Олег поднялся. Адмирал улыбнулся и протянул ему руку. "Демократическая нация эти американцы", - подумал Олег, пожимая сухую адмиральскую ладонь. Шефу британской Интеллидженс Сервис и в голову не придет вот так запросто подать руку частному детективу, сколько бы услуг он ни оказал разведке Ее Величества.
Сидя напротив адмирала, Олег украдкой изучал его лицо. До сих пор он видел Скаукрофта редко. Чаще на журнальных снимках или - по телевизору. Впрочем, Скаукрофт не терпел рекламы и избегал журналистов.
В жизни Скаукрофт выглядел так же, как и на цветных фотографиях и в видеоклипах. Высокого роста. Худощавый. Подвижный. Пожалуй, даже слишком. Высокий лоб, светлые волосы, тщательно зачесанные на пробор. Глаза серо-стального цвета. Тонкие губы. Длинный хрящеватый нос, кончик которого адмирал потирал иногда указательным пальцем.
- К нам обратился премьер-министр Израиля Ицхак Рабин, - нарушил молчание директор ЦРУ. - По дороге из склада в Хайфе на ядерный полигон исчезли двенадцать боеголовок к ракетам среднего радиуса действия. Грузовик, на котором везли контейнер, свалился с шоссе, проложенного вдоль берега моря. Перед этим кто-то облил дорогу маслом. Неизвестная подводная лодка с помощью электромагнита на цепи утащила контейнер в море. Израильские катера пытались расстрелять лодку, но террористы применили метод распыления в воде металлических частиц; в результате на экранах радиолокаторов возникли изображения около сотни подводных лодок. Пока израильтяне искали реальную лодку, она ушла.
- Господин директор! Но почему Израиль обратился к вам?
- Израильтяне отрицают наличие у них ядерного оружия, - поморщился адмирал. - Хотя сейчас это и секрет Полишинеля, все связанное с ядерными исследованиями у них по-прежнему государственная тайна. Поэтому они не хотят предпринимать расследование собственными силами.
- И вы, конечно же, согласились оказать им помощь, - покачал головой Олег. - Простите мне мою дерзость, господин директор, но лавров тут не получить. А вот нажить крупные неприятности проще простого!
- Я знаю, ты парень с головой. Но не считай нас хуже, чем мы есть. Думаешь, я рассуждал иначе? - усмехнулся адмирал. - Однако Рабин убедил нашего президента в том, что США в какой-то мере ответственны за израильские ядерные силы. Вот я и получил соответствующий приказ…
- Но если США и помогли израильтянам создать бомбу, это вовсе не означает, что они обязаны отвечать за их ротозейство. Впрочем, я понимаю - это эмоции. Хоть какие-то улики, следы в этом деле имеются?
Адмирал нахмурился и покачал головой:
- Кроме идиотского предположения, что за этим покушением стоят палестинские террористы - ничего!
Олег задумался. Кажется, его расчет - управиться с этим делом за неделю - себя не оправдывает. А ведь Марта все еще живет в цюрихском отеле "Шератон", где он снял номер на свое имя. И ждет его!
- Я понимаю вас, - быстро заговорил адмирал, заметив реакцию Олега. - Если увидите, что ничего не получается, бросайте все к чертовой матери. В конце концов, - прибавил он с раздражением, - мы не няньки израильтянам.
Олег кивнул.
Директор ЦРУ извлек из кармана пиджака два конверта и протянул Олегу.
Смирнов распечатал их и обнаружил в одном билет на самолет компании "Эль-Аль" по маршруту Вашингтон - Тель-Авив, в другом - сжатые сведения о том деле, каким ему предстояло заниматься, и телефоны израильской службы безопасности "Моссад".
- В Израиле этим делом занимается Разведывательный комитет. Вы же знаете, он координирует действия всех видов израильской разведки, военной и разведки МИДа, - заметил Скаукрофт. - Так что в первую очередь вам предстоит встретиться с его председателем - генералом Пинхусом Эбухом.
- Что это за человек? - спросил Олег.
Его насторожил тон, которым директор ЦРУ произнес имя израильского генерала.
- Как вам сказать? Очень своеобразный, - криво усмехнулся адмирал. - Я бы такого просто не взял на работу в свое ведомство. Впрочем, надеюсь, что вы к нему подберете ключик. Желаю удачи!
Израиль (Тель-Авив)
Председатель Разведывательного комитета Израиля генерал Пинхус Эбух в бешенстве мерил шагами свой просторный кабинет. Он только что раздраженно задернул шторы. Яркий солнечный свет и пение птиц за окном выводили его из себя.
