* * *
Вечером в парке играл оркестр. На площадке танцев было много народу.
Николай пришел рано. Сел в углу, внимательно разглядывал танцующих. "Какие серьезные лица: будто вопросы мировые решают, а не танцуют", подумал он и улыбнулся.
А вот и Сергей. Увидел его Николай в толпе танцующих.
Сергей танцовал с высокой девушкой. "Наверное, Ирина", мелькнула мысль. Продолжал следить за парой.
Медленно затихал оркестр. Смолк неожиданно, словно не доиграв… Шумно расходились пары. К Николаю спешил Сергей.
- Молодец! Танцуешь замечательно! Смело можешь выступать, - смеясь, встретил его Николай. - Это та, о которой ты рассказывал?
- Да… После следующего танца я тебя обязательно познакомлю. Она с компанией.
Снова наступило молчание.
С эстрады призывно и тягуче раздались первые звуки нового танца. Сергей встал, посмотрел в сторону, где должна была находиться его недавняя партнерша. Но его опередили.
Улыбаясь, быстрой походкой Ирина сама направлялась к ним.
- Я вам еще не надоела? - обратилась она к Сергею. - Нет? Ну, так идемте танцовать.
Взяла его за руку и увлекла в круг.
Николай снова остался один. Начинало надоедать. Танцовать он не умел - почему-то стеснялся учиться на заводе.
"На первый раз хватит, - решил он. - Дождусь влюбленных и - домой".
Скоро танец кончился. Сергей с Ириной подошли вместе. Сергей познакомил их.
- А почему вы не танцуете? - поинтересовалась Ирина. - Да, да, я забыла: Сергей говорил, что вы человек ученый, доклады делаете на заводе, ведете большую работу. Это правда?
Николай рассмеялся.
- Ну уж и ученый! Среднее техническое плюс самообразование, а вот танцовать я действительно не умею. Все собирался выучиться, да так и не собрался.
Оркестр заиграл вновь. Николай поднялся, начал прощаться.
- Вы приходите, я быстро выучу вас этим премудростям, - говорила девушка.
Осторожно пробираясь среди танцующих, Николай спустился в ночной, похолодевший парк.
На следующий день друзья встретились в обеденный перерыв.
- Ну как? - спросил Сергей, и понятно было, что ждет он ответа, волнуется.
- Славная, симпатичная, - неопределенно протянул Николай. - Бойкая, видно.
- Нет, ты просто ее еще не узнал как следует. Она серьезная, толковая девушка, интересуется моими успехами… работой.
- Какой работой? - полюбопытствовал Николай. - Какими успехами?
- Конечно, не танцевальными… Это ее очень мало интересует, уверяю тебя… Интересуется моей работой, моим ростом на заводе.
- Скажи, пожалуйста, интересуется… - протянул Николай. - Ты, надеюсь, ее любопытство мало удовлетворяешь? Завод у нас военный. Надеюсь, не забыл это?
Досадливо отмахнулся Сергей.
- Ну вот, с тобой искренне, откровенно говоришь, а ты как аскет какой-то: сразу о делах, о секретах. Слушай, Николай, - неожиданно предложил Сергей: - давай сходим к ней в гости… У меня есть ее телефон, позвоним сейчас, узнаем, что она сегодня делает.
Николай не возражал, он даже вместе с Сергеем зашел в телефонную будку; посмеиваясь, слушал разговор.
Ирина оказалась дома; она ждала знакомых и приглашала их.
Вечером друзья отправились в гости. Открыла Ирина, через маленький полутемный коридор провела к себе в комнату.
Низенькая широкая тахта с горой подушек, в углу столик, над ним телефон. На столе среди многочисленных флаконов и безделушек - небрежно брошенные тетради и книги. Вся комната Ирины была обставлена скромно, со вкусом.
Сама хозяйка в простеньком домашнем платье казалась еще интересней. Сергей явно был смущен, зато Николай чувствовал себя превосходно. "И откуда это у него берется?" с завистью подумал Сергей.
Широкая тахта, особенно привлекала Николая, и он комфортабельно, "по-домашнему" устроился на ней.
Разговор вели о пустяках.
- Ирина, вы одна живете? - внезапно спросил Николай.
