Я чувствую, как она умирает. Сейчас, когда она так близко, я чувствую ее израненное сердце, которое устало бороться. Оно знает - его место не здесь. За облаками, в райских садах, которые его отвергли. За тот единственный раз, когда она протянула дьяволу руку, и на ладонях ее застыл ожог клейма. Проклятие, лишающее крыльев. Запрещающее вернуться домой.
- Вдвоем. Навсегда.
Против целого мира.
Не уходи. Без тебя мне не выжить.
- Навсегда.
Она плачет, но я не пытаюсь ее унять. Ей необходимы эти слезы. В них, за долгие годы, скопилось столько яда… Она должна плакать. Должна рыдать, потому что иначе умрет в одинокой петле, болтающейся под потолком.
Я вижу ее настоящую. Здесь. Сейчас. В объятиях. И в громком плаче, который разносится эхом по оледенелым дворам. Что они сделали с тобой, Аль? Как они могли?! Ведь ты была тогда такой маленькой…совсем ребенком, счастье которого было в радужных мыльных пузырях. Господи… миг тьмы, что случился однажды, растянулся для тебя на целую жизнь.
Говори, принцесса! Не давай мне увидеть то, что они с ней сделали!
- Аль, все хорошо.
- Я видела ее.
Ты бежишь. Падая и снова вставая. К алтарю взросления. Из обители демонов, в которой провела все детство, не зная о том, что оно может быть другим.
- Кого?
Ее раскрасневшиеся глаза цепляют меня за скулы.
- Его дочь, которая умерла.
Все исчезает. И я вижу Волшебника с фотографией дочери в руках.
- Как такое могло быть? Где ты ее видела?
Высвобождается из моих объятий. Шарит по карманам в поисках сигарет. Ее руки дрожат.
- У тебя дома. В чертовом окне, которое ты обзываешь своим миром. Она была там! Стояла по ту сторону, - находит тонкую пачку. Щелкает зажигалкой.
- На шестом этаже? - поднимаю взгляд к своим окнам. Но не могу отыскать их в темном небе.
- Хочешь банальностей? Я знала, что ты мне не поверишь. Скажешь - Алька опять набросалась кокаином, и подцепила глюк…
- Да постой ты! Объясни все по-человечески. Это была дочь Волшебника?
Затягивается. Кивает.
- Да. Такая же, как на фотографии… он ведь и тебе ее показывал, правда?
Киваю.
- Я зашла в комнату, включила свет, и сразу увидела ее…как тут не увидишь, когда она так близко? Она стояла по ту сторону окна, в темноте…черт…у меня до сих пор мурашки по коже. И смотрела на меня. Чуть сердце не остановилось.
- Думаешь, она приходила за мной? - страх впивается зубами в шею. - Она говорила?
Уголек сигареты озаряет Сашкино лицо. И еще до того, как услышать ответ, я вижу правду в ее суженых зрачках…
- Она сказала, что ты одна. Сказала… что ты умерла… А потом ударила по стеклу. И оно разбилось, - смотрит на меня испуганными глазами. - Что происходит, Оксан? Разве такое бывает? Разве такое может быть?!
- Я не знаю.
Слова теряют вес. Становятся ненужным балластом в мире без солнца.
- Мне очень страшно, Аль.
Поднимаю взгляд к окнам. Но занавес ночи все также черен и непоколебим.
- Почему все это происходит со мной?
- Может, стоит спросить его? Ведь вся эта дрянь, в любом случае, связана с ним.
Она говорит о Волшебнике. Но мне не хочется произносить этого имени. И вдруг я вспоминаю, что не знаю, как его зовут на самом деле. А ведь должна была спросить, раз доверила ему все свои секреты.
- Аль, а как его настоящее имя?
Она выпускает дым из носа. Глядит на меня исподлобья.
- Если б я знала. Это было его условием.
