8
Кемаль Мухаляль поднялся после вечерних молитв, старательно свернул молитвенный коврик, уложил назад в шкаф. По пути к дверям гостиной на глаза попался каталог, лежавший вниз обложкой на кофейном столике. Он отвернулся. Не сейчас. Не сразу после молитвы.
Подошел к фасадному окну, потянулся, глядя на Западную Семьдесят седьмую улицу пятью этажами ниже. Всегда приятно сбросить тесную западную одежду, переодеться в тобе. Вздернул узкие плечи, стройный, худощавый, в просторном белом одеянии до полу, наблюдая за ползущими по дороге машинами. В этом городе все совершается со страшной скоростью - ходьба, разговоры, дела, - повседневная жизнь летит сломя голову... а транспортные потоки продвигаются дюймами.
Отвернулся от окна, и взгляд - непослушный, бесстыдный - немедленно остановился на каталоге. Кемаля потянуло вперед. Словно наматываемый на катушку провод увлекал его к кофейному столику. Он медленно опустился на диван, не сводя глаз с глянцевой обложки. Каталог шлют не ему, а в квартиру. Хозяин объяснил, что прежний жилец оставил новый адрес для пересылки важнейшей корреспонденции. Остальное по-прежнему доставляют сюда.
- Если вам не понадобится, - добавил домовладелец, - просто выкидывайте.
Конечно. Очень просто. Однако, чтобы "выкинуть", следует пролистать, убедиться, что нет ничего интересного или полезного. Еженедельно масса каталогов. Неужели американцы все покупают по почте? Он часто их просматривает, изумляясь разнообразию товаров, приобретаемых просто по телефонным звонкам, а потом выбрасывает в мусорный ящик.
Кроме этого. Этот каталог заворожил Кемаля. Он не в силах его "выкинуть" вместе с прочими. Сознает, казнит себя за слабость. Проклинает собственную руку, которая потянулась, открыла его. Проклинает свои глаза, не отрывающиеся от обложки.
"Секрет Победы".
- Прости мне прегрешение, - шепнул он и перевернул обложку.
Почувствовал теплое щекотание в чреслах, когда замелькали уже хорошо знакомые образы. Идеальная женская плоть, почти совсем обнаженная. Его предупреждали: Америка - дьявольская страна, безнадежно прогнившая, и вот неопровержимое доказательство.
Дома, в Саудовской Аравии, нет ни театров, ни клубов. Откуда им взяться? Публичные увеселения - грех. Тогда как в этом городе особенно много развлекательных заведений, где ливмя льется секс. Порнографией торгуют повсюду. Тротуары усеяны лавочками, полными фотографий, кино- и видеофильмов с участием людей обоих полов, которые в разнообразных сочетаниях занимаются сексом и несказанными извращениями. Никаких запретов. Впрочем, от посещения подобных мест удержаться нетрудно. Товар выставлен открыто, никто не переступит порога в неведении, что за ним ждет.
Журналы на уличных стендах, в простых магазинах нисколько не лучше. Вместе с кулинарными рецептами добропорядочные с виду издания предлагают двадцать способов украсить свою сексуальную жизнь. На дальних полках мелькают обложки с обнаженными женщинами в провокационных позах, обещая внутри еще больше. Этого тоже легко избежать. Просто пройти мимо.
Но "Секрет Победы"... прислан бесплатно, доставлен под дверь государственным учреждением Соединенных Штатов.
Воистину эта страна на пороге Страшного суда.
Пожирая глазами страницы, Кемаль не мог не задаться вопросом, неужели так выглядит каждая американская женщина под повседневной одеждой? Неужели такими их видят мужья?
Вспомнил собственную жену, Наэлу, вообразил под абайей подобные откровенные кружевные вещицы... мысленно представил, как приподнимается черная бесформенная хламида... а под ней...
И снова заглянул в каталог. Увы, Наэла не столь соблазнительно выглядит по сравнению с каталожными женщинами. Ей было шестнадцать во время женитьбы, ему восемнадцать. Произведя на свет восемь детей - славных пятерых сыновей, - просидев двадцать лет в гареме, поедая импортный шоколад, она растолстела, обрюзгла.
