- Так ты уверен, что это тот парень? Тодд не самое редкое имя в мире. Подумай, Джек. Ты видишь фотографию спустя шесть лет, твой мозг просто играет с тобой злую шутку, и, вуаля, ты думаешь, что это твой заклятый враг.
- Он мне не заклятый враг.
- Не был заклятым врагом. Он мёртв, помнишь? Так что говори о нём в прошедшем времени. Но, если серьёзно, ты хочешь более очевидное объяснение?
Он наклонился вперёд.
- Это всё похоже на простую путаницу.
Я, конечно же, уже об этом думал. Я уже даже обдумал дурацкое объяснение Бенедикта касательно двоеженца. Оба имеют больше смысла, чем… чем что? Что ещё могло быть? Какое ещё возможное, очевидное, логическое или нелогическое объяснение могло быть?
- Ну? - спросил Бенедикт.
- В этом есть смысл.
- Видишь?
- Этот Тодд, Тодд Сандерсон, врач, внешне отличается от Тодда Натали. Его волосы короче. Его лицо чисто выбрито.
- Вот так то.
Я отвёл взгляд.
- Что?
- Не уверен, что такое объяснение подходит мне.
- Почему нет?
- По одной причине - человек был убит.
- И что? Если уж на то пошло, то это подтверждает мою теорию многоженства. Он выбрал не ту девушку и баба́х…
- Да ладно, ты же на самом деле не думаешь, что так и было.
Бенедикт откинулся на спинку и начал постукивать двумя пальцами по губе.
- Она оставила тебя ради другого мужчины.
Я ждал, пока он продолжит. Поскольку ничего не последовало, я сказал:
- О, да, капитан Очевидность, я знаю.
- Это было тяжело для тебя, - теперь его голос был грустным, задумчивым. - Я понимаю тебя. Я понимаю тебя лучше, чем ты думаешь.
Я подумал о фотографии, о любви, которую он потерял, о том, сколько же нас, слоняющихся вокруг, с разбитым сердцем и никому не показывающих это.
- Ты был влюблен. Поэтому ты просто не можешь принять то, что она могла бросить тебя ради другого мужчины?
Я снова нахмурился, но в груди появилось ощущение натянутой тетивы.
- Ты уверен, что не профессор психологии?
- Ты хочешь этого так сильно, тебе нужен второй шанс, шанс на искупление, что ты не видишь правду.
- Так в чём правда, Бенедикт?
- Она ушла, - сказал он обыденно. - Она бросила тебя. Ничего не изменит этого.
Я сглотнул, пытаясь пробраться через эту кристально-чистую правду.
- Думаю, здесь нечто большее.
- Например?
- Не знаю, - признался я.
Бенедикт думал какое-то время.
- Но ты же не оставишь попытки выяснить в чём дело, так?
- Оставлю. Но не сегодня. И, возможно, не завтра.
Бенедикт пожал плечами, поднялся и взял ещё одно пиво.
- Ну, как хочешь. Так какой твой следующий шаг?
Глава 5
У меня не было ответа на этот вопрос, да и поздно уже было. Бенедикт предложил пойти в бар и напиться. Я подумал, возможно, это отличное отвлечение, но мне нужно проверить эссе, поэтому пришлось отказаться. Я просмотрел три штуки прежде, чем понял, что мой разум был где-то в другом месте, и проверять документы сейчас нечестно по отношению к студентам.
Я сделал сэндвич и снова попытался найти имя Натали, но в этот раз я задал поиск по "картинкам". Я увидел её старую фотографию. Картинка так больно ударила меня в грудь, что пришлось её закрыть. Я нашёл её старые картины. Несколько из них изображали мои руки и торс. Болезненные воспоминания, только-только ослабнувшие, вернулись снова, они с силой распахнули дверь, и ворвались все разом. То, как она наклоняла голову, то, как солнечный свет проникал в её студию через стеклянную крышу, выражение сосредоточенности на её лице, игривая улыбка, когда она делала перерыв. Воспоминания заставили меня согнуться пополам. Я ужасно скучал по ней. Я скучал по ней, ощущая почти физическую боль, и даже нечто большее, сильное. Я заблокировал воспоминания о ней на шесть лет, но неожиданно страстное желание снова нахлынуло на меня, настолько сильное, как и в последний раз, когда мы занимались любовью на закате.
