Под угрозой (в сокращении) - Стелла Римингтон 11 стр.


Лиз поглядела на свои часы:

- Тебя устроит крестьянская еда в "Трафальгаре"?

- Пожалуй, - кивнул он.

Возвращаясь из Нориджа, они увидели патрульную машину. Они приближались к деревне Бодесвелл, когда в четверти мили впереди на перекрестке сверкнули полицейские огни. Коротко взвыв сиреной, полицейский автомобиль свернул на полосу, ведущую к съезду в западном направлении, и исчез. Она почувствовала внутри тошнотворный прилив страха и глубоко задышала, пытаясь справиться с ним.

- Думаю, пришло время избавиться от этой машины, - сказала она. - Она была на стоянке, когда ты убил вора. Кто-то может связать одно с другим.

Он на мгновение задумался и кивнул. Она знала, что он видел и слышал патрульную машину.

- Нам потребуется другая.

- Это было предусмотрено, - сказала она. - Я арендую ее на свое собственное имя.

- А что мы сделаем с этой?

- Избавимся от нее. Я знаю место.

Он кивнул, и они продолжили путь в тишине.

В бунгало, когда они поели и она провела несколько минут, обозревая в бинокль береговую линию с востока на запад, он разложил на кухонном столе сделанные утром покупки. В тишине они закатали рукава. Она хорошо знала эту работу - в Тахт-и-Сулеймане ей обучали всех, кого готовили для войны в городе. Любопытно было, однако, наблюдать все это здесь.

Они работали в тишине. Это была утомительная и грязная работа, но наконец смесь приобрела необходимую тягучую консистенцию и ареометр показал нужное значение. Они оба знали, что следующая стадия, в ходе которой должны были быть соединены две очень непостоянные смеси, была самой опасной. Фарадж бесстрастно положил ареометр на стол.

- Я закончу, - сказала она спокойно, кладя руку на его запястье.

Он перевел взгляд на ее руку.

- Возьми оружие, документы и деньги, - продолжила она, - и жди в нескольких сотнях ярдов дальше по дороге. Если… если что-то пойдет не так, как надо, быстро уезжай. Продолжишь борьбу без меня.

Он поднял голову и посмотрел ей в глаза.

- Ты должен жить, - сказала она. Она сжала его запястье сильнее, что почему-то потребовало от нее больше храбрости, чем что-либо, сделанное ею раньше. - Иди. Как только я закончу, ты увидишь, что я спускаюсь к морю.

Он быстро пришел в движение. Ему потребовалось не больше минуты, чтобы собрать все, что необходимо. У двери он заколебался и повернулся к ней:

- Азимат?

Она встретила его пустой невыразительный взгляд.

- В Тахт-и-Сулеймане сделали хороший выбор.

- Ступай, - сказала она.

Она подождала, пока перестала слышать шелест гравия под шинами "астры", и двинулась к холодильнику. Достав из морозильника охлажденную коробку, она извлекла желатиновую смесь, приготовленную Фараджем, и добавила ее к содержимому миски. Мягко, но уверенно, бормоча молитву, чтобы успокоить руки, она смешала оба состава вместе.

Си-4, пробормотала она про себя. Северный, южный, восточный и западный ветры джихада. Взрывчатое вещество "Композиция Си-4". Взяв нож из ящика со столовыми приборами и продолжая молиться, она разрезала пластичную массу на три равных куска. С помощью чайной ложки она придала каждому куску форму шара размером с теннисный мяч. Сферические заряды, как ее учили, обеспечивали самую высокую скорость взрыва.

Расплавив несколько свечей в поцарапанной тефлоновой кастрюле, она позволила себе перевести дыхание. Худшее было позади, но оставался еще один тест. "Слишком горячий воск, - вспомнила она слова инструктора в Тахт-и-Сулеймане, - и ба-бах". Тогда он затряс головой, явно придя в возбуждение от этой идеи.