Хорошо бы по возвращении привезти с собой "Секрет Победы"... личный секрет Кемаля. Но разве у него хватит смелости пронести журнал через таможню?
Его родина, хранительница Мекки и Медины, исполняя священный долг, просматривает и просеивает все, что пересекает границы. И серьезно относится к своему долгу. Приходится. За ней строго следит весь мусульманский мир. Возможно, члену королевской фамилии с определенными предосторожностями удалось бы утаить от стражи соблазнительные картинки - аурат, - но никому другому никогда.
Перечень запретного - аурат - включает, конечно, свинину, спиртное, но столь же недопустимо любое изображение обнаженной женской руки, ноги, даже волос на непокрытой голове. Поэтому саудовские таможенники конфискуют в аэропортах практически все западные журналы, ибо даже в изданиях по кулинарии и домашнему хозяйству непременно найдется реклама с излишне обнаженной плотью. Несомненно, "Секрет Победы" посчитается самой отъявленной порнографией.
Кемаль вздрогнул, услышав, как задребезжала дверная ручка. Потом ключ повернулся в замке. Никто иной, кроме Насера. На мгновение нахлынула паника. Ни одна живая душа - в первую очередь Халид Насер - не должна увидеть этот каталог. "Секрет Победы" должен оставаться секретом.
Он сунул его под диван, быстро, лихорадочно оглядел комнату, спеша к дверям. Все ли в порядке? Еще раз осмотрелся, убеждаясь в сокрытии всяких следов "Секрета Победы".
Дверь открылась, держась на цепочке.
- Момент, - извинился Кемаль, бросившись к ней.
Проклятие на голову Насера, не обученного стучать. Да, квартира принадлежит организации-работодательнице Исвид Нахр, но Кемаль проживает здесь не один уже месяц. Да, у Насера имеется ключ, но это не дает ему права врываться без стука.
Он крепко прихлопнул створку, желая прищемить пальцы Насера, снял цепочку. Установил на лице приятное выражение.
Приказал себе успокоиться, прежде всего, держаться уверенно.
В конце концов, Халид Насер вышестоящий. Пока Кемаль в Америке, он ему непосредственно подчиняется. Насер предпочитает лично получать доклады о ходе дела.
Насер ждал на пороге. Насколько Кемаль худ, настолько он толст; насколько борода Кемаля растрепана и не стрижена по заповеди Пророка, настолько борода Насера аккуратно подровнена до общепринятой длины. По его утверждению, неухоженная борода не способствует деятельности торгового представителя при ООН. По догадкам Кемаля, ему просто хочется привлекательней выглядеть в глазах неверных женщин, с которыми он неделями и месяцами общается в разлуке с собственной женой.
Насер Кемалю не нравится. На первых порах антипатию породило нетвердое отношение к вере, позже возникли чисто личные причины. Будь Насер даже истинно верующим, его начальственный тон неприятен.
Кемаль с улыбкой распахнул дверь:
- Добро пожаловать.
Посторонился, позволив дородному телу Насера протиснуться, прошел за ним следом в квартиру.
- Ну, Кемаль, - начал тот, как только дверь за спиной закрылась, - я уезжаю на выходные, возвращаюсь и узнаю, что адвокат женщины Клейтон мертв - убит. Как это объясняется?
Прямой натиск ошеломил Кемаля. По обычаю он предлагал кофе со сладкими кексами, Насер отказывался, как бы вовсе не интересуясь такими вещами.
Тон толстяка возмутителен. Да, Насер занимает более высокое положение, но только по своему статусу в Исвид Нахр. Во всех других отношениях Кемаль его превосходит. По уму, храбрости, родовитости. Его дед, бедуин из пустынной провинции Неджд, сражался бок о бок с Абдель-Азиз ибн-Саудом за объединение страны, которая теперь носит название Саудовской Аравии. Кемаль служит Исвид Нахр почти двадцать лет. В Рияде его хорошо знают и уважают. По долгу службы он нередко общается с членами королевской фамилии. Да, в Америке Насер главный, но это не дает ему права видеть в Кемале простого наемника вроде Бейкера. Разве этой жирной жабе позволительно разговаривать с ним в таком тоне?
