– Надеюсь, вы ничего не имеете против того, что я пришел сюда вместе с Тимоти Джонсом, – вмешался Август Рид III. – Тим возглавляет наш центр контрразведки.
Дентон просиял, пожимая вялую руку Джонса. Список приглашенных в конференц-зал составляли они вместе с Ноем, но Джонс в список включен не был.
– Очень рад видеть вас здесь, – сказал Дентон. Он посмотрел на Ноя, а потом на человека № 2 в руководстве ЦРУ. – Я действительно рад этому, Билли.
– Конечно, директор, – отвечал Билли. – А теперь разрешите представить вам генерала Прентиса из Национального совета по делам разведки, – продолжал он.
Этот совет состоял из представителей других разведывательных ведомств: Национального агентства безопасности, Группы военной разведки и иных служб, которые зачастую были больше и разветвленнее, чем само ЦРУ.
– Прентис – глаза и уши наших вышестоящих боссов, – прошептал Дентон Ною. – Сделай так, чтобы они видели и слышали только то, что нужно нам.
Дентон обменялся еще несколькими рукопожатиями. По предложению Ноя он специально пригласил на эту встречу руководителей отделов финансов и ведомственной безопасности. Необходимость их присутствия Ной аргументировал тем, что оружия и денег всегда не хватает.
Симпатичный мужчина лет тридцати пожал руку Ральфа.
– Я отвечаю за связи с законодателями и поддерживаю связи с Белым домом.
– Значит, мы оба имеем к этому прямое отношение, сынок. – Дентон ухмыльнулся.
Все присутствующие поняли, что это всего лишь шутка, и рассмеялись.
– Где бы вы хотели сесть, сэр? – спросил Билли. Конференц-зал представлял собой каменный мешок без окон. У конца стола в глубине зала стояла трибуна для выступающих. Ральф прошел сквозь толпу приглашенных к другому концу стола.
– Чепуха, Билли, сегодня это не имеет никакого значения.
Улыбка все еще блуждала по лицу Дентона, пока могущественные в своей конкретной области руководители чинно рассаживались за столом. На их фоне Билли выглядел скромнягой. Он тихо сел в центре стола. Ной и Мэри выбрали стулья у стены.
Ральф посмотрел на часы.
– Шестьдесят три минуты назад, – сказал он, – наш президент прибыл на вертолете в Белый дом.
В этот момент Ральфу казалось, что он слышит стрекот лопастей двух президентских вертолетов. Один – для самого президента, в избрании которого некоторое время назад Ральф уже начал было сомневаться. Второй же использовался как приманка для террористов, которые – Ральф очень надеялся на это – все же не будут вылезать на свет во время его пребывания в должности предводителя американских шпионов.
– Президент назначил меня на пост директора ЦРУ, – продолжил Ральф. – Все сотрудники, имевшие соответствующий допуск, присутствовали на церемонии приведения его к присяге. – Сегодня я пригласил вас, руководителей различных подразделений нашего управления, чтобы еще раз попросить вас обеспечивать бесперебойную работу ЦРУ во время всего срока моего пребывания в должности его директора. Я бы так сказал: нам надо постоянно находиться в гуще событий. Что же касается меня, то я всегда буду открыт для обмена мнениями по поводу этих событий. Вы получаете информацию со всего мира, и я бы просил вас незамедлительно докладывать мне обо всем самом важном. Таков мой стиль руководства. Это одновременно означает, – Ральф сделал небольшую паузу, – что отныне вы, Билли, становитесь моей правой рукой.
Кабинет заместителя директора располагался как раз справа от нового офиса Ральфа.
– Я сделаю все, что от меня зависит, – спокойно сказал Билли.
