"Летающая крепость", горячая, только что с завода, предназначалась для американской 8-й Воздушной армии в Британии. Экипаж постарался обеспечить все возможные удобства, включая армейские подушки, одеяла и пару термосов. Хейр открыл один из них, когда они миновали Новую Англию:
- Кофе?
- Нет, спасибо. - Мунро подсунул подушку под голову и накрылся одеялом. - Я предпочитаю чай.
- А мне годится и то и другое, - сказал Хейр. Он отхлебнул обжигающего кофе, а Мунро вдруг хмыкнул:
- Я кое-что вспомнил. Я забыл сообщить вам, что в связи с особыми обстоятельствами ваше военно-морское ведомство решило повысить вас в звании.
- До полного капитана? - спросил Хейр в радостном удивлении.
- Да, фрегатенкапитан в немецком военно-морском флоте соответствует званию капитана. - Мунро рывком натянул одеяло на плечи и заснул.
Глава 2
Когда Крэйг Осборн добрался до окраины Сен-Мориса, раздался ружейный залп, и вороны, сидевшие на буковых деревьях, росших возле деревенской церкви, черной тучей поднялись вверх, сердито крича. Крэйг вел "кюбельваген", автомобиль, похожий на американский джип. Он припарковал машину у входа на церковное кладбище и вышел, одетый в идеально сидевшую на нем серую полевую форму штандартенфюрера СС. Шел слабый дождь, и он взял с заднего сиденья плащ из черной кожи, накинул его на плечи и прошел вперед. Французский жандарм наблюдал за событиями на площади. Там стояла горстка местных жителей, команда СС и двое пленных, безнадежно ожидавших своей участи со связанными за спиной руками. Третий лежал на мостовой у стены лицом вниз. Пока Осборн наблюдал за происходящим, появился офицер в длинном плаще с серовато-серебристыми лацканами - генерал СС. Он достал пистолет из кобуры, наклонился и выстрелил в затылок человеку, лежавшему на земле.
- Генерал Дитрих, я полагаю? - спросил Осборн на идеальном французском.
Жандарм, не заметивший его, автоматически ответил:
- Да, он любит сам приканчивать их, этот… - Он повернулся, заметил форму СС и мгновенно пришел в себя: - Извините, штандартенфюрер, я не имел в виду ничего…
- А ничего и не произошло… Мы, в конце концов, соотечественники. - Крэйг поднял левую руку, и жандарм увидел на рукаве отличительный знак Французской бригады СС Шарлеманя. - Угощайтесь. - Он достал серебряный портсигар.
Жандарм взял сигарету. Что бы он ни думал о французе, служившем врагу, на его лице ничего не отразилось.
- Это часто происходит? - спросил Осборн, давая жандарму прикурить.
Жандарм помолчал в нерешительности, но Крэйг кивнул, побуждая его к откровенности: - Не стесняйтесь, говорите все. Вы можете не доверять мне, но мы все-таки оба французы.
На лице жандарма появилось выражение крайней ненависти:
- Два-три раза в неделю, да еще и в других местах. Этот мясник… - Одного из ожидавших очереди пленных поставили к стене, раздалась команда, прозвучал залп. - Он отказывает им в последнем обряде. Вы видите, полковник? Все это происходит без священника, а после казни он идет к здешнему священнику, как добрый католик, а потом в кафе на той стороне площади, где обедает в приятной компании.
- Да, я слышал об этом, - ответил Осборн.
Он повернулся и пошел назад, к церкви. Жандарм посмотрел ему вслед, застыв в нерешительности, потом отвернулся и стал смотреть, как Дитрих направился к очередной жертве с пистолетом в руке.
Крэйг Осборн прошел по дорожке через кладбище, открыл тяжелую дубовую дверь церкви и вошел внутрь. В церкви было темно, слабый свет пробивался через витражи. Пахло ладаном, у алтаря мерцали свечи. Когда Осборн подошел ближе, открылась дверь ризницы и из нее вышел старый седой священник. На нем был стихарь и фиолетовая епитрахиль через плечо. Он застыл от удивления.
- Чем могу быть полезен, сын мой?
- Можете. Идите в ризницу, святой отец. Старый священник нахмурился:
- Не сейчас, полковник, я должен выслушать исповедь.
