- Врач идет. Хороший врач. Все обойдется, Профессор. Правда, Белл?
- Конечно, - солгал Белл.
Макдональд судорожно сжал руку Белла и что-то прошептал. Что именно, Белл не расслышал. Он наклонился ближе.
- Что вы сказали, Аласдер?
- Слушайте…
- Я вас не слышу.
Рослый шотландец ничего не сказал. Белл прошептал ему на ухо:
- Они пришли за вами, Аласдер? Почему?
Макдональд разлепил веки. Его глаза широко раскрылись, и в них мелькнуло понимание.
- Корпус 44.
- Что?
Макдональд закрыл глаза и как будто уснул.
- Я врач. Пропустите.
Белл отодвинулся. Врач, молодой, решительный и, по-видимому, компетентный, проверил пульс Макдональда.
- Сердце бьется, как вокзальные часы. Я вызвал карету скорой помощи. Кто-нибудь, помогите мне нести его.
- Я отнесу, - сказал Белл.
- Он весит двести фунтов.
- Уйдите с дороги.
Исаак Белл поднял упавшего боксера, встал, вынес Макдональда на тротуар и стоял там, дожидаясь скорой помощи. Камденские копы сдерживали толпу. Полицейский детектив потребовал, чтобы Белл назвался.
- Исаак Белл, сыщик Ван Дорна.
- Отличная стрельба, мистер Белл.
- Вы узнали мертвеца?
- Никогда раньше его не видел.
- Не из города? Из Филадельфии?
- У них в карманах билеты на поезд от Нью-Йорка. Не расскажете, как вы в это впутались?
- Расскажу все, что знаю - это совсем немного, - но сперва отвезу этого парня в больницу.
- Буду ждать вас в участке. Скажите дежурному сержанту, что хотите видеть Барни Джорджа.
Перед дансингом остановился автомобиль скорой помощи на новейшем шасси модели Е. Когда Белл вносил Макдональда внутрь, боксер снова сжал его руку. Белл тоже вошел, сел рядом с врачом и поехал в больницу. Пока в операционной хирурги работали над шотландцем, Белл позвонил в Нью-Йорк и приказал предупредить Скалли, который присматривал за создателем корпусов кораблей Фарли Кентом, и отправить сыщиков на морскую торпедную станцию в Ньюпорт охранять жизнь Рона Уиллера.
Погибли три человека, находившиеся в самом центре американской программы строительства дредноутов, а четвертый был на пороге смерти. Если бы Белл не стал свидетелем нападения на Аласдера Макдональда, скорее всего происшествие в салуне сочли бы пьяной дракой, а не умышленным убийством. Существовала также вероятность, что Ленгнера убили. А что если взрыв домны в Бетлехеме, о котором рассказал Макдональд, тоже не случайность? И смерть при падении - тоже убийство?
Всю ночь и все утро Белл сидел у постели раненого. В полдень Аласдер Макдональд набрал в могучую грудь воздуха и медленно выдохнул. Белл позвал врачей. Но он знал, что все тщетно. Опечаленный и разгневанный, он пошел в камденский полицейский участок и рассказал детективу Джорджу о своем участии в попытке остановить убийство.
- Вы нашли хоть один их нож? - спросил Белл, закончив рассказ.
- Все три. - Джордж показал их Беллу. На одном ноже, том, которым убили Аласдера Макдональда, засохла его кровь. - Необычные штуки, верно?
Белл взял один не испачканных ножей и стал его рассматривать.
- Это "мессер"-бабочка.
- Что-что?
- Немецкий складной нож, созданный по модели ножа-бабочки "балисонг". За пределами Филиппин встречается весьма редко.
- Еще бы. Никогда такого не видел. Говорите, они немецкие?
Белл показал на клинке клеймо изготовителя.
- "Бонтген и Сабин" из Золингена. Вопрос в том, где они их взяли?.. - Он посмотрел в лицо камденскому детективу. - Сколько денег вы нашли в карманах мертвецов?
