Через несколько недель они с классом ездили на экскурсию в марсельский порт, и Людовик, сбежав от всех, забрался на торговый корабль. Часа два-три сопровождающий группы пребывал в панике. Один из матросов заметил Людовика и отвел к начальнику порта. Сопровождающий уже бил тревогу, думая, что мальчик упал в воду. Он страшно обрадовался, что мальчишка жив, но, чувствуя себя в дурацком положении, впаял ему пятнадцать часов карцера. В тот же вечер отец читал суровое послание от директора лицея. Людовик уже был готов к тому, что отец "отстегнет помочи", по его выражению.
Прежде всего отец взял большой атлас, раскрыл карту Южной Америки и рассказал Людовику про историю Патагонии, Аргентины, Чили и мыса Горн. Людовик плохо врубался и не понимал, куда клонит отец. Потом тот спросил, не хочет ли мальчик поступить, как Жюль Верн: тот в пятнадцать лет пытался убежать на корабле, чтобы привезти ожерелье любимой девушке. Людовик покраснел и пробормотал в ответ нечто невнятное. Отец любовался храбростью сына (не побоялся залезть на борт корабля!) и притом объяснял, как опасны такие сумасбродства.
В августе отец с сыном сели на самолет, полетели в Аргентину, проехали на автобусе в Патагонию, потом на пароходе в Ушуаю, обогнули мыс Горн и сошли в Чили, в Вальпараисо. Оттуда на самолете вернулись во Францию. Людовик об этом путешествии с отцом сохранил особенное воспоминание, их душевные разговоры навсегда запечатлены в его мозгу.
Два часа спустя Людовик поставил книгу, пробудившую столько воспоминаний, на место.
"Вот и с моими мальчишками надо будет так же проехаться", - подумал он.
Мистраль вошел в сад и стал слушать новости под чашку кофе. Потом душ, потом завтрак. Клара согласилась обменять уик-энд в Онфлёре на блошиный рынок с Сент-Уане. Она с пониманием относилась к требованиям профессии Людовика, а про бессонницы твердо решила поговорить нынче же вечером, хотя и чувствовала, что ничего не получится. Людовик не хотел лечиться.
Из машины Мистраль позвонил в штаб криминальной полиции ("за ночь без ЧП"), а потом нажал клавишу автонастройки на ФИП.
После дела человек чувствовал опустошение. Он хотел как можно скорее видеть, что выйдет из "каши", которую он заварил, и все-таки тревожился, что будет потом. Он еще раз пошел на улицу Монсе. Может быть, вчера не разглядел и рюкзачок лежит на месте? Он наклонился под машины, внимательно все осмотрел и вынужден был признать: ничего нет. В свой автомобиль сел с ощущением, будто в желудке камень. Отъехав, сразу включил радио. Через четверть часа зашел в телефонную кабинку и попросил поговорить с дикторшей. Он был уверен, что телефонистка его узнала: велела больше не звонить и бросила трубку. Он поклялся не отставать от них до тех пор, пока не добьется своего.
После утренней летучки Мистраль остался у Бернара Бальма объяснить, каким сложным оказалось дело Норман, рассказать про совпадение с расследованием, которое вели жандармы. Бальм ответил кратко и по существу:
- Если этот хрен сегодня опять позвонит и удивится, что у его знакомой короткие гудки, значит, пошло по второму кругу. А если потом ты получишь на руки третье убийство, это будет уже полный цирк с клоунами и тиграми и ты весь вечер на манеже.
Мистраль любил эти словечки начальника. На публике тот показывал себя всегда изысканно вежливым, а среди своих разговаривал сочным образным языком, ставящим в тупик молодых комиссаров, видящих Бальма в первый раз.
- Если честно, я к этому готов. Или сегодня, или никогда. Или, может быть, когда-нибудь потом, но мы уже знаем, как это начинается…
Совещание с Дальматом и его командой длилось больше часа. Потом молодые ушли, а Дальмата Кальдрон попросил остаться.
- Тебе удалось разобраться с листочком, который мы нашли на теле Норман?