Осборн окинул взглядом пустую церковь, остановив его на исповедальнях.
- Нам не до соблюдения обрядов, святой отец, во всяком случае, с этим мясником Дитрихом, которого вы ждете. - Он положил руку на плечо священника. - Идите в ризницу, святой отец.
Озадаченный священник поспешил выполнить приказ.
- Кто вы?
Осборн толкнул его на деревянный стул, стоявший у стола, и извлек из кармана плаща моток шнура.
- Чем меньше вы будете знать, тем лучше для вас, святой отец. Устроим маленький спектакль. Ну-ка, руки за спину. - Он крепко связал кисти рук кюре. - Видите ли, святой отец, я устраиваю для вас отпущение грехов. Никакой связи с тем, что здесь произойдет. Чистое карантинное свидетельство для наших германских друзей.
Он достал платок. Старик сказал:
- Сын мой, я не знаю, что ты собираешься делать здесь, но это дом Божий.
- Да, мне тоже нравится думать, что я занят богоугодным делом, - ответил Крэйг Осборн и засунул ему в рот платок.
Он оставил священника в ризнице, закрыл дверь, направился к исповедальням и включил крошечную лампочку над дверью первой из них. Войдя туда, достал свой вальтер, привинтил глушитель и стал ждать, наблюдая за входом через щель в двери.
Через некоторое время вошел Дитрих, сопровождаемый молодым капитаном СС. Они остановились, о чем-то коротко поговорили, и капитан вышел, а Дитрих направился по проходу вдоль скамеек, расстегивая на ходу плащ. Он остановился, снял фуражку и вошел в кабину. Осборн щелкнул выключателем и зажег маленькую лампочку, которая осветила лицо немца, сам он остался в тени.
- Доброе утро, святой отец, - сказал Дитрих на плохом французском. - Благословите меня, ибо я согрешил.
- Конечно, ты согрешил, ублюдок, - ответил ему Крэйг Осборн, сунул дуло вальтера через решетку и выстрелил генералу между глаз.
Осборн вышел из исповедальни, и в этот момент капитан СС открыл дверь церкви и заглянул в нее. Он увидел лицо генерала и его разнесенный череп. Молодой офицер достал свой пистолет и дважды выстрелил вверх. Выстрелы в старых стенах прозвучали оглушительно громко.
Осборн ответил и попал ему в грудь, капитан повалился навзничь, и Крэйг побежал к двери.
Он выглянул наружу и увидел машину Дитриха, припаркованную у калитки, рядом с ней стоял его "кюбельваген". Слишком поздно, он не успеет, к церкви уже бежали солдаты с автоматами на изготовку, привлеченные выстрелами.
Осборн повернулся и выскочил через дверь у ризницы, миновал могильные камни кладбища у задней стены церкви, перебрался через низкую изгородь и побежал вверх по склону холма к росшему наверху лесу.
Они начали стрелять, но Крэйг, петляя по склону, уже почти добрался до вершины холма. Внезапно пуля попала ему в левую руку, и он упал на одно колено. Он поднялся и из последних сил рванулся на другую сторону холма. Несколько минут спустя он оказался в лесу.
Он бежал из последних сил, подняв руки, чтобы защитить лицо от ударов веток, не представляя себе, куда его несет. Никакого транспорта нет, стало быть, нет и возможности добраться до "лизандра". По крайней мере, Дитрих мертв - достойное завершение дела, как говаривали в ИСО в прежние дни.
Внизу в долине проходила дорога, поросшая еще более густым лесом. Он поспешил вниз, катясь на спине между деревьями, приземлился в канаве, подпилен и кинулся через дорогу. Неожиданно из-за поворота выехал "роллс-ройс" и остановился перед ним.
Рене Дизар с черной повязкой на глазу сидел за рулем в шоферской форме. Задняя дверца открылась, и из машины выглянула Анн-Мари.
- Опять геройствуешь, Крэйг? Ты никогда не изменишься, правда? Давай забирайся в машину, нужно поскорее убираться отсюда.
"Роллс" двинулся с места, она кивком указала на промокший от крови рукав его формы:
- Больно?
- Да нет. - Осборн засунул в рукав платок. - Какого черта вы тут делаете?