Детектив Джордж отвел глаза. Потом сделал вид, что просматривает свои записи.
- Ах да… вот оно. Меньше десяти баксов у каждого.
Белл, холодно глядя на него, мрачно сказал:
- Меня не интересует то, что могло уйти на сторону, не записанное как улики. Но точная сумма наличных в их карманах покажет, заплатили ли им за убийство. Эта сумма, которая останется между нами, станет важным моментом в моем расследовании.
Камденский полицейский снова сделал вид, что просматривает записи.
- У одного было восемь долларов и две мелкие монеты. У другого семь долларов и монеты в десять и пять центов.
Мрачный взгляд Исаака Белла упал на нож-бабочку, который он держал в руке. Быстрым движением запястья он заставил нож раскрыться. Лезвие блестело, как ледяное. Белл притворился, что разглядывает его, словно думает, как использовать. Детектив Джордж, хотя и был на своей территории, нервно облизал губы.
Белл сказал:
- Рабочий зарабатывает примерно пятьсот долларов в год. Годовая плата за убийство может показаться привлекательной человеку, который идет на такие дела за деньги. Поэтому мне было бы полезно знать, что те двое убийц, которые не сумели уйти, имели при себе такую сумму.
Детектив Джордж облегченно передохнул.
- Гарантирую вам: ни у одного такой суммы не было.
Белл посмотрел на него. Детектив Джордж был доволен собой: он не солгал. Наконец Белл спросил:
- Не возражаете, если я возьму один нож?
- Вам придется оставить расписку… и не тот, которым было совершено убийство. Этот нам понадобится на суде, если мы поймаем сукина сына. Что маловероятно, если он не вернется в Камден.
- Вернется, - поклялся Белл. - В цепях.
12
- "Кишки" Дэйв Келли - тот, которому вы прострелили голову, - и "Ведро Крови" Дик Батлер подчинялись парню по имени Ирв Уикс - Ледяному, который получил свое прозвище за глаза, холодные, как лед, и сердце и душу им под стать. Уикс намного умнее Келли и Батлера; судя по вашему рассказу, как он держался позади в ожидании своего шанса, я бы поставил на то, что ушел Уикс.
- С моей пулей в плече.
- Ледяной - крепкий парень. Если вы не убили его, он мог в грузовом вагоне вернуться в Нью-Йорк и заплатить повитухе, чтобы она вынула пулю.
После телефонного звонка Белла Гарри Уоррен, специалист "Агентства Ван Дорна" по нью-йоркским бандам, сошел с поезда и отправился прямо в камденский морг, где опознал в убитых членов банды "гоферов" из Адской кухни. В полицейском участке Уоррен встретился с Беллом. Детективы Ван Дорна совещались в камере предварительного заключения.
- Гарри, кто мог послать этих озорников, этих "парней из Бауэри" в Камден?
- Томми Томпсон, "Командор", босс "гоферов".
- Он занимается наемными убийствами?
- Вы говорите - Томми делает. Но эти парни могли наняться и самостоятельно - пока платят Томми его долю. Камденские копы нашли у них крупные суммы? Или следует спросить, признались ли они, что нашли на телах крупные суммы?
- Клянутся, что не нашли, - ответил Белл. - Я дал ясно понять, что мы охотимся за более крупной рыбой, чем вороватые полицейские, и их ответы более или менее убедили меня, что денег было мало. Возможно, им должны были заплатить впоследствии. А может, их босс все оставил себе.
- И то и другое, - сказал Гарри Уоррен. Он напряженно думал. - Но это странно, Исаак. Парни из банд обычно держатся поближе к дому. Я сказал, что за деньги Томми сделает что угодно, но парни из его банды стараются не заходить в соседние районы. Половина их не найдет Бруклин, тем более не сможет пересечь границу штата.
- Узнай, почему они это сделали в этот раз.
- Постараюсь. Как только узнаю, где оклемывается Уикс, надену на него наручники и расспрошу.
- Лучше отправь его ко мне.