- Нет, с отцом. Он инженер, сейчас в командировке. Вообще, друзья мои, - вздохнула девушка, - надоело быть иждивенкой. Вот вы, счастливцы, работаете, самостоятельны. Как мне хочется тоже итти работать! Но куда? Техникум жаль бросать: столько потрачено времени… Хотелось бы как-нибудь совмещать учебу с работой… А кем работать? Вот если бы, - Ирина рассмеялась, - где-нибудь на заводе или в учреждении вести кружок танцев, что ли…
Горячо ухватился за эту мысль Сергей. Сразу повеселел, стал разговорчив.
- Ведь как раз о таком кружке несколько раз говорили комсомольцы на собрании. Николаю как секретарю это очень легко устроить: поставить вопрос на завкоме - и дело решенное. Ребята хотят заниматься.
- Правда, Николай, вы смогли бы это сделать? - Красивые большие глаза девушки смотрели пристально, просяще.
Но Николай не успел ответить. В коридоре прозвучал звонок. Ирина вскочила, поспешно вышла.
Послышался мужской голос, его резко и быстро перебил голос Ирины. В комнату никто не входил. За дверями говорили шопотом.
Через несколько минут девушка вернулась в комнату. В руках у нее был длинный сверток.
Сергей порывался что-то спросить, но ему крепко сжал руку Николай, и он смолчал, с недоумением посмотрев на друга.
- К отцу заходил знакомый с работы, - вскользь заметила девушка, - еле спровадила: такой нудный старикан…
Она небрежно бросила сверток в ящик стола.
Прерванный разговор как-то не клеился. Николай поднялся с тахты, подошел к книжному шкафу, молча перелистывал книги.
- У вас много книг, Ирина? - неожиданно не то спросил, не то похвалил он.
- Да, порядочно. Я много читаю.
Завязалась беседа о книгах, о литературных новинках, и снова звонок прервал ее.
С шумом ворвалась в комнату компания. Знакомились, смеялись, говорили о пустяках.
Один из пришедших, высокий, худой, гладко причесанный блондин, рассказывал что-то веселое о своем последнем посещении ресторана. Взрывы смеха сопровождали рассказ. Он говорил с апломбом; чувствовалось, что он любуется собой, своим голосом, своими ровными, наманикюренными ногтями.
- Кто это? - спросил шопотом у Ирины Сергей.
- Слышите, Генрих! - изумилась она. - Вы, оказывается, еще недостаточно популярны, вас не знают… Это руководитель западных танцев, - объяснила она Сергею. - Танцует блестяще. Вы разве не видели его в парке?
- Вы тоже знаменитость? - улыбаясь, обратился Николай ко второму пришедшему.
- Что вы! - махнул рукой тот. - Всего лишь скромный инженер. Ирина ведет у нас кружок, предложила мне дополнительно брать уроки дома. Как видите, не только не знаменитость, а просто неуспевающий, - смеясь, закончил он.
Но Николай не унимался.
- А где вы работаете?
- На одном специальном заводе, - последовал уклончивый ответ.
Генрих перебил их:
- Друзья, предлагаю выпить! Женщины не возражают? Нет? Отлично! Мужчины, за мной! - Сказал и вышел из комнаты; за ним поднялся и вышел следом собеседник Николая.
Сергей искоса поглядывал на приятеля. Было немного стыдно. Что-то еще тот подумает! Но Николай поразил его. Он охотно откликнулся на предложение и даже, как показалось Сергею, горячо поддержал его:
- Правильно, давайте выпьем! Сергей, пойдем-ка, примем участие в совещании.
Совещаться долго не пришлось. Собрав со всех нужную сумму, Генрих отправился за покупками и скоро вернулся с вином и закуской.
По-хозяйски засуетилась Ирина, забегала, приглашая всех в столовую. Компания шумно рассаживалась за столом.
Скоро у Сергея закружилась голова. Рядом сидела Ирина… Мысли шли вразброд… Все такие симпатичные… Генрих тоже неплохой парень; правда, пустоватый, болтлив, а в общем ничего. Но Ирина… Ирина замечательная девушка!.. Как хорошо, если бы она вела у них кружок! Они могли бы встречаться ежедневно… Но Колька, Колька-то какой молодец! Сергей даже не знал, что Николай может быть таким. Острит, выпивает. Ай да секретарь! Но зачем встает Николай? Просит разрешения позвонить по телефону. Идет к Ирине в комнату.