Да пошло оно всё.
Я хотел её увидеть, и к чёрту последствия. Если Натали посмотрит мне в глаза второй раз и прогонит меня, тогда я смогу справиться с этим. Но не сейчас. Не сегодня. Сейчас мне просто необходимо её найти.
Хорошо, успокойся. Нужно докопаться до сути дела. Что мне нужно сделать? Прежде всего, мне нужно выяснить: Тодд Сандерсон - это Тодд Натали или нет. Многое доказывает, как и говорил Бенедикт, что это простая путаница.
Так каким же способом это доказать?
Мне нужно больше узнать о нём. Например, что́ доктор Тодд Сандерсон, счастливо женатый отец двоих детей, живущий в Саванне, делал в усадьбе художников в Вермонте шесть лет назад? Нужно посмотреть фотографии с ним. Нужно лучше подготовиться, и начать следует…
Начать отсюда. С Лэнфорда.
Вот оно. В колледже до сих пор хранятся личные дела каждого студента, хотя их может посмотреть либо сам студент, либо с разрешения студента. Я смотрел своё личное дело несколько лет назад. По большей части, там не было ничего примечательного, кроме моего преподавателя по испанскому на первом курсе. Закончилось тем, что я бросил эти занятия, и записью в личном деле, что у меня проблемы с "адаптацией" и, возможно, мне нужно воспользоваться услугами психолога колледжа. Конечно же, это чушь. Я был ужасен в испанском, моей академической ахиллесовой пяте, а первокурсникам позволено бросать какой-либо предмет, чтобы сохранить свой средний балл. Запись была сделана собственноручно преподавателем, что делало её ещё хуже.
Так, по существу.
В личном деле Тодда может быть что-то, что расскажет что-нибудь о нём, если, конечно, я найду способ стащить его.
Вы могли бы спросить: "Например, что?"
Я мог бы ответить: "Без понятия, чёрт возьми".
И всё же это было начало.
Так, что ещё?
Очевидно: найти Натали. Если я обнаружу, что она до сих пор живёт счастливо с Тоддом, то тут же брошу это дело. Самая короткая дорога, так ведь? Только вопрос, как?
Я продолжил онлайн поиск, надеясь случайно наткнуться на адрес или какую-нибудь зацепку, но не было абсолютно ничего. Я знаю, что в настоящее время мы якобы проживаем онлайн всю свою жизнь, но обнаружилось, что не в данном случае. Если человек хочет остаться в тени, то это не проблема. Это требует усилий, но вы действительно можете остаться вне сети.
Вопрос в том, зачем прилагать к этому усилия?
Я рассматривал возможность позвонить её сестре, если смогу найти её номер, но что я скажу?
"Привет, эм, это Джейк Фишер, твоей сестры бывшее, эм, увлечение. Эм, муж Натали умер?"
Как-то жёстко звучит.
Я вспомнил, как нечаянно подслушал телефонный разговор двух сестёр, во время которого Натали сентиментально рассказывала Джули: "О, сестричка, подожди, пока не встретишься с моим замечательным парнем…"
И, да, в конечном итоге мы встретились. Вроде того. На свадьбе Натали с другим мужчиной.