- И ты не узнала?! Но ведь он известный человек, как такое может быть?! Его имя должно…
- Ничего оно не должно. Он известен лишь там, где надо. Мы в эти круги не вхожи, - она молчит, затягиваясь. Бросает окурок под ноги. - С чего бы нам разыскивать его имя? Он помог всем, кто к нему обращался. Я говорила с девчонками. Никаких последствий… До тебя.
- Тут что-то не так. Тебе не кажется это странным? Почему он боится назвать свое имя?
- Конечно, не кажется. Многим девчонкам не было восемнадцати.
- Чертов…урод!
Гнев вырывается из меня, как огонь из лисьей норы. Сжигая всех, кто заражен бешенством педофилии.
- Урод? - Сашка искренне удивлена. - Может быть он и колдун, или еще кто, умеющий вызывать духов, но точно не урод. Девочки приходили к нему за помощью с панели. Их сжирали кошмары, они сходили с ума, не знали, как выжить в этом дерьмовом мире! А он помогал им обрести веру и смысл. Вернуться в жизнь. Те, кто не пошел к нему, сейчас лежат в земле, - достает новую сигарету. Выставляет подбородок вперед. - Вот так-то, Оксан. У нас нет денег на такую помощь. Кому мы нужны? Санитарам в диспансере, которые затрахают нас до смерти и доведут до самоубийства?
Зажигалка падает в снег. А вслед за ней летит и переломанная на части сигарета.
- Ты думаешь, нам нужно просто пойти и спросить его о дочери?
- Сначала нужно подняться в квартиру.
Она права. Мы должно попытаться разобраться сами. И если не получится, вместе решить, что делать дальше.
- Часто призраки приходят за помощью. Может все не так страшно?
Сашка протягивает мне руку. Сжимаю ее тонкие пальцы.
- Может быть ты и права, солнце. Пойдем?
- Ага.
Заходим в дверь, держась за руки. Как подружки-самоубийцы перед последним прыжком.
Секунды падения страшнее, чем смерть. Боли не будет. Мы просто закроем глаза и полетим к солнцу.
Провонявший мочой лифт разевает смердящую пасть. Голодный пес, скулящий по хозяевам.
Падаем вверх. Наверное, сейчас все именно так. Плева реальности рвется. И мы проникаем в запретное лоно параллельных миров. Туда, где обитают призраки.
Достаю ключи.
На лестничной клетке не горит свет. Кто-то снова выкрутил лампочку, заляпав ее жадностью жирных рук.
Держимся друг за друга.
В темноте я не сразу попадаю в замочную скважину. Но потом длинный ключ входит в нее, царапая металл, и я проворачиваю его, слушая громкие щелчки механизма. Дверь скрипит и надламывается, будто деревянный брус, в котором вместо смолы течет чернота. Сашка толкает ее сильней и перед нами открывается непроглядная темень, из которой веет смертоносным холодом.
Окно. Оно и вправду разбито. А я так надеялась, что Сашка ошиблась.
- Пойдем?
Она шепчет, стараясь не выказать страха, который залил потом ее ладони. Сжимаю ее руку сильней.
- Ты говорила, что включала свет…
- Черт…
Она останавливает меня на самом пороге. Держит, не впуская внутрь.
- Аль?
- Я его не выключала. Она там… Блин. Как страшно…
Должны ли мы бояться, если идем туда? И к чему приведет нас такой страх? Как мы сможем защититься?..
- Стой, Оксан. Подожди…
- Нет! Это всего лишь страх темноты.
Выпускаю ее ладонь и вхожу в квартиру.
Холодно. От страха. И от ночной тьмы, влившейся в квартиру через разбитое окно. От ветра и от снега, которые гасят во мне робкие огоньки смелых шагов. Но если я сбегу, если поддамся страху, куда приведет меня позорное отступление? В диспансер для душевнобольных, о котором говорила Сашка?
Оборачиваюсь. Она не идет за мной. Стоит в дверях, как бездушный манекен не желающий видеть взрослого мира.
Когда придет время сразиться, будешь ли ты рядом, сестра? Встанешь ли со мной плечом к плечу, когда на нас будут нестись орды тьмы?
- Саш?