А за столом все веселее. Растет шум, непрерывно слышится смех. Ирина кокетничает с Сергеем; смеясь, приглашает его завтра поехать куда-то. Сергей согласен, ему все равно. Он держит руку Ирины и смотрит влюбленно, доверчиво.
Николай вошел в комнату, когда уже вставали из-за стола.
Ирина протянула ему рюмку. Смеясь, Николай принял и выпил за ее здоровье. В углу заиграл патефон. Посреди комнаты Генрих демонстрировал какое-то новое замысловатое па фокстрота.
Незаметно проходило время. Генрих предложил закончить ночь в ресторане. Все, за исключением Николая, были согласны.
- Бросьте, Николай, - уговаривал Генрих. - Поедемте… Что за аскетизм… Надо спешить жить…
- От этой спешки, пожалуй, завтра на работу опоздаешь, - рассмеялся Николай. - Нет, нам с Сергеем пора. Как-никак, а к восьми на завод.
Говоря это, он уже прощался. Нехотя Сергей уходил вместе с ним.
Долгое время шли молча. Расстались у трамвайной остановки. И когда за поворотом скрылся трамвай, увозивший Сергея, Николай перешел улицу и зашел в будку автомата.
- Дежурного НКВД, - попросил он, плотно закрыв за собой дверь.
* * *
На следующее утро Николай поздно пришел на завод. Сергей несколько раз заходил к нему и не заставал. Встретились после работы. Опять вместе шли домой. Сергей был задумчив. Уже прощаясь, сказал, что сегодня собирается встретиться с Ириной.
- Не сможешь, Сережа, - спокойно и дружески ответил секретарь. - Твоя знакомая арестована.
Сергей стоял ошеломленный, растерянный, а Николай, крепко взяв его за руку, медленно начал рассказывать:
- Помнишь, когда я поинтересовался, где ты пропадаешь, ты рассказал о своем увлечении Ириной? Ты расхваливал ее, говорил о содержательных и умных разговорах, которые вы ведете, об интересе ее к нашему заводу, к твоей работе. Ты даже обиделся, когда я предупредил тебя, что о заводских делах говорить нельзя, что завод у нас военный…
До этого я еще ничего не знал, просто хотел познакомиться с Ириной, согласился пойти с тобой в парк. Из первой же беседы с ней я убедился, что она отлично осведомлена и о нашем заводе и о тебе, работающем в самом секретном и ответственном цехе.
Откуда она могла знать? Или от тебя, или от кого-то еще, кто сказал ей о тебе. Все это было уже достаточно серьезно и взволновало меня. Ведь завод-то наш оборонный, и интересуются им люди определенной профессии. Подозревать еще было рано, но проверить не мешало. Так я и сделал.
Ты при мне звонил Ирине по телефону. Запомнить номер было нетрудно. После того как мы расстались, я проверил, кому этот телефон принадлежит. Оказывается, немецкому журналисту Отто Клейверу. Не правда ли, это немного не похоже на советского инженера, дочерью которого она себя назвала? Но и здесь имелось объяснение. Может быть, Клейвер жил в одной квартире с Ириной и телефон принадлежал ему… Я принял и второе твое предложение: пойти на квартиру к ней. И здесь мои подозрения подтвердились. Помнишь, я рассматривал книги Ирины? Дорогой мой, я надеялся на немецкую пунктуальность. Она не обманула меня. На некоторых книгах я обнаружил маленькие печатные инициалы Отто Клейвера. Картина становилась все более ясной. Надо отдать им должное: маскировка не плохая. Молодая, интересная ученица физкультурного техникума ищет дополнительного заработка. Она хочет преподавать в Школе танцев. Встречается, знакомится, говорит о работе. Ее устраивают. Естественно, выбираются важные объекты: оборонный завод, например, то есть то, что в первую очередь может интересовать шпиона. Так было с инженером, которого мы у нее встретили, так могло быть и с тобой.
И, наконец, самое главное: "старикан", который принес какой-то сверток. Когда я пошел будто бы позвонить по телефону, мне удалось на ходу посмотреть бумаги, которые принес этот "нудный старикан" отцу Ирины. Это были расчеты мощности нашего завода и сведения о его продукции…
Это были расчеты мощности завода.
Сергей не выдержал:
- Не может быть! Но как они попали к ней? Как ты мог знать об этом?
Николай улыбнулся.