Сняв кастрюлю с огня и дождавшись, пока воск не подернется бледной пленкой, она с помощью чайной ложки положила все три шара в кастрюлю и осторожно покатала их. Когда они оказались равномерно покрыты воском, она соединила их вместе так, чтобы они были как бы нанизаны на одну ось. Постепенно воск застыл, стал непрозрачным. Теперь заряды были похожи на гигантские конфеты из белого шоколада, как те бельгийские, что ее мать…

Не лезь туда, сказала она себе. Та жизнь умерла.

Но она не вполне умерла, и молитва, которую она повторяла про себя, каким-то образом вплелась в мотив песни "Богемская рапсодия" группы "Куин", которую так любили слушать ее родители в машине, до того как разошлись. И теперь их туманные фигуры парили неспешно в кухне бунгало, вместе смеясь и называя ее старым именем, именем, которое ей дали они. В ярости она отступила от стола, на секунду-другую крепко зажмурила глаза и пробормотала свое исламское имя. Азимат. Меня зовут Азимат. Меня зовут Азимат.

Сильное удовольствие, последовавшее вслед за похвалой Фараджа, теперь улетучилось. Она снова переключила свое внимание на взрывчатку. Взяв три ершика для чистки трубок, она стала пропихивать их через остывающий воск центральной сферы, пока они не вышли с другой стороны, и затем скрутила их концами вместе; получились контакты для подключения детонатора.

Чувствуя себя более уравновешенной, она отнесла взрывчатку к холодильнику и благоговейно положила ее на верхнюю полку. После этого она вышла с черного хода и направилась по гальке к морю. Ветер разметал волосы на ее лице.

В своей комнате в "Трафальгаре" Лиз просматривала в ноутбуке список пассажиров. Было 14.30. Они ничего не нашли.

Что же мы упустили? - спрашивала она себя, глядя на экран. Что же мы упустили? Где-то в этом аккуратном черно-белом списке было имя "невидимки". Думай. Анализируй. Почему она въехала в страну под своим собственным именем?

Потому что тот, на кого она работала, кем бы он ни был, настоял на этом. Они никогда не рискуют, используя фальшивые документы и ставя под угрозу свои операции, если в этом нет абсолютной необходимости.

Зачем использовать краденые права для аренды автомобиля? Потому что, как только она прошла пограничников и оказалась в стране, не осталось ничего, что могло бы связать ее с этой процедурой. Даже если бы на автомобиль обратили внимание, его арендатора было бы невозможно отследить, и это позволяло женщине беспрепятственно пользоваться своими собственными документами. Если бы не Рей Гантер, план этот был бы совершенен. Но Гантер позволил себя убить, и с того момента клубок начал распутываться.

Но недостаточно быстро. Планировала ли террористическая ячейка нападение на одну из американских авиабаз? Если так, то что могли предпринять два человека? К базам и близко не подойдешь. Может быть, бомба? Но как ее доставить? Каждая поступающая партия бейсбольных мячей, автозапчастей или булочек для гамбургеров просвечивалась рентгеном или досматривалась вручную. Ни одна машина, выезжающая за пределы базы, теперь не оставлялась без присмотра или на открытом месте так, чтобы можно быть прикрепить какое-нибудь устройство. Выпустить по воротам реактивный снаряд? Только с невероятными трудностями, подозревала она. И ты не переживешь атаку, чтобы рассказать о ней.

Нет, сказала себе Лиз. Лучше подойти в проблеме с другого конца. Найти женщину. Поймать ее. Остановить ее. Пока она листала экран к началу списка, ее посетила мысль. А что, если менеджер "Эйвис" был не прав? Что, если женщина фактически была француженкой, но бегло говорила по-английски?

Инстинкт сказал: нет. Хотя деталей на нечеткой записи с камеры видеонаблюдения "Эйвис" видеть было нельзя, но каким-то странным образом можно было видеть личность. Что-то в неуверенных движениях верхней части тела говорило Лиз о чисто английской смеси интеллектуального высокомерия и приглушенной физической неловкости.

К 17.00 свет за окном погас и день превратился в вечер. Прислали портрет, нарисованный художником, но он оказался неутешительно безликим и неопределенным. Женщина была изображена в сине-черной бейсболке и оливкового цвета темных очках; в чем-то она походила на Люси Уормби, хотя глаза ее были расставлены немного пошире.

