* * *
Гай озадаченно смотрел на дверь, в которую только что вышла Кейт. Он знал ее почти год и еще ни разу не видел в таком смятении. Недоумевая, он прошел на свое привычное место - уединенный стол в углу. На нем все еще лежали две папки, которые ждали, чтобы их вернули на место. Он уже хотел отодвинуть их в сторону, освобождая для себя место, как вдруг его взгляд упал на верхнюю папку, и его ноги буквально подкосились. Он увидел имя на обложке.
"Брук. Младенец женского пола. Умерла".
Господи, это не может быть та самая Брук. Он раскрыл папку и стал искать имя матери в свидетельстве о смерти. Вот оно: "Мать: Брук, Дженнифер".
Та самая женщина. Тот самый ребенок. Ему надо было прийти в себя, все обдумать. Пока не о чем беспокоиться. Никто не свяжет его имя с именем Дженни Брук. Четыре человека, причастные к трагедии, разыгравшейся пять лет назад, умерли. И кому придет в голову проявлять любопытство?
Или такие люди есть?
Он вскочил и устремился к конторке. Там лежала папка, с которой так неохотно рассталась Кейт. Он перевернул ее. На него смотрело имя его собственного сына.
Кейт Чесни знала. Наверняка знала. И ее надо было остановить.
- Вот ваш заказ. - Девушка появилась из архива со стопкой папок. - Кажется, здесь все. - Она застыла, с изумлением глядя ему вслед. - Куда же вы? Доктор Сантини!
Гай ее не слышал, он уже выбежал из зала.
В вестибюле было светло, когда Кейт вышла из лифта. Это немного ее успокоило. Несколько посетителей задержались, глядя в окна и не решаясь выйти на улицу, где разыгрался ураган. Охранник у своего стола флиртовал с хорошенькой волонтершей. Кейт поспешила к телефонам. На одном висела табличка, предупреждавшая, что аппарат не работает. По второму говорил какой-то мужчина. Она встала поблизости и стала ждать. Окна сотрясались от порывов ветра, за ними - сплошная стена дождя. В этот момент ей больше всего хотелось услышать голос Поки Чанга. Она молилась про себя, чтобы лейтенант оказался на рабочем месте.
Мужчина все говорил. Оглянувшись, она увидела с тревогой, что охранник куда-то отошел. Вестибюль пустел. Ей было страшно оставаться одной.
Она вышла на улицу под проливной дождь. Машину Джинкс она припарковала в конце парковки. Пока она добралась до машины, вымокла насквозь. Пришлось повозиться с ключами, открывая незнакомую машину. Она так торопилась, что не заметила, как по направлению к ней приближается чья-то тень. Кейт села на место водителя, и вдруг ее рука была схвачена как тисками.
Она увидела Гая Сантини, угрожающе нависшего своей медвежьей фигурой над открытым стеклом.
Глава 14
- Подвинься, - приказал он.
- Гай, отпусти руку.
- Я сказал - подвинься.
Кейт в отчаянии оглянулась. Никого. Дождь стучал по крыше, никто не услышит ее крика. Пути отступления не было. Вряд ли она успеет выскочить с другой стороны…
Он не дал ей возможности додумать, силой подвинул ее на соседнее сиденье, сел и захлопнул дверцу.
- Ключи, Кейт.
Ключи лежали на сиденье около нее, но она не собиралась их отдавать.
- Дай мне проклятые ключи! - Заметил ключи, схватил и вставил в зажигание. И в ту же секунду она бросилась на него. Как загнанное в угол животное, она нацелилась ногтями в его лицо, но в самый последний момент внутреннее отвращение к тому, что она собиралась сделать, пересилило, она замешкалась. Этого было достаточно, чтобы он, отшатнувшись, перехватил ее руку и толкнул ее назад.
- Если понадобится, я сломаю тебе руку.
Он выехал со стоянки.
- Куда ты меня везешь? - спросила она.
- Куда-нибудь. Ты должна меня выслушать.
- О чем нам говорить?
- Ты прекрасно знаешь о чем!