"Посмотрим, посмотрим", – подумал Ральф и продолжал:
– Обращаю ваше внимание на самое главное. Жизненно важные вопросы ни в коем случае не должны быть скрыты от меня в чаще ежедневных проблем. Вы обязаны докладывать обо всем, что мне необходимо знать по роду моих служебных обязанностей, и обо всем, что я хочу знать. Это становится отныне непреложным правилом. И не вздумайте оберегать меня от знакомства с информацией, которую я вдруг прочитаю – но уже как скандальное сообщение – на первой полосе "Нью-Йорк таймс".
Дентон помолчал и заговорил теплым, отеческим тоном:
– Я вижу здесь сегодня лица отличных людей… Я чувствую, они встревожены тем, что в любой момент история или конгресс могут отнять у них бутерброд с маслом…
Улыбнулся только Билли.
– Впрочем, я и сам сел в это кресло не для того, чтобы его вышибли из-под меня по той, видите ли, причине, что некоторые считают разведку роскошью в наше время, когда рушатся берлинские стены.
– Директор говорит дело. Слушайте и наматывайте на ус, – вмешался Август Рид III.
– Прежде чем я сел в это кресло, наши друзья на Капитолийском холме и в средствах массовой информации подготовили почву для моего назначения. И когда в следующий раз мы потратим миллионы долларов на то, чтобы с потрохами купить панамского диктатора, у меня должны быть стопроцентные гарантии, что он никуда от нас не ускользнет!
В зале раздался одобрительный смех. Ральф посмотрел на Билли: вид у генерала был непроницаемый.
– Мы должны доверять друг другу, – продолжал директор. – Работать рука об руку. Но руководить всем буду я! У меня есть свои подходы к делу. Это не подходы Энди Сойера – царство ему небесное! – и не подходы других руководителей.
В зале воцарилась полная тишина.
– Я сказал практически все из того, что хотел сказать. Мне остается теперь задать только один вопрос. Отбросив в сторону обычную текучку, можете ли вы прямо сейчас поставить передо мной проблему, о которой я обязательно должен знать? Проблему, которая оказалась нерешенной из-за смены руководства?
"Удочку я забросил, – подумал Ральф. – Конечно, вряд ли кто-нибудь клюнет на эту наживку, они ведь знают, что я их сейчас внимательно изучаю. Но вдруг?"
– Гм, – робко послышалось с другого конца стола.
"А! Опять этот нарушитель правил. Тимоти… как его? Кажется, он имеет отношение к контрразведке. Интересно, с чьего голоса он запоет свою песню?"
– Слушаю вас, Тим. – Ральф ободряюще улыбнулся.
– Есть одно происшествие, – сказал Джонс и с облегчением вздохнул.
Ральф посмотрел на Билли. Не на Тимоти. Медленно, очень медленно толстые, как донышко бутылки кока-колы, очки Билли повернулись в сторону решившегося вдруг заговорить сотрудника.
– Вообще-то это не мой участок работы, – неуверенно пробормотал Джонс, – скорее это сфера деятельности Майка, – Джонс кивнул в сторону главы Службы внутриведомственной безопасности, – но… все-таки и контрразведка имеет к этому отношение…
– Тимоти, – суровым тоном сказал Дентон, – что произошло?
– У нас был телефонный звонок, – отвечал Джонс. – Вчера утром. Звонили дежурному в Отделе экстремальных ситуаций.
– Кто звонил? – спросил Дентон.
– Я думаю, это был кто-то из наших агентов. Он… он был пьян. Возможно, все это выеденного яйца не стоит, но… все-таки странно.
– Так в чем же суть дела? – спросил директор ЦРУ.
– А в том, что вы хотели узнать, не произошло ли чего-либо необычного. Время от времени нам звонят по неотложным проблемам, хотя бывают ошибки с набором номера, иногда названивают и люди с расстроенной психикой… Однако этот случай какой-то особый…
– Какие действия предприняты после звонка? – спросил Дентон.
Джонс сделал судорожный глоток:
– Этим делом занимается отдел Майка. У меня же пока нет доказательств, что звонивший – второй Ли Ховард.
