"Обнадеживает то, – рассуждал генерал, – что в донесении отсутствуют признаки, прямо указывающие на то, что в поле зрения попал именно я, генерал Карпов. Ведь "высокопоставленных представителей спецслужб" только в Москве – тысячи: в Комитете с дюжиной его управлений, в Главном разведуправлении Генштаба, в МВД, наконец. В поисках "высокопоставленного имярек" пришлось бы просеять все перечисленные синекуры. Труд неподъемный! Правда, фраза: "страдает посттравматическим психическим расстройством" может подвигнуть розыскников заняться теми "высокопоставленными", кто в горячих точках планеты: в Афгане, Анголе, Вьетнаме и черт знает где еще, перенес контузию, либо осколочно-пулевое ранение головы… Ну и что? Ведь таких – пруд пруди. Сотни, если не тысячи. Конечно же обратятся к медицинским картам ведомственных лечебных заведений. Но у меня-то нигде не зафиксирована прошлогодняя ЧМТ! Травма получена за пределами Москвы, во время отпуска. Ну, отвалялся я три недели в сочинской больнице, но ведь в эпикризе ни слова о черепно-мозговой травме. Только перелом 3‑х ребер и шейки левого плечевого сустава. Значит, теоретически я не могу попасть в круг подозреваемых лиц. А это подразумевает развязанные руки и простор для маневра!
Наконец, если будут искать среди врачей, а я по собственному опыту знаю, что б у д у т, так как ищут сразу в нескольких направлениях, с нескольких исходных позиций, то "ЛЕСБИЯНЫЧ" недосягаем. В Москве он на положении нелегала. Живет без прописки. Ну что с того, что он зарегистрирован в ОВИРе? О "ЛЕСБИЯНЫЧЕ" еще вспомнить надо. А кто будет о нём вспоминать, если всем известно, что он выехал на постоянное жительство в Израиль?! А самому ему светиться резона нет, сиди себе у проруби – в роскошной квартире – и жди, когда приплывет рыба цены необыкновенной… Интересно, сколько у него на связи таких агентов, как упомянутые в донесение "АГАТА" и "АРОН"? Тоже мне, резидент чертов! На старости в шпионы подался. Деньжат решил срубить или за идею пострадать? А, Вульф Лейбович?
"АГАТА" – это, вне всякого сомнения, подруга моего Енотика, сексапильная Ланочка, факт! Ее "ЛЕСБИЯНЫЧ", скорее всего, использует "втёмную", глупа потому как это баба. Ну а "АРОНА" как? Да черт с ним, с "АРОНОМ", дойдет очередь и до него! Сначала о себе надо подумать…
Сегодняшнее задержание "микроточки" свидетельствует, что "ЛЕСБИЯНЫЧ" поддерживает связь с Центром, используя односторонний почтовый канал. Центр, в свою очередь, передает ему радиошифровки. Бесконтактная связь. Надежно, ничего не скажешь… Но ведь рано или поздно профессор должен кому-то передавать пленки… Кому? Так, этим займусь позже…
Перехваченное донесение, скорее всего, первичным не является… Как бы там ни было, я в предыдущих посланиях профессоора фигурировать не мог. Значит, дело за малым – надо изъять видеопленку, на которой моё знакомство с доктором… Впрочем, там ведь нет ничего компрометирующего меня! А о том, что "ЛЕСБИЯНЫЧ" вышел на меня, не знает никто, кроме нас двоих… Стоп! А Лана, то бишь, "АГАТА"?! Она же выступила посредником моего знакомства с "ЛЕСБИЯНЫЧЕМ"…Так-так… А что если профессор записал на видеопленку ее устное сообщение о моих ночных вылазках, занимаемом положении, наконец, мои анкетные данные?! Тогда всё, амбец!