Её отец мёртв. Её мама, ммм, но с ней та же проблема, что и с сестрой. Друзья Натали… тут тоже сложности. Натали и я в основном проводили время в уединении в Крафтборо, штат Вермонт. В одной усадьбе фермерского типа я писал диссертацию по политологии, а в другой по соседству Натали рисовала картины. Я собирался прожить там шесть недель. Но прожил вдвое больше, потому что, во-первых, познакомился с Натали, а, во-вторых, не мог больше концентрироваться на писательстве после того, как познакомился с Натали. Я никогда не был в её родном городе на севере Нью-Джерси, а она лишь однажды пришла с коротким визитом на кампус. Наши отношения остались в том Вермонтском пузыре.
Сейчас я почти вижу, как вы киваете головой. Ага, вы думаете, что это всё объясняет. Что это был летний роман, построенный в фальшивом мире без обязательств и реальности. В таких условиях можно легко вырастить любовь и одержимость, но они не смогут укорениться, а лишь увянут и умрут, когда холодный сентябрь постучится в дверь. Натали, более проницательная, увидела и приняла правду. А я нет.
Я могу понять такое мнение. И могу лишь сказать, что оно ошибочно.
Сестру Натали зовут Джули Поттам. Шесть лет назад Джули была замужем, и у неё был маленький ребёнок. Я поискал её онлайн. В этот раз много времени не понадобилось. Джули жила в Рэмси, Нью-Джерси. Я записал её номер телефона на бумажке - как и Бенедикт, я был старомоден - и уставился на него. Я слышал смех студентов на улице. На дворе полночь. Слишком поздно для звонка. Лучшим решением было лечь спать. Между тем, мне нужно было подкорректировать кое-какие документы. Ещё завтра будет занятие, к которому мне нужно подготовиться. Вот такую жизнь я веду.
* * *
Не было смысла спать. Я сконцентрировался на эссе студентов. По большей части они были до онемения утомительными и предсказуемыми, написанные таким образом, чтобы соответствовать нормативным требованиям школьного учителя. Были и студенты уровнем выше, которые знали, как писать на школьную оценку "А+", что с их вступительным абзацем, вводными фразами, поддержанием структуры и прочим делало эссе массивным и смехотворно скучным. Как я уже упоминал, моя работа заключается в том, чтобы научить их думать критически. Для меня это почти всегда было важнее, чем заставить их запомнить особенности философских учений, скажем, Гоббса или Локка. Вы всегда можете посмотреть информацию и вспомнить о них. Скорее, на что я действительно надеюсь, так это на то, что мои студенты научатся одновременно и уважать и противоречить Гоббсу и Локку. Я хочу, чтобы они не только мыслили нешаблонно, но чтобы они могли выбраться из шаблона мышления и разнести его в клочья.
Некоторые этому научились. И всё же большинство - нет. Но, эй, они не могут научиться всему и сразу, иначе, в чём бы был смысл моей работы?
Примерно в четыре утра я пошёл спальню, чтобы притвориться, что сон настиг меня. Но сон не шёл. К 7:00 утра я примирился с мыслью: "Я позвоню сестре Натали". Я вспомнил механическую улыбку в белой часовне, бледное лицо, то, как Джули спросила меня, всё ли в порядке, как будто она на самом деле всё понимала. Она могла стать союзником.
В любом случае, что я терял?
Прошлой ночью звонить было уже поздно. Сейчас слишком рано. Я принял душ и был готов к занятию по соблюдению законности в 8:00 в Уайт Холле. Позвоню сестре Натали, когда закончатся занятия.
Я ожидал, что занятие будет сонным. По понятным причинам я был рассеянным, и, давайте посмотрим правде в глаза, 8:00 слишком рано для большинства студентов колледжа. Но не сегодня. Сегодня класс был чрезмерно оживлённым, руки так и взлетали вверх, противоборство точек зрения, но без враждебности. Конечно же, я не принимал ни чью сторону. Я выступал в роли арбитра и удивлялся. Студенты были в ударе. Обычно время в течение первого занятия тянулось, словно в сиропе. Сегодня же я хотел схватить эти глупые руки и остановить их, чтобы они больше не взлетали вверх. Мне нравилась каждая секунда. Девяносто минут пролетели, словно в тумане, и я ещё раз убедился, насколько мне посчастливилось иметь такую работу.