Они приближались к перекрестку. Если она успеет открыть дверь и вывалиться из машины…
Но он предвидел такой маневр и, притянув ее за руку к себе, проехал перекресток, не снижая скорости. Она в отчаянии смотрела, как стрелка спидометра поползла к шестидесяти. Шанс был упущен. Если она попытается выскочить на полном ходу, сломает себе шею.
Он отпустил ее руку.
- Ты полезла не в свое дело, Кейт. Какое право ты имела совать свой нос в чужую жизнь?
- Эллен была моей пациенткой.
- Но это не значит, что ты должна сломать мою жизнь.
- А что с ее жизнью, жизнью Энн? Они мертвы, Гай.
- И прошлое умерло вместе с ними. Оставь его мертвым.
- Боже мой, я-то думала, что знаю тебя! Что мы друзья…
- Я должен защитить своего сына и Сьюзен.
- Но никто никогда не станет отнимать у тебя Уильяма. После пяти лет. Дело обойдется опекой.
- Ты что, думаешь, я волнуюсь об опеке? Конечно, Уильям останется с нами. Ни один судья на свете не сможет отнять его у меня. И отдать такому психопату, как Декер. Нет, меня волнует Сьюзен.
Дорога была скользкая от дождя и на такой скорости представляла опасность. Обе его руки были на руле, и, если она сейчас набросится на него, машина выйдет из-под контроля и оба они разобьются. Чтобы попытаться сбежать, придется ждать другой возможности.
- Я не понимаю. - Она напрасно вглядывалась в пелену дождя, надеясь увидеть впереди заглохшую машину или аварию - все, что могло их остановить. - Почему ты говоришь о Сьюзен?
- Она ничего не знает. - И, заметив ее взгляд, полный недоумения, кивнул: - Она думает, что Уильям ее ребенок. Я скрывал от нее все пять лет. Она была под наркозом, когда наш ребенок родился. Это был кошмар, паника, срочное кесарево. Это был третий ребенок. Последний шанс. Девочка родилась мертвой. - Голос его охрип от волнения, он откашлялся и продолжал: - Я был в отчаянии. Не знал, что делать. Сьюзен спала мирно и выглядела такой спокойной, умиротворенной. А я стоял рядом с мертвым ребенком на руках.
- Ты выдал ребенка Дженни Брук за своего.
- Это было… Как воля Божья. Неужели ты не видишь? Женщина только что умерла. И ее ребенок, мальчик, абсолютно здоровый, плакал в соседней палате. Его никто не держал на руках. Никто не любил. Никому не известен был отец. Ни родных, никого, кому он был бы нужен. И была Сьюзен, которая начинала просыпаться, ты понимаешь? Ее убило бы известие, что снова и в последний раз надежда умерла. Это Бог послал нам мальчика. Мы все были с этим согласны. Энн, Эллен. Только Танака…
- Он не согласился?
- Сначала нет. Я спорил с ним. Умолял. И только когда Сьюзен открыла глаза и попросила дать ей ребенка, Танака сдался. Эллен принесла ребенка и положила к Сьюзен. Моя Сьюзен взглянула на него и заплакала от счастья. - Гай рукавом вытер мокрое лицо. - Тогда все мы поняли, что поступили правильно.
Кейт могла представить, как все было. Идеальное, прямо соломоново решение. Что может быть прекраснее, чем ребенок на руках у счастливой матери?
Но такое решение привело к смерти четырех человек. Убийству.
И скоро их будет пять.
Он сбросил скорость. Она вновь почувствовала надежду. Машин на дороге стало больше. Впереди был туннель Пали, скрытый пеленой дождя. Она знала, что где-то у входа в туннель есть телефон для экстренных вызовов. Она может выскочить, пока скорость невелика.
Но шанса не было. Вместо того чтобы въехать в туннель, Гай свернул в сторону на лесную дорогу и проехал мимо знака, предупреждающего об опасности. Впереди скала и обрыв, с которого открывался вид на город. Конец пути. Скала козырьком нависала над пропастью. Здесь часто сводили счеты с жизнью несчастные влюбленные. Идеальное место для убийства.
Она в отчаянном порыве попыталась открыть дверь, но была вновь отброшена назад сильной рукой. Собрав все силы, она вцепилась в Гая, пытаясь оттолкнуть ее, и он вынужден был отпустить руль. Машина потеряла управление и съехала с дороги. В прыгающем свете фар возникали деревья, ветки хлестали по лобовому стеклу, но Кейт теперь предпочитала разбиться.