- Пытался, но связь между смертью женщины и словами "И восходит солнце" мне обнаружить не удалось.
- Может быть, ее и нет, - вздохнул Мистраль. - Не фанат я всяких загадок и штучек для дурачков. А потом окажется, он мог бы написать вообще что угодно.
- Экклезиаст - не штучка для дурачков, - возразил Дальмат.
- Да не заводитесь вы с полоборота. Я не касаюсь религии, я говорю о том, как ведет себя убийца. Постарайтесь понять разницу! - разозлился Мистраль.
Кальдрон неприметным кивком дал знать Дальмату, чтобы тот вышел из кабинета.
- Вы на него не сердитесь, - обратился он к Мистралю. - Я уверен: Дальмат сам пожалел, что проболтался про семинариста. Теперь ждет, что над ним будут издеваться. Я уж скажу ребятам, чтобы не возникали.
- Конечно, Венсан, вы правы. Как только представится случай, я сам поговорю с ним с глазу на глаз.
Примерно в час дня Кальдрон пригласил Мистраля обедать - тот отказался. Есть он не хотел, испытывал только страшную потребность поспать. Он и заснул очень скоро, положив ноги на стол. Вентилятор, поставленный на максимальную скорость, гонял толчками горячий воздух. Но уже минут через сорок Мистраля пробудил от глубокого сна телефонный звонок. Понадобилось несколько секунд, чтобы вернуться к реальности и снять трубку.
- Я звоню спросить, как ты себя чувствуешь. Может, помешала?
Людовик узнал голос жены, расслышал в нем тревогу и решил ответить с юмором, используя тактику уклонения.
- Ты меня разбудила, а так все в порядке. У меня день с ночью поменялись местами: на работе я сплю, а ночью в отличной форме, - попытался он пошутить.
- Я же знаю, что ты ночь не спал. Вечером как раз хотела с тобой об этом поговорить. Я очень беспокоюсь. Что не так?
- Все так, не волнуйся. Только и сам не понимаю, отчего у меня эти бессонницы.
- Людо, я же тебя знаю. Могу представить, почему ты не спишь. И уверена, ты не желаешь об этом говорить. Разве нет? Не держи свои проблемы в себе! Я с тобой!
У Мистраля зазвонил мобильник.
"Гонг спас его от нокаута", - подумал он.
- Клара, мне звонят по мобильному, вечером обязательно поговорим.
- Об этом не беспокойся, я не забуду, - ласково, но твердо пообещала она.
Прежде чем ответить на вызов, Мистраль машинально взглянул на экран и заметил, что высветившийся номер ему смутно знаком. С первых же слов он узнал голос капитана пожарных. Тот изложил дело без предисловий:
- Звоню прямо вам для скорости. Я на улице Сены, Шестой округ. То же, что на улице Мадам: обнаружена убитая женщина, лицо накрыто тряпкой, в теле осколки зеркала. Мы совершенно ничего не трогали. В квартиру заходили только вдвоем, остальные ребята стояли на площадке. Мы вас ждем?
- Где это конкретно?
- На углу улицы Изящных Искусств. С нее, собственно, и вход, дом номер два. Вы мимо не проедете, наша машина сразу видна.
- Имя убитой знаете?
- Когда делали вызов, называли имя Шанталь Коломар.
Задавая капитану следующий вопрос, Мистраль уже знал ответ:
- По вашим сведениям, это тот же голос и тот же текст, что мы слышали по вызову на улицу Мадам?
- Да. Все идентично. Что, тяжелый случай?
- По всей видимости. Добро, сейчас еду. И посылаю машину окружной полиции регулировать движение по улице Сены.
Мистраль торопливо вышел из кабинета, велел Кальдрону взять отряд Дальмата и еще людей, потом пошел поставить в известность Бальма.
- Тебе стоит стянуть шкоты, - вздохнул Бальм. - Надвигается сильный шторм. Да не держи поперек волны - нахлебаешься. Когда что-нибудь еще выяснишь, позвони мне.