- Хорошо, Исаак. Но на многое не рассчитывай. В таких делах никто не ведет бухгалтерию. Насколько мы знаем, тут могли быть личные причины. Может, Макдональд слишком многим ребятам набил морду.
- Ты когда-нибудь слышал, чтобы нью-йоркский гангстер пользовался "мессер"-бабочкой?
- Ты имеешь в виду филиппинский раскрывающийся нож? Да, был один наркоман, который пошел в армию, чтобы уйти от копов; кончил он тем, что воевал среди филиппинских мятежников. Он привез такой нож и убил им игрока, которому много задолжал. Так говорят, но я думаю, что скорее речь шла о кокаине. Знаешь, наркотик делает их безумными.
- Иными словами, "мессер"-бабочка не обычное оружие для Нью-Йорка.
- Тот наркоман был единственным; про других я никогда не слышал.
Белл помчался в Нью-Йорк.
Нанял шофера и механика, чтобы перегнали его локомобиль, а сам сел в поезд. Полицейский катер, предоставленный детективом Джорджем - тот рад был помочь Беллу покинуть Камден, - перевез его через реку Делавэр в Филадельфию, где Белл сел в экспресс Пенсильванской железной дороги. Когда он прибыл в отел "Никербокер", дневное солнце еще горело на зеленой меди крыш, но ниже, на улице, французский ренессансный фасад из красного кирпича уже потемнел.
Белл позвонил Джозефу Ван Дорну в Вашингтон.
- Отличная работа с Фраями, - похвалил Ван Дорн. - Я только что обедал с министром юстиции; тот очень доволен.
- Благодаря Джону Скалли; я лишь держал его пальто.
- Сколько еще будете заниматься самоубийством Ленгнера?
- Дело гораздо шире, - ответил Белл и рассказал о том, что произошло.
- Четыре убийства? - недоверчиво спросил Ван Дорн.
- Одно точно - я был свидетелем. Другое вероятно - Ленгнер.
- В зависимости от того, насколько можно верить этому спятившему Крусону.
- А остальные два нужно расследовать.
- И все связаны с броненосцами? - по-прежнему недоверчиво спросил Ван Дорн.
- Все жертвы работали над созданием дредноутов.
- Если все они жертвы, кто за этим стоит?
- Не знаю.
- Вероятно, вы не знаете и почему?
- Пока нет.
Ван Дорн вздохнул.
- Что вам нужно, Исаак?
- Служба личной безопасности "Агентства Ван Дорна", охранять Фарли и Уивера.
- Кому отправить счет за услуги?
- Делайте в долг, пока не узнаем, кто наш клиент, - сухо ответил Белл.
- Очень смешно. Что еще вам нужно?
Белл дал указания группе детективов, которых в ответ на его звонок прислал Ван Дорн - временно, как подчеркнул босс. Потом поехал подземкой в центр и на трамвае пересек Бруклинский мост. Джон Скалли встретился с ним в закусочной на Сэнд-стрит, в двух шагах от ворот Бруклинской военной верфи.
На верфи и окрестных заводах заканчивалась дневная смена, и дешевый ресторан начал заполняться: изготовители бойлеров, горновые, испытатели корпусов, чертежники, модельщики, машинисты, кузнецы, водопроводчики приходили ужинать.
Скалли сказал:
- Насколько я могу судить, Кент занят исключительно работой. Только и делает, что работает и работает. Одержим, как миссионер. Мне сказали, что он почти не отходит от чертежного стола. У него рядом с чертежной спальня, где он остается почти каждый день.
- А где он проводит остальные ночи?
- В отеле "Сент-Джордж", когда из Вашингтона приезжает некая дама.
- Кто она?
- А вот это забавно. Она дочь того парня, что взорвал рояль.
- Дороти Ленгнер?
- Что ты об этом думаешь?
- Думаю, Фарли Кент счастливчик.