Их схватка решилась в пользу Гая. Мощным корпусом он отбросил ее, схватил руль, закрутил изо всех сил влево, разворачиваясь, правым крылом они прочертили по стволу дерева, и машина снова вернулась на дорогу. Кейт беспомощно наблюдала, как, качаясь из стороны в сторону, машина преодолевала последние метры, неумолимо приближаясь к обрыву.
Наконец Гай остановился и выключил мотор. Долго сидел и молчал, как будто собираясь с духом, чтобы закончить дело. Снаружи ливень перешел в мелкий моросящий дождик, вокруг клубился туман, скрывая опасный обрыв из вида.
- Зачем ты сделала это? Мы чуть не разбились.
Она наклонила голову в предчувствии неизбежного конца и прошептала:
- Ты собираешься меня убить, как и всех других.
- Я собираюсь… что сделать?!
Она взглянула на него, как будто надеясь отыскать в глазах искорку человечности.
- Это было так легко? Перерезать горло Энн? И смотреть, как она истекает кровью?
- Так ты думаешь… Ты что, действительно считаешь, что я… Ты сошла с ума! - Он уронил голову на руки и вдруг начал смеяться. Сначала тихо, потом громче, и, наконец, смех перерос в хохот. Он раскачивался всем телом, и постепенно дикий смех стал походить на рыдания. В это время сквозь туман пробился свет фар. Какой-то автомобиль приближался, поднимаясь вверх. У нее появился шанс бежать. Но она не сделала этого. Она уже поняла, что Гай не посягает на ее жизнь.
Вдруг он распахнул дверцу и вышел из машины в туман. На краю обрыва он остановился и долго стоял, склонив голову, как будто в безмолвной молитве.
Она тоже вышла из машины и подошла к нему. Дотронулась до его руки, ей понятны были его боль и его смятение.
- Так это не ты их убил…
Он взглянул на нее и глубоко вздохнул:
- Я сделал бы все, чтобы защитить своего сына. Но убить? - Он покачал головой. - Господи, нет! О, мне приходила в голову мысль убить Декера. Кто станет по нему скорбеть? Он был ничем, отбросом человеческого общества. И это казалось легким выходом. Пожалуй, единственным выходом, ведь он продолжал настойчиво добиваться правды и, в конце концов, мог отыскать своего ребенка. Но откуда он узнал, что его ребенок жив?
- Той ночью роды принимал еще один доктор…
- Доктор Вог?
- Декер с ним говорил. И узнал правду. И Вог сразу после этого разбивается на машине.
- Я тогда решил, что все на этом закончится. Но Декер вышел из психбольницы. Рано или поздно могли заговорить другие. Например, Танака вполне мог. И Энн была напугана до смерти. Я дал ей немного денег, чтобы она уехала, но она не успела, Декер до нее добрался раньше.
- Но это не имеет смысла. Зачем убивать человека, который может ему все рассказать?
- Он был психопатом.
- У психопатов есть своя логика.
- Но больше некому…
Где-то рядом раздался металлический звук, похожий на щелчок. Кейт и Гай замерли. Послышались шаги, из тумана показалась фигура женщины, будто материализовавшийся призрак. Даже в сумраке видны были огненные волосы Сьюзен Сантини. Стальное дуло пистолета было направлено на Кейт.
- Отойди в сторону, Гай, - тихо приказала Сьюзен.
Гай смотрел на нее с ужасом, будто не веря своим глазам.
- Так это была ты! - воскликнула Кейт. - Все это время. Не Декер, а ты…
Сьюзен медленно подняла на нее взгляд, сквозь пелену тумана ее лицо казалось размытым и бледным, как у привидения.
- А ты ничего не поняла? У тебя никогда не было детей, Кейт. Ты никогда не испытывала страха, что у тебя отнимут ребенка или причинят ему вред. Все матери непрерывно думают об этом.
Гай застонал.
- Бог мой, Сьюзен. Ты понимаешь, что ты натворила?
- Ты не смог бы этого сделать. Пришлось мне. Все эти годы я не знала правды, ты не должен был скрывать. Мне пришлось услышать об этом от Танаки.