Счастливый в работе, несчастный в любви. Или что-то в этом духе.
Я пошёл в свой офис в Кларк Хаусе, чтобы позвонить, остановился возле стола миссис Динсмор и наградил её самой очаровательной и обезоруживающей улыбкой. Она нахмурилась и сказала:
- Это всё работа с сегодняшними одинокими женщинами?
- Что, очаровательная улыбка?
- Ага.
- Иногда, - ответил я.
Она покачала головой.
- А говорят ещё не волноваться по поводу будущего. - Миссис Динсмор вздохнула и расправила какие-то бумаги. - Ладно, сделаем вид, что вы меня возбудили. Что вам нужно?
Я попытался отогнать образ возбуждённой миссис Динсмор. Это было нелегко.
- Мне нужно найти личное дело одного студента.
- У вас есть разрешение студента?
- Нет.
- Из-за этого и очаровательная улыбка.
- Правильно.
- Это один из ваших нынешних студентов?
Я снова улыбнулся.
- Нет. Он никогда не был моим студентом.
Она изогнула бровь.
- На самом деле, он выпустился двадцать лет назад.
- Вы шутите, да?
- Похоже, что я шучу?
- Вообще-то, с такой улыбкой вы похожи на человека, который страдает запором. Как зовут студента?
- Тодд Сандерсон.
Она откинулась на спинку и сложила руки на груди.
- Не его ли некролог я читала на странице выпускников?
- Его.
Миссис Динсмор изучала моё лицо. Моя улыбка исчезла. Несколько секунд спустя, она снова опустила нос очки для чтения и сказала:
- Посмотрим, что я смогу сделать.
- Спасибо.
Я пошёл в свой кабинет и закрыл дверь. Больше никаких оправданий. Уже почти 10:00. Я вытащил кусочек бумаги, посмотрел на номер, который записал прошлой ночью, взял телефон, нажал кнопку для выхода на внешнюю линию и набрал номер.
Я прокручивал в голове разговор, но ничего здравого не получалось, и понял, что придётся сочинять на ходу. В телефонной трубке раздалось два гудка, потом три. Вероятно, Джули не ответит. Уже никто больше не отвечает на домашний телефон, особенно, если звонок с незнакомого номера. Номер определится, как колледж Лэнфорд. Я не знал, поспособствует это ответу на звонок или нет.
На четвёртом гудке подняли трубку. Я сжал крепко её и стал ждать. Женщина неуверенно произнесла:
- Алло?
- Джули?
- Кто это?
- Это Джейк Фишер.
Тишина.
- Я встречался с твоей сестрой.
- Ещё раз, как вас зовут?
- Джейк Фишер.
- Мы знакомы?
- Вроде того. Имею в виду, что мы оба были на свадьбе Натали…
- Не понимаю. Кто вы?
- Прежде, чем Натали вышла за Тодда, мы с ней встречались.
Молчание.
- Алло? - спросил я.
- Это шутка?
- Что? Нет. В Вермонте. Ваша сестра и я…
- Я не знаю, кто вы.
- Вы часто разговаривали с сестрой по телефону. Вообще-то, я даже слышал, что вы разговаривали обо мне. После свадьбы, вы положили руку мне на плечо и спросили, всё ли в порядке.
- Я понятия не имею, о чём вы говорите.
Я сжал трубку так сильно, что испугался, что сломаю её:
- Как я сказал, Натали и я встречались…
- Чего вы хотите? Почему звоните мне?
Вау, это был хороший вопрос.
- Я хочу поговорить с Натали.
- Зачем?
- Я просто хотел удостовериться, что с ней всё в порядке. Я видел некролог Тодда, и подумал, что, может быть, мне стоит позвонить и, я не знаю, выразить соболезнования.
Опять молчание. Я подождал, сколько смог.
- Джули?