Несмотря на серьезность момента, образное, но совершенно точное, вполне хладнокровно высказанное выражение Бальма заставило Мистраля улыбнуться. Он пошел в штаб просить, чтобы вызвали специалистов по досмотру места преступления и сообщить о происшествии дежурному прокурору. Потом поспешил по лестницам дома № 36 к своей машине. Еще несколько минут - и автомобили криминальной полиции с мигалками и сиренами пробивались через пробку на улице Сены, от которой до набережной Орфевр всего километр с малым. Как и говорил пожарный капитан, красная пожарная машина стояла передними колесами на узком тротуаре улицы.
Мистраль, Кальдрон и Дальмат встретились с пожарными, которые поджидали их возле квартиры на четвертом этаже. Чем выше поднимались полицейские, тем сильнее опять чувствовался запах разлагающегося тела. Все трое машинально проверили, при них ли носовые платки. Пожарные стоически не отходили от открытой двери.
- Та же компания за той же работой!
Слова капитана пожарных и его улыбка выражали, можно сказать, ту меру фатализма, которая всегда бывает у экстренных служб.
- Когда вы сменяетесь с дежурства? - спросил капитан.
- Начальник службы всегда на дежурстве, - засмеялся в ответ Мистраль. - А тот отряд, что взял эти два дела, - до воскресенья. И я могу спорить, в воскресенье они еще понадобятся.
- Прекратите, с вами беды не оберешься! Моя команда тоже идет на отдых в воскресенье.
- Так вы зашли в квартиру только вдвоем?
- Точно так. Дверь была просто захлопнута, ее легко открыли фомкой. Как только я увидел, в чем дело, мы тут же вышли обратно и ни к чему не прикасались.
Полицейские уже натянули перчатки и бахилы. Мистраль вошел первым, наговаривая в диктофон описание места происшествия. Увидев тело молодой женщины, изуродованное начинающимся разложением, он остановился. Она лежала в гостиной на спине, руки связаны сзади, тело обнажено. Белая тряпка, затвердевшая от засохшей крови, накрывала лицо, она была натянута на острия осколков зеркала. Помещение, в котором находилось тело, Мистраль осматривал медленно, словно ведя панорамой камеру слева направо.
За входной дверью - большая светлая прихожая с целой коллекцией карнавальных масок, аккуратно развешанных на стене, за ней была видна кухня, а прямо напротив двери находилась большая комната (столовая и гостиная), также увешанная масками. Слева короткий коридорчик вел в две спальни и ванную. Мистраль обошел тело и внимательно осмотрел комнату. Стены обиты красным велюром. Кроме масок, на них висели с десяток цветных и черно-белых фотографий манекенщиц на подиуме. Из мебели в гостиной стояли два больших белых кожаных дивана, низенький стеклянный столик с фотоальбомами мод, большой телевизор, музыкальный центр и этажерка с несколькими десятками CD и DVD. На паркетном полу лежал ковер.
Не прекращая говорить в диктофон, Мистраль зашел в другие комнаты. В спальне Шанталь Коломар было все перевернуто, словно там ураган прошел. Софа поднята и прислонена к стене, шкаф настежь раскрыт, пол завален одеждой.
Затем полицейские молча, не двигаясь, почти не дыша, стали осматривать тело женщины. Они сохраняли его положение, зная, что, перейдя к заключениям по поводу тела, сразу так или иначе разрушат схему, задуманную убийцей. Затаив дыхание, все трое неотрывно смотрели на листок бумаги, лежащий на животе убитой, на котором тонким почерком было написано: "И возненавидел я жизнь, потому что противны мне стали дела, которые делаются под солнцем, ибо все - суета и ловля ветра!" Мистраль и Кальдрон посмотрели на Дальмата - тот молча кивнул. Этот простой жест означал: "Да, эта цитата действительно взята из Экклезиаста".
Стараясь не обращать внимания на тысячи мух, летающих по комнате тяжелыми зигзагами, Мистраль наклонился к накрытому тряпкой лицу Шанталь Коломар. Он знал, что лицо изуродовано, распухло, вот-вот лопнет. Комиссар пытался угадать, что могло происходить в этой комнате, какие последние впечатления унесла молодая женщина из этого мира.
