гейгер улыбнулся, приглаживая усы. - Надо оставить нашу товарную марку.
Производя террористические акты на немецкой земле - взрывы, похищения, - все члены группы Гейгера были одеты в своеобразную униформу - вязаная лыжная маска черного цвета, черная куртка и черные лыжные брюки. Это одеяние вызывало страх у жителей ФРГ. Гейгер посмотрел на часы.
- Теперь остается только ждать, когда придет шифровка.
- Ты доверяешь Йосту Кисту? - с сомнением в голосе спросила Эрика.
- Типичный "крестьянин", идеалист. По крайней мере я не посвящаю его в наши планы…
- Он меня беспокоит… А вдруг я окажусь права?
- Тогда пристрели его, - непринужденно ответил Гейгер.
"Атлантический экспресс" несмотря на снежную бурю набирал скорость, когда Эльза Лэнг, совершенно измученная, вернулась в последний спальный вагон. Она прошлась по всем вагонам, рассматривая пассажиров в надежде узнать среди них полковника Шарпинского. В соседнем спальном вагоне она столкнулась с Уолдо Хэкманном, который, дав солидные чаевые проводнику, направился в свое купе с бокалом бренди. Их глаза на мгновение встретились. Затем полковник КГБ зашел в свое купе. Эльза автоматически запомнила номер - 19. Хэкманн совсем не был похож на портрет Шарпинского, который она держала в руке. Проходя мимо одного из полицейских, она погладила собаку и вернулась в свой вагон. Пожелав спокойной ночи Матту Лерою, вошла в пустое купе.
- Приятных снов, сказал американец.
- Буду спать, как убитая…
Эльза в одежде легла на нижнюю полку и тут же заснула. Но приятных снов ей увидеть не удалось, ее мучали кошмары. Она на базельском вокзале забирает очередную кассету… Она приземляется в Бухаресте с Гарри Уогрейвом и вместо Зарубина видит генерала Маренкова… Пулеметные очереди по фургону из машины "скорой помощи" в миланском аэропорту… Обстрел вагона в Вире… Надвигающаяся лавина… Эльза проснулась. Услышав мерное постукивание колес экспресса, она облегченно вздохнула.
В 2.30 экспресс подходил к Карлсруэ, где останавливался на несколько минут. В купе номер 19 Шарпинский потягивал бренди, разговаривая с Руди Бюлером, который зашел к нему десять минут назад, воспользовавшись временным отсутствием полицейского с собакой.
- Ты должен обязательно передать эту шифровку, - сказал Шарпинский своему заместителю. - Выйдешь на станции в Карлсруэ, тебя будет ждать машина. Поедешь к нашему радисту и лично убедишься, что он передал шифровку в Амстердам.
- Но она очень длинная, - сказал Бюлер, глядя на закодированное сообщение, которое передал ему полковник КГБ. - Если немцы будут использовать радиодетекторные фургоны…
- На этом этапе наши жизни не имеют значения, - грубо ответил ему Шарпинский. - В том числе и моя, - откровенно добавил он.
Бюлер посмотрел на своего шефа. Ему никогда не нравился полковник Игорь Шарпинский, но сейчас он восхищался его самопожертвованием. Спрятав свернутый листок с шифровкой в пустую сигару, Бюлер вышел из купе, когда экспресс подъезжал к Карлсруэ. Вернувшийся в коридор полицейский не увидел ничего странного в том, что пассажир готовится выйти на станции.
В этот ранний час немного пассажиров вышло из поезда, когда Руди Бюлер, пройдя сто метров от станции, плюхнулся на заднее сидение "БМВ", который тут же тронулся с места. Через минуту за "БМВ" последовал радиодетекторный фургон, замаскированный под рефрижератор, - его водитель чуть замешкался, заводя мотор. Капитан Франц Вандер приказал следить за всеми пассажирами, сошедшими с "Атлантического экспресса".
Доехав до одного из жилых домов, Бюлер поспешно поднялся на пятый этаж, где его уже ждал радист возле передатчика. Бюлер был прав, высказывая свои опасения насчет слишком длинной шифровки. Два радиодетекторных фургона засекли передатчик. Бюлер успел уничтожить листок с закодированным сообщением, пока в квартиру не ворвались немецкие полицейские. Бюлер находился в ванной, когда услышал треск ломающейся двери. Не раздумывая, он вылез в окно, схватился за пожарную лестницу и пять раз выстрелил из своего "вальтера". Затем стал проворно спускаться по ступенькам. Но он не учел, что они обледенели. Нога соскользнула, и Бюлер сорвался вниз. Раздался истошный крик, оборвавшийся вместе со стуком упавшего тела.
В три часа утра Рольф Гейгер прочитал полученную из Карлсруэ шифровку. Посмотрев на Эрику Керн, он кивнул головой.
- Проводим операцию? - спросила Эрика.
- Разумеется, - мягко ответил Гейгер. Он стряхнул пылинку с рукава. - Сообщи об этом в Виллих. Пусть немедленно приступают к действиям…
Виллих - небольшая деревушка, расположенная на полпути от Дюссельдорфа до голландской границы. Через десять минут четыре человека сели в машину и по автобану направились в сторону Дюссельдорфа. Свернув с автобана на грунтовую дорогу, они через несколько минут остановились у ворот фермы. Переодевшись в форму санитаров, вывели из сарая машину "скорой помощи", которую украли месяц назад для операции, так и не осуществленной. Включив сирену, машина направилась на север от Дюссельдорфа, где железная дорога проходит по высокой насыпи.