- Большой Пьер вышел на связь. Как обычно, просто голос в телефонной трубке. Я еще ни разу не видела его.
- Я видел, - ответил Крэйг. - Ты будешь сражена, когда увидишь.
- Правда? Он сказал, что "лизандр" не прилетит. Метеорологи говорят, что с Атлантики движется плотный туман с дождем. Я должна была ждать тебя у фермы и предупредить, но я всегда с недоверием относилась к этому месту. Решила подъехать поближе и посмотреть, что случилось. Мы были на другой стороне деревни, около станции. Услышали стрельбу, видели, как ты бежал вверх по склону холма.
- Мне повезло, - заметил Осборн.
- Да, особенно если учесть, что все это не имеет ко мне никакого отношения. Как бы там ни было, Рене сказал, что ты мог побежать только в эту сторону.
Она закурила, положив ногу на ногу, как всегда элегантная в черном костюме с бриллиантовой брошью у воротника белой шелковой блузки. Лоб закрыт челкой, завитки волос обрамляют лицо, подчеркивая изящную линию скул и подбородка с ямочкой.
- Куда это ты смотришь? - спросила она вызывающе.
- На тебя, - ответил он. - Как всегда, слишком много помады, а в остальном - само совершенство.
- А ну-ка ступай под сиденье и заткнись, - бросила она и сдвинула ноги в сторону, пока он забирался в ящик под сиденьем, убрав откидную доску. Наконец он устроился там, и она вернула доску на место. Мгновение спустя они увидели "кюбельваген", стоявший поперек дороги, и полдюжины эсэсовцев рядом с ним. - Спокойно, Рене, не торопись, - сказала Анн-Мари.
- Заваруха? - глухо прозвучал голос Крэйга Осборна.
- Не волнуйся, - мягко ответила она. - Я знаю офицера. Он останавливался в замке.
Рене остановил "роллс". К ним направлялся молодой лейтенант СС с пистолетом в руке. Его лицо просветлело, и он убрал пистолет в кобуру.
- Мадемуазель Треванс? Какой приятный сюрприз!
- Лейтенант Шульц. - Она открыла дверцу и подала руку, которую он галантно поцеловал. - Что все это значит?
- Несчастный случай. Какой-то террорист только что застрелил генерала Дитриха в Сен-Морисе.
- Мне кажется, я слышала стрельбу, - сказала она. - Как генерал?
- Он мертв, мадемуазель, - ответил Шульц. - Я видел тело. Ужасно. Убит во время исповеди в церкви. - Он покачал головой. - Не верится, что в мире могут быть такие люди.
- Искренне сожалею. - Она участливо тронула его за руку. - Вы должны навестить нас. Графиня вам очень симпатизировала. Мы так жалели, когда вы уехали. Шульц покраснел.
- Пожалуйста, передайте ей мои наилучшие пожелания, не смею вас больше задерживать.
Он громко отдал приказ, и один из солдат убрал "кюбельваген". Шульц отдал честь, и Рене тронул машину с места.
- Мадемуазель, как всегда, дьявольски везет, - заметил он.
Анн-Мари Треванс закурила новую сигарету, а Крэйг Осборн подумал про себя: "Ты ошибся, дружище. Она сама Дьявол".
На ферме они поставили "роллс-ройс" в сарай, и Рене пошел на разведку. Осборн снял форму и оторвал пропитанный кровью рукав рубашки.
Анн-Мари осмотрела рану:
- Не так чтобы очень плохо. Но рана не сквозная, а это опасно, имей в виду.
Рене вернулся со свертком, в котором была одежда и кусок белой ткани, которую он начал рвать на полосы:
- Перебинтуй его.
Анн-Мари тут же взялась за дело, и Осборн спросил:
- Как дела?
- Только старый Жюль здесь, и он хочет, чтобы мы побыстрее убрались, - сказал Рене. - Смени одежду, он сожжет твою форму в печи. Есть кое-что от Большого Пьера. Он связался с Лондоном. Тебя возьмут на борт торпедного катера у Лиона сегодня ночью. Пьер не может сделать этого сам, но там будет один из его людей, Блеро, я его знаю. Хороший парень.
Осборн зашел за машину и переоделся. Он вернулся в твидовой кепке, вельветовой куртке, брюках, видавших виды, и рваных туфлях. Он сунул вальтер в карман и передал форму Рене, который тут же унес ее.
