- Нет, так не годится. Если тебе нужен свидетель, найди способ с ним поговорить, и точка. Нельзя отправлять ее домой, чтобы она выпила чаю с печеньем и выбрала удобное для нее время.
- Я подумал, что должен дать ей выбор. Она только что потеряла…
- Я что, наручники на нее надел? Дай девочке выбор, не вопрос - но она должна выбрать то, что нужно тебе. Правило номер три, четыре, пять и еще пара десятков: на этой работе нельзя плыть по течению - его нужно направлять. Я понятно выразился?
- Да. Прошу прощения, детектив. Сэр, - сказал Ричи после паузы.
Наверное, в ту минуту он меня ненавидел, но с этим я готов мириться. Пусть новички используют мои фотографии в качестве мишеней для дартса - лишь бы не нанесли ущерб делу или своей карьере.
- Это больше не повторится?
- Нет. То есть да, вы правы. Не повторится.
- Отлично. Тогда приступим к допросу.
Ричи спрятал подбородок в воротник и с сомнением оглядел Фиону Рафферти. Она обмякла - голова опустилась почти до колен, в пальцах повисла забытая сигарета. Издали Фиона казалась красной тряпкой, которую смяли и выбросили за ненадобностью вместе с прочим мусором.
- Думаете, она справится?
- Без понятия. Это не наша проблема, лишь бы не устраивала истерик во время допроса. Идем.
Не оглядываясь, я пошел по дороге и секунду спустя услышал хруст гравия - Ричи спешил за мной.
Фиона немного собралась: время от времени по ее телу все еще пробегала дрожь, однако руки уже не тряслись и тушь с лица она стерла, пусть даже и полой рубашки. Я отвел ее в один из недостроенных домов - подальше от сурового ветра и Ларри с его парнями, - усадил на штабель шлакобетонных блоков и дал еще одну сигарету. Я не курю и никогда не курил, но всегда держу под рукой пачку: лучший способ установить отношения с курильщиком, как и с любым другим наркоманом, - дать ему взятку в его собственной валюте. Я уселся рядом с ней, а Ричи встал у подоконника, за моим плечом, чтобы наблюдать за ходом разговора и делать пометки, не привлекая особого внимания. Условия не идеальные, но бывало и хуже.
- Может, вам еще что-нибудь нужно? - спросил я, давая ей прикурить. - Свитер? Стакан воды?
Фиона уставилась на сигарету - крутила ее в пальцах и делала быстрые короткие затяжки. Все мышцы девушки были напряжены - к концу дня она устанет так, словно пробежала марафон.
- Ничего не нужно. Давайте закончим с этим побыстрее! Пожалуйста!
- Без проблем, мисс Рафферти. Мы все понимаем. Для начала расскажите мне о Дженнифер.
- Дженни. "Дженнифер" для нее слишком чопорно… Ее всегда звали "Дженни" - с самого детства.
- Кто из вас старше?
- Она. Мне двадцать семь, ей двадцать девять.
Я так и думал, что Фиона моложе, отчасти из-за комплекции - она худая, невысокая, с узким несимметричным лицом. Но дело еще и в одежде - в этакой студенческой небрежности. Во времена моей молодости девушки одевались так и после окончания колледжа, однако сейчас основная масса старается принарядиться. Судя по тому, что мы видели в доме, Дженни наверняка уделяла своей внешности больше внимания.
- Чем она занимается?
- Работает в пиар-отделе… то есть работала. После рождения Джека сидит дома с детьми.
- Логично. По работе не скучает?
Фиона попыталась покачать головой, однако была так зажата, что движение больше походило на судорогу.
- Вряд ли. Ей нравилось работать, но амбиции у нее не завышенные; она знала, что не сможет вернуться после рождения второго ребенка, но они все равно решили завести Джека.
- Проблемы на работе? Может, она с кем-то не ладила?
- Нет. Правда, мне казалось, что девушки в той компании настоящие стервы, если кто-то забывал обновить искусственный загар, смеялись, а когда Дженни забеременела, называли ее "Титаник" и советовали сесть на диету. Но Дженни считала, что это ерунда…. Она не любит скандалов, понимаете? Скорее будет плыть по течению… - Фиона с шипением выдохнула сквозь зубы, словно на нее накатила волна боли. - Она всегда считала, что в конце концов все будет хорошо.