- В своем увлечении ты даже перестал узнавать знакомых. Неужели ты не расслышал голоса нашего экономиста Андреева, того, который познакомил тебя с Ириной? Ведь это он приходил к ней…
Сергей молчал.
В дозоре
Последние косые лучи солнца играли на листьях яблонь, на легкой душистой траве.
Тень от высокого холмистого берега реки, от строений росла, ширилась, пока не слилась с потемневшим горизонтом.
Наступала ночь, тихая, безветреная. Казалось, что в такую ночь, кроме тишины, ничего не услышишь, но человек с винтовкой в руке и лежавшая рядом с ним собака не верили тишине ночи.
Полный круг луны изредка прорвется из густых, плотно идущих облаков, и тогда мягким желтым светом озарится цветущая, полнокровная земля. От деревьев стелется легкая тень. Отраженный в воде, плывет обрывистый противоположный берег.
Там, за пограничной полосой, беспорядочно раскинулись невзрачные сельские домики. Тускло мерцает свет в редких окнах. Но и он гаснет то в одном, то в другом окне. Село кажется вымершим. Изредка слышно ленивое тявканье дворовых псов, и тогда вздрогнет собака пограничника, зевнет от нервной, погашенной вспышки и еще ближе прижмется к ногам хозяина.
Молодой пограничник Володя Огнев задумался.
В такую ночь хочется помечтать.
…На заводе ребята готовятся к юбилею; скоро, небось, письмо пришлют. Сережка Юхвин уже, наверное, актив провел… От Нины что-то нет письма, целую пятидневку ничего не писала… Не заболела ли? Должна в письме карточку прислать - просил.
Мысли шли вразброд, неровные, отрывистые.
…Двадцать лет праздновать будем, а вот там, за рекой, праздника не будет; рядом люди живут, а чужие. И жизнь совсем другая, непохожая на нашу. Днем ни песен, ни смеха не услышишь.
Огнев посмотрел на другой берег. А если бы и там сейчас, как у нас, было? Переехал бы реку и - к секретарю комсомола. Так, мол, и так, я инструктор Всемирного союза молодежи. Как идет подготовка к юбилею? Всемирный союз! Огнев сравнил первые буквы, и получилось знакомое, родное "ВЛКСМ". Вот здорово! И менять даже не нужно - "Всесоюзный, Всемирный…"
Но что это? В руке струной натянулся поводок. Собака стояла, подавшись вперед, нервно поводя влажными ноздрями. Прислушался и сквозь знакомые ночные шорохи и шелесты услышал плеск воды, доносившийся с реки. Переждал несколько мгновений - плеск не усиливался: он оставался таким же мерным, тихим, но отчетливо слышным.
Огнев бесшумно поднялся. Винтовка, которой не чувствовал в руке, стала сейчас весомой, ощутимой. Тихо, еле раздвигая листья, шагнул к реке и опять прислушался. Но до слуха донесся такой же, ничуть не усилившийся плеск воды.
Сразу мелькнула мысль: где-то близко, на той стороне реки, гребли на неподвижной лодке. Это была уловка. Стремились отвлечь внимание, чтобы облегчить проход нарушителю границы. Значит, нарушитель где-то недалеко. О таких хитростях не раз рассказывали в отряде.
Огнев припал к земле. Всем существом он впивался в окружающую ночь, в ее тишину и темь.
- Слушай, Рум, слушай, - зашептал он, наклонившись к собаке, отвлекая ее внимание от шума на реке.
Потянулись томительные сотые, десятые доли секунды. И снова собака рванулась. Но сейчас уже не к реке, а в противоположную сторону, в чащу леса. Рум бешено тянул ремень, поднимался на задние лапы, но не рычал. Он был вышколен и хорошо знал законы границы.
Когда луна воровато глянула из-за облака, Огнев увидел нарушителя. Нарушитель шел от дерева к дереву, и теперь совершенно ясно видна была его чуть согнутая спина. Расстояние сокращалось. Итти дальше, не открывая себя, пограничник опасался. И тогда он, укрывшись за огромным стволом дуба, тихо приказал нарушителю остановиться и поднять руки. В затылок врагу, тускло поблескивая на луне, глядело дуло винтовки.
Но, когда Огнев, оставив Рума у дерева, подошел ближе к врагу, тот оттолкнул в сторону винтовку и бросился вперед.
Огнев не стрелял.
- Рум, взять! - приказал он.