Да, выход один: изъять пленки и убрать свидетелей. Последовательность акций по ликвидации вещдоков и свидетелей принципиального значения не имеет. "АГАТУ" спецгруппа столкнет под поезд в метрополитене. С "ЛЕСБИЯНЫЧЕМ" сложнее: на рельсы его не сбросишь, так как в метро он вряд ли спускается. Скорее всего, он или заказывает такси, или имеет постоянного частного извозчика. И в том, и другом случае он вызывает машину по телефону. Так-так…Телефон профессора ставится на "прослушку". Вызов. Подруливает оперативная машина, за рулем наш боец. А дальше по опробованному сценарию…"
– Ну что ж, – сказал вслух генерал, – на каждого Распутина всегда найдется свой князь Юсупов, так что вперед, Леонтий, и флаг тебе в руки!
Часть вторая
Игры "рыцарей плаща и кинжала"
Глава первая
Тайный кружок "Корсара"
21 апреля 1967 года группа армейских офицеров совершила в Греции государственный переворот и установила режим военной диктатуры. Офицеры, больше известные мировой общественности как "черные полковники", действовали по планам, разработанным в штаб-квартире ЦРУ в Лэнгли, и поэтому первый свой удар обрушили на резидентуры КГБ и Главного разведывательного управления Генштаба МО СССР. Наши разведчики, работавшие под прикрытием дипломатической, торговой и других миссий, были высланы или бежали из страны.
Десятки греческих граждан – секретные агенты, действовавшие в интересах наших спецслужб, были схвачены и зверски замучены в застенках АСФАЛИИ – политической полиции Греции.
В КГБ СССР было принято решение восполнить понесенные в Греции потери активизацией работы по греческим дипломатам, находящимся в Москве. Цель – приобретение в их среде источников информации. Для этого Центру нужны были люди. Второе главное управление обязало местные органы: ищите молодых греков, способных к чекистской работе. Из Краснодара ответили: "Есть такой человек!"
Из характеристики агента "КОНСТАНТИНОВ"
"…глубокое проникновение в суть дела, трезвая расчетливость, дальновидность, основательность. Адаптация к новой обстановке высокая. Ответственность за свои обещания, обязательства выполняет аккуратно и в срок. Имеет высокий уровень навыков и умений в изучении людей, установлении и закреплении контактов, выведывании информации, интересующей органы госбезопасности. Быстро ориентируется в незнакомой среде и трудной ситуации, обладает развитой наблюдательностью. В достаточной мере владеет психологическим механизмом выведывания.
Пользуется безусловным успехом у женщин. Внешне привлекателен. Обладает от природы повышенной мужской функцией.
Легко сходится с людьми, независимо от их возраста и социального положения. Держится просто, непринужденно, с достоинством. Имеет разнообразные утилитарные, познавательные, культурные, престижные потребности. Вполне надежен. Может быть использован в качестве агента-вербовщика…"
В Москве агент "КОНСТАНТИНОВ", в миру – Иоакимиди Аристотель Константинович, – оказался под началом Карпова, тогда еще носившего лейтенантские погоны, служившего в отделе Второго главного управления КГБ, занимавшегося разработкой иностранных разведчиков, действовавших "под крышей" зарубежных посольств. Ему удалось убедить своё руководство в целесообразности оформить Иоакимиди как особо засекреченного спецагента с выплатой ежемесячно ставки, равной окладу оперуполномоченного центрального аппарата КГБ. Кроме того, агента надо было обустроить в Москве.
С жильём в столице всегда было трудно, большинство кадровых сотрудников ютились в коммуналках, отдельные квартиры предоставлялись только начальствующему составу.
"КОНСТАНТИНОВУ" же, с учётом той деятельности, которой ему предстояло заниматься, требовалась отдельная квартира. Пришлось пожертвовать одной из конспиративных квартир в Староконюшенном переулке. Ответственным квартиросъёмщиком стал некий Александриди. На эту фамилию агенту был выдан паспорт, а позднее и бессрочное свидетельство об освобождении по состоянию здоровья от воинской службы, чтобы не докучали военкоматы…
В связи с осложнением оперативной обстановки в Греции первостепенное значение приобретало создание позиций для проникновения в среду греческих дипломатов, аккредитованных в Москве.