- Это объясняется тем, что я вынужден иметь дело с глупцами, - заявил он, выпустив только самую малую долю пара. - Наемник, которого ты мне всучил, точно бешеный скорпион, жалит всякого, кто окажется рядом.
Насер сморгнул на ответ Кемаля, потом пожал плечами:
- Нам пришлось поторапливаться. В архивах подвернулись сведения, что этот самый Бейкер, отставной подрывник, предлагал правительству услуги во время войны в Заливе. Обратились к нему. До сих пор он неплохо справлялся.
- Но больше нам не нужен. Надо от него избавиться, просто найти коммерческую охранную фирму для присмотра за собственностью.
- Избавиться от Бейкера? - переспросил Насер, крутя головой. - Нет, боюсь, даже если в у нас было время договариваться с другими, мы с ним как бы связаны брачными узами. А времени, как тебе отлично известно, в обрез. Дело и так чересчур затянулось.
Известно, конечно, отлично известно. Желательно поскорее разрешить проблему, которая не только определит судьбу родины и целого арабского мира, но и тяготит самого Кемаля, не созданного для подобных интриг.
Хотя в его жилах течет кровь воинственных бедуинов, он фактически деловой человек, посредник... толкач, как выражаются американцы. Надеется на хорошее - небывалое - вознаграждение по завершении миссии, которое позволит прожить до конца дней в покое и достатке, поселив в гареме вторую, а может, и третью жену, моложе двадцати, конечно.
Однако Кемаль в мгновение ока отказался бы от упомянутой баснословной возможности, если бы кто-нибудь вдруг пришел с предложением снять с его плеч невыносимо тяжелую ношу ответственности. С радостью согласился бы улететь из дьявольской страны домой в Рияд к сыновьям.
Впрочем, это пустые фантазии. Никто не намерен его заменять. Не многие в Исвид Нахр посвящены в тайну Рональда Клейтона, которая известна Кемалю. Приобщить к ней кого-то другого немыслимо.
Поэтому приходится сидеть здесь, выслушивать распоряжения Халида Насера, общаться с личностями вроде Сэма Бейкера, совершать необходимые для успешного исхода действия.
- Бейкер опасен. Дело очень тонкое...
- Может, и не такое тонкое, как тебе кажется, - возразил Насер. - Может быть, эта самая Клейтон, увидев собственными глазами внезапную насильственную кончину своего адвоката, в конце концов, убедится, что лучше и, разумеется, безопасней продать дом.
- Возможно, - медленно молвил Кемаль. - Хотя я не стал бы на это рассчитывать. Она с самого начала ведет себя неразумно. Не вижу никаких оснований надеяться, что теперь вдруг одумается.
- Вот что выходит, - вздохнул Насер, - если женщину выпустить из гарема и уравнять в правах с мужчиной. Лучше Пророка не скажешь: "Мужья стоят над женами за то, что Аллах дал одним преимущество перед другими".
Не желая сдаваться, Кемаль не удержался, добавил:
- Он сказал также: "И не давайте неразумным вашего имущества, которое Аллах устроил вам для поддержки".
Минуту постояли в молчании, потом Насер спросил:
- До сих пор работает?
Кемаль кивнул, не выдавая раздражения:
- Конечно. Как только перестанет, сразу сообщу.
- Знаю, только хочу посмотреть.
Кемаль не мог его упрекнуть. Сам видит каждый день, но не перестает благоговейно дивиться чуду.
- Пойдем.
И повел Насера в глубь квартиры.
9
Слыша, как затихают голоса, уловленные жучком в гостиной, Ёсио Такита переключился на другой во второй спальне. Если Кемаль Мухаляль с Халидом Насером придерживаются традиционного распорядка, то именно туда направляются. Он положил длинный гамбургер "Маленький Цезарь", вытер кухонным полотенцем руки, взял бинокль, навел на светившееся окно.