В 1985 году Ли Ховард – аналитик ЦРУ, известный своим пристрастием к алкоголю и наркотикам, – сначала продал известные ему секреты, а потом, уже находясь под неусыпным наблюдением Федерального бюро расследований, преспокойно сбежал в Советский Союз.
Дентон повернулся не к Майку Крэмеру – руководителю Службы внутриведомственной безопасности, а к Августу Риду III, являвшемуся начальником и Джонса, и Крэмера.
– Что скажете по этому поводу, Август?
– Естественно, мы держим под контролем эту ситуацию, – отвечал тот.
– А в чем суть ситуации? – продолжал наступать новый директор.
– Это всего лишь появление старого блуждающего призрака, – бесстрастно сказал Август. – К тому же пьяного. Ничего серьезного не произошло, тут заниматься нечем.
На лице Дентона снова появилась улыбка. Он медленно перевел взгляд в сторону своего заместителя и спросил:
– А вы, Билли, что думаете по этому поводу?
– Я думаю, – спокойным тоном сказал Билли, – что по крайней мере сейчас мы должны оставить в покое потревоженных привидений, духов и призраков.
Дентон перевел взгляд с затемненных очков Билли на бесстрастное лицо Ноя. Минутная стрелка часов завершила еще один круг. С начала встречи прошел ровно час.
– Остались ли у нас еще вопросы?
Все молчали. Дентон улыбнулся:
– Совещание окончено.
* * *
В кабинете Дентона Ной внимательно смотрел на босса.
– Это все подстроил Билли, – сказал он. – Джонс всего лишь нажал на курок.
– Не торопись с выводами, Ной, – заметил Дентон. – Ведь Джонса привел с собой Рид, и он наверняка играет в этом деле какую-то роль.
"Здорово я вляпался", – подумал Уэс, прекрасно понимая, свидетелем каких тайн он стал не по своей воле.
– "Есть одно происшествие…" – задумчиво протянул Дентон.
– Если дела действительно пошли плохо, то никто не захочет отвечать за такую ситуацию. Вам ведь известны все эти игры, – сказал Ной.
– Но с чего вы взяли, что во всей этой истории есть какой-то скрытый смысл? – спросил Уэс.
– Да потому, что я уже сорок лет занимаюсь подобными делами, – буркнул Ной.
– Вы уже сорок лет в разведке? – удивился Уэс.
– Я, парень, занимаюсь политикой с тех самых пор, как окончил школу. И все эти истории с привидениями, духами и призраками – часть политических интриг, – пожал плечами Ной.
– Я доверяю предчувствиям Ноя, – сказал Дентон. – И своим предчувствиям тоже.
– Кроме того, – покачал головой Ной, – у нас есть одно досье.
– Какое досье?
Ной презрительно фыркнул.
– Джонс рассказал об этом происшествии или в результате каких-либо политических интриг, или потому, что у него не выдержали нервы, – глубокомысленно изрек Дентон. – Как бы там ни было, если я отнесусь к происшествию серьезно, то я должен буду лично – на своем высоком уровне – следить за его расследованием. Если же не придам значения этому происшествию и оно вдруг окажется неординарным и выплывет наружу, то разразится скандал, и тогда уж меня точно в дерьме измажут. С другой стороны, если дело выеденного яйца не стоит, а я буду заниматься им, то наверху сделают вывод, что я растрачиваю силы по пустякам…
– Почему бы не поручить расследование вашим подчиненным?
– Да потому, что они не мои подчиненные, пока еще не мои. К тому же я не исключаю того, что они от меня что-то скрывают… Одним словом, Уэс, проблема стара как мир: какой же ты руководитель, если у тебя под носом такие дела творятся!
– А что же это все-таки за досье? – снова спросил Уэс.