Чем увлекались иностранные дипломаты вообще, и греческие в частности, в столице конца 1960‑х годов? Бизнесом на антиквариате, иконах, ювелирных украшениях, являвшихся фамильными реликвиями русской придворной знати. Секретари всех рангов всех посольств, не говоря уж о простых клерках, не считали для себя зазорным проведение операций с советской фотоаппаратурой и часами. Во внерабочее время иностранцы устремлялись в театры и на поиск красивых и уступчивых женщин. В этих сферах и планировалось использовать "КОНСТАНТИНОВА", там предстояло ему искать встреч, завязывать знакомства.
"Послушай-ка, Ари, а не сделать ли тебя морским офицером", – предложил как-то Карпов агенту.
Морская форма преобразила "КОНСТАНТИНОВА". Яркой внешности от природы Аристотель в мундире капитан-лейтенанта стал вообще неотразим.
Не прошло и месяца, как он превратился в завсегдатая театров, антикварных и художественных салонов, комиссионных магазинов. Чаще всего его можно было встретить в ювелирном магазине в Столешниковом переулке. Там на ниве бизнеса он сошелся с секретарем греческого посольства. Обоюдный интерес к драгоценностям закончился согласием дипломата помочь информацией и шифрами. Удача! Орден и молниеносное продвижение по служебной лестнице Карпову были обеспечены – начав операцию лейтенантом, завершил её капитаном. Впрочем, дальнейшее взаимодействие тандема Карпов – "КОНСТАНТИНОВ" покажет, что их встреча – это не счастливый случай, а судьба…
…Оплаченные Комитетом репетиторы из Большого театра натаскивали "КОНСТАНТИНОВА" по части светских манер, ставили ему литературное произношение, давали уроки хороших манер и обхождения с дамами из высшего советского света.
Скоро Аристотель свободно ориентировался в мире московской богемы, ее тайн и интриг, капризов и интересов.
Разве можно устоять под взглядом этих зеленых оливковых глаз, разве можно отказать обезоруживающей улыбке этого морского дьявола? А его широта и щедрость? Они не знали границ. Что ж, досрочно списанный на берег бывший командир атомной подводной лодки, а ныне заместитель начальника отдела в Главном штабе Военно-морского флота СССР, получал неплохие деньги. К тому же он не женат и детей не имеет. Вскоре подружки Аристотеля дали ему прозвище "КОРСАР". Не было случая, когда бы "КОНСТАНТИНОВ", осуществляя "абордаж" новых кадров, потерпел неудачу.
Через некоторое время, перепробовав поочередно каждую из вновь рекрутированных опереточных танцовщиц или певичек, Аристотель приглашал их на ужин в дорогой ресторан. Обычно это были "Берлин" или "Метрополь". Как-то случайно за столом оказывались иностранные дипломаты. Неотразимый и сияющий "КОНСТАНТИНОВ" блестяще произносил тосты, шампанское лилось рекой, языки развязывались, информация хлестала через край…
Москва конца 1960‑х годов – театральная, музыкальная, пьющая, фарцующая, гулящая. Вот в этой Москве – светской и одновременно распутной – "КОНСТАНТИНОВ" был своим человеком.
Галантный, остроумный капитан-лейтенант производил впечатление надежного мужчины, готового быть деловым партнером и другом, способного провернуть дельце и вывернуться из любой непредвиденной ситуации, и в то же время устроить для очередной любовницы из Большого незабываемую ночь-праздник, сексуальный фестиваль, после которого она уже отвергала домогательства других поклонников. Всё это был Аристотель Иоакимиди, в иночестве – "КОНСТАНТИНОВ".
Его видели с артистками в "Пекине" и "Национале", он собирал компании на подмосковных дачах, талантливо раскручивал флирты и интриги, за оргиями не забывая своего основного предназначения – добывания интересующей КГБ информации.