Пинхус Эбух размышлял. До чего дошла служба безопасности страны, если у нее из-под носа уводят двенадцать боеголовок для ядерных ракет средней дальности и еще трейлер в придачу.
Настойчивый звонок телефона вывел Пинхуса из состояния задумчивости. На другом конце провода раздался голос:
- Говорит полковник Левин. В районе американского посольства расклеены десятки листовок с описанием того, что произошло с нашими боеголовками!
- Сделайте все, чтобы ни одна живая душа не увидела эти чертовы листовки! - почти шепотом, еле сдерживая себя, просипел генерал. - Слышите: ни одна! От этого зависит ваша карьера!
Пинхус Эбух с размаху бросил трубку на рычаг. В волнении снова заходил по комнате. На его виске билась голубоватая жилка.
Резко остановившись, генерал снова связался с полковником Левиным.
- Кто-нибудь взял на себя ответственность за кражу боеголовок?
- Организация "Аль-Джихад" - "Священная исламская война" - со штаб-квартирой в Бейруте. - Полковник помолчал. - Листовок слишком много, господин генерал! Мы не успева…
- Я уже сказал, что нужно сделать с листовками, - ледяным тоном проговорил Эбух и повесил трубку.
Воровато оглянувшись, генерал подошел к сейфу и приложил к нему правую руку. Детектор сравнил рисунок отпечатков пальцев Эбуха с заложенной в память картинкой, и сейф открылся.
На стопке бумаг, каждая из которых была помечена грифом "Совершенно секретно", стояла бутылка виски. Подарок адмирала Скаукрофта, память о посещении Вашингтона три месяца назад.
Пинхус Эбух схватил бутылку и нервно открутил пробку. Обжигающий горло "Джонни Уокер" и полная тишина помогли ему сосредоточиться.
"Итак, противник, который бросил нам перчатку, известен, - размышлял генерал, поглаживая высокий стеклянный бокал. - Надо сделать все, чтобы пресса не пронюхала о похищении боеголовок. Приказ премьера о соблюдении строжайшей скрытности вокруг этого инцидента должен быть выполнен!"
Телефон зазвонил снова.
- Мы задержали корреспондентов "Ассошиэйтед Пресс", "Би-Би-Си" и "Файненшнэл Таймс", - тяжело ронял слова полковник Левин. - При задержании отобрали фотоаппараты. Оказалось, журналисты успели сфотографировать листовки. Корреспондент "Би-Би-Си" утверждает, что ему позвонили и предупредили о том, что он сможет получить сенсационную информацию в районе американского посольства…
- Журналисты заявили протест? - деловито осведомился генерал.
- Да. Бурный.
- Отпустите их. И прекратите операцию по срыву листовок.
""Аль-Джихад" всегда найдет новое место, где можно будет расклеить листовки, - прикидывал Эбух. - А фотоаппарат корреспондента "Ассошиэйтед Пресс" наверняка снабжен устройством, с помощью которого снимок автоматически передается в штаб-квартиру агентства".
- Господин генерал, я прошу извинить меня… Вы сказали о последствиях для моей карьеры… - напомнил полковник Левин. В трубке было слышно его учащенное дыхание.
- К этому вопросу мы еще вернемся, - сухо отрезал генерал. - А пока - отбой!
* * *
Из международного аэропорта Бен-Гуриона в Тель-Авив вела прямая, как стрела, магистраль. С обеих сторон ее окаймляли кипарисы. При посадке в каждое молодое деревце вкололи гормон роста. В результате за считанные годы кипарисы превратились в величественных красавцев, поражавших своим ростом и стройностью.
Для Олега это был первый визит в Израиль. Он с любопытством смотрел по сторонам. Старые и новые кварталы Тель-Авива, пальмы, набережная, залитая лучами солнца, многочисленные кафе, ресторанчики и кабаре, кинотеатры и универсальные магазины делали столицу Израиля похожей на другие города Средиземноморья. Единственное, в чем Тель-Авив был неповторим, - это его жители. Большинство мужчин в ермолках и характерных широкополых черных шляпах. Несмотря на жару, не видно женщин в коротких юбках и платьях без рукавов. Талмуд запрещает создавать соблазны для мужчин.
…Задержавшись перед массивными коваными воротами с решеткой из переплетающихся букв на иврите, машина въехала во двор приземистого серо-блеклого здания. По форме оно представляло собой четырехугольник. Здесь помещались Иностранное управление "Моссад" и второе бюро Управления военной разведки. На третьем этаже находился кабинет генерала Эбуха.