Бруклинская военная верфь раскинулась на берегах большого залива Ист-ривер, между Бруклинским мостом и мостом Уильямсбург. Задуманная как верфь для постройки броненосцев и официально именуемая Нью-йоркской верфью, она в своих литейных, сухих доках и на стапелях дает работу шести тысячам кораблестроителей. Площадь вдвое больше Вашингтонской верфи окружают толстые стены со стальными воротами. Исаак Белл показал свой пропуск у ворот на Сэнд-стрит, с боков от которых стояли статуи орлов.
Чертежную мастерскую Фарли Кента он отыскал в здании, которое казалось игрушечным рядом с гигантскими корабельными эллингами и кранами. Наступил вечер, и чертежники работали при электрическом освещении. Кент, молодой человек двадцати с небольшим лет, был потрясен убийством Аласдера Макдональда. Он с горечью сказал, что смерть Макдональда подорвет создание больших корабельных турбин в Америке.
- Пройдет немало времени, прежде чем американский флот сможет установить на своих дредноутах новейшие турбины.
- Что такое Корпус 44? - спросил Белл.
Кент отвел взгляд.
- Корпус 44?
- Аласдер Макдональд считал это очень важным.
- Боюсь, я не понимаю, о чем вы.
- Он говорил об Артуре Ленгнере, и Роне Уиллере, и Чаде Гордоне. И о вас, мистер Кент. Я уверен, вы знаете, что такое Корпус 44.
- Я вам уже сказал. Не понимаю, о чем вы.
Белл холодно посмотрел на него. Кент отвел взгляд от его строгого лица.
- Корпус 44, - сказал детектив. - Это были предсмертные слова вашего друга. Он сказал бы мне, что имеет в виду, но умер. Теперь сказать должны вы.
- Я не могу… не знаю.
Черты Белла отвердели, теперь его лицо было словно высечено из камня.
- Этот могучий человек держал меня за руку, как ребенок, и пытался объяснить, почему его убили. Но не смог больше выговорить ни слова. Вы можете. Говорите!
Кент бросился к выходу и громко позвал охрану.
Шестеро морских пехотинцев США проводили Белла к воротам; их сержант был вежлив, но пропуск Белла не произвел на него впечатления.
- Рекомендую вам, сэр, по телефону договориться о встрече с начальником верфи.
Скалли ждал в закусочной.
- Поешь. Тут хорошо кормят. Я послежу за Кентом.
- Присоединюсь к тебе через пятнадцать минут.
Белл не мог вспомнить, когда ел в последний раз. Он как раз взял с тарелки сэндвич, когда Скалли вернулся и торопливо поманил его.
- Кент вылетел с верфи, как фаворит кентуккийского дерби. Пошел по Сэнд на восток. Он в черном цилиндре и коричневом пальто.
- Вижу.
- Он идет в сторону отеля "Сент-Джордж". Похоже, в город приехала та самая дама. Я пойду к "Сент-Джорджу" по Нассау на случай, если ты его потеряешь.
И, не дожидаясь ответа Белла, независимый Скалли исчез за углом.
Белл пошел за Кентом. Он отстал на полквартала, скрытый посетителями, входящими и выходящими из салунов и ресторанов, и пассажирами, останавливающими такси или выходящими из них. В районе, где большинство мужчин ходят в полотняных кепках, следить высоким черным цилиндром создателя корабельных корпусов было нетрудно. А его коричневое пальто выделялось на фоне темных пальто и курток.
По дороге от верфи к Бруклинскому мосту Сэнд-стрит минует множество фабрики складов. Во влажном, прохладном вечернем воздухе пахло шоколадом, кофе, угольным дымом, гаванской солью и резко - озоном от искрящих проводов трамвая. Белл видел столько салунов и игорных залов, что решил: этот район может поспорить с Варварским берегом в Сан-Франциско.