Карпов прекрасно знал, на чем замешана трагедия Кирова – на балеринах Ленинградского оперного театра. Любовницы-танцовщицы приревновали лидера ленинградских коммунистов к его последней пассии – официантке Мильде Драуле – и сделали всё возможное, чтобы ее ревнивый до безумия муж узнал о приключениях ненаглядной женушки с трибуном партии большевиков. Было известно Карпову и роковое увлечение маршала Тухачевского прима-балериной из Большого. Поэтому-то его усилия были направлены на то, чтобы в фокусе внимания "КОНСТАНТИНОВА" постоянно находились лица, вращающиеся в околотворческой среде…
Советской власти за время своего существования не удалось изменить психологию мужской половины Советского Союза, а уж об иностранцах и говорить не приходится.
Наши партийные и военные деятели, иностранные дипломаты всех рангов, по-прежнему "западали" на модных актрис, певиц и изящных балерин. Информацию об интересующих КГБ персоналиях "КОНСТАНТИНОВ" добывал через своих многочисленных наложниц, которых он сначала укладывал в постель к объектам, а затем в свою, где ему ничего не подозревавшие подружки, как на исповеди, выкладывали всё…
* * *
Однажды в Столешникове "КОНСТАНТИНОВ" познакомился с молодой женщиной экзотической красоты и загадочным шармом, которая пыталась сбыть золотой браслет. Агенту было достаточно одного взгляда, чтобы определить, что вещь представляет собой не столько материальную, сколько художественно-историческую ценность. Разговорились. Выяснилось, что Тамаре – так представилась незнакомка – браслет подарил иранский дипломат, а сбыть она его решила не от хорошей жизни: нужны были деньги на аборт. "КОНСТАНТИНОВ", как всегда в форме морского офицера, предложил за браслет цену, вдвое превышавшую оценочную. Не без патетики заявил, что офицерская честь не позволяет ему наживаться на горе такой красивой женщины. Просил полчаса, чтобы достать недостающую сумму. На самом деле эти тридцать минут нужны были агенту, чтобы, известив Карпова, принять совместное решение. Когда "КОНСТАНТИНОВ" обрисовал шефу женщину, тот заорал в трубку, что немедленно высылает бригаду "наружки" для захвата "продавщицы" с поличным…
Через час женщина оказалась на Лубянке, где серьёзные дяди сказали: статья такая-то, спекуляция в особо крупных размерах, восемь лет как минимум, и к бабке не ходи… Тамара плакала, умоляла простить. Но дяди объяснили, что Лубянка – не церковь, где можно отмолить грехи, здесь их отрабатывают. Через час перед ней положили папку – "Уголовное дело №…", в котором основным фигурантом была она. Разговор по душам закончился предложением выполнить несколько деликатных поручений, познакомившись с иностранцами, на которых укажут дяди. Сразу предупредили, что для их выполнения, возможно, придётся вступать в сексуальный контакт с объектами… Способ разоблачения шпионов поначалу показался Тамаре несколько странным, но чего не сделаешь на благо своей социалистической Отчизны и чтобы избежать зоны?!
Для того чтобы развеять сомнения Тамары о целесообразности её участия в разработке интересующих органы госбезопасности лиц, Карпов привёл ей несколько примеров о ведущей роли женщин-агентесс экстра класса в деятельности различных спецслужб мира…
Выслушав генерала, Тамара поняла, что уж лучше "стучать", чем перестукиваться, опустила взгляд долу и тихо сказала:
– Я согласна работать с вами, товарищ генерал…
– Ну, вот и умница! Нам осталось только подобрать тебе псевдоним…
Глава вторая
Агентурный тандем
Тамара, теперь уже агентесса "АЛИСА", и "КОНСТАНТИНОВ" работали в паре, изображая мужа и жену. Карпов их выступление дуэтом называл "Театром двух актёров".
В ресторане, как правило, это были "Метрополь", "Националь" или "Пекин", эффектная супружеская пара устраивалась за столиком по соседству с ужинавшим в одиночестве иностранцем – объектом заинтересованности нашей контрразведки.
Сразу после того, как "АЛИСА" начинала плотоядным взглядом буквально пожирать инородца и выразительно ему подмигивать, между супругами вспыхивала ссора.
