Почувствовав ее взгляд, он отстранился и в упор посмотрел на нее. Улыбка медленно растаяла. Оба замерли, словно увидев в глазах друг друга то, чего не замечали раньше. Голоса в телевизоре притихли. Он коснулся ее щеки кончиками пальцев, и Кэти вздрогнула.
– Что дальше? – негромко спросила она. – Мы ведь не можем оставаться здесь долго.
– Вариантов несколько.
– Назови.
– У меня есть друзья в Пало-Альто. Можно уехать к ним.
– Или?..
– Или никуда не уезжать и остаться здесь. На какое-то время.
Остаться здесь. В этом мотеле. В этом номере. На этой кровати. Что ж, она бы, пожалуй, не возражала.
Сила, противиться которой было невозможно, влекла ее к нему. Он повернулся и раскрыл объятия. Удивительно, какими нежными могут быть такие большие и сильные руки, подумала Кэти и закрыла глаза, уже зная, что и поцелуй будет таким же нежным.
Она не ошиблась. К этому поцелую их привели не страх и отчаяние – то было тихое слияние оттаявших в тепле душ. Кэти прижалась к нему и оказалась в плену сомкнувшихся у нее за спиной рук. Она понимала, что рискует, балансирует на краю и готова вот-вот уступить незнакомцу. Ее руки уже обхватили его за шею, а пальцы запутались в его густых, подернутых сединой волосах.
Оставляя горячий след, его губы спускались ниже и ниже, к впадинке под горлом. Каждое прикосновение пробуждало желания, дремавшие все последние годы и требовавшие теперь утоления…
А потом все вдруг оборвалось, и облако окутывавшей ее магии рассеялось. Мгновенно. В первую секунду она не поняла, почему Виктор отстранился, и открыла глаза. На его лице застыло удивление, а взгляд уходил куда-то за спину ей.
Что же такое привлекло его внимание? Кэти обернулась.
С экрана телевизора на нее смотрело смутно знакомое лицо. Справа, в углу, виднелся логотип компании "Виратек". Но почему они показывают фотографию с удостоверения Виктора Холланда?
"…Разыскивается по обвинению в промышленном шпионаже. Полиция располагает уликами, указывающими на причастность доктора Холланда к смерти другого сотрудника компании "Виратек", доктора Джеральда Мартиника. Следствие полагает, что подозреваемый мог продать ценную научную информацию европейским конкурентам…"
Ошеломленные, они смотрели на вещающего с экрана ведущего, явно позаимствовавшего прическу у приятеля куклы Барби, Кена. Новости закончились, перерыв заполнила коммерческая реклама – скачущие по полю изюминки воспевали чудеса калифорнийского солнца. Музыка безжалостно била по ушам.
Наконец Виктор встал с кровати и выключил телевизор. Потом медленно повернулся к Кэти. Тишина вибрировала напряжением, как рана болью.
– Это неправда. Все – неправда.
Она пыталась прочесть что-то в непроницаемых зеленых глазах, отчаянно, из последних сил желая поверить ему. Губы еще не остыли от его поцелуев. Поцелуев мошенника? Преступника?
"Неужели это всего лишь еще одна ложь? Неужели все, что ты сказал мне, было ложью? Кто же ты, в конце концов, Виктор Холланд?"
Кэти отвела глаза. Взгляд упал на телефон. До него было так близко. Один звонок в полицию, и весь этот кошмар закончится. Всего лишь один звонок…
– Они меня подставили. "Виратек" дал ложную информацию.
– Но почему?
– Чтобы загнать меня в угол. Легче всего сделать это с помощью полиции.
Она подвинулась к тумбочке.
– Не надо.
Кэти замерла – впервые в его голосе прозвучала неприкрытая угроза.
Заметив в ее глазах страх, он тут же покачал головой и мягко добавил:
– Пожалуйста. Не звони. Я не сделаю тебе ничего плохого. Обещаю, что выпущу тебя прямо сейчас. Но сначала выслушай меня. Позволь рассказать, что случилось. Дай мне шанс.