На большой станции Сэнд-стрит, где на Бруклинском мосту теснились множество такси, линия надземки и строящаяся трамвайная линия, Кент удивил его. Вместо того чтобы пройти под станцией и продолжить движение к Хайтс и отелю "Сент-Джордж", кораблестроитель вдруг нырнул в отверстие в каменной стене, окружавшее опору Бруклинского моста, и стал подниматься по ступеням. Белл, увернувшись от трамвая, бросился следом. По лестнице спускалось много людей, закрывая обзор. Белл протиснулся наверх. И увидел Кента - тот шел к Манхеттену по деревянному тротуару посреди моста. Значит, никакой дамы в отеле "Сент-Джордж".
Деревянный тротуар был ограничен рельсами железной дороги и трамвайными и запружен людьми, возвращавшимися домой с работы, с Манхэттена. Мимо проносились поезда и такси. Они были заполнены людьми, и Белл, который много лет преследовал преступников верхом на просторах Запада, понимал тех, кто предпочитает пройтись по холоду, даже если прогулку сопровождает непрерывный скрежет и скрип колес.
Кент оглянулся, и Белл снял свою приметную белую широкополую шляпу и постарался загородиться людьми. Тот, за кем он следил, шел, понурив голову, не глядя на потрясающую панораму небоскребов Нью-Йорка и мерцающий ковер красных, зеленых и белых ламп на буксирах, шхунах, пароходах и паромах, проходящих по Ист-ривер в двухстах футах под мостом.
Лестница на манхэттенской стороне вела в сторону городской ратуши. Спустившись по ней, Кент тут же повернул и направился к реке, которую только что пересек. Белл пошел за ним; приближаясь к реке, он гадал, что задумал Кент. На Саут-стрит, которая проходит под мостом параллельно Ист-ривер, виднелся целый лес корабельных мачт и бушпритов. Прямо в воду уходили причалы и здания складов, а между ними стояли трехмачтовые парусники, пароходы с высокими трубами и железнодорожные паромы.
Кент повернул к окраине города, удаляясь от Бруклинского моста. Дойдя до причала паромной переправы Кэтрин, он повернул к воде. Белл увидел ряды грузовых судов. Краны переносили грузы с палуб на берег. Их принимали в складах грузчики. Кент миновал эти суда и направился к длинной и необычно узкой паровой яхте, которую невозможно было увидеть с Саут-стрит.
Белл наблюдал за ним из-за угла склада. Узкая яхта длиной не менее ста футов, со стальным корпусом, выкрашенным белой краской, с высоким мостиком посередине и высокой трубой на корме. Несмотря на деловой вид, отделана роскошной медной арматурой и красным деревом. Среди грузовых кораблей яхта, решил Белл, совершенно незаметна.
Фарли Кент поднялся по трапу. В иллюминаторах низкой каюты горел свет. Каюта открылась, свет вырвался оттуда, и Кент исчез внутри и закрыл дверь. Белл сразу пошел за ним. Он надел шляпу и быстрым решительным шагом пересек причал. Его заметил палубный матрос одного из грузовых кораблей. Белл строго посмотрел на него, кивнул, и тот отвел взгляд. Белл убедился, что на яхте нет матросов, неслышно поднялся по трапу и прижался к переборке - стене каюты.
Снова сняв шляпу, он заглянул в иллюминатор, открытый, чтобы впускать свежий воздух.
Каюта была небольшая, но роскошная. Медные корабельные лампы бросали мягкий свет на панели красного дерева. Окинув каюту быстрым взглядом, Белл заметил буфет с хрустальной посудой и графинами в безопасных креплениях, обеденный стол, подковообразный диван, обитый зеленой кожей, и переговорную трубу для передачи приказов по кораблю. Над столом висела картина Генри Рётендаля с изображением Великого белого флота.
Кент снимал пальто. Перед ним стоял невысокий, атлетического сложения морской офицер с прямой спиной, могучей грудью и капитанскими шевронами на плече. Лица его Белл не видел, зато услышал слова Кента:
- Проклятый детектив! Он точно знал, о чем спрашивать.
- Что вы ответили? - спокойно спросил капитан.
- Ничего. Приказал выпроводить его с верфи. Дерзкий нахал.