– Всего две страницы со скудными сведениями, – ответил Ной. – Даже фотографий там нет. В досье говорится, что интересующий нас парень имел "ограниченные контакты" с ЦРУ по линии "зеленых беретов". Но если они были такими "ограниченными", то откуда же у него номер телефона экстренной связи? Все отношения с ним порваны в 70-х годах. Якобы он сошел с ума. Несколько раз звонил после этого: в пьяном виде нес какую-то чушь. В досье записан и диагноз – "находящийся в состоянии прострации патологический лжец". В этом случае полагалось действовать в соответствии с существующей инструкцией, но вместо этого в досье есть указание не вносить его звонки в журнал дежурного по связи и никому о них не сообщать вообще.
– Звонивший упомянул в разговоре один бар в Лос-Анджелесе. – Ной сверился со своими записями. – В ту ночь, когда парень вышел на связь, в баре погиб мужчина.
– Кто он и как он погиб? – спросил Уэс.
– Вот об этом расскажете нам вы, – ответил Ной. – Больше никто этого рассказывать не хочет.
Уэс встрепенулся:
– И все же, не могли бы вы конкретно объяснить, какую роль во всем этом вы отводите мне?
Дентон посмотрел на Ноя и пожал плечами. На бульдожьем лице Ноя появилась снисходительная усмешка.
– Мы хотим, чтобы вы выяснили, что произошло, – сказал Дентон. – Вы должны помочь нам разрешить… некоторые проблемы американской разведки, проблемы, которые сказываются на наших стратегических интересах.
– Сэр, я всего лишь морской пехотинец. Что конкретно вы хотите от меня?
– Черт подери, да ничего особенного, Уэс! – взорвался Ной. – Мы хотим, чтобы вы пошли по следу этого сукиного сына. Надо узнать, кто он такой, чем занимается и почему позвонил.
– И никакого шума! – добавил Дентон. – Помните, что лично я должен остаться как бы в стороне от этого дела. Все будете делать в обстановке строжайшей секретности… Одним словом, вы теперь наш головной дозор!
– Ищейка, – усмехнулся Ной.
– И все же здесь что-то не так, – рискнул предположить Уэс.
– Вы действительно так думаете? – спросил Дентон.
– Я думаю, что вы мне не все сказали, не хватает некоторых логических звеньев. Иначе бы вы не затевали этого чреватого непредсказуемыми последствиями расследования…
– Выражайтесь точнее, – буркнул Дентон.
– Почему выбор пал на меня? – спросил Уэс. – Предположим, я соглашусь, что вы не доверяете профессионалам из ЦРУ: у вас с ними конфликт на почве перекрещивающихся в данный момент интересов. Но на мне-то свет клином не сошелся…
– Конечно, логичнее было бы пригласить людей из ФБР, – кивнул Дентон. – Однако с их директором я не знаком, а они, естественно, с удовольствием покопались бы в грязном белье нашего ведомства. Этого надо избежать во что бы то ни стало. – Что касается других – гражданских – служб разведки, то у меня к ним просто не лежит душа. Значит, остается разведка военная. Парень, которого мы ищем, служил в сухопутных войсках. И посему армейская разведка не будет объективной, а даже если и будет, то разведчики из ВВС и ВМФ поднимут шум по поводу того, что у ЦРУ якобы какие-то особые отношения с сухопутчиками. Морская же пехота занимает у нас самое незаметное место в войсковой табели о рангах, и поэтому на мои отношения с ней никто особого внимания не обратит. Человек, которого надо выследить, – продолжал Дентон, – возможно, пьяница, но когда-то он был отличным воякой. Больше того – чтобы служить в "зеленых беретах", он должен был быть десантником. Один знакомый генерал говорил мне как-то, что только тот, кто совершил хоть раз прыжок с парашютом, может понять душу десантника. Так вот, таким парашютистом в области разведки вы и должны стать.
– Добавьте к этому и то, что вы, Уэс, уже выполняли схожие с работой сыщиков из полиции функции, – пробурчал Ной.