Как не верить человеку, который смотрит тебе прямо в глаза? К тому же он был так близко, что мог без труда помешать любой ее попытке дотянуться до телефона. Например, сломать руку, если понадобится. Выбирать не приходилось. Она кивнула и отодвинулась к стене.
Виктор прошелся по комнате. На выцветшем зеленом ковре осталась цепочка следов.
– Все, что они сказали, – ложь. Только сумасшедший может поверить, что я убил Джеральда Мартиника. Мы с ним дружили. Вместе работали в "Виратеке". Я занимался разработкой вакцины, Джеральд был микробиологом и специализировался на вирусах. Проводил исследования по программе изучения генома.
– Генома? Это… что-то вроде хромосом?
– Вирусный эквивалент. Мы с Джерри всегда помогали друг другу в трудные времена. Ему пришлось пройти довольно болезненную процедуру развода, а я… – Он осекся. – Я три года назад потерял жену. Умерла от лейкемии.
Значит, был женат. Ее это почему-то удивило. Он казался слишком независимым человеком, чтобы произнести клятву верности.
– Месяца два назад, – продолжал Виктор, – Джерри перевели в новый исследовательский отдел. "Виратек" получил солидный грант на разработку какого-то проекта для министерства обороны. Работа совершенно секретная, так что деталей Джерри не рассказывал. Но я видел – его что-то беспокоит. Однажды он сказал мне буквально следующее: "Они не понимают, насколько это опасно. Не знают, с чем связываются". Сфера Джерри – изменение вирусных генов, поэтому я предположил, что проект имеет какое-то отношение к биологическому оружию. Джерри прекрасно отдавал себе отчет, что такое оружие запрещено международным соглашением.
– Если твой друг понимал, что проект незаконен, то почему участвовал в нем?
– Думаю, поначалу он не догадывался, на что нацелены исследования. Может быть, его уверили, что проект носит чисто оборонительный характер. Так или иначе, Джерри что-то заподозрил и решил выйти из программы. Он пошел на самый верх, к основателю "Виратека" Арчибальду Блэку. Явился к нему в кабинет и пригрозил предать гласности всю имеющуюся у него информацию, если работы не будут прекращены. Через четыре дня Джерри погиб. – В глазах Виктора полыхнул гнев, и, хотя направлен он был не на нее, Кэти все равно стало не по себе.
– Что с ним случилось? – спросила она.
– Его разбитую машину обнаружили на обочине. Джерри был в ней. Мертвый. – Глаза вдруг потухли, словно гнев смыла накатившая волна усталости. – Я думал, что в ходе следствия все выйдет наружу, но оно вылилось в фарс. Местные копы старались, но потом на место происшествия прибыл какой-то федеральный "эксперт", который заявил, что Джерри уснул за рулем. Дело закрыли. Только тогда я понял, насколько далеко все зашло. Я не знал, что делать, поэтому позвонил в отделение ФБР в Сан-Франциско. Сказал, что у меня есть доказательства.
– Ты имеешь в виду пленку?
Виктор кивнул.
– Незадолго до смерти Джерри рассказал мне, что спрятал у себя в сарае копии некоторых документов. После этого… несчастного случая я поехал к нему. В доме все было перевернуто. Но в сарай они заглянуть не додумались. Вот так ко мне попала папка с бумагами и кассета с пленкой. Я условился о встрече с сан-францисским фэбээровцем, парнем по имени Сэм Половски. До этого мы несколько раз разговаривали по телефону. Он предложил встретиться в Гарбервиле. Место выбрали за городом, чтобы никто не помешал. Я приехал с надеждой, что увижу его, но вместо Половски появился другой. И этот другой просто сбил меня с дороги. – Виктор посмотрел на нее. – Это случилось в ту самую ночь, когда ты меня нашла.
"Та ночь изменила всю мою жизнь", – подумала она.
– Ты должна мне верить.
Что сказать? Сердце подсказывало одно, разум настаивал на другом. Его история могла быть и правдой, и выдумкой. Вот только сам Виктор Холланд внушал доверие.
Кэти устало кивнула:
– Я верю тебе. Может быть, это безумие. Может быть, я просто такая легковерная. Но…
Кровать скрипнула – Виктор опустился рядом. Она ощущала идущее от него тепло.