Перелет из Вашингтона в Тель-Авив занял несколько часов. Олег успел не один раз перечитать данные о Пинхусе Эбухе, которыми снабдил его адмирал Скаукрофт. Карьера Пинхуса началась в "Моссаде", куда он был принят после двух лет службы в Вооруженных силах Израиля. Первым поручением будущему председателю Разведывательного комитета стала организация физического устранения члена Исполкома ООП Ясира Саддата. Ясир Саддат вместе с женой был застрелен в подвале своего дома-бункера в ливийском городе Триполи. Пинхус Эбух получил несколько орденов и медалей, благодарность своего начальства и начал стремительно продвигаться по службе.
Двор здания, в одном из кабинетов которого расположился генерал Эбух, казался вымершим. Каменные плиты, подогнанные друг к другу так, что между ними не просунешь и лезвия бритвы, были тщательно промыты. Олег не сомневался, что на них можно улечься в белом костюме - не останется ни пятнышка.
Шофер направил машину в подземный гараж. Элегантный брюнет с пухлыми щеками, встретивший Олега в аэропорту, провел его в просторный вестибюль. После уличной жары в помещении было прохладно. Здесь так же не было ни души.
"Вероятно, таков стиль работы израильской разведки, - пронеслось в голове Олега, - минимум людей, минимум слов, минимум шумихи и максимум дела. Максимум? А как же история с похищением боеголовок к ракетам? Исключение из правил?"
* * *
Генерал Эбух, в одиночку прикончив бутылку "Джонни Уокера", находился в благодушном состоянии. Первым делом он предложил Олегу сигару.
- Я не курю.
- Вина?
Смирнов кивнул. Конечно, адмирал Скаукрофт - демократ по натуре, но Пинхус Эбух вовсе уж не терпел церемоний. Генерал сам разлил аргентинское "Сан Тельмо Шардонне" в хрустальные бокалы и энергично чокнулся с Олегом:
- За успех нашего предприятия!
Олег внимательно посмотрел на генерала и улыбнулся:
- Я правильно вас понял, господин генерал? Мне кажется, за то время, пока я летел сюда, вам стали известны новые существенные подробности?
- Вы проницательны, молодой человек, - на лице генерала улыбка, казалось, появилась совсем не в том месте, где надо. Так случается с зубной пастой, когда лопнет тюбик. - Действительно, новость есть. Ответственность за похищение боеголовок взяла на себя "Аль-Джихад". Это организация палестинских террористов со штаб-квартирой в Бейруте.
- Они сделали официальное заявление?
- Да. Расклеили листовки.
- Американцы знают об этом?
- Думаю, да. Ведь листовки расклеены рядом с их посольством. Но я лично не ставил адмирала Скаукрофта в известность.
Генерал снова ухмыльнулся, и Олег понял, почему Скаукрофт недолюбливал израильтянина. Пинхус Эбух принадлежал к числу людей, которые предпочитали забирать себе все, не отдавая ничего взамен.
Олег поставил на стол недопитый бокал с вином.
- В таком случае мне остается только умыть руки. "Моссад" на палестинских террористах специализируется давно. Мне же пришлось бы начать с нуля. Если я стану помогать вам, то буду похож на слона в посудной лавке, а мне бы не хотелось этого.
Пинхус Эбух нахмурился. Забарабанил пальцами по полированной поверхности огромного стола.
- Еще вина? - неожиданно предложил он.
Олег удивленно посмотрел на него. Ему казалось, что все уже ясно.
- Дело в том, что мы заинтересованы в вашей помощи. - Генерал напустил на себя вид растерянного ребенка. - Я сильно сомневаюсь в том, что "Аль-Джихад" самостоятельно задумала и осуществила эту операцию. Палестинские террористы научились хорошо обращаться с гранатами и автоматами, даже с управляемыми ракетами, однако, подводные лодки им еще недоступны. Тем более оснащенные суперсовременными устройствами, вводящими в заблуждение радары и системы наведения противолодочных ракет.
Олег кивнул. Он был согласен с Эбухом.
- Мы считаем, что за "Аль-Джихад" стоят или, во всяком случае, ей помогают мощные иностранные силы. Нашей разведке неудобно проявлять чрезмерную активность за пределами страны. А между тем это необходимо. Вот почему я хочу услышать ваше "да" на наше предложение участвовать в расследовании.
