- Эллен.
Распихивая людей, он помчался к лодке.
- Броуди! - крикнул я и побежал следом.
Вряд ли он меня услышал. Броуди остановился только тогда, когда ощутил неумолимый жар пламени. Я схватил его. Мы стояли так близко, что от курток шел пар. Если каркас провалится, мы загоримся.
- Идем!
- Она шевелилась!
- Это всего лишь рефлекс! Из-за огня!
Он отпихнул меня, вглядываясь в пламя, будто в поиске пути, как туда проникнуть. Я снова его схватил.
- Кто бы там ни был, он мертв! Ты ничем не поможешь! То, что мы видели, не признак жизни. Напротив, это непроизвольное движение, сокращение сухожилий руки, вызванное пламенем. У человека нет шанса уцелеть, так долго находясь в огне.
Истинность моих слов наконец дошла до Броуди. Он сдался, и я оттащил его прочь, шатаясь, словно в кошмарном сне. Лодка могла рухнуть в любой момент. Не думая о том, кем может быть жертва, я побежал к Кинроссу, который тщетно поливал пламя из огнетушителя со свирепым видом дикого зверя. Мясистое лицо Гутри было залито слезами, то ли от дыма, то ли от утраченной мечты.
- Надо вытащить тело!
- Отвали!
Я схватил его за руку.
- Огонь не потушишь! Принесите шесты! Быстрей!
Кинросс вырвался, и мне показалось, сейчас он отшвырнет меня прочь. Однако он подозвал людей и велел им сбегать за шестами и длинными досками, сложенными поблизости.
С ощущением полной безнадежности мы с Броуди стояли и смотрели, как они пытались зацепить труп и вытащить его из пламени. Гутри отпрянул, когда провалилась часть лодки, отправив в небо неистовый каскад искр. Такое обращение нарушит целостность тела, но другого выбора не было. Если не достать его сейчас, огонь уничтожит плоть и оставит лишь кости, пропадут ценные улики для судебной экспертизы.
Да и разве можно просто ждать, пока все не выгорит?
Лицо Броуди осунулось. Это не Эллен, уверял я себя, чувствуя полную опустошенность. Гадал, где она может быть, куда делать машина. Однако в голову лезли жуткие вопросы. Боже, а как же Анна? Где девочка?
Следовало вернуться в отель и поискать ее, но я боялся не найти. С другого конца двора я заметил ярко-красное пальто Мэгги. При виде ее я закипел от гнева. Журналистка скрыла важный факт, который мог помочь предотвратить случившееся, и я был полон решимости узнать все немедля.
Обогнув горящую лодку, я направился к ней и едва не наткнулся на кого-то.
Это была Эллен.
Она несла на руках Анну. Девочка смотрела на пламя сонными глазами.
- Что случилось? - спросила Эллен, глядя мимо меня.
Не успел я ответить, как подбежал Броуди.
- Слава Богу, ты цела!
Он чуть не обнял ее, но вовремя остановился и смутился. Эллен была в замешательстве.
- Я была у Роуз Кэссиди. Что вы на меня так уставились? Что происходит?
- Ты была у бабушки Мэгги? - спросил я, узнав имя. У меня зрело дурное предчувствие.
- Она неудачно упала, и за мной приехал ее сосед. Роуз не особо жалует Брюса Камерона, - сухо добавила Эллен и встревоженно нахмурилась. - Бедная женщина волнуется - Мэгги до сих пор не вернулась домой.
- Я только что ее видел. Вон там, - сказал я и огляделся.
Камерон пропал, но Мэгги стояла там же, наблюдая за пожаром вместе с Карен Тейт. Она стояла к нам спиной: знакомая крошечная фигурка в пальто не по размеру. Я направился к ней, следуя необъяснимому опасению.
- Мэгги!
В этот момент со стороны лодки раздался крик:
- Получилось!
Я поднял глаза и увидел, что горящее тело достали из огня. Кинросс с друзьями торкали в обуглившийся труп шестами, чтобы оттащить подальше. Он походил на бревно, дымящуюся поверхность продолжали лизать языки пламени.
Я подался вперед, и тут Мэгги повернулась, и я остановился как вкопанный.