– Сейчас только это и важно. Остальное меня не интересует. Сердце говорит тебе, что я не лгу, и…
– Сердце? – перебила Кэти и, покачав головой, рассмеялась. – Мое сердце всегда было паршивым психологом. Нет, дело не в сердце. Есть факты. Первый – ты оставил меня в живых. Второй – смерть другой Кэти Уивер…
Перед глазами встало вдруг лицо той женщины на фотографии в газете, и Кэти содрогнулась. Оно, это лицо, подтверждало правоту Виктора. Оно да еще выстрелы в окно ее квартиры. И конечно, смерть Сары. Бедная, бедная Сара.
Кэти поймала себя на том, что вот-вот расплачется – к глазам уже подкатились слезы, дыхание сбилось…
Она не противилась, когда Виктор сначала обнял ее, потом уложил на кровать и сам лег рядом. Он гладил ее по спине, шептал слова утешения и поддержки, а потом выключил лампу. Они лежали обнявшись, держась друг за друга, две испуганных души, соединившиеся против жестокого, страшного мира. Прижимаясь к его груди, Кэти чувствовала себя в безопасности. Здесь она никого не боялась. Здесь ее никто не посмел бы обидеть. Да, тот, в чьих объятиях она укрылась от опасности, был чужаком, но и запах его рубашки, и биение его сердца, и многое другое уже казалось знакомым. Будь ее воля, она осталась бы здесь навсегда.
Она вздрогнула, когда его губы коснулись ее лба. Теперь он гладил ее лицо, шею, согревая, успокаивая. Когда его рука скользнула под блузку, она не стала протестовать. Виктор положил руку ей на грудь, и в этом не было ничего предосудительного, все казалось естественным – он не вторгался, как вор и насильник, а просто и мягко напоминал, что все хорошо, что тревожиться не о чем.
И все же тело само откликнулось на ласку.
Сосок напрягся под теплой ладонью, тепло разлилось дальше, накрыв волной шею и лицо. Она выпростала руку и принялась расстегивать пуговицы на его рубашке. В темноте получалось плохо, медленно и неуклюже. К тому времени, когда она наконец просунула руку под рубашку, оба уже дышали тяжело и шумно.
Кэти провела ладонью по широкой груди, густо заросшей жесткими, слегка пружинящими волосками, прошлась пальчиком вокруг соска, и Виктор глухо застонал и напрягся.
Играть с огнем опасно, в чем она и убедилась в следующую секунду, когда его губы впились в ее – жадно, беспощадно, стремительно. Прижатая к матрасу, с утонувшей в подушках головой, Кэти оказалась в полной его власти. Запах горячего мужского тела пьянил, сводил с ума. Водоворот полузабытых ощущений захватил ее и увлек в головокружительную бездну. И только когда он наконец отстранился, они оба вынырнули, чтобы отдышаться.
Виктор посмотрел на нее сверху с таким мучительным выражением, словно сопротивляться соблазну было выше его сил.
– Это безумие, – прошептал он.
– Да… да…
– У меня и в мыслях не было…
– У меня тоже…
– Просто мы оба напуганы. Напуганы и сами не знаем, что делаем.
– Не знаем. – В глазах защипало от подступивших неожиданно слез, и она зажмурилась. – Мне страшно, Виктор. Обними меня. Пожалуйста. Просто обними.
Он тут же прижал ее к себе – на этот раз нежно, без малейшего намека на страсть. Она опустила голову на его обнаженную грудь. Да, он, конечно, прав. Заниматься любовью было бы безумием, ведь они оба знают, что желание разжигал только страх. Теперь страсть обуздана…
Ее накрыло ощущение покоя. Свернувшись калачиком, она прижалась к нему и закрыла глаза.
Усталость сморила обоих. Напряжение уходило, и сон понемногу затягивал их в свою тень. Кэти, если бы даже и захотела, уже не смогла бы шевельнуть ни рукой, ни ногой. Словно бестелесный призрак, она парила в темноте, плыла в теплом, густом и темном, как чернила, море.
Потом между сомкнутыми веками прокрался свет.