Олег молчал. Он еще не решил, что ответить.
- К тому же неизвестно, где сейчас находятся боеголовки. Может быть, террористы нацелят их на Швейцарию, чтобы получить солидный выкуп.
После каждой новой фразы Пинхус Эбух оценивающе смотрел на Олега - так лесоруб смотрит на дерево после очередного удара топором.
- Эти боеголовки могут принести горе многим людям и Марте Циммерман тоже, - тихо бросил он на весы последний груз.
Олег наполнил бокалы - свой и генерала - вином:
- Да сопутствует нам удача, генерал!
Ливан (Бейрут)
- Честно говоря, не могу понять, почему в Ливане еще продолжается жизнь. Каждый год здесь рвутся снаряды, сгорают ценности, накопленные упорным трудом, гибнут люди. Гибнут, но продолжают цепляться за эту землю. Вместо того, чтобы бросить все к чертовой матери и бежать куда глаза глядят.
- Говорят, человек - самое приспособленное к жизни существо, - пожал плечами майор "Моссада" Иосиф Шекель, сопровождавший Олега в Бейрут. - Сегодня ты вздрагиваешь от грохота разрывов, а завтра, привыкнув к ним, как ни в чем не бывало открываешь свой магазинчик. Впрочем, самые талантливые и предприимчивые ливанцы все же покидают страну. Где только не встретишь теперь ливанские колонии! Даже в Западной Африке…
* * *
Дорогой бар "Али" в центре Бейрута был обставлен поистине с восточной роскошью: стены увешаны персидскими и турецкими коврами, подковообразные мавританские арки покрыты искусной резьбой. Кофе здесь разносили в больших серебряных кофейниках.
В отличие от Смирнова, который заказал рюмку "Куантро", майор Шекель пил только кофе.
- Мне нужна ясная голова, - объяснил он причину своего воздержания. - Из-за этих боеголовок предстоит уйма работы!
На середину зала вышла полуобнаженная танцовщица. Черты лица, разрез глаз, пластика движений выдавали в ней египтянку.
В оркестре медленно заговорили бубны и барабаны. Несколько смуглых музыкантов, сидевших на корточках, заиграли на дудках и флейтах. Ритмичная и плавная мелодия, казалось, окутывала всех сидящих за столиками.
Танцовщица встрепенулась. Ее бедра стали медленно сотрясаться, а живот совершать кругообразные движения.
Олег с интересом смотрел на прелестную танцовщицу. Пластичные движения живота завораживали. До него сразу не дошел смысл слов, произнесенных майором Шекелем:
- Мы, конечно, предпримем самые активные усилия по розыску всех, причастных к похищению боеголовок. Вам же предстоит встретиться с Энвером Хальшиком. Это политический обозреватель крупнейшей бейрутской газеты "Аль-Мансур", стоящей на шиитских позициях. Брат Хальшика - депутат ливанского парламента, сестра - лидер организации женщин-шииток. Клан Хальшиков - очень влиятельный. Они контролируют половину ливанских банков, владеют многими судами и самолетами, бензоколонками и универсальными магазинами. Мы пытались сделать Хальшика нашим информатором, сулили бешеные деньги, но, - Шекель развел руками, - у этого человека есть один недостаток. Он ненавидит Израиль и все еврейское. Поэтому только вы можете добиться от него какой-то информации.
Майор Шекель передал Олегу ключ от номера, который "Моссад" заказал ему в отеле "Интер-Континенталь", одном из самых дорогих в Бейруте.
Встреча с Энвером Хальшиком была назначена на семь вечера. Оставшееся время Олег провел в ленивом покое. Посмотрел местное телевидение, полистал Библию, выпил несколько коктейлей, два раза принял душ.
Без четверти семь Смирнов вышел из номера и спустился в вестибюль. Швейцар услужливо распахнул перед ним дверцу такси. Водителю уже сообщили, куда ехать, и он молча включил зажигание.
Олегу в некотором смысле повезло. Он прибыл в Бейрут, когда противоборствующие мусульманские фракции подписали соглашение о временном перемирии. Оно было вынужденным: госпитали Бейрута переполнены, размещать поступающих раненых негде. На улицах ливанской столицы воцарилось относительное спокойствие. Владельцы магазинов спешно вставляли новые стекла и ремонтировали фасады своих заведений. Городские службы в экстренном порядке настилали асфальт, ремонтировали канализационные люки и светофоры. Город на глазах преображался. Никто не знал, как долго продлится перемирие, и все торопились.