- А Патрик? Он ладит с людьми?
Не останавливайся, заставляй их прыгать от одной темы к другой, не давай им времени посмотреть вниз. Если они упадут, то уже не поднимутся.
Она резко повернулась ко мне - серо-голубые глаза с опухшими веками распахнуты до предела.
- Пэт… Боже мой, вы ведь не думаете, что это он! Пэт никогда, никогда…
- Знаю. Скажите…
- Откуда вы знаете?
- Мисс Рафферти, - добавил я немного строгости в голосе, - вы хотите нам помочь?
- Конечно! Я…
- Хорошо. Тогда сосредоточьтесь. Чем быстрее мы получим информацию, тем скорее сможем ответить на все вопросы. Договорились?
Фиона с безумным видом огляделась, будто ей приснился кошмар и эта комната в любой момент может исчезнуть. Нас окружали неровно сложенные стены из бетонных блоков; у одной из них - как опоры - стояли две балки. Стопка перил "под дуб", покрытая слоем пыли; на полу - расплющенные пенопластовые стаканчики, в углу - смятая в комок грязная синяя фуфайка. Мы словно попали в лагерь археологов, где время замерло в тот момент, когда обитатели побросали свое добро и бежали, спасаясь от природного бедствия или захватчиков. Сейчас Фиона ничего не замечала, но эта картинка останется с ней навсегда. Вот он, один из бонусов, которые убийство дает родственникам: вы можете забыть и лицо погибшего, и последние слова, но до мельчайших подробностей запомните место, где находились, когда в вашу жизнь ворвался этот кошмар.
- Мисс Рафферти, - сказал я. - Нам нельзя терять время.
- Да. Я в порядке. - Она затушила сигарету о шлакоблок и уставилась на окурок так, словно он появился в ее руке из небытия.
- Вот, - тихо сказал Ричи, наклоняясь вперед и протягивая ей пластиковый стаканчик.
Резко кивнув, Фиона схватила стаканчик и бросила в него окурок.
- Так что вы можете сказать о Патрике? - спросил я.
- Он чудесный. - Покрасневшие глаза с вызовом глядели на меня. Даже в таком состоянии упрямства ей было не занимать. - Мы все из Монкстауна, из одной компании. Пэт и Дженни вместе с шестнадцати лет.
- Какие у них были отношения?
- Они без ума друг от друга. У остальных романы редко длились дольше пары недель, но Пэт и Дженни… - Глубоко вздохнув, Фиона запрокинула голову и уставилась туда, где за пустым лестничным пролетом и торчащими во все стороны балками виднелось серое небо. - Они сразу поняли, что нашли друг друга. Остальные просто играли, забавлялись, понимаете? А у Пэта и Дженни все было серьезно, по-взрослому. Любовь.
На моей памяти от этого "серьезно", наверное, погибло больше людей, чем по всем остальным причинам и поводам.
- Когда они обручились?
- В девятнадцать лет. На День святого Валентина.
- По нынешним временам рановато. Как отреагировали ваши родители?
- Они были в восторге! Пэта они обожают. Просто посоветовали сперва закончить колледж. Пэт с Дженни были не против, и в двадцать два они сыграли свадьбу. Дженни сказала, что откладывать нет смысла - все равно не передумают.
- И как у них все вышло?
- Замечательно. Пэт так относится к Дженни… Он до сих пор обожает делать ей подарки. Раньше я молилась о том, чтобы кто-нибудь любил меня так же, как Пэт - Дженни. Понимаете?
О тех, кого уже нет, еще долго говоришь в настоящем времени. Моя мать умерла, когда я был подростком, но Дина до сих пор рассказывает о том, какие духи выбирает мама, какое мороженое любит. Джери от этого готова на стену лезть.
- Они ни разу не спорили? За тринадцать лет?
- Я так не говорила: спорят все, - но не ссорились ни разу.
- О чем они спорили?