Из-под красного капюшона на меня смотрело личико, но не Мэгги. Лицо девочки-подростка, пустой, ничего не понимающий взгляд.
Мэри Тейт. Я видел ее раньше в окно отеля.
22
В лодочной мастерской повисла леденящая тишина; все замерли, увидев отвоеванное у пламени тело. Затем чары развеялись. Пошла новая волна шума и неразберихи: одни метнулись прочь от зрелища, другие, наоборот, захотели рассмотреть поближе.
А я все не мог оправиться от шока при виде дочери Карей Тейт в пальто Мэгги. Оно, несомненно, принадлежало Мэгги. Красное пальто болталось на журналистке, но Мэри была значительно крупнее.
Карен Тейт, мать Мэри, с сердитым видом повернулась ко мне. Тут подошел Броуди.
- В чем дело? - спросил он.
- Это пальто Мэгги, - с трудом произнес я.
- Он лжет! - возразила Карен пьяным голосом.
К нам пробрался Кинросс. За ним плелся сын, огонь невыгодно освещал лицо с затемненными рытвинами от прыщей. При виде Кевина Мэри расплылась в улыбке, но ответа не получила. Когда подросток понял, куда идет отец, он растворился в толпе. Мэри огорчилась.
Весь в саже, пропахший дымом, Кинросс по-прежнему держал в руках шест, которым вытащил тело. Он прокашлялся и харкнул черной слюной.
- Мы сделали, как ты просил. - Кинросс перепел взгляд с меня на Карен Тейт. - Что такое?
- Они говорят, будто Мэри - воровка! - крикнула Карен.
Броуди не отреагировал на резкость.
- На Мэри пальто Мэгги.
Карен сморщилась:
- Неправда! Не верь ему!
Однако Кинросс узнал пальто. Я вспомнил, как он с Мэгги шутил на пароме. Между ними были теплые отношения. Он обернулся на тлеющее тело и, видимо, сделал тот же вывод, что и я.
- Где Мэгги? - резко спросил Кинросс.
Никто не ответил. Он рассвирепел и повернулся к Карен Тейт.
- Сейчас у нас нет времени выяснять, - быстро сказал я, пытаясь перебороть собственный страх за Мэгги. - Надо оцепить тут все и отнести тело в безопасное место.
Броуди кивнул:
- Он прав, Йен. Это подождет. Необходимо разогнать народ. Поможешь?
Кинросс промолчал. Он продолжал смотреть на Карен Тейт, но та не смела поднять глаза.
- Разговор не закончен, - предупредил он, повернулся и стал кричать, чтобы все покинули пристань.
Оставив Броуди присмотреть за Карен Тейт с дочерью, я пошел за Кинроссом к трупу. Обуглившееся, скорченное тело лежало на грязном бетонном полу мастерской - жалкое и жуткое зрелище. Рядом собрались лужи от дождя, в свете горящей лодки масло переливалось на поверхности воды подобно радуге. От поджаренной плоти поднимались струйки пара, она излучала тепло, точно мясо, забытое на плите. Рот раскрыт будто в крике агонии. Я понимал, что это от сокращения мышц в огне, но не мог отделаться от возникшего образа.
Дай Бог, чтобы я ошибался.
Я повернулся к Гутри, который выводил людей из мастерской.
- Дайте мне брезент.
Он вроде не услышал или проигнорировал меня. Однако вскоре вернулся с грязной скомканной парусиной.
- Держи.
Я начал разворачивать ее одной рукой на ветру. К моему удивлению, Гутри решил помочь. Пока мы пытались справиться с развевавшимся брезентом, из тени возникла чья-то фигура. Это был Камерон. Он уставился на тело.
- Боже… - прошептал он и сглотнул слюну, кадык подпрыгнул. - Чем я могу помочь?
В голосе не было привычной помпезности. Неужели до него дошло, что происходит? Я собирался принять его предложение, но Гутри меня опередил:
- Затрахать всех, как обычно. Думаешь, здесь надо наложить повязку?
Камерон был обескуражен. Не произнося ни слова, он повернулся и вышел. В другой раз мне стало бы его жалко, но тогда было не до него.
Следовало накрыть тело. Гутри помог без лишних просьб.