Окутывавшее ее тепло рассеялось. Но где же оно? Еще мгновение, и Кэти почувствовала, как кто-то трясет ее за плечо.
– Кэти, проснись! Ну же, Кэти!
Она с трудом разлепила веки и сонно уставилась на него:
– Виктор?
– Там что-то происходит. Посмотри.
Кэти сползла с кровати, подошла вслед за ним к окну и приникла к просвету между шторами. Что именно встревожило Виктора, стало ясно с первого взгляда: у входа в мотель стояла патрульная машина. В ночной тишине было слышно сухое потрескивание рации.
Сон словно рукой сняло. Отступив от окна, она торопливо оглядела комнату – выход был только один.
– Уходим, быстро! – скомандовал Виктор. – Здесь мы в ловушке.
Он приоткрыл дверь, и они выбрались на идущий по периметру здания металлический мостик. Студеный ночной воздух ожег щеки не хуже пощечины. Кэти уже дрожала, но не столько от холода, сколько от страха. Пригнувшись, они пробежали по мостику и нырнули за торговый автомат.
Дверь в вестибюль открылась, и до них долетел голос менеджера:
– Да, наверх и вправо. Надо же. Кто бы мог подумать… с виду вполне приличный парень…
Взвизгнув покрышками, к мотелю подлетела еще одна патрульная машина.
Виктор подтолкнул Кэти в спину:
– Уходим!
Они проскользнули в переход и пробежали к другой стороне здания. Лестницы не было. Пришлось перелезать через перила и прыгать на парковочную площадку.
Со стороны мотеля донесся стук и требовательный голос:
– Откройте! Полиция!
Кэти и Виктор, как по команде, рванули в сторону от площадки. Никто их не заметил, никто не бросился за ними в погоню, но они бежали и бежали, пока не оставили за спиной несколько кварталов и не начали спотыкаться от усталости.
Первой сдалась Кэти. Едва держась на ногах, она прислонилась к стене и, отдышавшись, прохрипела:
– Как они тебя нашли?
– По звонку не могли… я не повесил трубку… – Виктор вдруг хлопнул себя по лбу. – Ну конечно! Кредитка! Мне пришлось воспользоваться ею, чтобы заплатить по счету.
– И что теперь? Попробуем найти другой мотель?
Он покачал головой:
– У меня осталось сорок долларов. Расплачиваться кредиткой нельзя – слишком большой риск.
– А я оставила сумочку в квартире. Признаться, идти туда сейчас как-то не хочется.
– Мы и не пойдем. За твоей квартирой, несомненно, наблюдают.
Наблюдают. Кто? Кэти уже знала – убийцы.
– И что же нам делать? – прошептала она.
Виктор ответил не сразу. Сунув руки в карманы, понурившись, он одним своим видом демонстрировал отчаяние.
– У тебя есть друзья, к которым можно уехать?
– Да, наверное. Есть подруга… Хотя… Нет, она вернется в город только к пятнице. Да и что я ей скажу? Как объясню твое присутствие?
– Ты права. Объяснить это невозможно. У нас нет сейчас ответов на расспросы любопытных.
"Значит, большинство моих друзей отпадает, – с горечью подумала Кэти. – Идти некуда. Обратиться не к кому. Разве что…"
Нет, она ведь дала себе слово, что никогда и ни за что не унизится до того, чтобы обращаться за помощью к этому субъекту. Ни при каких обстоятельствах…
Виктор огляделся.
– Тут неподалеку автобусная остановка. – Он пошарил в кармане, вынул руку и протянул ей несколько банкнотов и горстку монет. – Возьми. Уезжай из города. Отправляйся к кому-нибудь из знакомых, погости…
– А как же ты?
– Обо мне не беспокойся.
– У тебя же нет денег. И тебя все ищут. – Кэти покачала головой.
– Тебе опасно оставаться со мной. Лучше держись подальше. – Он вложил деньги ей в ладонь.
"Это же все, что у него есть, – подумала Кэти. – Он отдает мне последнее, а сам остается ни с чем".
– Нет, я не возьму.
– Другого варианта нет. Тебе необходимо уехать.