- Ты убила четверых, Сьюзен? - Он все еще не мог поверить.
- Нет, трех. Я не убивала Эллен. Это сделала она. - Сьюзен кивнула на Кейт. - Она убила. Да, Кейт. Это был не сукцинохолин в ампуле, там был хлористый калий. Ты ввела ей смертельную дозу. - Сьюзен перевела взгляд на мужа. - Я не хотела, чтобы обвинили тебя, дорогой. Как это было в прошлый раз. И я подменила ЭКГ. И поставила на ней ее инициалы.
- И меня обвинили в убийстве.
Сьюзен подняла пистолет.
- Да, Кейт. Мне жаль. А теперь, Гай, отойди. В интересах нашего Уильяма надо закончить дело.
- Нет, Сьюзен.
Она нахмурилась.
- Они его отнимут у меня. Разве ты не понимаешь?
- Я им не позволю. Обещаю тебе.
Она покачала головой:
- Слишком поздно, Гай. Я убила тех, других. И она единственная, кто знает правду.
- Но и я знаю! Ты и меня убьешь?
- Ты не расскажешь. Ты мой муж.
- Сьюзен, отдай мне пистолет. - Он медленно двинулся к ней, протянув руку, пытаясь говорить как можно мягче. - Прошу тебя, дорогая. Ничего не будет. Я обо всем позабочусь. Отдай его мне.
Она отступила назад, споткнулась о камень и чуть не упала. В этот момент пистолет угрожающе дернулся в ее руке.
- Ты не убьешь меня, Сьюзен.
- Прошу тебя, Гай…
Он сделал еще шаг.
- Ведь ты не станешь меня убивать?
- Я люблю тебя, - простонала она.
- Отдай мне пистолет. Дорогая, дай его мне…
Расстояние между ними сокращалось. Его протянутая рука обещала поддержку и участие. Теперь пистолет был в нескольких дюймах от его пальцев, и Сьюзен на миг застыла, казалось поверив в неизбежность своего поражения. Гай, почувствовав, что выиграл битву, сделал шаг и, оказавшись вплотную, схватил дуло пистолета, пытаясь вырвать его из ее пальцев. Но она не отпускала.
- Пусти меня!
Выстрел прозвучал неожиданно. Все смотрели друг на друга, как будто отказываясь верить в происходящее. Потом Гай пошатнулся и схватился за ногу.
- Нет! - Вопль Сьюзен эхом отразился от скал и растворился в мглистом воздухе. Она повернулась к Кейт. В глазах ее было отчаяние, она снова подняла пистолет.
Кейт не стала ждать выстрела, она бросилась бежать. Вслепую, в туман, не разбирая дороги. Услышала позади выстрел, тут же пуля пронеслась мимо и ударилась о землю рядом с ее ногами. Не было времени повернуть назад, в сторону дороги. Поэтому она неслась вперед и молилась, чтобы Сьюзен не увидела ее.
Вдруг земля под ногами пошла резко вверх. Сквозь клочья тумана она увидела голую скалу, кое-где поросшую кустарником. Обернулась, но путь к шоссе был отрезан Сьюзен. Она могла убежать только в одном направлении - налево, к старой заброшенной дороге через перевал, почти полностью разрушенной временем, да так, что некоторые участки просто исчезли, превратившись в провалы. Вновь послышались шаги Сьюзен. Выбора не было. Кейт перелезла через низкое бетонное ограждение и заскользила беспомощно вниз по размытой глинистой почве, цепляясь за кусты и траву. Ей удалось все-таки смягчить падение. Задыхаясь, Кейт приземлилась на полосе сохранившегося асфальта.
Наверху зашумели кусты.
- Тебе некуда бежать, Кейт! Старая дорога никуда не ведет. Неверный шаг, и ты свалишься в пропасть.