Портрет был отослан по электронной почте в следственный отдел и всем подразделениям полиции, вовлеченным в операцию. Джудит Спратт попросила перезвонить и, когда Лиз снова добралась до телефонной будки, сказала ей, что полиция потерпела неудачу в отношении всех британок и женщин неграждан ЕС от семнадцати до тридцати.

Проверены восемьдесят с лишним женщин. И ни одна из них не подходит.

- Как ты можешь сказать, является ли женщина француженкой, Джуд? По паспорту?

- Нет. И британцы, и французы имеют паспорта ЕС. Я делаю это главным образом по имени. Итак, что мне теперь делать? - спросила Джудит. - Хочешь, чтобы я прошлась по француженкам?

- Я просто не верю, что она француженка. Инстинктивно я знаю, что она англичанка. Однако, думаю, надо это сделать.

- Тогда вперед, Лиз?

- Да. Вперед.

Когда Лиз возвратилась в "Трафальгар", там уже сидел Маккей, разглядывая стакан с виски в свете ламп.

- Лиз. Что тебе заказать?

- То же, что себе.

- Я пью солодовое. "Талискер".

- Звучит соблазнительно. - И возможно, поможет напасть на след нашей призрачной пассажирки с "Евростара", подумала она устало.

- Как день прошел? - спросил он, когда они уселись за спокойным угловым столиком.

- По большей части плохо. Потратила впустую время полудюжины подразделений полиции. И не сумела идентифицировать нашего "невидимку". Из хорошего: я съела на ланч вкусный сэндвич со Стивом Госсом.

- Пытаешься заставить меня ревновать? - улыбнулся он.

Она вздернула подбородок:

- Ты ему не конкурент. Стив внимательный парень. Он не высокомерен. Он держит меня в курсе событий.

- А, вот в чем беда. - Он глотнул виски. - Мне казалось, что я оставил сообщение.

- Да, и оно еще в пути. Звони мне, Бруно. Держи меня в курсе. Не сбегай просто так.

Он бросил на нее спокойный взгляд, который она интерпретировала как его версию извинения.

- Позволь мне тебя проинформировать, - сказал он. - Я пообщался с нашими друзьями в Лейкенхите, все они, похоже, полностью в курсе дела и вообще подготовлены… и я подчеркнул необходимость того, чтобы они были очень бдительны. Когда видишь размеры этих баз, по-настоящему начинаешь задаваться вопросом, а что, собственно, могут там испортить парень с девчонкой.

- Я видела эти базы и думаю почти так же. Инстинкт говорит мне, что они охотятся за более доступной целью.

- Например?

- Например, не знаю. За чем-то. - Она покачала головой. - Проклятье!

- Послушай, Лиз, сейчас мы ничего не можем сделать. Расслабься. Почему бы нам не поинтересоваться, какой ужин могла бы приготовить для нас Бетани…

- Кто такая эта Бетани? Та угрюмая девица в баре?

- Ей вообще-то двадцать три. Пойдем, ланч был уже давным-давно.

Почему бы и нет? - подумала Лиз. Он был прав; пока не проверят француженок, делать было действительно нечего. И ей действительно нужно попробовать снять немного напряжение.

- Ну ладно, - улыбнулась она. - Давай посмотрим, на что способны мистер Бэджер и его повара.

- Как твоя рыба? - спросил Бруно Маккей.

- Кости у нее выдающиеся, а вот вкус не очень, - сказала Лиз. - Зато вино изумительное.

- В подвалах этих богом забытых мест иногда можно найти неплохие вещи. Их никто никогда не заказывает, вот они и лежат там годами.

- Дожидаясь такого разборчивого парня, как ты? - сказала Лиз насмешливо.

- В общем, да. А, вот и Бетани с соусом "тартар".

- Которая, как и вино, тихо созревает внизу…

- Знаешь что, ты очень склонная к критике женщина.

Лиз подыскивала ответ, когда зазвонил ее телефон. Это был Госс.

- Просто звоню сказать, что у нас, похоже, есть имя нашего стрелка. Митчелл весь день смотрел фотографии и наконец произвел предварительную идентификацию. Выслать тебе данные по электронной почте?