Фиона уже смотрела только на меня, и на ее лице, стирая остальные эмоции, все сильнее проявлялась усталость.
- О том же, что и остальные пары. Раньше, например, Пэт злился, если кто-то заглядывался на Дженни. Или однажды Пэт хотел поехать на курорт, а Дженни считала, что сбережения нужно откладывать на покупку дома. Но они всегда договариваются.
Деньги: только из-за них люди умирают чаще, чем из-за любви.
- Чем занимается Патрик?
- Вербует сотрудников. Он работал в "Нолан и Робертс" - они подбирают людей для финансовых компаний, - но в феврале его уволили.
- По какой причине?
Плечи Фионы снова напряглись:
- Он ни в чем не виноват - уволили не только его, но и других. В финансовом секторе сейчас мало вакансий, понимаете? Кризис…
- У него были проблемы на работе? Может, он поругался с кем-нибудь?
- Нет! Вы хотите представить все так, словно у Пэта с Дженни повсюду враги, словно они постоянно ссорятся… А они не такие.
Фиона отстранилась от меня, прикрываясь стаканчиком словно щитом.
- Именно такие сведения мне и нужны, - успокаивающе сказал я. - Я ведь не знаю Пэта и Дженни, вот и пытаюсь составить о них представление.
- Они чудесные. Люди их любят. Они любят друг друга. Любят детей. Понятно? Этого достаточно, чтобы составить представление?
На самом деле я ни черта полезного не узнал, но, похоже, большего от нее не добьешься.
- Абсолютно. Большое вам спасибо. А родные Патрика по-прежнему живут в Монкстауне?
- Его родители умерли: папа давно, когда мы еще были детьми, мама - пару лет назад. У него есть младший брат Йен, он в Чикаго… Позвоните ему, спросите про Пэта и Дженни - он скажет то же самое.
- Не сомневаюсь. Пэт и Дженни хранили в доме ценности - деньги, ювелирные украшения или еще что-нибудь?
Пока Фиона обдумывала ответ, ее плечи снова слегка опустились.
- Обручальное кольцо Дженни - Пэт отдал за него пару кусков - и кольцо с изумрудом, которое бабушка завещала Эмме. И еще у них есть совсем новый компьютер - Пэт купил его на выходное пособие. Возможно, за него что-то получилось бы выручить… Эти вещи на месте или пропали?
- Мы проверим. Больше ничего нет?
- У них нет ничего ценного. Раньше был большой внедорожник, но его пришлось вернуть - они не смогли оплатить кредит. Ну и еще есть вещи Дженни - пока Пэта не уволили, она много на них тратила, - но кто пойдет на такое ради кучи тряпок?
Я знал людей, которые убили бы и за меньшее, однако нутром чуял, что тут причина в другом.
- Когда вы видели их в последний раз?
Фиона задумалась.
- Мы с Дженни встретились в кафе в Дублине - летом, месяца три-четыре назад. А Пэта я сто лет не видела - с апреля, наверное. Боже мой, почему же мы так долго…
- А детей?
- Тоже с апреля, как и Пэта. Я приезжала на день рождения Эммы - ей исполнилось шесть.
- Заметили что-нибудь необычное?
- Вроде чего?
Голова вздернута, подбородок выпячен - Фиона заняла оборону.
- Все, что угодно: может, пришел какой-то странный гость или вы слышали непонятный разговор.
- Нет, ничего странного не было. Пришла куча одноклассников Эммы, Дженни поставила надувной за́мок - о Боже, Эмма и Джек… Они… Вы уверены, что они оба… Может, один из них не пострадал, а просто, просто…
- Мисс Рафферти, - сказал я так мягко, насколько мог, но все же с нажимом, - я уверен, что они не просто ранены. Если что-нибудь изменится, мы сразу вам сообщим, но прямо сейчас я хочу, чтобы вы побеседовали со мной. Каждая секунда на счету, помните?
Фиона прижала ладонь к губам и сглотнула:
- Да.
- Отлично. - Я протянул ей еще одну сигарету и щелкнул зажигалкой. - Когда вы в последний раз разговаривали с Дженни?