- Как думаете, кто это? - спросил он.
Я мог бы предположить, однако в его голосе было достаточно страха. Я покачал головой, опуская брезент.
Тяжесть на сердце подсказывала, что Мэгги наконец попадет на первую страницу газет.
Огонь почти весь выгорел. Лодка превратилась в кучу светящегося угля и пепла. Ветер пока поддерживал пламя, неизбежно стихавшее благодаря усилиям островитян. Вход в мастерскую был оцеплен короткой лентой, последней, что оставалась у Фрейзера. Привязанная к двум столбам, она билась на ветру, как живое существо, - условная преграда.
Жители разошлись по домам. Броуди попросил Эллен поднять Фрейзера по возвращении в отель, и вскоре сержант приехал, робкий и помятый. Начал ворчать, что я должен был старательнее будить его, но никому не хотелось прислушиваться ни к жалобам, ни к извинениям.
Мы решили отнести тело под крышу. Неизвестно, когда прибудет подкрепление. Согласно уставу, никого нельзя пускать на место преступления, но в нашем случае это вряд ли что-либо изменит. Десятки людей истоптали двор вокруг мастерской, тело доставали из огня вручную, так что неприкосновенность нарушена. Взгляну на него позже, а пока следовало убрать труп в надежное место.
Тело слишком сильно обгорело, чтобы произвести опознание, но никто уже не сомневался. Мэгги нигде не было, и, несмотря на все свои недостатки, она не бросила бы бабушку. Гутри и Кинросс внесли жертву в мастерскую, используя брезент вместо носилок. Гутри тотчас ушел домой, подавленный и хмурый. Однако Кинросс наотрез отказался уходить.
- Сначала узнаю, что ей есть сказать, - заявил он и кивнул на Карен Тейт, которая ждала вместе с дочерью.
Броуди не стал возражать, и понятно почему. Тейт выстоит давление со стороны Фрейзера, но Кинросс - совсем другое дело. Он один из них, и вряд ли Тейт сможет противостоять.
Мать с дочерью сидели за тем столом, где днем мужчины играли в карты, подальше от места, куда положили тело. У Мэри был тот же пустой взгляд, что я видел из окна отеля. Ее уговорили снять пальто Мэгги, которое теперь лежало в пакете в багажнике полицейского "рейнджровера". В карманах ничего не оказалось - ни пятен крови, ни рваных мест, и все же судебная экспертиза проверит его на наличие улик. Может, у меня разыгралось воображение, но когда девочка снимала пальто, оно будто утратило свою яркость, красный цвет поблек.
Кинросс дал Мэри свою тяжелую куртку. Сам дрожа от холода, он помог надеть куртку с отцовской заботой. Затем посмотрел на мать без капли нежности.
Карен Тейт уставилась на переполненную пепельницу, не поднимая глаз. Броуди сел на стул напротив, и Фрейзер уже не переживал, что тот взял инициативу. Бывший детектив выглядел измотанным, однако когда он заговорил, от усталости не осталось и следа.
- Ладно, Карен. Откуда у Мэри пальто?
Женщина молчала.
- Брось, мы знаем, что оно принадлежит Мэгги Кассили. Как оно попало к Мэри?
- Говорю же, это пальто моей дочери, - вяло произнесла Карен и вздрогнула, когда Кинросс ударил кулаком по столу:
- Не лги! Все видели его на Мэгги!
- Спокойно! - прорычал Фрейзер, но отступил: Броуди покачал головой.
- Карен, ты видела, что мы достали из огня! - В голосе Кинросса звучала и угроза, и мольба. - Ради Бога, скажи нам, откуда у Мэри это пальто?
- Это ее пальто, Йен, честное слово!
- Не ври мне!
Тейт вдруг сдалась.
- Не знаю! Первый раз его вижу! Клянусь! Она, наверно, нашла его.
- Где?
- Мне откуда знать? Она ведь гуляет по всему острову.
- Боже, Карен! - с отвращением произнес Кинросс.
- Хорошее пальто! Мне такое не по карману! Думаешь, стоило его выбросить? И не смотри на меня так, Йен Кинросс! Тебя никогда не беспокоило, где шатается Мэри ночами, когда ты заглядывал ко мне в гости!