- Обязательно. И пошли копию Маккею. - Она вручила телефон Маккею. - Дай Стиву Госсу адрес твоей электронной почты. У него есть данные на стрелка.

Минут через десять пришли фотографии. Они сидели в комнате Маккея. Он принес снизу оставшееся вино и бокалы, но запах дешевого освежителя воздуха отбил у Лиз желание пить.

Она кивнула на компьютер, стоявший на туалетном столике:

- Ты ведь знаешь, кто это будет, да?

- Нет, а ты? - нахмурился он.

- У меня есть довольно неплохая идея, - сказала она, пока на экране материализовывался сероватый портрет человека в шапке моджахеда.

- Фарадж Мансур, - прочитал он. - Кто такой этот Фарадж Мансур?

- Бывший рабочий гаража в Пешаваре. Установленный контакт Дауда аль-Сафы и владелец поддельных британских водительских прав, изготовленных в Бремерхафене.

Он уставился на изображение на экране.

- Откуда ты знаешь? О чем еще ты мне не рассказала?

- А о чем тебе не рассказал Джеффри Фейн? Ведь он тот, кто указал нам на этого парня после того, как немецкие коллеги просветили нас о водительских правах. Ты что, действительно хочешь сказать мне, что ничего не знаешь об этом человеке? Ведь ты мистер Пакистан в конце концов.

- Именно это я тебе и говорю. Кто он?

Она рассказала ему то немногое, что знала.

- Таким образом, в конечном счете все, что мы имеем, это имя и лицо, - сказал Маккей. - И больше ничего. Никаких известных контактов, никаких…

- Больше мне ничего не известно.

- Проклятье! - Он упал на кровать. - Проклятье!

- По крайней мере мы знаем, как он выглядит, - сказала Лиз. - Очень симпатичный, я бы сказала. Интересно, есть что-нибудь между ним и этой девчонкой?

- Интересно, - сказал Маккей сухо.

- Ну а что со списком пассажиров "Евростара"? Есть какие-нибудь идеи?

- Только подтверждение того, что жизнь полна несправедливостей.

- Что, черт возьми, ты имеешь в виду? - спросила она.

- Ты можешь себе представить, каково это жить, имея такое имя как Адриэнн Фантони-Бризар или Жан Д’Альвейдр? - спросил Маккей. - Каждое представление было бы объяснением в любви.

- А эти два имени были в списке? - спросила Лиз. Что-то, какой-то важный фрагмент мысли…

- Насколько я помню, да? А что?

- Не знаю. Что-то… - Она зажмурила глаза. - Да. - Проклятье. - Нет. Упустила.

- Я знаю это чувство, - сказал Бруно сочувственно. - Лучше всего оставить эту мысль в покое. Она сама всплывет в памяти, когда будет готова.

Она кивнула:

- Я знаю, что сегодня ты ездил в Лейкенхит; а в два других места, Милденхолл или Марвелл, ездил?

- Нет. Я надеялся попасть в Милденхолл, но командир базы был в отъезде. Я должен быть там завтра утром. Хочешь со мной?

- Нет, я останусь здесь. Рано или поздно кто-нибудь заметит эту прокатную машину. Уиттен направил своих людей искать ее. - Лиз внезапно встала. - Жди здесь, - сказала она. - Хочу взглянуть на тот список в ноутбуке. Через секунду вернусь.

Выйдя из комнаты Маккея, она пересекла коридор и вошла в "Темерер". Включив ноутбук, она открыла список своей входящей электронной почты. Ей потребовалось меньше минуты, чтобы найти то, что она хотела.

- Ты был прав, - сказала она Маккею, вернувшись в его комнату. - Там есть Жан Д’Альвейдр. - Она заглянула в рукописный список. - А также Жан Буассевэн, Жан Беар, Жан Фове, Жан Д’Обиньи и Жан Сустель.

- Верно.

- И поставлю что угодно на то, что среди этих Жанов, которые пишутся по-французски Jean, найдется девица, чье имя пишется так же, но произносится "Джин".