Им понадобилось всего пять минут, чтобы заложить взрывчатку в заранее намеченных точках и установить взрыватели. Отъехав на безопасное расстояние, они остановились и стали ждать. Раздался оглушительный взрыв. Целый участок дороги с рельсами и шпалами взлетел на воздух.
Не включая сирены, машина "скорой помощи" понеслась к голландской границе. Водитель полицейской машины, которая встретилась им по пути, сказал своему напарнику:
- Видать, прихватило какого-нибудь беднягу…
В 4.20, когда "Атлантический экспресс" выехал из Майнца и направился в Кельн, капитан Франц Вандер собрал всех в купе Маренкова. У Джулиана Халлера были красные от усталости глаза, но Уогрейву и Эльзе удалось все же немного поспать.
- Я хочу сообщить, - сказал Вандер, - что из Кельна экспресс поедет в Амстердам через Аахен и Брюссель.
- Почему? - резко спросил Уогрейв.
- Взорван участок железной дороги севернее Дюссельдорфа. Мы полагаем, что это дело рук группы Гейгера, - на своем безукоризненном английском объяснил Вандер.
- Не нравится мне все это, - сказал Уогрейв. - Очень не нравится…
- Взрыв никак не связан с тем, что в "Атлантическом экспрессе" находится генерал Маренков, - ответил Вандер. - Они могли взорвать дорогу, когда там проходил поезд. Конечно, пострадали бы не все вагоны…
- Именно, - сказал англичанин. - У них бы не было уверенности в том, что Маренков мертв. - Он встал. - Думаю, мне стоит поговорить с генералом Шольтеном по радиотелефону.
Зайдя в купе, где находился узел связи, Уогрейв попросил Питера Некерманна оставить его одного. Разговор с Максом Шольтоном длился двадцать минут. После этого Уогрейв направился к Никосу Леонидесу. Закрыв дверь, он принялся объяснять ему свой план. Последними словами были: "…итак, жди моей команды". В соседнем купе точно такой же разговор у него состоялся с Анной Маркое. Из ее купе Уогрейв вышел с кривой усмешкой на лице. В конце концов ему придется использовать своих греческих агентов.
За десять минут до разговора с Гарри Уогрейвом в кабинете генерала Макса Шольтона зазвонил телефон. Майор Сайер снял трубку и обратился в своему шефу:
- Вас спрашивает какой-то Панюс…
- Я сам с ним поговорю, - быстро ответил генерал. Сказав в трубку несколько раз "да" и "нет", генерал положил ее на рычаг и подошел к карте, висевшей на стене.
- Из-за взрыва участка дороги севернее Дюссельдорфа "Атлантическому экспрессу" придется следовать через Аахен и Брюссель, - заметил он.
- Но мы ведь уже узнали об этом пятнадцать минут назад, - сказал Сайер.
Взяв карандаш, генерал Шольтен обвел им дельту Рейна.
- Где-то здесь все и произойдет, - сказал он. - Привести в боевую готовность команду Венло, - приказал Шольтен.
Этот приказ удивил Сайера. В команду Венло входили самые лучшие снайперы. Это суперсекретное подразделение курировал сам Шольтен.
- Где они разместятся?
- На секретной базе в Дордрехте…
Шольтен посылал своих людей в тот город, где собирались члены группы Гейгера. Но это было не простым совпадением. Шольтен объяснил свое решение.
- Мы знаем, что теперь "Атлантический экспресс" будет следовать через Брюссель, Сайер. Как бы ты уничтожил весь поезд, чтобы быть уверенным в смерти единственного нужного тебе пассажира?
- Взорвал бы рельсы, как они это сделали под Дюссельдорфом…
- Но пострадали бы только несколько вагонов. Маренков мог спастись. Подумай еще.
- Что-то ничего не приходит в голову, - признался Сайер.
- Я бы взорвал какой-нибудь мост, когда по нему пройдет экспресс. Скажем, мост через реку Маас.
- Господи, - выдохнул Сайер. Зазвонил телефон, и Сайер поднял трубку. - Гарри Уогрейв звонит вам из "Атлантического экспресса"…
- Оставь меня одного. - После двадцатиминутного разговора Шольтен вызвал Сайера по селектору. Сайер ожидающе посмотрел на своего шефа, желая сообщить только что поступившую информацию.
- Поступили сообщения, что замечены несколько мощных моторных лодок, направляющихся к "Максиму Горькому". Две из них перевернулись в штормовом море. Никто не спасся.
- Советские агенты бегут из страны. Что ж, собакам - собачья смерть, - заметил Шольтен. - А теперь, как ты смотришь на то, чтобы мы провернули одну тайную операцию? - Он внимательно посмотрел на своего заместителя.
- Я всегда мечтал стать заговорщиком, - с улыбкой ответил Сайер.
- Тогда тебе надо украсть в двух разных магазинах спортивных принадлежностей четыре комплекта униформы группы Гейгера - лыжные маски, черные куртки и черные лыжные брюки. Используй отмычку - не дай Бог, тебя поймает полиция. Украдешь все это в двух магазинах - вряд ли там заметят пропажу раньше, чем через месяц.
- Размеры любые?
- Я как раз хотел об этом сказать. Два комплекта для высоких мужчин и два - для средних. Мы нанесем Советам сильный удар. Да, и еще. Свяжись с Де Босом, командиром подразделения торпедных катеров, и скажи ему, пусть особенно не старается перехватывать моторные лодки. В такую погоду это довольно рискованное занятие. А потом я сам с ним поговорю. Как-никак мы с ним друзья…