Полицейские так сосредоточились на деле, что долго ничего не слышали. Но вдруг в комнату ворвался уличный гул, звуки автомобильного движения, смех туристов, прохаживающихся по набережной и фотографирующихся на мостике Искусств. Тогда до сознания полицейских дошла и неслыханная жара, плотной, осязаемой массой наполнившая гостиную. Окончательно же вывели их из столбняка мухи. Кальдрон снимал место преступления, Дальмат писал в блокноте. Мистраль думал.
На лестнице послышались тяжелые шаги и голоса.
- Фу, как воняет - значит, уже пришли!
- Никогда такого не бывало в августе: два убийства подряд прямо друг за другом!
- Хорошо, что мы поели, а то после такого и в рот не полезет!
Значит, пришли криминалисты с аппаратурой для обследования места происшествия. Прежде чем войти в квартиру, они с головы до ног облачились в белые комбинезоны и с укором посмотрели на полицейских, которые надели только перчатки и бахилы.
Сделав фотографии и взяв различные пробы, криминалисты осторожно подняли окровавленную тряпку, лежащую на остриях зеркального стекла. Мистраль посмотрел на Дальмата. Тот с ужасом глядел, не отводя глаз, на вздувшееся, обезображенное лицо убитой. Мистраль понимал его. Глаза женщины были полуоткрыты. Из-под век смотрели мертвым взглядом эти затуманенные, ничего не выражающие глаза. Они-то и не давали покоя Дальмату.
- В первый раз это всегда потрясает. Оторвитесь от этого взгляда, не то по ночам будет сниться. Я знаю, что говорю, со мной такое тоже было. - Мистраль произнес эти сочувственные слова так тихо, что услышать его мог только Дальмат.
Тот кивком поблагодарил.
Сделав первые заключения по телу убитой, полицейские смогли наконец выйти на улицу подышать хотя бы таким жарким и нечистым воздухом. Мистраль отошел в сторону, позвонил Бальму и подтвердил, что два убийства совершенно сходны. Кальдрон и Дальмат негромко обменивались первыми впечатлениями.
Люди из городской полиции разруливали движение. Себастьен Морен разговаривал с одним из них.
Мистраль услышал конец разговора:
- А что, в машине с кондеем опять сидит шеф?
- Не говори! Как будто у начальства такая привилегия. Хоть бы уж скорей жарища кончилась!
Мистраль послал двоих полицейских в форме занять пост у двери квартиры Шанталь Коломар, чтобы туда не входили посторонние. Облокотившись на свою машину, стоящую в теньке, он размышлял об этих двух необычных убийствах, совершенных, вероятно, одним и тем же злодеем. Какие связи существовали между этими женщинами, раз они убиты одинаковым способом? Необходимо также встретиться с жандармами из Уазы - изучить в деталях, как они вели дело, чтоб видно было, есть ли между этими сериями убийств связь. Забывшись, он не сразу заметил, что прямо перед ним стоит молодая женщина. Мистраль узнал ту самую прокуроршу, которая чуть не грохнулась в обморок в квартире Элизы Норман. Он приподнял солнцезащитные очки и пожал ей руку.
- Значит, дело Норман повторяется? Не бойтесь, я не ясновидящая! Это мне в вашем штабе намекнули.
- Вероятно, так и есть. Способ убийства, по-видимому, тот же, остается выяснить, тот же убийца или нет. Пойдемте, тело еще не трогали.
- А там так же… гм… вы понимаете… запахи, мухи, жара?
- Даже хуже.
- Что ж, пойдемте, только долго я точно не выдержу…
Перед дверью прокурорша, сильно побледнев, немного помедлила, пытаясь привыкнуть к запаху. Мистраль оставил пиджак в машине.
"Дома надо будет опять сложить одежду в сумку", - подумал он.
Криминалисты поодиночке выходили из квартиры, истекая потом: даже им становилось дурно.
- Там надо разобраться с одной штукой, - обратился к Мистралю один из них. - В квартире есть кондиционер. Он работает, я проверял, но он был выключен.