Никто другой не способен услышать этого зова. И только она. Шепчет в ответ, шаря по стенам руками.
- Я иду. Иду.
Прикрывай мне спину.
Осторожно вхожу в комнату, встречаясь с холодом, кружащим в комнате мокрыми снежинками. Они пытаются втянуть меня в свой мертвый хоровод, но я выдергиваю руку и нащупываю на стене выключатель.
Щелкаю по нему пальцами.
И тьма уходит. Неожиданный яркий свет, похожий на сильного рыцаря, вытаскивает меч и сбрасывает врага с шестого этажа, в ночную мглу.
Рассматриваю темные пятна на ковре под ногами. Окно, стекло которого разбито. Осколок, рухнувший на подоконник. Будто клык ужасного чудовища… По закрытому ноутбуку на стол стекают слезы зимы. А потом я вижу…Господи…
- Аль?
Она заходит в комнату, но я не оборачиваюсь к ней. Смотрю на то, что лежит на столе, среди пятен растаявшего снега.
- Ее здесь нет? - подходит и заглядывает мне за плечо. Прижимается всем телом.
- Что там?
Шепчет на ухо.
- Сама посмотри.
Отхожу в сторону, наливаясь яростью. Когда в последний раз я была в таком бешенстве? Не могу припомнить…
По мокрой крышке стола, выползая из опустевшего полиэтиленового пакетика кривыми линиями, разметан белый порошок.
- Аль, это кокаин?
Опускает глаза.
- Как ты могла?! Ты так меня напугала…
И все же принцесса нашла своего принца. Пускай на миг, на еле уловимые мгновенья до заката, который сжигал дни, проведенные рядом с ним, как бумагу…она была счастлива. В пепле времен, в красных рассветах, когда проклятие теряло силу, она снова видела его лицо, и шла ему навстречу, чтобы жить. Он был для нее всем, глотком спасительного воздуха, перед новым погружением в бездну.
Теперь она была уверенна в нем. Как когда-то была уверенна, что после первой близости он больше не вернется. Но он был настоящим. Был принцем, скрывающим свое происхождение от жадных глаз, наблюдавших из темноты. Судьба кривым, изогнутым когтем изорвала его жизнь в лохмотья, но в голубых глазах, принцесса всегда видела желание вернуться на трон. И пусть сейчас он простой извозчик, погоняющий лошадей, в нем непременно бьется сердце великих предков. И когда-нибудь он поднимется в полный рост, собирая под своим стягом всех выживших людей. И укажет острием меча путь, по которому поведет нас к свободе.
Нет никого сильнее тебя, мой милый друг. Ты единственный, кто сможет противостоять демону. Будущий король способный вернуть людям солнце.
Мы пойдем за тобой до самого конца.
Я стою у окна, разглядывая в его отражении свое обнаженное тело. В зиме скрыт великий художник. И никто не сможет сравниться с ней в этом умении. Ей дано так мало красок, но даже с их помощью она превращает мой портрет в великое полотно, подобия которому нет на самой земле. Я вижу, как на белом холсте, вдруг возникают линии моих плеч и овалы бедер, полукружия грудей, манящих к ним прикоснуться. Все это появляется из ниоткуда, как мысли мастера, подвластные только его взору.
Провожу пальцами по шее. И художник тут же фиксирует это движение искрами размытых линий.
Позади меня скрипят половицы. Так незнакомо, как бывает только в чужом доме, который не хочется покидать, но неизбежно придется…
- Оксан?
Ласковые руки скользят по моей талии, и он прижимает меня к себе, бережно и нежно. Так, что я ощущаю себя пойманной в эти объятия навсегда. Чувствую его сильное тело, касающееся моей спины. Оно горячее, словно раскаленный металл, но дарит сейчас лишь теплоту спокойствия. Умиротворенность… Опускаю ладонь, поглаживая его вспотевшее бедро, и знаю, что сейчас он поцелует меня в шею. Отклоняю голову в сторону, и его сладкие губы оставляют на моей коже влажный след своих прикосновений.
- Да?