– И то, что вы юрист, – подхватил его на полуслове Дентон. – После Уотергейта, после скандала, связанного с Ираном, мне бы хотелось, чтобы дело расследовал профессионал – разведчик и сыщик одновременно.
– И еще, – вмешался Ной. – Мы совсем не ожидаем, что вы будете этаким чистюлей. Закон – понятие растяжимое. Важно, чтобы все было сделано тайно и результаты были весомыми. Это под силу морскому пехотинцу. Делайте дело, а уж как трактовать закон – это наша забота.
– Я извлек вас из Нью-Мексико, то есть из ниоткуда, – сказал Дентон. – Я способствовал началу вашей карьеры. Вы никогда не имели связей с ЦРУ, так что с этой точки зрения у вас чистая биография. Вас мало кто знает, у вас нет врагов и нет друзей, которые вам не доверяют. В то же время ваша работа в Службе расследований, участие в Комиссии Лейрда, вьетнамский опыт – все это убедительно свидетельствует: вы не новичок. И, наконец, вас не связывают семейные путы, и живете вы здесь, в Вашингтоне.
– Вы отлично изучили мое досье, – сказал Уэс. – Но если я все-таки отвечу отрицательно на ваше предложение?
– Тогда я просто поблагодарю вас за внимание, предварительно напомнив вам, что все произнесенное здесь – строжайшая тайна и что мои уши хорошо слышат… А потом… потом отправлю вас назад в ваш квадратный кабинет, где вы будете спокойно дремать до самой пенсии.
– Но при этом я не советовал бы вам забывать, – вмешался Ной, – что дружеские отношения с нами все-таки стоит поддерживать. Сделав верный выбор, вы быстро дослужитесь до полковника. Не мне напоминать вам, что в получении очередных званий вы уже намного отстали от своих сверстников. В случае чего мы можем замолвить о вас словечко даже на Капитолийском холме. Кто знает, как все может сложиться в жизни?..
– Конечно, мы ничего не обещаем, – быстро добавил Дентон. – Мы прежде всего хотим, чтобы вы выполнили почетное задание и принесли пользу своей стране.
Собеседники переглянулись.
– А что если все это дело со звонком выеденного яйца не стоит? – нарушил тишину Уэс.
– Если вы точно установите это… – Дентон пожал плечами, – так, может, оно и к лучшему?
– А вдруг это всего лишь внутриведомственные интриги? Этакий превентивный удар по новому боссу?
– Мы с этим разберемся, – буркнул Ной.
– А если и вправду что-то серьезное?
– Вот поэтому вы и должны помочь нам, – сказал Дентон. – Помочь нам и своей стране. Так по рукам, Уэс?
В кабинете снова повисла тишина.
– Поймите меня правильно, – наконец сказал Уэс. – Я выполню задание только в том случае, если поверю ответам, которые вы дадите на мои вопросы. Выполню потому, что мне поручено это дело: никаких благ за это я не требую. Воинские звания я привык получать не по договоренности, а за свои заслуги. Не нужно мне никаких одолжений.
– Одним словом, мы договорились, – улыбнулся Дентон.
– А какие у вас вопросы? – спросил Ной.
– Сможете ли вы должным образом объяснить необходимость моей новой работы командованию Корпуса морской пехоты?
– В понедельник утром у вашего командующего будет моя просьба прикомандировать вас ко мне для выполнения особого задания, – сказал Дентон и, подумав, добавил: – Сотрудникам в штаб-квартире ЦРУ в Ленгли это, понятно, не понравится. Поэтому никому из них не доверяйте, даже Билли Кокрэну. Никому – кроме меня и Ноя. Работать будете напрямую через Ноя. Делайте так, как посчитаете нужным. Никаких записок и докладных нам не посылайте, и вообще – никаких связей с ЦРУ. Деньги тратить не стесняйтесь. Ной проследит за тем, чтобы недостатка в средствах у вас не было. Письма с просьбой оказывать вам содействие вы от меня не получите…