И точно, сквозь чуть приоткрытые венецианские жалюзи другой квартиры увидел, как в комнату входят два бородатых араба, идут прямо к лампе. Как всегда, останавливаются перед ней, пристально глядя куда-то вниз.
Но на что?
Ёсио записывал все разговоры, входящие и исходящие из квартиры звонки, однако по-прежнему не догадывался, что их так занимает в той комнате.
Что в это ни было, ему нужен свет, потому что Кемаль Мухаляль не выключает лампу ни днем ни ночью. Может, выращивают какое-то растение - водоросль, гриб, цветок, - которое нуждается в свете.
И опять повторяем: что именно?
Ёсио не знал, расставляя жучки, что во второй спальне будет происходить нечто важное. Видимо, любопытный объект расположили там позже.
Можно вернуться, еще раз взглянуть, но лишь в случае крайней необходимости. Арабы пока не догадываются о наблюдении и прослушивании. Ёсио плохо понимает арабский, поэтому отправляет пленки в арендованный группой Кадзу офис в центральном городском финансовом квартале. Там их переводят, перепечатывают, один экземпляр в зашифрованном виде срочно шлют в Токио, другой назавтра доставляют ему на дискете. Ёсио внимательно слушает каждую запись и все-таки не находит ответа.
Сейчас оба араба молчали.
Ну скажите! - упрашивал он, желая обладать телепатическими способностями. Скажите, на что смотрите!
Но они не послушались, стоя под лампой в благоговейном молчании.
Потом толстяк ушел, и Мухаляль остался один. Вскоре тоже удалился, выключив все лампы, кроме одной. Каждую ночь оставляет гореть во второй спальне лампу.
Зачем?
Вряд ли араб боится темноты...
Вторник
1
Алисия вздрогнула, услышав колокольчик домофона.
После кражи в пятницу и находки в понедельник подарков, вчерашней истории с домогательством ей потребовался выходной. Утром сделала обход, выписала выздоровевшую после пневмоцитоза двухлетнюю девочку, надеясь, что с Гектором скоро произойдет то же самое. Лихорадка утихла, последние рентгеновские снимки свидетельствуют о частичном преодолении пневмонии. Он идет на поправку.
Весь день она поддерживает постоянную связь с Центром через Реймонда, имея возможность домчаться при первой необходимости, если Коллингс с чем-нибудь не справится, но пойти туда нынче практически не смогла.
Необъяснимо буйство вчерашней реакции. Полностью утратив контроль над собой, она испугалась. Хуже того - происшествие ее вымотало физически и эмоционально.
Необходимо побыть в одиночестве, без всякого телефона, без всяких событий. Одной, в своей квартире. Заняться деревцами. Они в ней тоже нуждаются. А она оставляет их без внимания в последнее время. Ничего удивительного, учитывая, что проводит дома совсем мало времени.
Сильно полюбившаяся квартирка на верхнем этаже изначально предназначалась под художественную мастерскую - в полудюжину световых фонарей льется свет с юга и севера, идеальные условия для растений. Расположена в Западном Виллидже на Чарльз-стрит, засаженной деревьями, очень удобно по отношению к Центру.
Снова задребезжал колокольчик. Алисия отвернулась от молоденького грушевого деревца, которое готовилась обрезать. Кто-то внизу, в подъезде, звонит в ее квартиру. Сначала подумала, что звонивший случайно ошибся, но, кажется, визитер идет именно к ней.
Господи помилуй, кто это может быть...
Она практически ни с кем не общается. Даже не помнит, когда кто-нибудь сюда заглядывал в последний раз.
Алисия подошла к двери, взглянула на панель домофона справа на стенке. Что надо делать?.. Две кнопки - судя по маркировке, одна для ответа, другая открывает дверь. Нажмем первую.
- Да?
- Мисс Клейтон? - спросил мужской голос. - Это вчерашний детектив из полиции, Уилл Мэтьюс. Можно пару минут с вами поговорить?