Бурная сцена ревности неизменно заканчивалась уничтожением ресторанного реквизита. По традиции "КОНСТАНТИНОВ", разыгрывая праведный гнев, вскакивал из-за стола, разбивал пару фужеров, а в зависимости от настроения ещё и замахивался на свою "неблаговерную", флиртующую с кем не попадя при живом муже. Бросал на стол крупную купюру и с гордо поднятой головой демонстративно покидал ресторан. Выход из зала был гвоздем мизансцены, призванным убедить иностранца, что возмущенный поведением своей жены моряк не вернется, что по крайней мере на сегодняшний вечер они с женой разошлись, "как в море корабли", а у иноземного счастливца – целых семь футов под килем…
Оставшись в одиночестве, "АЛИСА" загадочно посматривала в сторону объекта, ожидая утешений – ведь он явился причиной семейной ссоры! Не было случая, чтобы утешения заставили себя долго ждать. Через две-три минуты, поняв, что муж не вернётся, иностранец подсаживался к безвременно "овдовевшей" красавице. Слово за слово, и знакомство состоялось, а дальше… Дальше "АЛИСА" никогда не подводила своего оператора, майора, а со временем, – генерал-майора Карпова. Информация всегда была добротной и своевременной.
* * *
Дебют вдохновил Карпова. "КОНСТАНТИНОВУ" были переданы на связь ещё две "подружки", зашифрованные оперативными псевдонимами "АКСИОМА" и "ЛУЧИК", и началось…
Первое время Карпов проводил инструктажи "ласточек" в присутствии "КОНСТАНТИНОВА" на явочных квартирах или в номере гостиницы, поблизости от "Детского мира" – так в то время народ называл здание КГБ на Лубянке. В последующем, чтобы поднять престиж "КОНСТАНТИНОВА" в глазах его "гарема", линия поведения "АЛИСЕ" и двум другим вырабатывалась мужчинами наедине, а затем уже доводилась до них самим агентом. Кстати, для них он был резидентом.
Если "КОНСТАНТИНОВ" неизменно выступал в роли начальника отдела Главного штаба ВМФ СССР, то девушки меняли специализацию в зависимости от профессиональной принадлежности объекта и его пристрастий, становясь то "художницами", то "журналистками", а то и "палеонтологами". А если вдруг оказывалось, что знаний иностранного языка, ума и соблазнительной внешности, которыми обладали помощницы "КОНСТАНТИНОВА", недостаточно, чтобы обработать объект, из них делали и балерин, и наездниц, и фехтовальщиц. Когда однажды понадобилось скомпрометировать неподдающегося вербовке английского дипломата, "АЛИСА" и "АКСИОМА" за неделю овладели навыками массажа и так профессионально отмассировали иностранца в сауне на даче КГБ, что уже через неделю он отчитывался в Форин-офисе о своих московских похождениях – фотографии, запечатлевшие подробности "массажа", случайно попали в редакции ряда английских бульварных газет…
* * *
Бывали и проколы. На симпозиуме орнитологов в Ленинграде "АЛИСУ" поселили в номере по соседству с вице-президентом международной "птичьей" организации. По легенде она должна была постучаться к нему в номер и попросить его помочь открыть бутылку шампанского. Всё было разыграно как по нотам. Выпили, разговорились на "птичьи", затем на "сердечные" темы. Улеглись в постель. Иностранец во время первого же акта возьми да и помри! Прибывшие врачи "скорой помощи" констатировали острую сердечную недостаточность во время совокупления. Орнитологу, ему летать бы ещё, да летать, но славянки – они девушки горячие! Сгорел бедняга, с кем не бывает…
Или как-то вот подставили "АЛИСУ", жгучую брюнетку, одному заезжему бизнесмену – не клюёт! Выпустили "АКСИОМУ", яркую блондинку – тот же эффект. В бой ввели третий номер – "ЛУЧИКА" с пепельными волосами. Объект бросился к ней с распростёртыми объятиями. Тары-бары-растабары, выпили, опять поговорили. Она его на себя, а он из бумажника достаёт и показывает фото возлюбленной… Гансом зовут. Но тоже с пепельными волосами!