Кинросс метнулся к ней, но Броуди его остановил:
- Успокойся. Необходимо выяснить, где Мэри подобрала пальто. - Он повернулся обратно к Тейт: - Во сколько ушла Мэри?
Женщина пожала плечами:
- Не знаю. Ее уже не было, когда я вернулась из отеля.
- Во сколько вы вернулись?
- Полдвенадцатого… в двенадцать.
- А когда пришла девочка?
- Понятия не имею. Я спала.
- Сколько было времени, когда вы увидели ее снова? - спокойно спросил Броуди.
Тейт раздраженно вздохнула.
- Проснулась от шума с пожара и увидела.
- И тогда на ней уже было пальто?
- Да, я ж говорила!
Если Броуди и испытывал презрение к Карен, он не подал виду и переключил внимание на дочь.
- Привет, Мэри. Знаешь, кто я?
Девочка посмотрела на Броуди отсутствующим взглядом и продолжила играть с фонариком. Он был игрушечный, пластиковый. Волосы падали на глаза, но она не замечала их, светя фонарем себе в лицо, включая и выключая.
- Напрасно тратите время, - сказал Кинросс отнюдь не злым тоном. - Она наверняка ничего не помнит.
- Попытка не пытка. Мэри. Посмотри на меня, Мэри.
Броуди говорил ласково. Наконец девочка его заметила. Он улыбнулся:
- Красивое у тебя пальто, Мэри.
Никакой реакции. И тут вдруг на лице появилась робкая улыбка.
- И теплое, - произнесла она детским голоском.
- Очень красивое. Откуда оно у тебя?
- Оно мое.
- Я знаю. Но расскажи мне, откуда оно взялось?
- От человека.
Я почувствовал, как напрягся Броуди.
- Что за человек? Видишь его сейчас?
- Нет! - Она рассмеялась.
- Ты его знаешь?
- Человек, - произнесла Мэри как нечто очевидное.
- А этот человек… Покажешь, где он отдал тебе пальто?
- Он не отдавал.
- Так ты его нашла?
Девочка рассеянно кивнула:
- Когда они убежали. После всего шума.
- Кто убежал? Какого шума, Мэри?
Броуди пытался продолжить расспросы, но тщетно. Мэри сказала все, что собиралась. Детектив велел Фрейзеру отвезти мать с дочерью домой и тотчас возвращаться. Ушел и Кинросс, бросив напоследок взгляд в ту сторону, куда они с Гутри положили труп.
- Она всегда лезла, куда не надо, - грустно произнес он и вышел, хлопнув дверью.
Ветер завывал пуще прежнего. Снова пошел дождь, барабаня по рифленой крыше и заглушая гул генератора электричества. Мы с Броуди подошли к телу. Обернутое в брезент, оно напоминало первобытный саркофаг на бетонном полу.
- Думаешь, это она? - спросил Броуди.
Я кивнул и рассказал ему о том, что Мэгги заходила ко мне перед сном, знала имя Дженис, но отказалась признаться откуда. На лице была задумчивая улыбка. "Завтра, обещаю". Только вот для Мэгги завтра уже не настанет.
- Нужно убедиться в личности жертвы, - вздохнул Броуди. - Ты готов?
Честно говоря, нет. Нельзя быть готовым, когда имеешь дело со знакомым тебе человеком. С человеком, который тебе нравился. Я кивнул и поднял брезент. Лицо обдало жаром и запахом горелого мяса. Мы реагируем на запахи по-разному, в зависимости от ситуации. На сей раз от него мутило.
Я сел на корточки. Усохшее от огня тело казалось ничтожно маленьким. Одежда сгорела, как большая часть мягких тканей. Пламя нещадно обезобразило его, обнажив кости и сухожилия, стянув конечности в характерную позу эмбриона.
Зрелище становилось тошнотворно знакомым.
- Что скажешь? - спросил Броуди.
В памяти всплыла задорная улыбка Мэгги. Рассердившись, я выкинул из головы этот образ. Абстрагируйся. Это твоя работа. Потом будешь переживать.