- Как я выгляжу? - спросил он Анн-Мари. Она громко расхохоталась.
- С трехдневной щетиной было бы в самый раз, а если честно, то ты и в таком виде похож на йелльского пижона.
- Это дает мне чувство уверенности в себе. Вернулся Рене и опять сел за руль.
- Нам следовало бы поторопиться, мадемуазель. Мы доберемся туда не раньше чем через час.
Она толкнула доску, закрывающую ящик под сиденьем.
- Полезай на место и веди себя хорошо. Крэйг послушался, сказав напоследок:
- Я тот, кто будет смеяться последним. Ужин в "Савое" завтра вечером. Кэрролл Гиббонс поет, девочки танцуют.
Анн-Мари резко хлопнула крышкой, залезла в машину, и Рене выехал на дорогу.
Это был рыбацкий поселок, настолько маленький, что там даже не было причала, так что большинство катеров просто вытаскивали на берег. Из маленького бара раздавались звуки аккордеона, и это был единственный признак жизни. Они проехали по неровной грунтовой дороге мимо недействующего маяка к крошечной гавани. С моря надвигался плотный туман, и откуда-то со стороны раздавался монотонный звук ревуна. Рене подошел к берегу с сигнальным фонарем в руке.
Крэйг обратился к Анн-Мари:
- Вам, видимо, не очень хочется идти туда. Вы только испортите свои туфли. Оставайтесь в машине.
Она сняла туфли и сунула их в багажник "роллса".
- Верно, дорогой. Однако, благодаря моим друзьям нацистам, у меня неистощимый запас шелковых чулок. Я могу позволить себе испортить одну пару ради друга. - Она взяла его за руку, и они пошли вслед за Рене.
- Дружба? - удивился Крэйг. - Насколько я помню, в прежние дни, в Париже, было кое-что значительно более существенное.
- Старая история, дорогой мой. Лучше всего ее забыть. - Она сжала его руку, и Осборн задохнулся от резкой боли, чувствуя, что его рана теперь болит по-настоящему. Анн-Мари повернула голову и посмотрела на него. - С тобой все в порядке?
- Проклятая рука слегка побаливает, вот и все.
Подойдя к берегу, они услышали бормотание и обнаружили Рене и еще одного человека рядом с маленькой лодкой с подвесным мотором, поднятым над кормой.
- Это Блеро, - сказал Рене.
- Мадемуазель, - Блеро прикоснулся к фуражке, приветствуя Анн-Мари.
- Это и есть тот самый катер, я полагаю? - спросил Крэйг. - И что я буду с ним делать?
- Завернете за мыс и увидите огни Гросне, мсье.
- В этом тумане?
- Катер сидит очень низко. - Блеро пожал плечами. - Я положил в него сигнальную лампу и еще на всякий случай вот это. - Он взял сигнальный люминесцентный шарик из кармана. - Их дает нам ИСО. Они здорово работают в воде.
- Учитывая погоду, я думаю, что закончу путешествие вот там, - буркнул Крэйг, бросая взгляд на волны, грозно набегавшие на берег.
Блеро достал спасательный жилет и помог Крэйгу надеть его.
- У вас нет выбора, мсье, вам необходимо идти. Большой Пьер говорит, что немцы переворачивают всю Бретань вверх дном, разыскивая вас.
Крэйг ждал, пока Блеро застегнет ремни жилета.
- Они взяли заложников?
- Конечно. Десять человек в Сен-Морисе, включая мэра и отца Поля. Еще десять на окрестных фермах.
- Бог мой! - тихо сказал Крэйг.
Анн-Мари закурила "Жиган" и передала ему пачку.
- Таковы правила игры, любовничек, мы оба с тобой это знаем. Все это не твоя забота.
- Хотелось бы верить, - ответил Крэйг.
Рене и Блеро тем временем старались столкнуть лодку. Блеро залез в лодку и завел мотор. Потом быстро выпрыгнул на берег.
Анн-Мари поцеловала Крэйга.
- Ты должен идти, будь хорошим мальчиком и передай привет Гиббонсу.