- Я не знаю, кто вы, и о чём говорите, но больше никогда не звоните. Понятно? Никогда.
Она положила трубку.
Глава 6
Я пытался перезвонить, но Джулия не брала трубку.
Я не понял. Неужели она действительно забыла, кто я? Это сомнительно. Я её что, напугал своим звонком из ниоткуда? Не знаю. Весь разговор был сюрреалистическим и жутким. Ведь не сложно было сказать, что Натали не хочет разговаривать со мной или что я не прав, и Тодд жив. Не важно. Но она просто не знала, кто я.
Как такое возможно?
Так что теперь? Для начала, успокойся. Дыши глубоко. Мне надо было продолжить атаку по двум направлениям. Выяснить, что случилось с покойным Тоддом Сандерсоном, и найти Натали. Второе могло бы, конечно, противоречить первому. Как только я бы нашёл Натали, узнал бы всё. Вот только как её найти. Я пытался найти её онлайн, но безрезультатно. Её сестра, также, по-видимому, путь в тупик. Итак, что делать дальше? Не знаю, насколько будет тяжело в наши дни найти её адрес?
И меня осенила идея. Я вошёл на сайт университета и проверил расписание. У профессора Шанты Ньюлин было занятие через час.
Я позвонил миссис Динсмор.
- Вы что, ждали, что я смогу получить личное дело так быстро?
- Нет. Я звоню не по этому поводу. Меня интересует, знаете ли вы, где профессор Ньюлин?
- Ну и ну. С каждым часом всё интереснее и интереснее. Вам ведь известно, что она обручена?
Я должен был догадаться.
- Миссис Динсмор…
- Не волнуйтесь. У неё завтрак с аспирантом в Валентине.
"Валентин" - университетское кафе. Я поспешил через двор туда. Странная вещь. Профессор в колледже должен быть всегда начеку. Всегда вынужден держать высоко поднятую голову. Всегда вынужден улыбаться и приветствовать каждого студента. Помнить каждое имя. Я чувствовал себя странным образом, как звезда, шагая по кампусу. Могу утверждать, это не имело значения для меня, но втайне признаюсь, что внимание было лестным, и я воспринял его довольно серьезно. Даже сейчас, в спешке, отвлечённый, взволнованный, я был уверен, что ни один студент не почувствовал себя обделённым вниманием.
Я прошёл мимо двух основных обеденных залов. Они были предназначены для студентов. Преподаватели, которые иногда присоединялись к ним, чувствовали себя немного не в своей тарелке. Существовала некая грань, признаю, иногда нечёткая и надуманная, но я всё равно проводил её между ними и мной, и всегда держался своей стороны. Профессор Ньюлин точно такая же, поэтому поступала аналогичным образом, именно поэтому я был уверен, что она сидит в одном из тех закрытых залов, что отведены для общения преподавателей со студентами.
Она была в Брэдбир холле. В университетском городке каждое строение, комната, стул, стол, полка и плитка была названа в честь кого-нибудь, кто жертвовал деньги. Некоторых людей это бесило. Я был из них. Этот оплетённый плющом институт был достаточно обособленным, как и должно быть. Нет никакого вреда в том, чтобы впускать сюда немного реального мира, холодно-денежной реальности, но время от времени.
Я заглянул в окно. Шанта Ньюлин поймала мой взгляд и подняла палец, символизирующий "одну минуту". Я кивнул и стал ждать. Пять минут спустя дверь открылась, и высыпали студенты. Шанта стояла в проходе. Когда студенты ушли, она сказала:
- Прогуляйся со мной. Мне нужно ещё кое-куда.
У Шанты Ньюлин было одно из самых впечатляющих резюме, которое я когда-либо видел. Она закончила Стэнфорд в качестве стипендиата Родса и поступила в Колумбийскую юридическую школу. Прежде, чем стать госсекретарём, она работала на ЦРУ и ФБР.
- Так в чём дело?