- Это женщина. У мужчин череп крупней. - Я сделал глубокий вдох, смотря на гладкую черепную кость, выглядывающую из-под черных кусков плоти. - Подбородок заострен, ровный лоб и край бровей. Мужской лоб массивней и более выражен. Далее, рост. Сложно определить точно, когда тело так скрючено, но, судя по бедренной кости, человек имел низкий рост, даже для женщины. Метр пятьдесят. Не больше.
- Может, ребенок?
- Нет, определенно взрослый. - Я всмотрелся в широко раскрытый, будто застывший в немом крике рот. - Зубы мудрости уже прорезались. Значит, ей было как минимум восемнадцать или девятнадцать. Возможно, больше.
- Сколько было Мэгги? Двадцать три? Двадцать четыре?
- Около того.
Броуди вздохнул:
- Совпадает рост, возраст, пол. Нет сомнений, да?
Мне было сложно говорить.
- Нет. - Признав факт, мне стало хуже, будто я подвел Мэгги. Но какой смысл притворяться? Я с трудом продолжил: - На ней была одежда, когда она попала в огонь. - Я указал на потемневший металлический кружок, впаянный в обугленную плоть на животе. Размером с монетку. - Пуговица от штанов. Ткань сгорела, но приплавилась к телу. Скорей всего на ней были джинсы.
Как и на Мэгги, когда я последний раз ее видел.
Броуди поджал губы.
- Значит, ее, вероятно, не насиловали.
Здравое предположение. Редкий насильник станет натягивать на жертву джинсы перед убийством. После - тем более.
- Какова могла быть причина смерти? - спросил он.
- Насколько я вижу, череп цел. Тело вытащили до того, как внутричерепное давление вызвало взрыв. Нет внешних признаков травмы головы, как то было с Дженис Дональдсон и Дунканом. Хотя не исключено, что удар был слабее…
Я замолчал и наклонился поближе. Огонь поглотил кожу и мышцы горла, оставив хрящи и сухожилия. Осмотрел внимательно, затем руки и ноги, потом туловище. Мягкие ткани обуглились достаточно сильно, чтобы завуалировать следы преступления, но не скрыть их совсем.
- Что там? - не выдержал Броуди.
- Видите вот здесь? - Я показал на горло. - Сухожилие с левой стороны горла порвано. Концы торчат далеко друг от друга.
- Порвано от пореза? - спросил Броуди, пристально вглядываясь.
- Определенно. Оно могло бы лопнуть от огня, но тут концы слишком ровные.
- Значит, ей перерезали горло?
- Не могу сказать наверняка без надлежащего обследования. Похоже, что да. Здесь есть колотые раны. На плече. Мышечная ткань обгорела, и все же заметно повреждение. Тоже самое на груди и животе. Рентгеновский снимок должен показать следы от ножа на ребрах, может, и на других костях.
- Так смерть наступила от колотых ран?
- Сложно сказать, но на нее однозначно напали с холодным оружием. После анализа костей в лаборатории смогу определить, каким именно. Однако все не так просто.
- Что еще?
- Шея переломана.
Я протер глаза от усталости. В увиденном не приходилось сомневаться.
- Посмотрите на угол наклона головы. Не хочу переворачивать тело, но вон третий и четвертый позвонки. Раздроблены. Еще сломаны левая рука и правая голень. Кости выпирают через горелые ткани.
- Это могло произойти во время пожара, когда рухнул каркас лодки? Или когда ее вытаскивали?
- Все это могло привести к переломам, но не в таком количестве. Похоже, они компрессионные, то есть от ударов…
Я замолчал и подошел к грязному окну. В мерцающем свете от почти потухшей лодки был виден темный утёс, высившийся на расстоянии десяти - двадцати метров.
- Вот как убийца доставил сюда тело. Сбросил с утеса.
- Ты уверен?
- Это объясняет переломы. На нее напали с ножом, а затем она упала с утеса, или ей помогли скатиться.
Броуди кивнул.
- В конце залива есть тропинка, которая ведет наверх. С фонариком вполне легко подняться, и быстрей, чем ехать по дороге через всю деревню.
Оставалось непонятно, что Мэгги там делала. По крайней мере вырисовывалась картина событий, если не причина.