- Почему ты не можешь остаться со мной?
Художник за стеклом рисует грустную улыбку. Видит любое изменение моих настроений.
- Я не могу…
Он, несомненно, достоин большего, чем этот шепот. Но я не в силах рассказать ему о своем проклятии. Забравшись на вершину мира, где от меня скрывалось счастье, я вцепилась в него так крепко, как могла. И хотя оно просится на волю, обернувшись красивой птицей, я боюсь его отпускать. Ведь за столько лет без полетов все забывается. И можно упасть. Разбиться…
Он молчит. Но не уходит. А я не знаю, что еще ему сказать. Обмануть? Подарить надежду, которая так призрачна, что даже я не могу почувствовать ее веса?
Я никогда не умела врать. И не собираюсь учиться этому сейчас, когда он рядом.
- Влад, все это так сложно. Мне не хочется думать об этом сейчас. Ты здесь. И я просто хочу побыть рядом, не задумываясь о том… что придется уйти.
- Я не смогу помочь?
- Ты и так очень помог. Без тебя мне было так плохо…
Я не позволю тьме причинить ему боль. И пусть он не знает этого, я буду его оберегать. Пока у меня хватит сил. Пока он не вспомнит, что мы уже были вместе, где-то и когда-то, в других галактиках и временах. Мы проживали сотни жизней и в каждой встречались вновь. В этом заключен наш смысл. Для этого мы были рождены. Созданы…
- Я не понимаю.
Он вздыхает, и я успокаиваюсь. Мне снова удалось удержать его. Не рядом, но в себе. Потому что истинная любовь живет только внутри. Мы пропитываем ею свои души.
- Когда-нибудь я расскажу тебе.
Когда вспомню, почему вместе мы проживаем только обрывки жизней. Когда узнаю, что же за причина заставляет нас расставаться снова и снова, сплетая нити страданий в страшный знак бесконечности. Пройдут миллионы лет или всего лишь день, но рано или поздно я пойму. И тогда мы станем свободными.
Полотно закончено. И мы исчезаем из граней рам, проявляясь переплетением линий на белых простынях кровати.
Он зажигает во мне огонь, и я сгораю без остатка, подчиняясь его сильным рукам.
Я создана лишь для тебя. И тебе отдана. Бери меня всю. Но если возьмешь - не отпускай.
Нет ни зимы, ни скрипов, ни боли. Когда ты внутри, есть только яркий свет, в котором я вижу твое лицо. Я становлюсь тобою. Перерождаюсь, и все секреты мирозданья раскрываются передо мной, словно бутоны проснувшихся цветов.
Ты даришь мне любовь, которая и есть бессмертие. Я не видела этого раньше, я не знала. Но твое сердце раскрыло тайну, стонами вырвавшись из моей груди.
Кто ты? Что скрыто в тебе на самом деле? Дай мне разглядеть тебя. Позволь прикоснуться к истине.
Ты вселенная. Луна и солнце, моя планета, на которой я могу дышать. Материк, разделенный линиями рек. Ты вода, которую я пью. И древо жизни, чей сок стекает по моим бедрам, даруя новые всходы земле.
Ты - это я. А значит, ты навсегда останешься рядом. Как бы далеко ни был на самом деле.
- Ты мой.
Он прижимается ко мне щекой. И я закрываю глаза. Больше не ищу любовь. Знаю - она рядом.
Мысли тонут в тишине спокойного океана. И, впервые за долгое время, я засыпаю, не боясь очнуться в холодном подвале. Знаю - мне приснится он. Мой принц, которого я, наконец-то, отыскала во тьме.
Любовь - это выбор. А настоящее счастье - в ее поисках. Найти и потерять. Отпустить навсегда, потому что вечная любовь не умирает. Или же жить вместе с ней, чувствуя, как ее пламя рвется в небеса, становясь неудержимым. Видеть, как в нем сгорают все те, кто был, и кто будет. Забыть о них. И вернуться слишком поздно…
Принцесса останется с принцем так долго, как сможет. Но все равно уйдет. И снова забудет - почему.