- А от жары тело разлагается быстрей. Понимаю.
- Да, ужас просто! Окно было чуть приоткрыто - как раз чтобы мухи могли залететь, а из-за мух и тело осматривать труднее. Тот тип мыслил довольно последовательно. Жара и мухи - для осмотра катастрофа.
- Да уж, он все продумал до мелочей!
Мистраль услышал, как по лестнице тяжело поднимается судмедэксперт. Ступив на последнюю ступеньку, он дышал так, словно в одиночку поднялся на Эверест.
- Так что - точная копия или есть варианты? - благодушно осведомился он, пожимая руки всем присутствующим.
- Точно то же самое, без вариантов, - ответил Мистраль.
- Что-то будет! Тот еще шиз вам попался. Ладно, показывайте тело. Можно входить и все трогать или еще не все анализы взяли?
- Можете работать, там как раз только что закончили. Осталось только побрызгать "Блю стар".
Молодая прокурорша делала записи. Они с Мистралем отошли в сторонку поговорить.
- Вы подтверждаете связь с тем делом?
- Да, это тот же самый убийца. Хуже, что, как мы раскопали, серия из трех точно таких же убийств была в департаменте Уаза. А главное, то дело раскрыто и убийца сидит.
- И как вы это объясните?
Сведения Мистраля показались прокурорше очень интересными. Наконец-то загадочное дело, а не скучное бытовое убийство и не бандитская разборка!
- Понятия не имею.
- Вы только держите меня в курсе! Правда-правда! Можете звонить в любое время дня и ночи, это же незаурядный случай!
Девушка дала Мистралю визитную карточку со множеством телефонных номеров.
- Ночью, пожалуй, не стоит, - улыбнулся Мистраль. - Обычно любая информация подождать может до утра. Если, конечно, это не арест преступника, но до этого еще не близко.
Через двадцать минут судмедэксперт, окруженный полицейскими, закурил у подъезда особняка огромную сигару. Тут же стояла и прокурорша - на сей раз она выдержала, потому что поминутно прикладывала к лицу надушенный платочек.
Доктор подтвердил первые наблюдения полицейских:
- Вопросов нет, ребята, вы встретили того же самого деятеля. Только на сей раз он, должно быть, прикончил женщину быстро, потому что у нее на руках нет шрамов, появившихся в результате сопротивления. Как будто раз-два - и готово.
- И что вы думаете? - спросил Кальдрон.
- Не знаю. Это вы мне расскажете, когда возьмете этого типа… если только возьмете, конечно.
- А почему кондиционер выключен?
- Если это сделал убийца, то он знал, что труп на жаре быстрей разлагается, вот все, что могу сказать. А вообще-то предплечья, кисти рук и запястья так вздулись, что я едва разглядел, как были связаны руки. Веревка опять капроновая. Кондиционер он выключил, должно быть, для того, чтобы труднее было установить время смерти. На глазок, а точней - на ноздрю, я бы сказал, что она убита двое-трое суток назад, а вот в котором часу - не спрашивайте.
Довольный собственной остротой, доктор удалился с сигарой в руке, громко смеясь и кашляя.
Пожарные заканчивали собирать свои инструменты. Туристы смотрели на них, на всякий случай фотографировали цифровыми камерами и мобильными телефонами.
Офицер обратился к Мистралю:
- Так мы подъедем к концу дня дать показания. И само собой, диск с записью вызова я не забуду.
Мистраль кивнул и поблагодарил капитана.
Фургон похоронной команды остановился посреди улицы Изящных Искусств, заблокировав движение. Похоронщики выскочили из машины: один нес большой черный пластиковый мешок, в который кладут труп. Полицейский у входа показал четыре пальца: тело на четвертом этаже. Старший закурил, узнал Фариа с Сент-Роз и подошел к ним, утирая покрытое потом лицо и приглаживая усы.
- Вижу, опять вас послали дерьмо разгребать.
- Ага. Да наплевать, оно лучше, чем целый день ваять на компе, переписывать старые протоколы. А у вас как? "Жмуриков" не поубавилось?