- Вчера утром. - На этот вопрос она ответила сразу. - Я звоню ей каждое утро в полдевятого, как только прихожу на работу. Чтобы начать день, понимаете?
- Неплохая мысль. И какой она была вчера?
- Обычной! Совершенно нормальной! Богом клянусь, я помню весь наш разговор - в нем не было ничего…
- Верю, - сказал я успокаивающе. - О чем говорили?
- Даже не знаю… о всякой всячине. Моя соседка по квартире играет на бас-гитаре, и у нее скоро будет концерт, - я рассказала Дженни об этом, а она - про то, что хочет купить в Интернете игрушечного стегозавра, - в пятницу Джек привел друга из детского сада, и они искали стегозавра в саду… Она была нормальной. Абсолютно нормальной.
- А она сказала бы вам, если бы что-то случилось?
- Думаю, да. Нет, я уверена, что сказала бы.
Ее голос звучал совсем не уверенно.
- Вы были близки?
- Нас же только двое. - Услышав себя, Фиона поняла, что это не ответ. - Да, мы близки. Ну, то есть раньше мы общались больше - а потом каждая пошла своей дорогой. И теперь, когда Дженни переехала сюда, поддерживать отношения стало сложнее.
- Как долго они живут здесь?
- Дом они купили года три назад. - Две тысячи шестой: самый пик бума. Сколько бы они ни заплатили за эту конуру, сейчас она стоит вдвое меньше. - Но тогда здесь ничего не было, только поля - они купили дом в проекте. Я думала, что они спятили, но Дженни была на седьмом небе от счастья, она так радовалась, что у них будет собственный дом… - Губы Фионы дрогнули, но она взяла себя в руки. - Где-то через год, как только дом был достроен, они переехали.
- А вы? Где вы живете?
- В Дублине, в Ренеле.
- Вы сказали, что снимаете с кем-то квартиру.
- Ага. Я и еще две девушки.
- Чем вы занимаетесь?
- Я фотограф. Пытаюсь сделать выставку, ну а пока работаю в студии Пьера - ну вы же знаете Пьера: его еще показывали в телешоу про элитные ирландские свадьбы? Я обычно снимаю детей или, если у Кита… Пьера… две свадьбы в один день, на одной из них работаю я.
- Сегодня утром вы фотографировали детей?
Ей пришлось напрячься, чтобы вспомнить, - утро было так далеко от нее.
- Нет. Разбирала снимки, сделанные на прошлой неделе, - мать ребенка хотела заехать сегодня за альбомом.
- Когда вы ушли?
- Примерно в четверть десятого. Один из парней сказал, что сам подготовит альбом.
- Где находится студия Пьера?
- У Финикс-парка.
По утренним пробкам и в такой таратайке до Брокен-Харбора минимум час.
- Вы беспокоились о Дженни.
И снова она резко мотнула головой, словно от удара током.
- Вы уверены? Немаленькие хлопоты только из-за того, что кто-то не взял трубку.
Пожав плечами, Фиона аккуратно поставила стаканчик рядом с собой и стряхнула пепел.
- Хотела убедиться, что с ней все в порядке.
- А почему вдруг она должна быть не в порядке?
- Потому. Мы всегда разговариваем - каждый день, уже много лет. И я ведь оказалась права, верно?
У Фионы задрожал подбородок. Я наклонился к ней, чтобы дать салфетку и не стал отстраняться.
- Мисс Рафферти, мы оба знаем, что это не все. Вы не стали бы бросать работу, рискуя вызвать недовольство клиента, и не потратили бы целый час на дорогу просто потому, что сестра сорок пять минут не отвечает на звонки. Может, она лежит в постели с головной болью или потеряла телефон? Может, ее дети заболели гриппом? Вы могли придумать еще сотню куда более правдоподобных причин, однако сразу решили, что случилось несчастье. Почему?
Фиона прикусила губу. В воздухе пахло сигаретным дымом и горелой шерстью - девушка уронила горячий пепел на пальто. Сама Фиона, ее дыхание, ее кожа источали сырой, горьковатый аромат. Интересный факт: горе пахнет раздавленными листьями и сломанными ветками - как зеленый, зазубренный вскрик.