Обретая любовь, отдаваясь ей без остатка, мы собираем время горстями, высыпая его в золотую чашу радости. Не отдавая ни секунды тем, кто всю жизнь шел с нами рядом. Тем, кто не боясь темноты, живущей в наших глазах, держал нас за руку… Наша любовь для них пропасть. Черная бездна, на расстояние которой мы отдаляемся, превращаясь в эгоистов и слепцов.
Любовь - это выбор. Но сделать его порой невозможно. И все же…нам приходится выбирать.
Я отпущу тебя, мой милый друг. Мой король. Я уйду неслышно, чтобы ты не шел за мной следом, обрекая себя на страданья. Ты должен жить, должен помнить, что впереди у тебя сотни великих свершений, от силы которых содрогнутся земные полюса. Ты разрушишь тьму. И когда-нибудь мы снова встретимся. И жизнь эта будет последней, мы проживем ее вместе - от начала и до конца. Застыв в памяти людей легендами, покорившими время.
А сейчас мне пора.
Прощай.
Я потеряла счет дням. Сколько я не возвращалась домой? Сколько не стояла у разбитого окна, завешанного пыльной шторой?.. Я не знаю. Но зима умирает, покрывшись темными язвами весенних проплешин. И рано утром, когда мороз все также крепок, где-то под подоконниками шуршат птицы, выдирая из щелей колючую паклю. Они строят гнезда, собираясь задержаться в наших краях, а значит… я не приходила очень давно. И однажды, Сашка просто перестала ждать…
Как же могла любовь обернуться предательством? Неужели всю жизнь я искала то, чего нет?
Ответь мне, Волшебник. Открой горечь правды.
Почему ты, кого мы так ненавидели и боялись, был рядом с ней, когда она шагнула в бездну? И почему твоя, но не моя, рука ухватила ее в последний момент и долго держала над пропастью не давая упасть? Ты звал на помощь, ты изо всех сил тащил ее вверх, зная, что сам можешь сорваться и погибнуть…Почему?
В белых коридорах больницы, стены которой пропитаны несбывшимися надеждами, стук моих каблуков ранит тишину. И хотя она умоляет меня не делать ей больно, я ускоряю шаг. Бью звуки, словно пустые бутылки, и они разлетаются на сотни острых осколков пронзающих плоть. Грязная кровь заливает белоснежные полы халата, но я не останавливаюсь. Я так боюсь не успеть…
Ни единой живой души там, где жизнь является смыслом существования. Я вижу лишь тишину, которая умирает и возрождается вновь, сворачиваясь под моими ногами древним символом бессмертия. А вокруг - только немые указатели и холод камней. Это - путешествие в глубины себя, возвращение домой по загадочным лабиринтам, затерянным в джунглях. Как я оказалась здесь? Почему иду к алтарю взросления, когда так нуждаюсь в детстве?!
Однако если это единственный путь - веди меня. Не оставляй одну.
За каждой стеной я слышу, как бьется Сашкино сердце. Но все повороты уводят меня не туда. Обрекают на вечное блуждание среди миражей, которые будут ускользать от моих рук за обшарпанные углы прошлого. Я буду гнаться за призрачным силуэтом, но каждый раз, в тупике, понимать, что бежала за собственной тенью…
На лестнице, которая блестит от влаги, сталкиваюсь с молодой медсестрой спешащей куда-то с кипой бумаг. Хватаю ее за плечо.
Детство кончилось?
- Женщина… - она дергает рукой, и белые листы, с шелестом, летят на ступени.
- Не могу найти реанимацию…
- Что вы себе позволяете?!
- Не могу найти реанимацию. Скажите, где она? Меня там ждут.
- Поднимитесь и сразу направо, до упора. Ну вот, все промокло…
Не слушаю. Бегу. По следам прошедших здесь, когда-то, детей. К алтарю, который прячется за стеклянными дверями, скрываясь от взрослых глаз.
Сашка! Я рядом! Не уходи, прошу тебя! Дай мне шанс все исправить!