Маккей нахмурился:

- И которая была включена в список мужчин, потому что ее фамилия пишется на французский лад, это ты хочешь сказать?

- Точно.

- О боже, - пробормотал он. - А ведь ты можешь быть абсолютно права.

Она схватила свою сумку.

- Жди здесь. Дай мне пять минут.

Цементный пол телефонной будки был покрыт окурками, а трубка воняла пивным перегаром.

- Джуд, - начала Лиз.

- Боюсь, что ответ пока отрицательный, - сказала Джудит Спратт. - Приблизительно шестьдесят процентов французских имен проверено, и по ним ничего нет.

Лиз быстро попросила, чтобы та проверила всех включенных в список Жанов, и объяснила почему.

Возникла пауза.

- О боже. Да. Я вижу, что ты имеешь в виду. Это легко может оказаться старое английское имя. Я тебе перезвоню.

Им с Маккеем хватило времени на то, чтобы прикончить вино и выпить по чашке кофе. Когда Джудит Спратт наконец перезвонила, Лиз услышала по ее тону, что была права. В телефонной будке ее спина оказалась прижатой к груди Маккея, но ей на это было совершенно наплевать.

- Джин Д’Обиньи, двадцати четырех лет, - сказала Спратт. - Гражданство: Великобритания, нынешний адрес: Семнадцать, переулок де-л’Оле-Наиль, Корентэн-Карью, Париж. Числится студенткой факультета Дофин в Сорбонне, изучает литературу урду. Поздравляю!

- Спасибо, - сказала Лиз, поворачиваясь, чтобы кивнуть Маккею, который ответил ей широкой улыбкой и приветствием в виде сжатого кулака. Попалась! - подумала она.

- Родители живут раздельно, и они не ждали Джин на Рождество, поскольку она сообщила им, что останется в Париже с университетскими друзьями. Мы только что закончили разговор с ее наставником в Дофине. Он сказал нам, что не видел Джин с конца позапрошлого семестра, и предположил, что она бросила его курс.

- Могут родители дать нам фотографии? Нам потребуется на нее все, - сказала Лиз. - Друзья, знакомые, люди, с которыми она училась в школе…

- Мы сейчас же всем этим займемся, - сказала Джудит. - Проверяй электронную почту почаще. Ты будешь пока в Норфолке?

- Да. Она находится где-то здесь, уверена.

- Тогда еще созвонимся.

Лиз повесила трубку и поколебалась, поднеся палец к диску. Сначала Стив Госс, решила она, а затем Уиттен. Да!

Глава 8

Для чего люди снимают бунгало на Стрэнде, было выше понимания Элси Хоган. Они были убогие и холодные, нужно было ехать в Дерсторп за любым пустяком, типа пачки чая, и ни в одном из них не было ни телевизора, ни телефона! Однако Диана Мандей, должно быть, знала, что делала. Она не держалась бы за них, если бы они не приносили ей прибыли.

Элси подрабатывала у Мандеев в те дни, когда не была занята у Лейкби. Она не слишком любила Диану Мандей, которая любила поспорить, когда дело доходило до подсчета отработанных часов. Но деньги есть деньги, и она не могла прожить лишь на то, что платили ей Лейкби.

В воскресенье утром Элси должна была проверить все бунгало. Медленно катясь по неровной дороге под проливным дождем на своем десятилетнем "фордике", она видела лишь нос черного автомобиля, принадлежавшего женщине из первого номера.

Сидя за рулем "астры", Джин Д’Обиньи наблюдала в бинокль за медленным приближением "фиесты". Она выехала на пару футов на дорогу, чтобы иметь достаточное поле обзора в любом направлении, и уже в течение часа слушала по радио местную Би-би-си, надеясь услышать новости об убийстве Гантера и пытаясь подавить свое растущее волнение. Последний раз новости передавали несколько минут назад, в 10.20 утра.

Медленно, как мираж, к ней подползала потрепанная "фиеста". Она была слишком старой, как Джин могла теперь видеть, чтобы на ней ездили полицейские. Но на всякий случай она достала "малыша" и положила его на колени.

Назад Дальше