Сьюзен неторопливо спускалась. Ее жертва была в ловушке, и она не спешила. Кейт вскочила и снова бросилась бежать. Дорога была в ямах и трещинах. В некоторых местах из трещин поднимались кусты и деревья, корни которых, дробя старый асфальт, довершали разрушения. Видимость из-за тумана была плохой, не более пары метров. Быстро надвигалась темнота. Скоро вообще ничего не будет видно. Может быть, темнота и спасет ее? Но где спрятаться? Справа нависала отвесная скала, слева дорога обрывалась в пропасть. Оставалось бежать прямо. Спотыкаясь и падая, Кейт не чувствовала боли в разбитых коленях. Будет ли какое-нибудь препятствие, прежде чем дорога оборвется? Или она просто провалится в небытие? В любом случае ей не избежать пули или падения с обрыва. Сколько пройдет времени, прежде чем найдут ее тело?
Порыв ветра на мгновение рассеял туман, и она увидела на скале справа заросший кустарником вход в пещеру. Если она сумеет забраться туда, то может спрятаться и, возможно, дождаться помощи. Если, конечно, ее будут искать.
Кейт начала карабкаться вверх. Скользя, цепляясь за корни и ветки, рискуя сорваться вниз. Внизу послышались шаги, и она замерла. Хотелось зарыться в землю, спрятаться, исчезнуть. Она ждала.
Шаги постепенно замедлялись и, наконец, стихли. В это время на гребень ветром принесло серебристое облако, и оно окутало Кейт влажным туманом. Шаги возобновились. Потом стали удаляться, и Кейт снова устремилась к пещере.
Наконец она достигла входа, последним рывком подтянулась и ввалилась внутрь. Лежала, задыхаясь, обессилев настолько, что, когда какой-то жук пополз по руке, не могла его стряхнуть. Просто свернулась, как усталый щенок, на грязной скользкой земле и притихла. Поднялся ветер, разгоняя туман в клочья. Лучше бы туман сгустился и поскорее наступила темнота. Она закрыла глаза и стала представлять лицо Дэвида, мысленно посылая ему мольбу о помощи. Но никто не мог услышать и помочь. Будет он скорбеть о ее смерти? Или просто стряхнет память о трагедии, как конец неудачной любовной истории? Больше всего ее ранило его равнодушие.
Слезы потекли по грязным щекам. Никогда еще Кейт не чувствовала себя такой одинокой и брошенной. Вдруг стало не важно, умрет или выживет, просто захотелось, чтобы кто-то переживал за нее.
Она медленно открыла глаза и посмотрела вверх, сквозь ветки, закрывавшие вход, на зеленеющее вечернее небо. Туман исчез, и вместе с ним ее защита.
- Ты ведь там? - вдруг раздался громкий голос Сьюзен снизу, и Кейт вздрогнула. - Тебе ведь известно, что в пещерах всего один вход? Ты в тупике.
Стали осыпаться камни, - значит, Сьюзен полезла вверх.
Она идет за мной!
Совсем близко хрустнула ветка. Что делать - Кейт была в ловушке.
Пошарив в грязи, она нащупала камень размером с кулак. Против пистолета этого недостаточно, и все-таки… Потом осторожно подняла голову. И с ужасом увидела, что Сьюзен почти у входа.
Их глаза встретились. Никакого компромисса быть не могло. Сьюзен прицелилась в голову Кейт.
Брошенный камень ударил Сьюзен в плечо. Вскрикнув, она скатилась на несколько метров, но успела схватиться за ветку и повисла.
Кейт вылезла из пещеры и стала карабкаться наверх, к гребню. Понимала, что склон отвесный, ветки могут не выдержать ее веса. Руки были ободраны в кровь, в тело впивались колючие шипы, но она не испытывала боли.
Раздался звук выстрела, и Кейт осыпало осколками щебня. Сьюзен промахнулась, ей трудно было целиться.
Кейт взглянула вверх и увидела перед собой нависающий козырек скалы, увитый диким виноградом. Удержит ли старая лоза ее вес? Еще выстрел. Пуля просвистела у щеки. Кейт ухватилась за свисающие плети дикой лозы, подтянулась. Ноги повисли в воздухе, но ей быстро удалось нащупать ногой выбоину в скале; снова подтянулась, обдирая колени об острые выступы вулканической породы. Над головой бежали облака, как напоминание о свободе. Сколько пуль осталось у Сьюзен?
Хватит и одной.
Каждый дюйм давался с неимоверным трудом. Мускулы болели от непривычного напряжения; если пуля настигнет, она не ощутит боли.