- Это просто пустяк, - сказала она после паузы. - Случай произошел давным-давно, несколько месяцев назад. Я бы и не вспомнила о нем, если бы…
Я ждал.
- В общем, однажды вечером она позвонила. Сказала, что в доме кто-то был.
Я почувствовал, как встрепенулся Ричи - словно терьер, который готов броситься за палкой.
- Она поставила в известность полицию? - спросил я.
Фиона затушила сигарету и бросила окурок в стаканчик.
- Не тот случай. Заявлять не о чем - никто не разбил окно, не вышиб дверь, ничего не украл.
- Тогда почему она решила, что в дом кто-то проник?
Фиона снова пожала плечами - на этот раз еще более напряженно - и опустила голову.
Я подбавил суровости в голос:
- Мисс Рафферти, это может быть важно. Что именно она сказала?
Вздрогнув, Фиона глубоко вздохнула и пригладила волосы.
- Ладно, - уступила она. - Ладно. Ладно. Ну, звонит мне Дженни, да? И сразу: "Ты сделала копии ключей?" А у меня их ключи были ровно две секунды - прошлой зимой, когда Дженни и Пэт повезли детей на Канары на неделю и хотели, чтобы кто-то присматривал за домом на случай пожара или еще чего. Ну я и говорю: "Конечно, нет…"
- А они у вас были? - спросил Ричи. - Ну, копии ключей? - Трюк удался: он ни в чем не обвинял, а просто спрашивал, словно ему интересно. И это прекрасно: теперь мне не нужно устраивать ему разнос (по крайней мере страшный) за то, что заговорил без спроса.
- Нет! Зачем они мне?
Фиона резко выпрямилась. Ричи пожал плечами и обезоруживающе улыбнулся:
- Просто решил проверить. Работа у меня такая - вопросы задавать, понимаете?
Фиона снова обмякла:
- Ну да, конечно.
- И в ту неделю никто не мог снять копию? Вы не оставляли ключи там, где их могли найти соседки или сослуживцы, нет? Повторяю, задавать вопросы - это наша работа.
- Они висели на моем брелке, но я не держала их в сейфе или еще где. Когда я на работе, ключи в моей сумочке, а дома висят на крючке на кухне. Если они кому-нибудь и понадобились бы, их бы никто не нашел. Кажется, я даже никому не сказала, что они у меня.
Соседкам и сослуживцам тем не менее предстоят долгие беседы с нами - не говоря уже о том, что мы поднимем все их личные данные.
- Вернемся к телефонному разговору, - сказал я. - Вы сообщили Дженни, что копии ключей у вас нет…
- Да. Дженни говорит: "Ну, все равно: кто-то добыл ключи, а мы давали их только тебе". Пришлось полчаса убеждать ее в том, что я без понятия, к чему она ведет, но наконец-то она объяснила, в чем дело. Днем она с детьми пошла в магазин или еще куда, а когда вернулась, то заметила, что в доме кто-то побывал. - Фиона разорвала салфетку, и белые клочья упали на красное пальто. Ладони у нее маленькие, пальцы тонкие, с обгрызенными ногтями. - Сначала она не признавалась, откуда ей это известно, но в конце концов я все из нее вытянула: занавески отодвинуты не так, как она делает, пропало пол-упаковки ветчины, а с холодильника - ручка, которой Дженни записывает, что нужно купить. Я говорю: "Ты шутишь", - и она едва не вешает трубку. Ну, я ее успокоила, и как только она перестала меня ругать, я поняла, что она напугана. Реально в ужасе. А ведь Дженни не тряпка.
Вот почему я наехал на Ричи за то, что он пытался отложить разговор с Фионой. Когда у людей рушится мир, они, возможно, будут болтать без умолку, но подожди денек, и они уже начнут восстанавливать разрушенные укрепления - если ставки высоки, люди действуют стремительно. Поймай человека сразу после того, как в небо взлетел ядерный "гриб", и он выложит все - от любимых жанров порно до тайного прозвища своего босса.
- Ясное дело. Такое кого угодно напугает.