Детектив Мэтьюс, удивилась она. Чего ему нужно?
Один из полицейских, снимавших с нее показания. Довольно молодой, приблизительно ее ровесник, может, чуть старше, вчера был любезен, сочувствовал, терпеливо ждал, пока она справится с дрожью, с отливом адреналина после инцидента.
Зачем сюда явился? Почему сейчас?
Возникло иррациональное опасение, что ему стало известно о планах поджога. Вдруг ее как-нибудь выследили, связали с Джеком, с теми, кого она расспрашивала насчет поджигателя? Если...
- Мисс Клейтон, - повторил детектив, - вы меня слышите?
- Слышу. Вы меня просто застали врасплох, вот и все. Я вас не ждала. В чем дело?
- Можно поговорить наверху... у вас?
- Конечно, - спохватилась Алисия. - Извините.
Нажала другую кнопку, подержала несколько секунд, потом отскочила от двери, забегала по квартире.
Успокойся, велела она себе. Дело просто касается вчерашнего извращенца. Наверняка. Вряд ли детектив еще что-то разнюхал.
Опустила глаза, охнула, видя на себе одни колготки. Кинулась в спальню, схватила штаны от тренировочного костюма, глянула на себя в зеркало над комодом.
Ужас. А волосы - смотреть страшно!
Потянулась за щеткой, стараясь привести в порядок сбившиеся во сне пряди. Не столько намереваясь произвести впечатление своей внешностью на детектива третьей степени нью-йоркского городского полицейского департамента Уильяма Мэтьюса - ничего подобного, - сколько желая выглядеть более-менее презентабельно.
Снова взглянула в зеркало, пожала плечами. Ничего не поделаешь. Что есть, то есть.
Опять пошла к двери, открыла, услышала шаги поднимавшегося по лестнице детектива. Наконец над площадкой показалась голова. Лицо раскраснелось, снятое пальто переброшено через плечо. Он остановился, взглянул на нее, пропыхтел:
- Сколько раз в день вы это проделываете?
- Как минимум, четыре.
Коп преодолел последние ступеньки, направился к ней, еле волоча ноги.
- Вы определенно в отличной форме.
- Лестница - мой персональный тренер, - улыбнулась Алисия.
Жилье на четвертом этаже, куда приходится взбираться по лестнице, имеет свои недостатки - порой нет никаких сил подняться, а с покупками мука смертная, - но она ни на что бы не променяла студию с потолочными фонарями.
Детектив помедлил на пороге:
- Можно?
- Заходите, - пригласила Алисия, отступив в сторону.
Когда он проходил мимо, заметила редеющие с обеих сторон на висках светлые волосы. Вчера не обратила внимания. Наверно, отсюда такая короткая стрижка. Все равно, похож на мальчишку, особенно когда улыбается. Высокий, с хорошим сложением, кожа чистая, щеки румяные, яркие голубые глаза. Неотразим почти для любой женщины.
Кроме Алисии.
- Чем я могу вам помочь, детектив? - спросила она, закрыв дверь и поворачиваясь к нему лицом. - Возникла какая-нибудь проблема?
И приказала самой себе: веди себя нормально. Норма-а-а-ально, споко-о-о-ойно.
- И да и нет. - Он оглянулся, как бы присматриваясь, куда можно повесить пальто. Алисия промолчала. Не пригласила пройти. Не хочется, чтоб он себя чувствовал непринужденно.
- Насчет вчерашнего?
- Верно. Флойд Стивенс, которого вы обвиняете в домогательстве, делает угрожающие заявления.
- Из тюрьмы?
- Нет, не из тюрьмы. Адвокат добился освобождения под залог, так что он успел домой к обеду.
Проклятье! Была надежда, что этот гад хоть одну ночь проведет в камере среди других подонков. Говорят, заключенные плоховато относятся к насильникам над детьми.
- Превосходно! - воскликнула она. - Значит, он снова свободно разгуливает по улицам, имея полную возможность отлавливать и пугать малышей. Ничего себе система.
- Фактически угрожает не он, а его адвокат.