– Но…
– Не спорь со мной, – отрезал он.
Она вздохнула и неохотно кивнула.
– Я подожду, пока ты сядешь на автобус. Доедешь прямо до вокзала.
– Виктор…
Он остановил ее взглядом и, взяв за плечи, посмотрел в глаза:
– У тебя все будет хорошо. – Он наклонился и поцеловал ее в лоб. Губы на мгновение задержались, и тепло его дыхания колыхнуло ее волосы. – Уверен. Если бы сомневался, никогда бы не оставил тебя одну.
Из-за угла выехал автобус. Они обернулись.
– Вот и твой лимузин, – прошептал Виктор. – Ступай. – Он подтолкнул ее. – Береги себя, Кэти.
Она молча кивнула и пошла к остановке. Три шага… четыре… Она замедлила шаг. Остановилась. Обернулась. Он уже почти растворился в тени.
– Поднимайся! – крикнул Виктор.
Кэти посмотрела на автобус. "Нет, не могу".
Она оглянулась:
– Я знаю одно место! Место, где примут нас двоих!
– Что?
– Я не хотела им пользоваться, но…
Рев мотора заглушил ее слова. Автобус остановился и почти сразу же тронулся дальше.
Кэти пожала плечами:
– Придется немного прогуляться, но кров и стол нам обеспечены. И могу дать гарантию, что в полицию никто звонить не станет.
Виктор выступил из тени.
– Почему ты вспомнила об этом только сейчас?
– Я и раньше думала, но тогда ситуация еще не казалась настолько отчаянной.
– Не казалась настолько отчаянной, – задумчиво повторил он и, недоверчиво глядя на нее, шагнул к остановке. – Насколько отчаянной? Вот что, леди, объясните-ка, что именно вы имеете в виду?
– Успокойся. И пожалуйста, постарайся понять, что это – крайнее средство. И очень трудное для меня решение.
Он с прищуром посмотрел на нее:
– Что-то мне этот вариант начинает не нравиться. О чем именно идет речь? Куда ты меня приглашаешь? Это какая-то ночлежка?
– Нет, дом в районе Пасифик-Хайтс. Скорее даже не дом, а настоящий особняк.
– Вот как? И кто же там живет? Кто-то из твоих друзей?
– Наоборот. Виктор вскинул брови:
– Враг?
– Теплее. – Она устало вздохнула и махнула рукой. – Мой бывший муж.
Глава 5
– Джек, открой! Джек! – Кэти в десятый, наверное, раз постучала в дверь ненавистного дома. Никто не ответил. Окна смотрели на них пустыми, темными глазами. – Черт бы тебя побрал, Джек! – В отчаянии она шлепнула по двери ладонью. – Почему, когда ты мне нужен, тебя никогда нет дома?
Виктор огляделся. Их окружали роскошные, элегантные дома и аккуратно подстриженные кустарники.
– Ладно. Не стоять же здесь всю ночь.
– Всю ночь мы стоять не будем, – пробормотала Кэти и, опустившись на колени, принялась рыть землю в обложенной красным кирпичом клумбе.
– Ты что делаешь?
– Так, ничего. Нарушаю собственный зарок. – Джек всегда прятал запасной ключ под геранью, и если только не изменил привычкам… Пальцы наткнулись на что-то металлическое. Есть. Там, где всегда. Она поднялась, отряхнулась, вытерла грязь. – Но и у моей гордости есть пределы. Один из них – угроза смерти. – Кэти вставила ключ в замочную скважину, и… паника успела выпустить когти, когда он не повернулся с первого раза, но она чуть нажала, и замок поддался. Дверь отворилась, и перед ними открылся холл с тускло сияющим в темноте полированным деревянным полом и массивными стойками перил.
Кэти жестом предложила Виктору пройти вперед. Дверь мягко закрылась, отрезав их от всех опасностей внешнего мира. Оба облегченно выдохнули.
– И в каких ты отношениях со своим бывшим мужем? – спросил Виктор, наугад следуя за Кэти через темное фойе.
– Мы с ним разговариваем. Но только в самом крайнем случае.
– И он не будет возражать против твоего вторжения?