Крэйг запрыгнул в лодку и взялся за руль. Потом повернулся к Блеро:
- Так вы сказали, что меня подберет моторный катер?
- Или канонерка. Британских ВМС или французской Армии Освобождения. Они будут там, мсье, они еще ни разу нас не подводили.
- Счастливо, Рене, берегите ее, - крикнул Крэйг, когда они оттолкнули его от берега и крошечный подвесной мотор потащил лодку в море.
Обогнув мыс и оказавшись в открытом море, Крэйг попал в сложную ситуацию. Волнение росло, ветер свежел, на воде появились белые барашки, и вода хлестала через борт, так что он стоял по колено в воде. Блеро был прав. Он видел огни Гросне через разрывы в тумане и держал туда курс, но мотор вдруг заглох. Он яростно старался завести мотор, дергая за шнур, но лодка по-прежнему беспомощно дрейфовала.
Высокая волна, значительно превосходившая другие по размерам, не торопясь, подошла, подняла лодчонку высоко вверх, где она на мгновение застыла, и вода пошла через борт.
Лодка опрокинулась, и Крэйг Осборн беспомощно поплыл по течению, поддерживаемый на поверхности спасательным жилетом.
Было очень холодно, даже боль в руке постепенно затихла. Подошла следующая большая волна, подхватила его, и он оказался на более спокойной воде.
"Нехорошо, мой мальчик, - сказал он себе. - Совсем нехорошо". И тут вдруг ветер снова разорвал завесу тумана и он услышал приглушенный стук мотора и заметил темный силуэт катера.
Он собрался с силами и закричал:
- Я здесь!
Потом вспомнил про люминесцентный сигнальный шарик, который Блеро дал ему, достал его из кармана, неловко перебирая замерзшими пальцами, и поднял вверх.
Туман снова закрыл огни Гросне, и Крэйгу казалось, что стук мотора исчез в ночи.
- Я здесь, сюда, черт вас дери! - закричал Осборн, когда из тумана выплыл торпедный катер, словно корабль-привидение, и стал приближаться с наветренной стороны.
Крэйг ни разу в жизни не чувствовал такого облегчения, как в тот момент, когда прожектор поймал его лучом на воде. Он начал молотить руками по воде, гребя к катеру и забыв в этот момент о своей руке, но вдруг остановился. В конструкции катера, в его внешнем виде что-то было не так. Возможно, окраска. Грязно-белый, переходящий в голубой, очевидно, для камуфляжа. На флаге, трепещущем на ветру, он заметил свастику и крест в левом верхнем углу, это был черный с алым вымпел Кригсмарин. Не английский торпедный катер, а немецкий И-бот скользил по волнам, приближаясь к нему, и Крэйг увидел на носу катера, рядом с номером, его название - "Лили Марлен".
Казалось, катер движется по инерции, моторы его слабо гудели. Крэйг подплыл к катеру, чувствуя тоску и глядя вверх на двух матросов в бескозырках и бушлатах, наблюдавших за ним. Наконец один из них перекинул через борт веревочный трап.
- Прекрасно, дружище, - сказал он на кокни. - Валяй, поднимайся.
Им пришлось помочь ему перевалиться через борт, он скорчился, и его вырвало на палубу. Он изумленно взглянул на немецкого матроса, говорившего на кокни.
- Майор Осборн, не так ли?
- Да.
Немец наклонился.
- У вас сильное кровотечение из левой руки. Лучше сразу осмотреть ее, сэр. Я санитар.
- Что здесь происходит? - спросил Осборн.
- Не могу вам сказать, сэр. Это дело капитана. Фрегатенкапитан Бергер, сэр. Вы найдете его на мостике.
Крэйг Осборн утомленно поднялся на ноги, попытался отстегнуть лямки спасательного жилета, снял его и стал, спотыкаясь, подниматься, по маленькому трапу. Он вошел в рулевую рубку и увидел у руля старшину, главного штурмана, судя по нашивкам, или главного рулевого. У маленького штурманского столика на вращающемся стуле сидел человек в мятой фуражке Кригсмарин. У нее был белый верх - такие обычно носили капитаны подлодок и капитаны И-ботов, считавшие себя элитой Кригсмарин. На капитане был старый белый свитер в высоким воротом, надетый под бушлат, он спокойно поглядел на Крэйга.